Панки хой

      Поздний вечер. Ли Минхо рутинно принял душ после очередного изнурительного дня. Ему нужно было хорошо отдохнуть перед началом рабочей недели, не думая ни о чем. Весенняя прохлада просачивалась в приоткрытое окно, составляя компанию Минхо.       Ли любил такие спокойные минуты перед сном. Надев пижаму, он залез под мягкое одеяло и взял в руки том очередного исторического романа. Почему-то сказания про древние завоевания и первые государства вселяли в него веру в то, что он не зря учится на историка.       Все же было нечто загадочное в прошлых эпохах. В тех старых промежутках истории, когда царили иные правила. Все было сложнее, вместо машин были верные четвероногие друзья — кони. Дружба познавалась в дальних странствиях, куда опаснее тех, что сейчас обеспечиваются транспортом. Минхо уже постепенно начал засыпать. Ему виделись образы войнов, что целуют своих жен и детей, прежде чем отправиться в дальний поход. Он слышал тихое фырканье лошадей, звуки стирки на реке Хан и радостный хохот.       Сон окутывал тело, расслабляя напряженные мышцы после тяжелого дня. Тревожные мысли улетучивались и растворялись в потоке бессознательного. Настольная лампа так и осталась гореть на прикроватной тумбочке, пока ветер проносился по комнате сквозь приоткрытое окно и напевал Минхо колыбельную.       Теплая сладкая нега поглотила его. Бессознательное приютило, одаривая покоем. Минхо забыл, что может открыть глаза и встретить новый день в собственной постели, хотя и ждал этого момента.       Образы мужчин вновь всплыли. Однако сейчас это были цыгане Парижа в пятнадцатом веке. Красивые и свободные юноши переговаривались друг с другом на странном диалекте. Минхо с трудом выхватывал знакомые слова.       Ли постарался прислушаться, пытаясь не выдавать свое присутствие. Подобные ребята могли оказаться разбойниками, и тогда Минхо стоило быть крайне осторожным. Однако они обратили внимание именно на него.       — Он будет моим! — слышит Ли.       Один из юношей неуклюже поднял его над землей. Минхо вскрикнул, тут же начиная вырываться и пытаясь доказать этому сказочному парню, что случайно оказался здесь. Его фантазия творила невероятные сны, но этот выглядел чересчур реалистично, отчего Ли начал по-настоящему паниковать. На его крики не следовало никакой реакции.       Тело окатило страхом падения. Минхо раскрыл глаза, хватаясь за крепкое, но мягкое нечто под руками. Прямо перед его лицом оказалась пара лисьих глаз.       — Привет, мы тебя похищаем, так что молчи, — рассмеялся мягкий голос, заставляя Минхо в страхе раскрыть глаза и неистово закричать.       Однако вместо помощи и спасения на его губы упала тяжелая рука, перекрывая любой живой звук.       — Бля, бежим! — крикнул знакомый голос.       Тот, кто держал его на плече, рванул на выход из квартиры.       — Чонин, чего не сказал, что он проснулся?!       — Я только сейчас заметил! Сейчас исправим! — тут же произносит этот странный обладатель лисьих глаз.       После резкой боли в плече и тяжелого удара обо что-то сознание Минхо вновь помутилось, не позволяя Ли даже одним глазком подсмотреть, куда же его тащат и зачем.       От ужасной тряски укачивало. Свет менялся от темных пятен до вспышек, кружа голову. На несколько секунд Минхо совсем перестал понимать, что происходит, но из памяти вылезло лишь одно имя. Хан-Цыган.

Два дня назад

      Прекрасный голос разносится по залу:       — О, Эсмеральда так холодна… Сгори на члене у меня!       Хан Джисон ударил по струнам. Его полупрозрачная красная рубашка не скрывала мужского тела. Пришитые разноцветные бусины и булавки звенели с каждым его движением.       По залу разнеслись рев и крики. Энергия рока пронзила каждого в зале, заставляя сердца гореть изнутри. Уверенные удары по струнам, четкие биты барабанов и тяжелый бас слились в единое звучание.       На сцене развернулся целый спектакль. Это точно нельзя было назвать обычным выступлением. На неустойчивой платформе расположились не музыканты, а настоящие актеры, мастера своего дела, безбашенные фрики. А точнее — панки.       Если посмотреть на них со стороны, нет ни одной причины, почему они все стоят на сцене вместе. Парнишка на вид лет пятнадцати в миловидной розовой футболке и коротких шортах. Взрослый мужик в грубых джинсах с шипами, убранные волосы распались на колючие кудряшки. Был еще пышущий жаром и сексуальностью парень, который прыгал на сцене, заглядывая в глаза каждому так, будто собирался испепелить или трахнуть. За барабанами выглядывал единственный более-менее приличный молодой человек в белой рубашке и порванных голубых брюках.       Эта группа музыкантов собралась не так уж и давно, но уже успела покорить сердца. Их название говорило само за себя: «Бродячие». Никто не знал, откуда они, что они будут играть и зачем вообще взяли в руки микрофоны. Но также никто не мог дать ответ, почему продолжает подпрыгивать и кричать в ритм их песням.       Что бы о них не говорили в узких кругах, но многие всполошились и потащили своих друзей в концертные залы, когда был объявлен небольшой тур. Джисон пел об Эсмеральде, с которой больше никогда бы не хотел увидеться. Глаза его вглядывались в лица в толпе. Множество выражений: от полного восторга до сомнения.       Хан привык видеть абсолютно разных людей в числе своей аудитории. Но в этот раз огромные пленительные глаза заставили его задохнуться текстом собственной песни. Свет будто специально остановился на невысоком парне в серой футболке. На ней была надпись, так и притягивающая к себе взгляды вокруг: «Музыка отвлекает от мыслей». Похоже, этот парень был в конец бессовестным и уверенным в себе, раз позволил себе явиться на панк-концерт в подобном виде.       От такой наглости Хан совсем перестал проговаривать слова, пока не получил пинок от старшего участника под всеобщий хохот зала. Хоть любой из гитаристов и мог подхватить его строчки, но не хотел петь за Джисона. С новой силой Хан закричал со сцены, вызывая волну визга. Ему пришлось избавиться от образа парня на ближайший час, чтобы хоть немного сосредоточиться.       В это время в зале двое парней прыгали под откровенные, бесстыдные тексты. Они трясли своего друга в серой футболке:       — Ну же, Минхо, повеселись!       — Хрень какая, — бурчит Ли, рассматривая сумасшествие на сцене. Это была совсем не его атмосфера.       Ребята из универа почти насильно притащили его сюда. Минхо повелся лишь по причине бесплатного билета, иначе бы он ни за что здесь не появился. В остальном он ощущал себя единственным взрослым на детском утреннике, если бы все восьмилетки пили не сок, а напитки, выдающие себя за пиво. Ему было совершенно нечего делать, но глубоко в душе таилась надежда, что будет хоть какой-то толк от знакомства с этой группой. Впрочем ему было тяжело в это поверить, да и солист, именующий себя «Хан-цыган», очень странно смотрел в его сторону.       После концерта была автограф-сессия, куда друзья потащили и Минхо. Он неохотно достал листок с конспектом из кармана толстовки, висевшей на поясе, и встал в очередь. Ли совершенно не разделял трепета ожидания друзей. Эти звезды выглядели совсем не так, как айдолы, к которым он привык. Пропахшие потом и хозяйственным мылом, растрепанные и неотесанные, они производили впечатление отбросов общества. У двоих даже виднелась легкая щетина, которую уже обсуждали, стоявшие перед ним в очереди, девочки.       — Это так сексуально!       — Я бы его облизала!       Минхо едва не блеванул от этих слов. Он скривился, отворачиваясь и приглядываясь к толпе.       Действительно, Ли слишком выделялся на фоне остальных. Возможно, это было поводом к тому, что, когда пришла его очередь, солист группы тут же поменялся в лице. Его глаза загорелись, он потянулся к рукам Минхо.       — Ну привет, красавчик. Один тут отдыхаешь?       Ли не успел понять, что происходит, как губы Хана уже коснулись тыльной стороны его ладони. Минхо в отвращении фыркнул и резко отдернул руку. Он почти впихнул Джисону в лицо свою смятую бумажку для росписи. Ли даже не удосужился хоть слово сказать.       — А ты не из робких, да? — усмехнулся Джисон, расписываясь, даже не глядя. — Как зовут?       — Ли Минхо, — кивнул парень, поправляя футболку.       Внешне Хан, может, и был симпатичным, но все портила его странная прическа и неухоженный вид. Минхо терпеть такое не мог. Он параноидально обожал порядок и чистоту. Общаться с этим парнем больше десяти минут Ли точно бы не смог.       — Ли Минхо… — напевает его имя Джисон, выписывая что-то на листочке. — Прямой нос, золото волос как мраморное изваяние — Минхо достояние, — вкладывает что-то в листок Хан, заворачивая мятым конвертом. Его взгляд снова поднялся на футболку, после чего он подмигнул Ли. — Самонадеянно было приходить в такой футболке, ведь я теперь хочу ее снять.       — А я хочу ей совершить прямое удушье, мы разные, — шикает Минхо.       Он не собирался задерживаться хоть на секунду, поэтому сразу двинулся к бару. Там уже его ожидали счастливые друзья.       — Ну, как все прошло? Покажи, что он тебе написал! — просит один из друзей, чуть ли не вырывая листок у Минхо.       Ли даже противостоять не стал. Он устало потянулся и надел толстовку, желая поскорее оказаться на улице. Однако глаза его друга раскрылись. Он поднял маленький ключ от жестяной банки, показав его Минхо.       — Уху-ху, хен, у кого-то намечается охуенная ночь?       — Чего? — не понимает Ли. — Я планирую провести ночь с томиком Вальтера Скотта.       — Не, смотри, — поднимает находку перед ним друг. — Видишь, у тебя тут открывашка от жестяной банки. И тут маленькая дырочка запечатана. Это знак Джисона, что ты ему понравился, и он бы хотел провести с тобой ночь!       — Вау, — наигранно удивляется Минхо. — Правда?! Мне так приятно! Может, он еще и банкой меня трахать будет?       Для Ли это все было такой детской глупостью. Он даже не хотел думать о том, что Хан реально вложил такое послание. Слишком вся эта ситуация была похожа на сюр и раздражала до ужаса.       — Не-не-не, обычно он трахает членом, если все рассказы фанатов правдивы, — усмехнулся друг. — Слушай, он даже свой номер тебе оставил.       Друзья заулюлюкали, фотографируя эту записку и автограф. Они посмотрели на Минхо выжидающе:       — Ты когда вообще в последний раз с кем-либо спал-то?       Ли перевел на парней недовольный взгляд и покачал головой.       — Год назад примерно. Я не буду с ним спать в любом случае. У меня есть пока нормы морали.       — Ты ему хоть напиши свой ответ, — усмехнулся второй друг, присматриваясь к росписи Хана.       Минхо задумался над словами друзей, решая все же поступить по совести, а не просто сбегать. Выхватив ручку с барной стойки, он написал: «Уважаемый Хан Джисон, вынужден отказать вам в вашей просьбе. Меня не интересует секс с рок-звездами. Но не переживайте, в нашем городе много дешевых проституток.» Свое письмо он передал бармену, а уже тот донес весть до Хана.       Джисон увидел, как листочек передал сотруднику тот самый парень. Он сначала даже обрадовался, но, когда увидел отказ, его лицо тут же изменилось.       — Что значит «в городе много дешевых проституток»? Мне они нахуя нужны? Я хочу именно его!       Хан бросил взгляд в зал, чтобы найти злосчастного Ли Минхо.       — Хен, забей на него, — кладет Хану на плечо руку Чонин. — Красивых парней еще полно. Другого найдем.       — Да, ты прав… — кивает Джисон, посмотрев вслед Минхо. — Я тогда поссу. Ждите в гримерке.       Хан подбежал к компашке из трех, покидающих зал, и утащил одного из друзей к себе в толпу.       — Ли Минхо — твой друг?       — Д-да, — задрожал голос бедного парня.       — Отлично, — хлопнул его по плечу Джисон, толкая к стене.       Его глаза горели. Несмотря на стройное и не особо крупное на вид телосложение, он твердо стоял, пока толпа пробиралась через них на выход в темноте. Хан наклонился к парнишке и прямо в лицо спросил:       — Номер друга дашь?       — Конечно, — резко закивал парень.       Ради Джисона он был готов сам принести Минхо на руках к ногам этого потрясающего исполнителя. Парень сразу же начал рыться в карманах и отправил Хану номер друга. Это было даже легче, чем думал Джисон. Управлять такими людьми иногда было даже скучно.       Хан рассмеялся ему в лицо, потрепав по голове и похлопав по плечу без особой нежности:       — Отлично, парень, с тобой приятно иметь дело.       Джисон подмигнул ему снова и направился к сцене, протискиваясь между толпящимися телами. Он торопился к своим ребятам, чтобы, наконец, направиться в их номер в отеле.       Бан Кристофер Чан — старший из них, кудрявый коренастый парень и образцовый панк-рокер, басист. Ян Чонин — их очаровательный малыш в нежных тонах, с пугающими рисунками на футболках и штанах, гитарист. Ким Сынмин — барабанщик, на вид самый приличный из них, парень, вышедший из века денди и светских балов. Хан Джисон, собственной персоны — главный гитарист и автор песен. Вокалистом никого из них нельзя было назвать — каждый владел своим голосом отлично. Также был еще один крайне важный человек, которого мало кто мог заметить на сцене — их невысокий и плотный менеджер с добрыми глазами и понимающей улыбкой — Со Чанбин.       Таков был состав группы «Бродячие». На первый взгляд, крайне разношерстный, однако чем дольше вглядываться в их рисунки и надписи на одежде, тем яснее становится, что каждый из них свободен во внешнем выражении, но все они объединены мыслями и идеями. Было кое-что еще, что объединяло всех участников великолепной пятерки. То, что блестело зелеными искрами и сладко звякало, когда Чан доставал это из-под кроватей в номере их отеля. Алкоголь.       — Выпьем за удачный третий концерт! — поднимает бутылку Крис.       По комнате раздался звон, а в воздухе повис запах паленого спирта. На дорогой алкоголь ребята не любили тратить деньги, зато перебиваться разбавленным пивом — вполне. Чонин валялся на кровати, листая ленту инстаграмма и параллельно слушая остальных. Но на секунду вокруг повисла тишина, а Ян подпрыгнул на кровати.       — Стой. Хани-хен, а как зовут твоего мальчика, которого ты заприметил?       — Ли Минхо, — смотрит на него Джисон, тут же вставая с насиженного на полу места, чтобы упасть рядом с другом. — А чего?       — Стой, Джисон, ты кого-то заприметил, но сейчас тут пьешь с нами? — усмехнулся Чанбин.       — Мальчик ему не дал, — хмыкнул Нини.       Он показал Джисону экран с аккаунтом этого Ли Минхо. Оказалось, что парень нередко выкладывал соблазнительные фотографии с подписями о различных исторических событиях. Впервые реформы двадцатого века Хан видел под фотографией обнаженного пресса. Он не удержался, расхохотавшись от этого зрелища.       — И это он мне отказал? Мне-то? У меня тоже тут целое ледовое побоище! — поднял футболку Джисон. — Чонин, дай-ка я ему напишу!       Без лишнего ожидания Хан взял телефон младшего, делая пару фоток, и начал набирать Минхо сообщение.       «Если ты великий мужской отказ, а я музыкальная революция нового времени, значит ли это, что ты мое прошлое, а я твое будущее?»       Чонин не мог сдержать смех, прочитав это. Все же Хана редко кто-то трогал настолько сильно. Однако в Ли Минхо было нечто особенное и притягательное. Его образ был совсем несвойственным для их привычной аудитории. Ян продолжил листать фотографии, хитро улыбаясь.       — Я б на него подрочил, конечно. Здесь спорить не стану.       — Только попробуй. Можешь после того, как он подрочит мне.       Чанбин закатил глаза, рассмеявшись и чокнувшись с Чаном и Сынмином.       — Джисон, я думаю, что он тебе сказал «нет», — подает голос Чан.       Хан бросил на него взгляд:       — Ты что? Да по нему видно, что это кокетство. Глянь! — сует он очередную полуголую фотку Минхо Чану под нос.       Вот только Криса это не особо впечатлило. Джисон постоянно так заводился. С его гиперактивностью другого ожидать и не стоило.       — Да, понял-понял я, — отталкивает лицо младшего Чан донышком бутылки соджу.       Чанбин заинтересованно взял телефон, позволяя рассмотреть парня себе и Сынмину.       — Нет, ты не понял, хен! — фыркнул Джисон, ложась на Чонина. — Чонин-а, видел его футболку? «Музыка мешает думать»! Я бы показал ему музыку, которая реально мешает думать! Его стоны!       Ян рассмеялся на эти восторженные возгласы и лишь в поддержке закивал. Завтра уже Хан угомониться. Так было всегда, поэтому Чонин не особо переживал. К тому же, Минхо не ответил даже спустя несколько часов. Очевидно, это была бесполезная идея.       Однако, когда Ян смог подняться после ночи, Джисон уже сидел за столом, сонно смотря в почти севший телефон. Он долистал до конца тот аккаунт и нашел даже какой-то старый, где были фотографии Минхо в школьные годы. Чонин подошел к Хану, заинтересованно наклоняясь над ним.       — Не можешь успокоиться? Завтра же уедем. Чего ты паришься? — хмыкает Нини.       — Кто парится? — тут же выключает телефон Джисон, поднимая взгляд на Чонина. — Я чего, в парилке? Не парюсь я. Выспался?       — Ну так. А ты?       Чонин отошел к своему чемодану, чтобы переодеться в чистую одежду. Все же его футболка была вся в алкоголе и чипсах после вечера.       — Спать хочу, — дуется Джисон, смотря на остальных ребят и потирая лицо.       — Тогда ложись, — пожимает плечами Ян. — Не думай об этом парне. Я тебе в следующем городе таких десять найду.       — Знаешь… А ты прав, Нини, — кивнул Джисон.       Долго не думая, Хан лег на место, где до этого спал Чонин. Меньше, чем через минуту, он начал пускать слюни в подушку. Однако сон легче не делал. Джисону виделся этот таинственный наглец. Его прекрасное тело выгибалось прямо перед Ханом, дразня и издеваясь.       Ли извивался на белых простынях отеля, хватался за руки Джисона и пытался хоть как-то скрыть громкие стоны. Его кожа буквально светилась изнутри, призывая к себе Хана. Бедра послушно разводились по одному щелчку. Минхо даже во сне сводил с ума. Он буквально умолял Джисона вновь войти глубоко и жестко, чтобы полностью прочувствовать младшего.       И Хан был готов для него сделать все. Пальцы еще помнили нежную мягкую кожу. Едва уловимый аромат трав и ванили наполнял легкие. Хан был восхищен этой красотой, для которой Минхо прилагал много сил, но сейчас Джисон хотел довести его до безумия. Заставить пахнуть потом. Кричать в том ритме, на который Джисон положит свои новые песни. Он уже начал было освобождать свой член из оков ткани, как его в плечо грубо толкнули.       На Хана мигом обрушилась головная боль. Веки набухли и потяжелели.       — Хватит стонать. Тебе кошмар снится или опять какой-то мокрый отстой? — фыркнул Чан, стоя над ним.       — И прикрой стояк, — слышится со стороны от Чонина.       Джисон нахмурился, с трудом приподнимая себя на руках. Он точно помнил, что в последний раз в комнате был совсем иной свет.       — Время?       — Уже час дня, — бросает в Хана футболку Чонин. — Одевайся. Нам скоро ехать.       Хан отпихнул ненужную ткань, вставая. Он стащил с себя то, в чем спал, бросив прямо на пол и ушел в ванную.       — Главное, от спермы все отмой потом! — крикнул Чанбин.       — Продолжите шутить, и уже отмывать будут вас, как деньги на Кипре, блять!       День у Джисона уже не задался. Они должны были уехать сегодня ночью. Перед этим Чанбин попросил их съездить на небольшую сходку с фанатами. Хан не особо любил подобные мероприятия, но его радовали смешные подарки, которые для них готовили.       Во дворе заброшенного дома был накрыт стол. Джисон все еще был раздражен, но его позабавили брелки белки и кота. Кошачьи глаза. Ли Минхо очень был похож на кота, о чем Джисон успел подумать, когда принял этот подарок.       — Блять, — сжал он кулаки.       Джисон взял телефон Чонина из кармана, пока тот был увлечен разговором с высоким красивым длинноволосым парнем. Хан написал Минхо вопрос: «Какие цветы тебе нравятся?»       Но снова Ли ему не ответил. У Джисона оставался лишь один вопрос: «Как можно быть таким упертым?» Минхо, словно каменная стена, не подпускал к себе незнакомцев. Конечно, он явно был уже достаточно взрослым и осознанным, но так жить было до безумия скучно.       Чем больше становилось минут рядом с «отправлено», тем сильнее Джисону хотелось ворваться в эту спокойную равномерную жизнь и разбить ее на до и после. Парень на фотографиях точно хотел жить, но Минхо из толпы, который неприлично сдержанно реагировал на его музыку… Крайне тухлое зрелище. Джисон чувствовал, если не знал точно, что может пробудить нечто в этом каменном парне.       Губы зачесались, соскучившись по действиям. Джисон лишний раз не открывал профиль Минхо, чтобы не словить очередную эрекцию. Наконец, он увидел галочку, означающую, что его сообщение прочитали. Однако ответа он так и не получил. Это сподвигло Хана на более резкие слова.       «Если ты не дашь мне шанс, то я заставлю тебя это сделать!» — пишет Джисон и добавляет самое абсурдное, что пришло ему в голову: «Я украду тебя».       К его удивлению, именно эти слова заставили Минхо набрать краткое: «Попробуй». Хану дважды повторять было не нужно. Ли сам не знал, на что идет. Зато в голове Джисона мгновенно вспыхнул план действий. Хан нахмурился.       — Чонин-а! — зовет он младшего. — Чисто теоретически, мы могли бы спиздить человека?       — Смотря, насколько он тяжелый, — оглянулся на Джисона Ян, накидывая на себя розовую толстовку.       — Где-то около шестидесяти килограмм, — усмехнулся Джисон, протянув бутылку соджу, — он считает, что мы не можем.       — Тогда нужно доказать обратное, — хмыкает Нини, выхватывая бутылку прямо из рук Хана.       Не зря они были лучшими друзьями. Только такие люди, имеющие безмерный энтузиазм и ни капли мозгов, были способны ужиться вместе.       — Ну, тогда сообщим старшим, — усмехнулся Джисон и выглянул из-за плеча Чонина, смотря на Чана и Чанбина. — Хены, у нас в плане есть еще один пункт! Мы должны заехать к Минхо.       Хан подмигнул Чонину. В целом, для кражи было достаточно только их двоих. Они уже поняли, что старшие не всегда были готовы к абсурдным идеям и лучше им позволить просто смириться с обстоятельствами.       — Да, это буквально на десять минут. Не переживайте. Я пойду с Джисоном, — убедил их Чонин.       План был надежнее некуда. Когда на часах было уже за полночь. Пикап «бродячих» подъехал к пятиэтажному дому, в котором жил этот таинственный и недоступный Ли Минхо.       Джисон полез на второй этаж, чтобы изнутри открыть дверь. Оставить полностью открытое окно было катастрофической ошибкой для Минхо. Хан аккуратно и, как ему казалось, тихо переполз в квартиру. Ли спал, укрывшись с головой в одеяло. Похоже, ему снился какой-то кошмар, потому что на лице появлялись морщинки от недовольства.       Хан усмехнулся. Все же это было куда проще, чем он думал. Минхо был не только красивым, но еще и самонадеянным. В углу Джисон увидел рюкзак, кинул в него несколько вещей старшего из тех, что под руку попались, после чего собирался уже открыть дверь Чонину. Однако он остановился, посмотрев на Минхо. Он приблизился к нему, чтобы немного стянуть одеяло и в гордом одиночестве полюбоваться красотой.       В голове пропали все мысли, когда взгляд прошелся по обнаженным плечам и крепкой груди. Перед ним лежало произведение искусства, созданное мастерами наивысшего уровня. В Ли было идеально все. Он точно мог стать моделью, но Джисон сейчас хотел, чтоб Минхо обратился его музой.       Ни один из партнеров на одну ночь не потрясал его настолько, чтобы образ достиг души. Однако сейчас Джисону стоило позаботиться о том, чтобы даже Чонин не увидел Ли в таком обнаженном состоянии. Одеяло поползло с прекрасного тела, обнажая все больше.       Показался красивый подтянутый живот, а за ним и самая важная драгоценность в мире — пышные, сладкие, упругие бедра. Джисона можно было уносить. Такого на порно сайтах он еще не видел. На Минхо в секунду даже дышать стало страшно. Вдруг он может раствориться и оказаться лишь игривой фантазией.       Джисон нашел в шкафу треники и начал осторожно надевать их на спящего Ли, как иногда это делали участники друг с другом в группе. Хотя чаще приходилось друг друга раздевать, когда кто-то отключался. Глаза не могли перестать жадно скользить по сладким прекрасным бедрам, на которых не хватало его автографов.       Ли начал ворочаться и бурчать во сне, чувствуя прикосновения к себе. Счастьем Джисона оказался тот факт, что Минхо сейчас находится очень глубоко в бессознательном состоянии. Человек, который спал бы чутко, в лучшем случае тут же бы избил Хана и выбросил из квартиры. В худшем — Джисон встретил бы утро в полиции.       Хан закинул рюкзак Минхо на плечо, самого Ли поднял, тихонько покидая квартиру. Чонин прикрыл за ними дверь, рассматривая парня на руках Джисона.       Криво и косо надетые на нем треники выдавали руку Хана в попытке одеть Минхо. Торс был неряшливо укутан простыней. Хан передал Чонину рюкзак, перехватив Ли поудобнее и закинув себе на плечо.       — Ты взял ему хотя бы толстовку? На улице апрель, — фырчит Чонин шепотом.       — Твою отдам, — шутит Хан. — Я ему трусы взял и кое-что из одежды.       Ян лишь закатил глаза. Они медленно начали спускаться, когда Минхо задергался и резко открыл глаза.       — Привет, мы тебя похищаем, так что молчи, — рассмеялся Чонин, заставляя Минхо в страхе неистово закричать.       Однако вместо помощи и спасения на его губы упала тяжелая рука Яна, перекрывая любой живой звук.       — Бля, бежим! — шикнул Джисон, резко ускоряясь.       До этого плавный спуск превратился в настоящий кошмар наяву. Острое плечо врезалось Ли в живот, заставляя задыхаться. Простынь неприятно стискивала его.       Минхо испугался до ужаса. Его начало трясти от страха, а попытки спастись были полностью тщетными. Чанбин и Чан спокойно курили, сидя на машине, когда Чонин и Джисон с Минхо наперевес крикнули им:       — Заводись, блять!       Старшие раскрыли глаза, уставившись на них. Без лишних слов оба прыгнули в машину. Джисон кинул Минхо в багажник, хлопнув крышкой. Чанбин дал по газам. Все внутри по инерции откинулись назад. Джисон и Чонин развалились у ног Сынмина прямо на полу.       По машине разошелся крик из багажника, а растерянный Ким лишь смог сдержать едкий комментарий на это.       — Вы кого притащили?! — крикнул Чан.       — Хен, потом!       — Какое потом? На нас заяву накатают, последние деньги отдадим, чтоб под залог выйти! — гаркнул Чан. — Выталкивайте его!       — Блять, блять, блять! — ругался Чанбин, с трудом пытаясь выехать со двора и пересекая все клумбы.       — Уже поздно метаться. Поезжай спокойно, — тихо говорит Чонин. — Чем быстрее, тем меньше вероятность, что нас запалят.       — Согласен! — добавляет Чанбин, выезжая на трассу и набирая скорость.       — Чан, смени меня потом, если мы не разобьемся, это будет чудо!       Джисон тяжело дышал, не сдерживая своей довольной безумной улыбки. С криками, руганью и громким смехом они летели по трассе, минуя все знаки и светофоры. Сейчас правила дорожного движения — последнее, о чем они думали. Эмоции и адреналин накрыли всех.       Что чувствовал Минхо, невозможно передать словами. Он был в таком тотальном ужасе, что чуть не пробил крытый пикап. Как только паника Ли начала утихать, он ощутил, что лежит в мягких одеялах. От всеобщего шума его отделяли спинки задних кресел. Все голоса были знакомы и больше не искажены микрофонным звучанием.       Через час машина остановилась. Кто-то вышел и начал стремительно приближаться к багажнику. Минхо был готов ко всему, но не к виду Джисона со счастливой улыбкой.       — Привет, хен.