спаси меня своей любовью

День был дождливым и пасмурным, Казанские улицы покрывались лужами и слякотью. Весной в городе даже и не пахло, что говорить о тёплых деньках. Вечером усиливается ветер и становится значительнее холоднее. Девушка кутается поглубже в шарф и спешит домой, аккуратно перешагивая мокрые места, чтобы не испачкать новые колготки. Засиделась у подруги в гостях, обсуждая какое же у них будет будущее. Конечно, девушка фантазировала о военном, которому бы родила несколько детей и жили они лучше всех на свете. Хотелось ей быть уважаемой женой и матерью. Она уже продумала всю свою жизнь до старости. Находясь в таком приподнятом настроении девушка пробежала ещё несколько домой, перед тем как услышала крик. В проулке между домами происходила то ли драка, то ли что похуже. Девушка не смогла разобрать, что именно. Да, и знала она, что вмешиваться лучше не стоит и лучше всего обойти. Законы улиц существовали и она не хотела в это лезть, чтобы не огрести случаем. — Девушка, помогите! — она сразу поняла, что обращено это ей, ведь в такую темень все давным-давно сидят по домам, знают, что происходит на улицах. Девушка бросила мимолетный взгляд на фигуры людей; двое парней прижимали к стене дома избитого мужчину, держа его за грудки. Девушка сразу отдернула взгляд и не думая поспешила скрыться. Похоже, что там случился какой-то конфликт или просто выбивают деньги, но главное же не у неё? От вида крови на лице у мужчины, девушке стало тревожно и страшно, а если его убьют и она единственная, кто могла спасти его? Вдох. Выдох. Сердце заледенело вместе с руками. Нет, она не может просто пройти. Он кричал о помощи. Она не может просто так оставить. Собрав всю свою женскую смелость девушка приблизилась к проулку и закричала. — Там менты, я сказала им, сейчас вам помогут, — как только она прокричала это дрожащим от страха голосом, парни отошли на шаг от человека и обратили своё внимание на девушку. Мужчина начал отползать, но один из парней пнул его в лицо, отчего мужик заорал еще громче. Девушка не могла рассмотреть их лица, потому что они были в тени, а фонари как обычно разбили. Послышался шум шагов и она поняла, что другой парень направляется к ней. Осознавая это, девушка кинулась бежать по спальному району, наступая во все лужи. Дождь, как нарочно, расходился всё больше и больше, а волосы расплетались и попадали в глаза. Как страшно обходится жизнь в Казани в такие времена. Пролетев несколько домов, она забежала в один из подъездов, поднялась на второй этаж и затаилась, прислушиваясь ко звукам. Она даже не смотрела бежали ли за ней, может вообще бросили это дело и вернулись к тому, чем занимались. Она не знала. Действовала, как считала нужным. Кроме дождя и разговоров из соседних квартир — звуков не было. Она поднялась с корточек и посмотрела в окно — никого. Немного успокоившись, девушка бесшумно спустилась и вышла из подъезда. Немного подождала, вдруг кто-то всё-таки есть. Вроде, никого. Свой дом уже был довольно близко и она бы добралась за несколько минут. Девушка покрепче сжала сумочку и решилась идти. — Стоять, — её хватают загривок куртки и толкают к стенке около входа в подъезд, лицом прямо в расклеенные объявления. Девушка не успевает сказать и слова, как её припечатывают больно и жестко, только неконтролируемый полукрик вырывается из её рта, — Из какого района — незнакомец не дает ей и повернуться, только давит, фиксируя её в таком положении, чистым лицом прижимая к грязной бумаге. — Я универсамовская, — отвечает честно, не думает. Страшно. — Фу, блять, даже как-то стыдно, что у нас такие крысы, — он отпускает куртку девушки и та сразу поворачивается, разглядывает лицо человека, под тусклым светом. По фигуре она узнает того самого парня, который направлялся к ней. Кудрявые волосы, выше её на две головы, черты лица показались ей жутко неприятными. Пахло от него сигаретами и спиртным, что ещё больше портило его образ. Он не отходил от неё, а просто отстранился, наблюдая за поведением девушки. — Дом? — 44. — Провожу, — как только он двинулся с места и зашагал по указанному направлению, девушка ринулась бежать под окнами, перепрыгивая ограды и клумбы, на которых уже прорастали цветы. Пробежала она так несколько подъездов, пока её не дернули за руку и не толкнули к стене дома. Не удержавшись, девушка ударилась затылком об бетон и уже не в силах продолжать сопротивляться остановилась, прикладывая руки к месту удара. — Всё, всё, не убегу, голова… — в голове не то, что гудело, там уже появлялись птички, как в мультиках по телевизору. — Да? Ты, вроде, только пиздеть и убегать можешь, — злобно прошипел парень и прислонил руки по обе стороны от девушки, тем самым контролируя, чтобы она не сбежала. Сам же парень наклонился ниже, заглядывая в лицо. Девушка закрыла глаза и только держалась за голову, боялась открывать и последствий, — Страшно? — насмехается парень и поднимает край шарфа, — Белый красивый, не хочешь же его потерять? — девушка отрицательно мотает головой и поднимает голову, попутно открывая глаза, — Слабая, ответь. — Не хочу, мне подарили, — девушка берётся за тот же край шарфа, задевая руку парня, оттягивает к себе. — А я даром заберу, за твой пиздеж, — он дергает шарф и девушка утыкается в его шею, в нос сразу ударяет какой-то затхлый запах от одежды, вперемешку с куревом, её воротит и она руками пытается отстранить от себя парня, но тот смеётся и отпускает край её белого шарфика, — Шучу, шучу, не пугайся, — а на глазах девушки уже слёзы то ли от боли, то ли от страха, она не знает, но ей очень хочется домой, а не стоять тут с каким-то неприятным типом, который, не дай бог, что-то с ней сделает. Слёзы накатывают и накатывают, она не в силах их сдерживать, парень бьет справа от неё по стене и девушка вздрагивает, — Ау, ты слышишь меня? — Можно я пойду домой? — всхлипывает девушка, вытирая слёзы и сопли своим беленьким шарфиком, — Пожалуйста, я никому не скажу, извините меня… Извините, — незнакомец вздыхает, отходит от неё на шаг, ни как в прошлый раз, а то сбежит, — Там мама, папа. — Домашняя, — хмыкает парень и трясет рукой, на которой осталась побелка, — Я провожу, а то ты решишь ещё кому-то «помочь». Ты знаешь, что тот урод, — сплёвывает в сторону, — Хотел ребёнка украсть? О, не знаешь. Пошли. Она покорно поплелась, вылезая из ограды, парень шел рядом, молчал. Чувства были сумбурные: злость, боль, страх и непонимание. Он был педофилом, но его так били и он так кричал. Сегодня точно не её день, голова болит, она вся промокла. Что скажет мама, когда увидит её новые колготки и туфли, разочаруется. В голове путаются мысли и она не в силах даже думать, этот странный парень. Он не изнасиловал её, не ударил и почти не нахамил, почти. Даже деньги не спросил, просто идёт рядом, хотя может что-то ещё попросит. До сих пор страшно, но уже и стыдно перед ним. — А ребёнок в порядке? — тихо спрашивает, посматривая на собеседника. — Прониклась, — опять посмеивается, — В порядке, отдан матери. — Слава богу, — выдыхает девушка, на что парень цокает и начинает смеяться. — Я бог? — девушка смущается и опять прячет взгляд, понятно ведь, что это просто такая фраза. Понятно ведь, но она не ответит, как-то неловко теперь. Ответа на вопрос так и не последовало, но парень явно повеселел. Девушка показала подъезд и дом, они встали: она — ближе к входу, он — немного дальше. — Не делай так больше, просто пройди. Да, и ночами не гуляй, мало ли что, — сует руки в карманы и осматривается по сторонами, — У меня кое-что есть, — он достаёт из кармана какой-то брелок с птичкой, — Тебе, — протягивает ей, — Ласточка. Неуверенно она делает пару шагов и забирает из рук маленький брелочек. — Спасибо, — пытается улыбнуться, но получается наигранно. Ещё бы. — Ты такая же, ласточка, — он улыбается и поправляет волосы на голове, — Короче, меня тут знают, приставать будут скажешь: «Решаем через Турбо». Они сразу и отвянут, поймут, что ты не замухрышка. Поняла? — Вас зовут Турбо? — Да, — опять смеётся, — Турбо, турбо. — Запомню, — и смотрит так чисто, так, что смех Турбо сменяется на улыбку. Жалко девчушку, глупая ещё и наивная. Не хочется ей зла делать, ещё много чего увидит. — Не пропадай, ласточка. Ласточка кивает головой и забегает в подъезд, парень считает этажи. Четвертый. Или слева или по центру. Запомнил. Вряд ли ещё увидятся, но сторожить таких девочек его долг, жалко ему таких, очень жалко. В Казани всё стало еще серьёзнее, чем было и не хотелось, чтобы такие страдали. Тем временем девушка забегает в квартиру, где бедные родители засуетившись, сталкивают мокрую и грязную одежду и направляют потерпевшую в ванную. Она опять не понимает о чем ей думать, сегодня произошло может маленькое для всех, но масштабное событие для неё. К ней и раньше приставали, но младше её и не применяли никакой силы. А тут, взрослый, кто знает, был бы кто-то другой на его месте, чтобы случилось. Она опять рыдает, положив голову на колени, брелок валяется где-то в прихожей. Позже она его поднимет и уберёт в комод, чтобы родители не увидели чужую вещь. Воровонная она или просто с улицы — неизвестно. Это будет памятью о том, что с ней приключилось и она этого не забудет.