Как это не любишь?

Уже как месяц Хёнджуну кажется, что за ним кто то постоянно наблюдает. Но кажется ли ему? Разве такое может казаться на протяжении целого месяца? Чьи то глаза словно желают просверлить дыру в спине парня. А если он возвращается домой по темноте, так вообще кошмар да и только. *** Снова понедельник, на улице зима, а значит утром еще кромешная темнота. Когда это ужасное время года наконец кончится? Так еще и это чувство, будто за тобой следят. В жизни бедного Хана началась черная полоса. Но после нее всегда следует белая, верно? Вставать категорически не хотелось, но отказываться от стипендии не хотелось сильней. Поэтому Хёнджун поплёлся на ватных ногах в ванную. Он подошел к раковине, забыв включить свет. Сердце студента на секунду остановилось, когда ему показалось, что за ним кто то стоит. В этом был и плюс – Хан окончательно проснулся. Но вот находиться в ванной дольше не хотелось. Утро у парня не задалось, но может быть в универе все будет хорошо? Нет, в универе не было хорошо. Голос преподавателей был таким тихим и успокаивающим, что невозможно было уснуть. Потому за весь день у Хёнджуна ни одной записи. Когда последняя пара закончилась, Джун отправился на подработку, где просидел до 10 вечера. Возвращаться своим ходом было черезчур страшно, но лишних денег на такси не имелось. Так что с горем пополам он все же пошел по холоду и тьме до дома. Один. На улице не было ни души. Но в таком случае почему Хану все еще казалось, что за ним следят. Шаг ускорился, а паники становилось все больше и больше. Голова раскалывалась, а пальцы ног мерзли до смерти. Слава Богу, он дошел до дома в целости и сохранности. Никакой сталкер его не утащил к себе в подвал. Пока что. *** Еще одна неделя. Она прошла точно так же. Но все же хорошая новость была. Начались зимние каникулы, так что об учебе можно было забыть на некоторое время. А вот работу никто не отменял. Опять Хёнджун заканчивает смену в 10 и закрывает кофейню. Он идет по улице, где все так же ни души. В наушниках играет тревожная и без перевода песня. Шнурки развязаны, а под ногами заледеневшие лужи. От такого тот и свалился. Копчик как обычно пострадал больше всего. Глаза Хана приподнимаются, и он видит перед собой симпатичного парня. Хоть и разглядеть его было сложно, но телосложение точно подходило под стандарты Джуна. – Вы в порядке? – Голос у него был неровным и слегка дрожащим. Незнакомец протянул Хану руку, чтобы он встал на ноги. – А, да, спасибо. Не прошло и мгновения, как Хёнджун чувствует тонкую иглу в своей шее, а затем все как в тумане. *** Очнулся студент в темной комнате без окон. Все тело ужасно болело. В особенности ноги и руки. Кстати, что там с ними? Почему так сложно ими подвигать? Руки были привязаны к изголовью кровати, а ноги к нижней ее части. Что за херня блять происходит? – Первым же делом пронеслось в голове. Дверь открылась, и в дверном проеме показалась уже знакомая фигура. – Ах, ты проснулся, мой хороший? – Парень опустился на колени, локти уперлись в матрас, а подбородок в ладони. – Кто? Чё здесь вообще творится?! Отвечай! – Ну ну, не кричи. Я же люблю тебя. Ты хоть знаешь, что я ходил за тобой по пятам месяц и тринадцать дней? Даже в твоей квартире пару раз побывал. – Губы похитителя расплылись в улыбке, от которой хотелось лишь ему врезать. – Ты кто вообще такой? Я на тебя заявление напишу! Отпусти меня немедленно! – Хан брыкался, пытаясь вырваться из наручников. – Тише, тише, Джуни. Ты разве меня не любишь? Ах, любишь, но не так сильно, как я тебя. Правда? – С какого хера я должен тебя любить? Я тебя не то что не люблю, я тебя ненавижу! Это из за тебя я не мог спать ночами! – Как не любишь? – В его глазах читалась чистой воды паника и безысходность. – Я ведь так много для тебя сделал! Благодаря мне твой дружок сломал руку и ногу! Тебе этого недостаточно, чтобы любить меня? – Я тебя должен любить за то, что ты покалечил моего друга?! Ты псих! Тебя никогда не полюбят, больной ублюдок! Сталкер встал на ноги, пошатываясь. Схватил бейсбольную биту и рассмеялся истерическим смехом. – Ты полюбишь меня, я обещаю! Он замахнулся, а в ушах Хёнджуна слышался лишь звон. Так было каждый раз, когда он не соглашался со своим новым "возлюбленным". *** – Скажи а-ам. Сынмин открыл рот Хана и запихнул в него свою испорченную стряпню. У студента уже не было никакой жизни в глазах. Никакого огонька. Он не чувствовал боли и каких то вкусов или запахов. Даже отвращения к своему похитителю. У него не было сил чувствовать хоть что то. А жить он не смог бы, даже после того, как Сынмин отпустил бы его. У парня просто не было правой руки и левой ноги. Разве после отрубления конечностей так легко выжить? Как минимум можно умереть от болевого шока. А может он уже мертв и это наказание за все его грехи? – Почему ты не ешь, Хани? Ты меня не любишь? Ты забыл, как я отрубил тебе ногу? Ты хочешь еще? – Улыбка сменилась хмуростью. Сынмин схватил Хёнджуна за шкирку и потащил в комнату, где хранились все орудия пыток. О усадил Хана на старый облезлый стул и взял за подбородок, гляда в безжизненные глаза. – Ты правда меня не любишь? Спустя одно мгновение шея младшего была свернута, в ней виднелся сверкающий кинжал, а пульс окончательно пропал. – Теперь ты точно будешь меня любить, любимый. Мы проведем всю нашу жизнь вместе, да? Картина, которую видят в кошмарах: Психопат, обнимающий и целующий труп с кинжалом в шее, которая была свернута к чертям собачьим. Дверь с грохотом выламывается. В комнату заходят люди с оружием и в форме. Они быстро скручивают Сынмина и уводят под его крики "Пустите! Не забирайте у меня моего Джуни! " *** Каждая вторая статья в интернете была об этом деле. Психически больной и одержимый человек держал у себя дома полутрупа и называл его своим Джуни. Полиция задержала его сразу после того, как бедный парниша стал окончательно трупом. В тот же день убийца зарезал себя со словами "Я вернусь к своему Джуни"