Шаг за шагом

Симон лежит на голых коленях Вилле, пока тот зарылся пальцами в его волосы. Спокойствие, которое они испытывали последние месяцы, должно было скоро прекратиться, ведь наступал конец учебного года, а это означало, что все третьекурсники будут помешаны на своих обрядах, и уж точно будут надоедать всем окружающим. Рука Вильгельма медленно поглаживала живот и грудь Симона. Но взгляд парня был задумчив. Одна мысль крутилась у него в голове уже несколько недель, но он все не решался высказать ее. Внезапно ему стало труднее дышать — очередной приступ тревожности, появляющийся каждый раз, когда он вспоминал о своей задумке. Рука, до этого находившаяся в кудрях Симона, потянулась к груди и начала активно тереть ее, чтобы хоть как-то попытаться восстановить дыхание. Мальчик, лежавший на коленях Вилле заметил это, и резко поднялся. Его взгляд был обеспокоенным и метался от руки Вильгельма, которая все еще находилась на его груди, до лица с зажмурившимися, а потом резко и быстро начинающими моргать глазами. -Вилле! Вдох… Раз, два, три, — шептал он, — Выдох… Раз, два, три. Вдох… Это происходило уже не в первый раз, так что Симон понимал, что именно нужно делать в таких ситуациях. Он поднес свою руку к руке Вилле, сплел вместе их пальцы и продолжил повторять «вдох — выдох». Эти приступы стали повторяться заметно чаще в последние дни, так как это было в первый месяц после смерти Эрика. Приближались полгода с момента той аварии, так что скорее всего причина была в этом, но Симон все же решил обсудить это с рядом сидящим мальчиком. -В последнее время все чаще повторяется, — произнес он, — если это из-за Эрика, то знай, что всегда можешь обсудить со мной это. -Нет… — лицо мальчика стало грустным, тот и правда не думал о брате в данный момент, но сейчас Симон напомнил ему, — Я просто думал… — он сделал небольшую паузу, пытаясь подобрать слова, — Я очень благодарен, что ты так терпелив со мной. Но я замечаю, как тебе тяжело скрывать наши отношения в школе. И мне самому тяжело, ты же знаешь, как я люблю тебя, — Вилле прервался на секунду, улыбнулся, посмотрев в глаза Симону, и быстро чмокнул его в губы, тот же улыбнулся в ответ, — Нам очень повезло, что никто не догадался о нас еще, но это же может произойти в любой момент. Я думал об этом уже давно, и, наверное, я хочу рассказать маме про нас, и попросить ее разрешения, чтобы мы могли открыто встречаться в школе. Как-то так... Глаза Симона расширились. Это было не той информацией, которую он ожидал услышать. Мальчик был готов поговорить в очередной раз о том, каким был Эрик, посмотреть их с Вилле совместные фотографии, которые уже пол года хранились в отдельной папке — «Эрик<3»; но он явно не был готов к тому, что тот скажет, что хочет рассказать об их отношениях своей маме. Самой королеве! Он, конечно, видел ее во время празднования юбилея Хилерски, но Вилле так и не успел представить их друг другу, прежде чем она покинула интернат. -Хорошо… — медленно произнес Симон, — Но ты уверен, что она будет в порядке с этой информацией. Я имею ввиду… Я полностью тебя поддерживаю, но хочу предупредить. Ты полностью от нее зависишь. Уверен, что она не отправит тебя учиться во дворец или сделает что-то похуже? -Не думаю, она вроде бы спокойно к этому относится. Конечно у нее немного устаревшие взгляды, но думаю, что она будет в порядке. Помню пару лет назад она была на закрытой свадьбе одного из членов правительства, он тогда уже лет 8 со своим парнем был в отношениях и решил узаконить их. Но я просто почему-то переживаю… -Вилле, все в порядке. Ты же не сделал ничего плохого. Все переживают, когда впервые рассказывают о своей квирности. Вильгельм задумался на пару секунд, и потом решил спросить: -А как ты рассказал роди… маме? -исправился он, так как вспомнил про плохие взаимоотношения Симона с отцом, и решил не сыпать на больную рану. -Ой… Смешная ситуация была. Мне тогда было лет тринадцать и мне нравился один мальчик в школе. Я даже репетировал перед зеркалом речь, как предложу ему встречаться. Ну и в тот момент в комнату зашла мама, и все услышала, — уголок его губы пополз вверх, — Я еще тогда так перепугался, так как никогда с ней такого не обсуждал. А мама даже не заострив внимания на том, что я свои послания обращал к мальчику, спросила не сын ли это одной из ее знакомых с работы, так как его звали также. А после этого она обняла меня, пожелала удачи с речью и ушла смотреть телевизор. А я еще пол дня как на иголках сидел. А отца я просто как-то исправил во время диалога, когда он пытался узнать у меня про девушек, которые мне нравятся в школе. Вильгельм внимательно выслушал Симона, кивнул и опять задумался. Был четверг, и часть занятий отменили из-за подготовки к празднованию Вальпургиевой ночи, которую собирались проводить на следующий день. Потянувшись к столу, чтобы взять телефон, Вилле открыл его и посмотрел время. Было 2 часа дня. Симон смотрел на рабочий стол в комнате, где были разбросаны куча вещей, включая тетрадки с рисунками. -Тебе ко скольки сегодня нужно домой? — внезапно спросил Вильгельм. -Ну до часов 10 желательно бы вернуться. А что? — ответил Симон, все еще продолжая рассматривать милые зарисовки лягушек в тетрадях на столе. Вильгельм не ответил ему, но через минуту послышались шаги Вильгельма по комнате, и его голос. -Привет… Да, все хорошо. А у тебя? Я же не отвлекаю? А… Совещание? А до скольки? А потом? Мальчик остановился на месте, и в это время Симон услышал, как тот начал чесать кожу. Это был еще один из способов Вильгельма, который он осуществлял не задумываясь, чтобы побороть тревожность. Кучерявый парень повернулся, и заметив, что ключица, которую чесал Вилле, уже покраснела, направился к нему. Он стал сзади, положив свой подбородок на его плечо, обнял за талию, стараясь не мешать разговору по телефону. -Кхм...— замялся Вилле, — То-есть в 16:30 ты освободишься до вечера, а потом вы с папой уедете? Хорошо. Я приеду через 2 часа где-то… Нет, все в порядке. Нет, подождать не может… И по телефону тоже нельзя… Мам. Ладно, мне нужно собраться, чтобы успеть доехать, и потом вернуться обратно в школу. Пока. Звонок оборвался, и Вильгельм тяжело вздохнул. Его рука держала запястье Симона, пока тот обнимал его. -Нам нужно собираться… -Куда? — удивленно спросил Симон, — я думал мы сегодня тут побудем. -Во дворец. Ты же не занят до вечера? -Погоди? Какой дворец? Ты собрался рассказать им? — громко спросил он -Ага. Я боюсь, что потом не решусь. Ты нужен мне там, — Вилле повернулся к стоящему рядом сним мальчику и сделал щенячье лицо, которое обычно дети делают, чтобы упросить родителей купить им что-то. -Я так тобой горжусь! Симон положил руки на плечи Вилле, прижал его к шкафу, стоящему около кровати и крепко обнял. Губами он прикаснулся к шее парня, словно хотел передать ему всю свою любовь и благодарность через этот поцелуй. -Симон, нам правда нужно собираться, — говорит мальчик сквозь улыбку, — до Стокгольма ехать 2 часа. Кудрявый парень отступил, со счастьем на лице, и начал искать свои джинсы и рубашку, которые были разбросаны по комнате. Вильгельм же одевался более неврозно, параллельно отвлекаясь на то, чтобы поискать в шкафу замену, то кофте, то штанам, то кедам. Спрыгнув с окна первого этажа, благо высота позволяет остаться невредимыми, чтобы не быть замечаными в коридоре Форест-Ридж другими учениками, и чтобы не получить кучу вопросов о том, что они делали и куда идут, Симон и Вилле пошли к пристройке, в которой оставалась Малин. Стук в небольшую дверь. И открыв ее, парни увидели светловолосую телохранительницу Вилле, приветливо улыбающуюся им обоим. -Малин, привет. Не могла бы ты довести нас до дворца? -Конечно, кронпринц, — ответила девушка, не задавая дополнительных вопросов. Они втроем сели в машину, и поехали. На протяжении второй половины пути Вильгельм сначала попросил выключить кондиционер, потом открыл окно. Он снял кофту, и остался только в футболке. Парень начал тереть грудь сквозь одежду, и это конечно не осталось незамеченным Симоном. Тот глянул на светловолосого мальчика. И произнес одними губами «Я с тобой, не переживай». Вильгельм положил руку на кресло машины, перевернул так, чтобы ладонь смотрела вверх, и пододвинул ее к Симону. Тот положил свою руку сверху и они продолжили ехать. Малин посмотрела в зеркало заднего вида пару раз, но ничего не сказала. Вскоре они подъехали к величественному зданию, в котором Вилле провел все свое детство, а Симон же видел его только на картинках в учебниках. Двери перед ними открыли несколько охранников, спрашивая нужно ли помочь занести какие-то вещи внутрь? На что Вильгельм сказал, что они приехали на несколько часов, и вещей с ними нет. На Симона несколько раз удивленно глянула прислуга, пока мальчик разглядывал интерьер дворца. Но никто не посмел что-то сказать ему. Судя по времени на часах до окончания совещания оставалось около 15 минут, так что Вилле предложил пойти в его комнату и подождать там. Большая двуспальная кровать, занимающая половину пространства комнаты, была заправлена, чего обычно не происходило, когда Вильгельм ночевал там, на столе был идеальный порядок, а из шкафа не торчали вещи. Комната казалась пустующей, ведь так оно и было уже на протяжении почти 8 месяцев. Но пыли нигде не было, так как горничные протирали все поверхности несколько раз в неделю. Вильгельм приземлился на кровать и похлопал по ней рукой рядом с собой, приглашая Симона сесть. Тот же рассматривал комнату. -Уютно, — сказал мальчик и направился к кровати, все еще находясь в шоке от пребывания в дворце, — Как ты? Вильгельм вздохнул и ответил: -Переживаю. Но ты прав, мы не сделали ничего плохого. Надеюсь мама нормально отреагирует. Парень произнес это и обнял Симона. Он перевел взгляд на дверь, и убедившись, что она заперта, поцеловал мальчика. -Спасибо, что согласился побыть со мной. Симон улыбнулся ему и продолжил рассматривать комнату. На столе лежал фотоаппарат, пара записных книжек и стояла фотография с Вилле, сделанная в детстве. -Какой ты маленький тут! — хихикнул он. -Ага, — застенчиво произнес Вильгельм, — Стоп. Ты не видел мои детские фото? Они же были повсюду в интернете. Симон покраснел, и сказал: -Честно? Мне было все-равно на жизнь королевской семьи и тебя, до того как я лично с тобой не познакомился, и не узнал по-настоящему. Вилле улыбнулся и, кусая губу, решил проверить время на часах. Ровно 16:30. Совещание закончено, королева освободилась, они во дворце, отступать назад казалось глупым. -Пойдем? — спросил он у Симона. Тот кивнул ему, и они направились к зале, где обычно проходили совещания. Оттуда выходили люди. Показался Ян-Олаф, а за ним шла Фарима. Вилле узнал у нее, что королева Кристина все еще находилась внутри. После Фарима попрощалась с ним и пошла к лестнице, ведущей на первый этаж. Мальчики зашли в зал для совещаний. Первое, что бросилось в глаза Симону — большой стол, находящийся в центре. Несколько стульев, стоящих вокруг, частично были обшиты дорогими узорными тканями. Около одного из них стояла королева, а ее взгляд был устремлен к телефону, где она что-то печатала. -Мама! Здравствуй, — обратил на себя внимание Вилле. Королева посмотрела на него, немного приподняла уголки губ и подошла, чтобы обняться. В этот момент все люди в зале разошлись, и остались они втроем. Вилле, Кристина и Симон. Тогда она и заметила темноволосого мальчика, все еще стоявшего поодаль от них около двери. -Здравствуйте, Ваше… Величество, — тихо проговорил он, параллельно вспоминая, как надо правильно обращаться к королеве. -Вильгельм? — спросила она у сына, после того как кивнула головой Симону, здароваясь с ним таким образом. -Да, я сейчас все объясню, — говорил мальчик дрожащим голосом, — мы можем пойти ко мне в комнату? Та согласилась, и они отправились обратно. На протяжении всей дороги Кристина молчала, и недоверчиво посматривала в сторону Симона. Она помнила, что это мальчик из школы, и ее сын говорил с ним во время юбилея. Но сама она не знала ни его, ни его родители. Они зашли в комнату и Кристина села на кресло, стоящее около стола. Обычно в детстве, когда Вилле был маленьким, а у нее было свободное время, то она сидела здесь же и читала ему сказки. «Как давно это было» — подумала королева и направила свой взгляд в сторону сына. Он стоял и переминался с ноги на ногу, параллельно кусая губу. -Вильгельм, хватит молчать. Почему ты приехал? И кто это? — произносила она, параллельно начиная злиться на то, что сын ничего не говорит. -Ага. Я очень долго… Нет... — Вилле запинался. Несмотря на его статус, произносить важные речи ему не удавалось, — В общем. Это Симон, — быстро пробормотал он, и пока продолжал говорить, подошел к мальчику, и взял его за руку, — Я давно хотел тебе сказать, но все не решался. Мы с ним встречаемся. Я подумал, что ты должна узнать первой. Его голос дрожал, а глаза смотрели в пол. Симон сжал его руку, чтобы показать, что он на его стороне. Вилле взглянул на него, и увидел улыбку. Это придало ему сил посмотреть и на маму. Она все так же сидела, и смотрела на то, как Симон и Вильгельм держались за руки. Кристина молчала, и казалось, что в таком состоянии они провели несколько часов. -Мам? — прошептал Вилле, — Прости если разочаровал… Симон потер своим большим пальцем кисть парня, пытаясь снизить уровень его переживаний. Он гордился. Гордился, что Вилле смог это сделать. Но последние его слова настолько ранили, что тот поджал губы. Симон никогда не думал, что он мог бы сказать так своей матери, после того, как она узнала о его ориентации. Насколько же сложны были отношения Вилле с родителями, что это была первая фраза, которая пришла ему в голову после того, как он всего лишь рассказал им о части своей жизни. -Как долго? — внезапно послышался звучный голос королевы. -Почти шесть месяцев, — произнес все также тихо Вилле. Королева молчала, обдумывая все сказанное. -Ты уверен, что это не пройдет? Ты уверен в Симоне? -Мы любим друг друга, — Вилле крепче сжал руку Симона, что не осталось незамеченным его мамой. -Хорошо. Спасибо, что рассказал. Нам нужно будет решить, что делать с этим, поэтому не делайте никаких заявлений, не выкладывайте совместные фото. Симон и его семья должны подписать соглашение о неразглашении конфиденциальной информации. Мне придётся рассказать о ваших отношениях твоему отцу и также на совещании. -Хорошо, — уже более спокойным голосом сказал Вилле, — Мама, у меня есть просьба. Я знаю, что в школе все подписывали соглашения о неразглашении перед тем, как я туда приехал. Можем ли мы открыто встречаться там? В любом случае рано или поздно люди догадаются. Королева озадаченно взглянула на него, и произнесла: -Мне придется обдумать это, и видимо снова собрать всех на совещание. Я напишу вечером. Она подошла к Вилле, неловко обняла его. Потом пожала руку Симону, сказала, что рада познакомиться. А после покинула комнату, параллельно звоня Ян-Олафу с просьбой незамедлительно вызвать всех на совещание. Симон, который все это время старался максимально не привлекать к себе внимание, подошел к Вилле, и обнял так крепко, как никогда этого не делал: -Я так горжусь тобой! — прошептал он. Вильгельм улыбнулся, и поцеловал мальчика, в этот раз даже не обращая внимания была ли закрыта дверь в комнату или нет. Вечером, прибыв в Хилерску, Вильгельм получил сообщение от мамы: "Вы можете рассказать."