Дом сирот

За столом как всегда шумно. Двое гиперактивных детишек и один переросток вечно баловались, то подшучивая над друг другом, то просто громко разговаривая и чавкая. — Чикен, Хоппи, Догдэй! — Когда послышался голос Пикки, ребятишки успокоились. Та хмуро оглядела троицу, после её внимание ушло к хлебнице. Хотя это трудно было назвать хлебницей. Она уже старая, побитая, но Пикки не осмеливалась выбросить. Почему — да никто и не знал. Возможно, новую взять дорого или же вроде того. — Давайте доедайте скорее, на рынок сходим. — Старшая девушка быстрее остальных доела обед, собирая тарелки у других. — Ну блин! — Недовольно воскликнул цыплёнок, пустую тарелку забрали у него прямо из-под клюва. — Не блинкай! Тот только сильнее нахмурился. Киккину не нравилось ходить пешком. Ноги уставали, а как раньше никто не понесёт на ручках. Как папа… Из рассуждений его вывела Хоппи, осторожно толкнув лапкой. — Всё в порядке? — Тихонько спросила она, подсаживаясь ближе. — Да, просто я… — Цыплёнок нахмурился, пытаясь придумать почему он сидит недовольный. — Я знаю, — Перебила его крольчиха, мягко улыбаясь. — Всё будет хорошо! Тем более Пигги разрешает прогуляться по рынку, вдруг найдём что-то интересное? Слова подруги звучали ободряюще, мальчишка чуть улыбнулся, думая, что не так уж плохо всё будет. Через пару минут все стояли у выхода, одетые хотя бы в немного тёплую одёжку. Догдэй держал двоих сорванцов за руки, дабы не бегали по дому, играясь с друг другом. Пикки взяла корзины и взяв талончики, вышла из дома. Троица за ней хвостом, по сторонам оглядываясь. До рынка идти далеко, но свинка знала более короткий способ дойти. Хотя доступен он довольно редко. Город осенью становился будто другим. Дэй с восхищением разглядывал старые и не очень дома, магазинчики, и конечно прохожих. Некая белая зависть была, когда он смотрел на таких же подростков как он, только в тёплой одежде и с деньгами, которые дали родители… Незаметно время пронесло, они уже были на рынке. Как всегда бабульки торговались, пытались продать то шарфики, то ещё что-то. Хоппи было интересно посмотреть на всё что тут есть, но крепкая рука старшего «брата» держала её за запястье. Глаза разбегались от количества всего нового, интересного, но им нужно было стоять и продавать овощи. Морковь бы крольчиха с удовольствием пожевала, хотя и свёкла неплохой вариант… Чикен стоял спокойно рядышком, словно боясь уйти подальше от более взрослых. Его не особо интересовал товар на столах мужчин и дедушек. Ему хватало того, что у него есть. Деревянный солдатик и машинка. Всё что ему хватало. Никакие другие игрушки ему не заменят подарки от Буббы. Догдэй помогал Пикки, считал монеты, отдавал овощи. Он уже привык давно к такой рутине. Так они хотя бы немного зарабатывают. Каждый приходящий к ним был совершенно другой от того, что был до этого. То старушка, постоянная покупательница у них, то старый мужчина, ворчащий о нынешнем поколении. Несмотря на какие-то неприятные недостатки, например как грязные лапы, вонючая возможно одежда или грубые слова, Догдэю нравилось ходить на рынок. — Пикки, — Подозвал её Киккин, осторожно подойдя ближе. Та взглянула на него всего минутку, после взгляд вновь перешёл к покупателю. — Можно я и Хоппи погуляем немножко? —Нет, одни вы не пойдёте. — Сначала строго ответила розовая, после её тон сменился на более ласковый. — Пусть Догдэй с вами погуляет. Я и одна справлюсь здесь. Малышня радостно заулыбалась, множество раз поблагодарив старшую девушку. Хоппи и Чикен взяли за обе лапы рыжего, быстрее выводя из рынка. Он с такой же детской радостью побежал за ними, широко улыбаясь. Несмотря на то, что у них буквально ничего не было, они были богаты друг другом. Ребята играли в догонялки, чувствая себя самыми обычными детьми без ужасного опыта, без проблем, без переживаний из-за прошлого. Пробегая толпу взрослых, двое активных детей остановились возле огромного постера на уличном столбе. Хоппи разглядывала паравоз, пока Киккин глядел на военных в форме и с оружием. — Вы чего там остановились? — Спросил Дэй, подбежав к младшим. Он не сразу обратил внимания к столбу, больше думая о детишках. Он поднимает глаза выше, дабы понять на что те смотрят. Восторг как у Хоппи на его лице не было, интереса как у Чикена тоже. Холодный ужас выступил на лбу пса. Вид оружия, военных касок, паравоза даже вызывал в нем страх. Вновь он будто возвращается в то время… Рядом слышны выстрелы. Один, два, три, Догдэй не знал сколько так ещё будет считать. Цифра перелеваливает за двадцать, слышны истощные крики. А после раздался взрыв. Нежные руки мамы прижимали его, совсем маленького Доги. В дверь стали ломиться, выкрикивались непонятные слова. Язык звучал грубо, резко.

И…

Догдэй вздрагивает, до его ладони кто-то дотронулся. Хоппи взяла его за руку, испуганным взглядом рассматривая чужую мордашку. — Доги, почему ты плачешь? — Её вопрос вернул парня окончательно в реальность. Он дрожал, слёзы градом скатывались по его щекам. Наверняка он собрал чужие взгляды на себе, привлекая лишние внимание. Не хотелось чтобы кто-то из взрослых подошёл и спросил чего-нибудь. — Я… — Сделав глубокий вдох, Догдэй немного успокоил дрожь в голосе. — Нам надо вернуться к Пикки, прямо сейчас. Младшие непонимающе последовали за старшим, осыпая вопросами почему, чего случилось и причину слёз. Ну, не мог же он рассказать всё. Все ужасы выстрелов, криков и шума пламя. Не мог сейчас, Дэй не хотел рассказывать то, что тогда было. Они вернулись к Пигги, продолжив помогать ей с продажей, а после пришло время возвращаться домой. К тому моменту дрожь в теле утихла, воспоминания закопались вглубь, но всё ещё болели. Крольчиха и цыпленок не получили должного ответа от пса, а Пикки рассказать и спросить не решались. Заработанные монеты положили в некую копилку, спрятав где-то на верхних полках до которых доставали Бубба и Пикки. После несытного ужина, Бубба повёл мальчишек спать, также поступил с девочками. На кухне остались только он и Пигги, вероятно разговаривая о своих взрослых бедах. Догдэй не мог выкинуть из головы тот постер, то что вспомнил. Как бы сильно он не жмурил глаза, сон не шёл к нему. Вероятно, ночь будет проведена без сна, как тогда. Вдруг кто-то спрыгнул с кровати, подбегая к соседней. — Кэтнэп, — Шёпотом позвал того Чикен. Нэп лениво перевернулся на спину, недовольно журясь. — Можно я кое-что спрошу? — Киккин, ты мог раньше спросить? — Кот сонно зевнул, всё-таки усевшись на твёрдой кровати. На его вопрос ответили качанием головушки, а после жёлтый влез на чужую кровать. — Почему Догдэй заплакал сегодня? — Цыплёнок старался говорить тише, думая что рыжий спит. — В каком… Смысле? — Озадачился фиолетовый. — Он сегодня расплакался перед столбом с постером. На постера были военные, паравоз. — Объяснял мальчишка, на секунду замолкав. — Думаешь, он вспомнил что-то плохое? Казалось, рыжий даже затаил дыхание. Кэтнэп замолчал, задумчиво глядя на личико Киккина. Нэп не знал что случилось с щенком, он нашёл того в очень болнзненным виде. Испуганный, с большими от ужаса глазами. Случилось с тем плохое, но что именно… Никто не знал. Догдэй не рассказывал. — Да, — Прошептал кот, обняв цыплёнка. — Я тоже плачу, когда вспоминаю плохое. Все мы плачем, когда вспоминаем как нам больно было… Давай теперь спать. — Но, но… — Жёлтый недовольно нахмурился, но изо объятий не пытался вырваться. — Без «но», Бубба зайдёт и по шапке даст. — Старший прошёлся по бокам цыплёнка, щекотя его и после чмокая в макушку. Мальчишка спрыгнул с кроватки, воротившись на свою. Вновь наступила тишина, в которой Догдэй обдумывал всё. Вся ночь будет потрачена на размышления, главное, чтобы никто не заметил, что он совсем без сна.