Разыскивается раб крови для заключения краткосрочного контракта. Выплата 5 000 000 ISC при подписании контракта; 1 000 000 за каждую дополнительную сессию. Обращайтесь в Илин Вэй, тел. 666.
Лань Ванцзи навел справки о корпорации Илин Вэй, и единственным зарегистрированным вампиром в компании был Вэй Усянь, владелец. Он, по-видимому, был довольно замкнутым человеком, появляясь в офисе в случайное время и почти никогда не появляясь на публике, но все, кто работал в его компании, которая специализировалась на недорогом медицинском оборудовании и протезировании, всегда говорили, что это отличное место для работы и что он был очень добрым начальником. Относилось ли это также к его еде, Лань Ванцзи не был уверен. Однако он предпочел бы рискнуть здесь, чем с одним из вампиров, которые рекламировали свои контракты яркими всплывающими объявлениями или импровизированными фотографиями с клыками, отправленными в Instagram. Итак, он позвонил, чтобы узнать, и в течение двух часов после того, как сообщил секретарю Вэй Усяня свое имя и контактную информацию, он назначил время встречи на закате следующего дня. Он не хотел упускать свой шанс, поэтому сразу ответил, что будет там. И вот теперь он был здесь, сидел со своим братом всего за несколько часов до встречи с неуловимым Вэй Усянем, и он пытался согреться в присутствии своего брата, чтобы чувствовать себя более комфортно. Он также надеялся, что напоминание себе о том, для кого он это делает, остановит мрачное чувство внизу живота. — Ну, я полагаю, я не могу переубедить тебя, не так ли, мой упрямый А- Чжань? — Нет, гэ. Я уже решил. Итак, братья сидели вместе на диване еще долго после того, как их чай остыл, и не вставали, пока Лань Чжаню не понадобилось уходить на собеседование с вампиром.***
Когда Лань Ванцзи пожал руку Вэй Усяня, она была такой холодной, что он инстинктивно чуть не отдернул ее. Он слышал, что вампиры чувствуют холод только после еды, но слышать это и чувствовать — две разные вещи, и это было суровым напоминанием о том, что он вообще-то имеет дела не с человеком. Вэй Усянь отпустил его руку и откинулся на спинку стула, положив ноги на стол. Его штаны приподнялись на несколько сантиметров, обнажив тонкие кости лодыжек, и Лань Ванцзи обнаружил, что его взгляд сосредоточен не на горящем красном взгляде Вэй Усяня, а на кусочке обнаженной кожи. — Итак, — заявил Вэй Усянь, и глаза Лань Ванцзи снова метнулись к лицу Вэй Усяня. Его глаза вернулись к своему обычному серому цвету, но Лань Ванцзи не нашел его взгляда более успокаивающим. — Лань Ванцзи, Лань Чжань. Я собираюсь называть тебя Лань Чжань, поскольку мы скоро будем… близко знакомы, — протянул Вэй Усянь. Лань Ванцзи вздрогнул: даже его брат почти не пользовался его именем при рождении, а уж незнакомец и подавно. Как ни неприятно было признавать, но мурашки, пробежавшие по позвоночнику от голоса Вэй Усяня, были не так уж плохи. — Можешь звать меня Вэй Ин. — Да, Мистер Вэй. Вэй Усянь издал смешок, оглядывая Лань Ванцзи с ног до головы. — Ах, я вижу, ты не собираешься облегчать мне задачу, не так ли, Лань Чжань? Что ж, рано или поздно ты сдашься, — ухмыльнулся он. Лань Ванцзи ничего не сказал, глядя прямо перед собой куда-то за плечо Вэй Усяня. Вэй Усянь вздохнул, наконец сев прямо, его улыбка сменилась серьезным выражением, которое выглядело неуместно на его жизнерадостном лице. — Лань Чжань, несмотря на все мои шутки, я действительно хочу, чтобы это было так же безопасно и хорошо для тебя, как и для меня, поэтому нам нужно обсудить некоторые вещи. Ты делаешь это ради денег, верно? Ты не похож на человека, который гонится за кайфом от вампирского яда. — Да, это верно. Я… моей семье нужны деньги, и это был единственный вариант, который был осуществим для наших нужд. — Лань Ванцзи не стыдился того, что им нужны деньги и того, как ему нужно их добыть, но признание вслух вампиру, который будет пить его кровь, вывело его из равновесия. Это заставило его почувствовать себя уязвимым. Одно дело было признать свой страх за свою семью и свою готовность сделать для них все, что угодно, но совсем другое - предложить себя на блюдечке вампиру, который, вероятно, видел в нем следующего в длинной череде отчаявшегося раба человеческой крови. — Ах, мой дорогой Лань Чжань, не волнуйся. Я не буду осуждать тебя за то, что ты пришел ко мне за этим. — по лицу Вэй Усяня пробежала тень. — Я бы сделал, что угодно для своей семьи, когда она у меня была. Я понимаю, на что это похоже. — Вэй Усянь задумчиво улыбнулся, прежде чем покачать головой и снова натянуть улыбку на лицо. — Я рад помогать тем, кто в этом нуждается. Ни один человек ни за какую жизнь не смог бы потратить столько денег, сколько у меня, поэтому я стараюсь помогать, чем могу. Что ж, по крайней мере, у Вэй Усяня, казалось, было больше моральных ориентиров, чем у других миллиардеров в этом капиталистическом аду. — Тем не менее, Лань Чжань, я не хочу, чтобы ты думал, что должен делать все, что я говорю, только потому, что ты мой кровный раб по контракту. У тебя столько же власти в этих отношениях, сколько и у меня. — Вэй Усянь взял папку со своего стола и передал ее Лань Ванцзи. Лань Ванцзи открыл папку и пролистал бумаги внутри. Первые несколько были общими медицинскими бланками, в которых запрашивалась его история болезни и биометрические данные, форма для экстренной связи и форма с запросом его банковской информации для перевода платежа. Последней бумагой в папке был контракт на БДСМ. — Вэй Усянь! — воскликнул Лань Ванцзи, захлопывая папку. Какая наглость со стороны этого вампира - положить это в папку, когда он был здесь только для того, чтобы отдать кровь! Лань Ванцзи встал, ничего так сильно не желая, как выйти за дверь и забыть обо всем этом. Однако его дядя и брат зависели от него, поэтому он снова сел, отвернув голову и отказываясь смотреть Вэй Усяню в лицо. — Вэй Усянь, — сказал он сквозь стиснутые зубы, — какой смысл класть такой неподходящий документ в эту папку? — Лань Ванцзи не был новичком в сексе - у него была договоренность о нем с парнем из его колледжа, которая их вполне устраивала, - но он был здесь не для этого; он был здесь, чтобы делиться кровью и получать плату, и ничего больше. — Лань Чжань, не смотри на меня так. Как бы сильно я ни казался дразнящим типом, я бы не стал дразниться по этому поводу. Я знаю, что ты девственник, — усмехнулся Вэй Усянь, и хмурый взгляд Лань Ванцзи превратился в гримасу, — но ты понятия не имеешь, насколько сильным будет яд, когда он попадет в твою кровь. Тебе будет намного легче получить некоторое, ах, облегчение, пока я буду питаться от тебя. — Нет, спасибо. Я хотел бы сохранить наше соглашение на крови и ничего более. Вэй Усянь вздохнул, обхватив голову руками, прежде чем скрестить руки на груди и еще раз взглянуть на Лань Ванцзи. — Хорошо, — фыркнул Вэй Усянь, — мы пока ограничимся только кровью, но мне нужно, чтобы ты сохранил эту форму на тот случай, если после первого сеанса захочешь изменить договоренности. И я не буду потом говорить, что я тебя предупреждал. Лань Ванцзи снова взял папку и открыл ее, вынимая бумаги и раскладывая их на столе, чтобы он мог их заполнить. — Спасибо тебе, Вэй Усянь. Вэй Усянь ничего не сказал. Он просто наблюдал, как Лань Ванцзи заполняет бланки своим аккуратнейшим почерком, положив подбородок на сложенные пальцы, упиваясь видом своего следующего блюда. Когда Лань Ванцзи передавал бумаги, палец Вэй Усяня задел его палец, и Лань Ванцзи проигнорировал электрический разряд, пронзивший его тело. — Ну что ж, Лань Чжань, увидимся на закате в пятницу на нашей первой встрече, и убедись, что ты не пропускаешь прием воды и ешь продукты, богатые железом. Лань Ванцзи кивнул. Он встал, чтобы уйти, зная, что его отпустили. Как раз в тот момент, когда его рука повернула ручку двери, позади него раздался голос Вэй Усяня, холодный и жестокий. — В конце концов, я хочу убедиться, что моя еда самого высокого качества. Лань Ванцзи поспешил к двери, захлопнув ее за собой, и попытался игнорировать смех, который, казалось, преследовал его на выходе из здания, пока он не вернулся в безопасность своей машины.***
Оставшуюся часть недели Лань Ванцзи пытался жить своей обычной жизнью, но потерпел неудачу. Он пытался сосредоточиться на своей работе в компании, на методичном измельчении овощей, когда готовил ужин, на том, что Лань Сичэнь рассказал ему о своем партнере Не Минцзюэ за их обычным обедом во вторник, но обнаружил, что его мысли постоянно возвращаются к Вэй Усяню. Как бы ему ни было неприятно признавать это, Вэй Усянь был самым красивым мужчиной, которого он когда-либо видел в своей жизни, и к тому же одним из самых интересных. То, как выглядел Вэй Усянь, как он держался, то, как его пальцы соприкасались с пальцами Лань Ванцзи, было непохоже ни на что, что он когда-либо чувствовал раньше. Он знал, что, скорее всего, это была просто комбинация нервов и естественно усиленной привлекательности вампиров, но это заставляло Лань Ванцзи нервничать. Что, если, когда Вэй Усянь будет питаться от него, он потеряется из-за яда — потеряется в похоти, в нужде, в желании? По сравнению с большинством людей, у него была железная воля — он редко поддавался искушению потворствовать своим слабостям, — но он знал, что яд вампира был одним из самых мощных средств на Земле. Он был настолько мощным, что ученые рассматривали его как возможный ингредиент в лекарствах. Это было настолько мощно, что многие также использовали его, чтобы заставить людей подчиняться их воле и делать все, что они хотели, и это был ходовой товар на черном рынке. По сравнению с большинством других вампиров, с которыми Лань Ванцзи сталкивался в своей жизни (у многих из которых было астрономически большое эго и склонность брать то, что они хотели, не спрашивая), Вэй Усянь казался чутким и добрым. Он не был похож на человека, который злоупотребил бы своей властью, чтобы получить то, что хотел. Казалось, что, хотя Вэй Усянем двигало удовольствие и пропитание, которые давал ему кровавый раб, он все еще хотел убедиться, что у раба крови был такой же хороший, если не лучший опыт. Но Лань Ванцзи не собирался опускаться до такого низменного уровня, даже зная, что Вэй Усянь готов быть таким щедрым. В конце концов, Вэй Усянь все еще был вампиром и буквально высасывал его кровь, как пакет сока. Он делал это только как средство достижения цели, и его не поколебали бы красивые слова Вэй Усяня и вампирский яд. Ему не нужен был контракт БДСМ. Его воля была достаточно сильной. Итак, Лань Ванцзи отвлекся на новые рецепты, новую серию фэнтези, которую он собирался прочитать, и более частые визиты к своему дяде в больницу, чем обычно, всё для того, чтобы он мог выбросить Вэй Усяня из головы. Недостатком этих развлечений было то, что Лань Ванцзи не успел опомниться, как наступила пятница, и, не успев моргнуть глазом, он обнаружил, что паркуется в гараже под самым модным многоквартирным домом в городе, так сильно вцепившись в руль, что кончики его пальцев побелели. Вэй Усянь сказал Лань Ванцзи, что их первое кормление состоится у него дома. Он не хотел, чтобы Лань Ванцзи столкнулся с пристальным вниманием общественности, увидев, как он уходит после сессии… поскольку, по-видимому, он будет не в том состоянии, чтобы показаться публике. Лань Ванцзи подавил свое беспокойство и попытался сосредоточиться на своем дыхании и ощущении своих рук, сжимающих руль. До предполагаемого времени их встречи оставалось три минуты, и Лань Ванцзи отказался опаздывать на что-то настолько важное, поэтому он собрался с духом и заставил себя покинуть безопасную машину. Вэй Усянь сказал ему, что из гаража есть отдельный вход, который приведет его прямо в его пентхаус, не проходя через вестибюль здания. Лань Ванцзи был благодарен; обычно он был очень хладнокровным, но мысль о том, что швейцар увидит, как он входит в здание опрятным и выходит с глубокими укусами на шее, была… не очень приятной. Он был очень рад уединению личного лифта Вэй Усяня, даже если темный матовый металл и тусклый свет вызывали у него чувство клаустрофобии, когда он поднимался на тридцать третий этаж здания. Лифт издал веселый звон, двери открылись в роскошный, но тускло освещенный коридор с полом из темного камня и серыми стенами, ведущий к ярко-красной двери. Лань Ванцзи посчитал, что вампиру немного не к лицу придерживаться стереотипной черно-красной цветовой палитры, но это было ни к чему. Его шаги громко отдавались эхом, когда он приближался к двери. Он остановился прямо перед дверью, собравшись с духом, чтобы постучать. Как только его рука коснулась тяжелого дерева, дверь распахнулась внутрь, открыв ухмыляющегося Вэй Усяня, одетого только в бордовую рубашку и очень обтягивающие брюки, которые не оставляли места воображению. Лань Ванцзи прижал кулак к боку и прочистил горло. — Здравствуй, Вэй Усянь. Я здесь на нашей первой сессии. — Айя, Лань Чжань, я думал, что сказал тебе называть меня Вэй Ин! — он надулся, скрестив руки на груди и выпятив нижнюю губу. Лань Ванцзи почувствовал, как у него потеплели уши, но он придал своему лицу выражение осторожного нейтралитета и промолчал. — Ладно, ладно, продолжай придираться к своему бедному Вэй Ину. Заходи, заходи, чувствуй себя как дома! — у Лань Ванцзи чуть не отвисла челюсть — когда Вэй Ин успел стать его? — но в глазах Вэй Усяня появился озорной блеск. Снова дразнит. Лань Ванцзи кивнул, игнорируя поддразнивания Вэй Усяня, и прошел через дверь, когда Вэй Усянь посторонился, чтобы дать ему место для входа. По сравнению с темной, безвкусной эстетикой прихожей, квартира за дверью была залита светом. Кожаные диваны все еще были темными, но полы и стены были ярко-белоснежного цвета. Предметы декора и рисунки на стенах были выполнены в драгоценных тонах: ярко-фиолетовых, темно-изумрудных и, конечно же, малиновых. Из окон открывался беспрепятственный вид на окраину города и горы, простиравшиеся за ним. Это было совсем не похоже на глубокое, темное подземелье, полное гробов и пыточных приспособлений, которые Лань Ванцзи видел изображенными в старых народных сказках (и даже в одной-двух сериях MTV Cribs), и он был приятно удивлен тем, насколько уютной и нормальной казалась квартира. Если он умрет здесь сегодня, то, по крайней мере, умрет в месте, достаточно близком к дому, чтобы это было спокойно. Лань Ванцзи снял ботинки, когда Вэй Усянь закрыл за ним дверь, и, не зная, куда идти, сел на ближайший к двери диван. Он наклонился, чтобы поднять свой носок с того места, где он упал до лодыжки, когда он снимал обувь, только для того, чтобы испугаться так сильно, что чуть не выпрыгнул со своего места, когда поднял глаза и увидел Вэй Усяня, сидящего рядом с ним возле дивана. Вэй Усянь не издал ни звука; Лань Ванцзи не слышал ни единого шага, указывающего на то, что Вэй Усянь перемещался по квартире. По-видимому, скорость и ловкость вампиров не были преувеличены. — Ах, прости, Лань Чжань. Я не хотел тебя напугать. У меня здесь почти никогда не бывает гостей, поэтому я забываю двигаться с человеческой скоростью, — смущенно усмехнулся Вэй Усянь, потирая нос, прежде чем снова взглянуть на Лань Ванцзи. — Могу я предложить тебе что-нибудь выпить? Чай, воду, кофе, кровь? Лань Ванцзи сердито посмотрел на Вэй Усяня, который разразился смехом, прежде чем встать и пройти — ну, больше похоже на телепортацию с его нечеловеческой скоростью — на кухню и обратно. Он поставил дымящийся чайник с чаем и две чашки на кофейный столик, изящно налил, прежде чем передать чашку Лань Ванцзи. — Когда мы встретились, ты показался мне любителем чая, поэтому я пошел дальше и приготовил его, когда услышал, что ты паркуешься в гараже внизу. Вэй Усянь тоже обладал сверхъестественными способностями к слуху? И слышал, как Лань Ванцзи почти пятнадцать минут возился в своей машине, прежде чем подняться наверх? Как неловко. Лань Ванцзи поблагодарил Вэй Усяня за чай и сделал глоток, удивленный тем, что это была нежная смесь зеленого чая с жасмином, заваренного идеально. — Я не думал, что ты пьешь чай. — Вэй Усянь оторвал взгляд от своей чашки чая, на его лице ясно читалось удивление от заявления Лань Ванцзи. — Вампиры могут пить что угодно, кроме крови, ты знаешь. На самом деле мы не можем есть твердую пищу, если только не хотим иметь дело с расстройством желудка, которое длится дни, но пить - это не проблема. — Вэй Усянь наклонил голову, глядя на Лань Ванцзи с непроницаемым выражением. — Как много ты знал о вампирах до того, как пришел ко мне, Лань Чжань? Лань Ванцзи поставил свою чашку обратно на кофейный столик и, скрестив руки на коленях, повернулся лицом к Вэй Усяню полностью. — Я читал обзоры и рассказы из первых рук от других людей, у которых были подобные… договоренности. И я помню базовую программу, которой они обучают школьников. И несколько статей, которые я видел в новостях. Вэй Усянь испустил долгий вздох, сгорбившись на своем сиденье, чтобы провести пальцами по своим длинным черным волосам, прежде чем спрятать голову в ладонях. Он взглянул на Лань Ванцзи сквозь пальцы, прежде чем снова выпрямиться, его лицо стало намного серьезнее, глаза холоднее, чем были раньше. — Ты понятия не имеешь, во что ввязываешься, не так ли? — Я ознакомился с условиями контракта, которые ты предоставил на нашей последней встрече. Разве это не удовлетворительно? — Вэй Усянь взволнованно фыркнул и скрестил руки на груди. — Лань Чжань, ты что, даже не взглянул на бланк контракта БДСМ? — Я сказал тебе, что мне не потребуются эти услуги по этому контракту. — Лань Чжань, ты не понимаешь. — Лань Ванцзи ощетинился от тона Вэй Ин, который стал еще более огорченным. — Вампирский яд — самый мощный афродизиак в мире, этот контракт и секс были для вашей собственной безопасности! Это снижает риск получения травм и смерти для кровавых рабов наполовину! — У меня высокая толерантность к боли и возбуждению. Я не так легко поддаюсь сильным эмоциям. Со мной все будет в порядке, Вэй Усянь. Вэй Усянь внезапно встал с дивана и начал расхаживать по гостиной. Лань Ванцзи остался сидеть и наблюдал, как Вэй Усянь бормочет себе под нос на такой низкой громкости, что Лань Ванцзи не мог разобрать ни одного внятного слова. — Знаешь, единственная причина, по которой я не расторг наш контракт прямо сейчас, это потому, что я знаю, что тебе нужны деньги по уважительной причине. И потому, что ты, вероятно, самый здоровый и наименее эмоциональный человек, которого я когда-либо встречал. — Лань Ванцзи вздрогнул при этих словах, но быстро взял себя в руки. Если Вэй Усяню потребовалось думать, что он всего лишь бесчувственная глыба льда, как и все остальные, чтобы окончательно закрепить свое положение кровавого раба, то это была небольшая цена, которую пришлось заплатить. — Спасибо тебе, Вэй Усянь, — сказал Лань Ванцзи, кивая головой в сторону Вэй Усяня, который в одно мгновение занял свое место на диване рядом с Лань Ванцзи. — Я готов начать, когда ты будешь готов. Вэй Усянь посмотрел на него так сосредоточенно, что Лань Ванцзи был уверен, что он заглядывает ему в самую душу, и, наконец, кивнул. Его рука метнулась вперед и начала расстегивать рубашку Лань Ванцзи. Лань Ванцзи отшатнулся, оскорбленный крик сорвался с его губ, но хватка Вэй Усяня за рубашку Лань Ванцзи была слишком сильной, поэтому он крепко держал его на месте и не мог вырваться. — Не хочу запачкать кровью твою красивую белую рубашку, Лань Чжань, — ухмыльнулся Вэй Усянь, поспешно расстегивая рубашку Лань Ванцзи, обнажая стройные линии торса Лань Ванцзи. — Поскольку ты думаешь, что знаешь, что делаешь, давай начнем, хорошо? Вэй Усянь стянул рубашку Лань Ванцзи с его плеч, отбросив ее куда-то в гостиную, прежде чем заползти на Лань Ванцзи и толкать его назад, пока он не оказался лежащим на диване, тяжелый, холодный вес Вэй Усяня накрыл его тело. — Если ты хочешь остановиться, или тебе нужен отдых, Лань Чжань, скажи ‘кориандр’, и я остановлюсь, без вопросов, хорошо? — глаза Вэй Усяня теперь были яркого, тревожного малинового оттенка, так близко к лицу Лань Ванцзи, что он мог видеть свое отражение в глубине глаз Вэй Усяня. На таком близком расстоянии нельзя было отрицать, что Вэй Усянь, каким бы человеком он ни выглядел, был монстром насквозь. Лань Ванцзи прерывисто вздохнул и кивнул. — Я сделаю это, Вэй Ин. Ты можешь… начинать. Вэй Усянь изучал его еще мгновение, как будто убеждаясь, что Лань Ванцзи говорит правду. Наконец, он тоже кивнул и медленно наклонился, пока его лицо не уткнулось в шею Лань Ванцзи. Он вдохнул, медленно и глубоко, и Лань Ванцзи вздрогнул от холодного дыхания, коснувшегося его кожи. Его руки сжались в кулаки, причем одна была вытянута вверх и лежала поперек спинки дивана, а другая свисала к полу. Его сердце бешено колотилось в груди, и он был уверен, что Вэй Усянь мог чувствовать его сердцебиение через то место, где их тела соприкасались. Впервые в присутствии Вэй Усяня он по-настоящему почувствовал себя крошечной добычей, загнанным в угол смертельно опасным хищником. Вэй Усянь провел языком по полоске от его ключицы до уязвимого места сразу за ухом, и Лань Ванцзи вздрогнул. Несмотря на то, каким холодным был Вэй Усянь, его язык был горячим на коже Лань Ванцзи, и это заставило желудок Лань Ванцзи затрепетать в предвкушении. — Прости, Лань Чжань, но это будет больно, — прошептал Вэй Усянь в шею Лань Ванцзи. Прежде чем он даже успел осмыслить то, что сказал другой, Вэй Усянь вонзил свои клыки в шею Лань Ванцзи сбоку. Боль была невыносимой. Лань Ванцзи мог чувствовать каждое отдельное место, где клыки Вэй Усяня прокололи его кожу. От укуса исходил жгучий жар, который проходил от его шеи через руки, туловище и ноги. Он задохнулся, когда слезы наполнили его глаза, а ногти впились в ладони сжатых кулаков. Его вздох боли не остановил Вэй Усяня, который застонал от удовольствия, почувствовав вкус теплой крови Лань Ванцзи, выступившей на поверхности его кожи. Лань Ванцзи заскулил, когда Вэй Усянь вытащил свои клыки из шеи Лань Ванцзи и вместо этого вцепился в нее губами, высасывая кровь из шеи Лань Ванцзи. Звучало это грязно, развратно; Вэй Усянь брал все, что мог, у Лань Ванцзи, и он ничего не мог сделать, чтобы остановить это. Его разум кричал ему, чтобы он сказал Вэй Усяню остановиться, оттолкнуть его, но каким-то образом, между одним моментом и следующим, жгучая боль от яда Вэй Усяня превратилась в жгучее удовольствие. Лань Ванцзи горел от возбуждения, все его тело было горячим, и неестественно холодная кожа Вэй Усяня никак не могла остановить это. Чем больше крови брал Вэй Усянь, тем глубже Лань Ванцзи погружался в свое удовольствие. Он знал, что у него встает, что он небрежно толкается в бедро Вэй Усяня, расположенное между его ног, но все, на чем он мог по-настоящему сосредоточиться, это ощущение рта Вэй Усяня на своей шее. После того, что казалось вечностью, Вэй Усянь наконец оторвался от шеи Лань Ванцзи, убедившись, что зализал раны от его клыков, чтобы они начали заживать. Лань Ванцзи вскрикнул от потери. Вэй Усянь, возможно, и перестал пить его кровь, но действие его яда не ослабло. Лань Ванцзи чувствовал себя обделенным — как мог Вэй Усянь взять у него так много и при этом отказаться удовлетворить его похоть? — Вэй Ин, Вэй Ин, пожалуйста, Вэй Ин, — простонал Лань Ванцзи, наконец, восстановив способность использовать свои руки настолько, чтобы обхватить ими шею Вэй Ина в попытке притянуть его ближе, чтобы получить некоторое облегчение для его ноющего твердого члена. Он еще отчаяннее задвигал бедрами о бедро Вэй Усяня, но Вэй Усянь ничего не сделал. Вэй Усянь отстранился так, что едва касался Лань Ванцзи вообще. Лань Ванцзи закричал. Почему Вэй Усянь оставил его? Почему он не помог ему, когда он был причиной страданий Лань Ванцзи? Глаза Лань Ванцзи наполнились слезами, и его зрение затуманилось, когда он корчился на диване. Он был настолько поглощен своим возбуждением и потребностью, что не заметил выражения ужаса на лице Вэй Усяня. Вэй Усянь застыл, наблюдая, как Лань Ванцзи снова и снова умоляет его прикоснуться к нему, трахнуть его, заставить его кончить, слишком долго, и сердце Лань Ванцзи заныло. Последнее, что увидел Лань Ванцзи, прежде чем потерял сознание от смеси боли и удовольствия, было обеспокоенное лицо Вэй Усяня, произносящего что-то, чего Лань Ванцзи не мог понять, и нежная рука, убирающая волосы с его лица.***
Когда Лань Ванцзи проснулся, он лежал в мягкой кровати с плюшевым пуховым одеялом, набитыми подушками. Кровать окружала тонкая красная занавеска, и только маленький лучик солнечного света пробивался сквозь щель в затемненных занавесках. На мгновение Лань Ванцзи запаниковал — это была не его комната, которая была оформлена в светло-голубых и зеленых тонах и всегда имела широкую щель в занавесках, чтобы он мог просыпаться с солнцем, так где же был он? Он положил голову на руки, глубоко вдыхая и выдыхая, прежде чем двинул одной рукой, чтобы почесать затылок, но прежде чем он добрался до этого, его пальцы коснулись чего- то неожиданного. Повязка на шее? Но как… ох. Все это затопило его разум неудержимым потоком. Прошлой ночью. Вэй Усянь пил его кровь. Он позорно возбуждается и умоляет Вэй Усяня трахнуть его, прежде чем он окончательно отключится. Как глупо, как неловко, что он умолял, чтобы его трахнули, после того, как заверил Вэй Усяня, что он будет бесчувственным, пока Вэй Усянь пьет его кровь. Он знал, что скоро ему придется встретиться с Вэй Усянем, что он не мог вечно оставаться запертым в этой комнате в одиночестве, но он позволил себе долгий душ, чтобы дать себе больше времени подготовиться к встрече с любым гневом, отвращением или разочарованием, которые его ожидали. Чего он не ожидал увидеть, так это Вэй Усянь, одетого в свободную футболку (с надписью «Немертвый злодей», нацарапанной на спине) и очень короткие шорты, готовящего завтрак. Лань Ванцзи замер в конце коридора, упиваясь видом Вэй Усяня. Почему-то сегодня он выглядел бодрее, менее бледным, чем вчера. Хотя, предположил Лань Ванцзи, Вэй Усянь не ел, когда они встретились вчера, так что это, должно быть, из-за того, что он пил его кровь. Как только Лань Ванцзи поднял ногу, чтобы сделать первый шаг в сторону кухни, Вэй Усянь обернулся с настороженной улыбкой на лице. — Ах, доброе утро, Лань Чжань. Я приготовил завтрак! Садись, садись, он почти готов, и тебе определенно нужно поесть после… вчерашнего вечера. Лань Ванцзи кивнул и молча сел за стол. Он знал, что должен что-то сказать, определенно о своем постыдном поведении прошлой ночью, или, как минимум, хотя бы сказать ‘доброе утро’ Вэй Усяню, но обнаружил, что безмолвно смотрит в стол, пока перед ним не поставили дымящуюся миску с отварным рисом и тарелку со свежим ютяо. Он вздрогнул, почти подпрыгнув на своем месте, прежде чем успокоился и посмотрел на Вэй Усяня, который все еще стоял рядом с ним с обеспокоенным выражением лица. — Спасибо за завтрак, Вэй Усянь. Вэй Усянь слегка улыбнулся, прежде чем опуститься на стул напротив него. Лань Ванцзи начал есть. Еда была на удивление вкусной для того, кто, вероятно, десятилетиями не ел человеческой пищи. И действительно, Вэй Усянь не ел; он просто смотрел на Лань Ванцзи, склонив голову на сложенные руки, в то время как Лань Ванцзи пытался смотреть куда угодно, только не в обеспокоенный взгляд Вэй Усяня. Только когда миска и тарелка Лань Ванцзи были убраны, Вэй Усянь наконец нарушил молчание. — Ах, Лань Чжань, ты хорошо себя чувствуешь этим утром? Прошлая ночь была… трудной для тебя. — Я в порядке, Вэй Усянь. Я все еще немного устал, но это ничего, что не исправит еще немного отдыха и воды. — Это хорошо, Лань Чжань. Я беспокоился о тебе, понимаешь? Ты потерял сознание и не проснулся, даже когда я нес тебя всю дорогу до спальни и… Кхм. Привел тебя в порядок. Лань Ванцзи моргнул — где-то глубоко в подсознании он знал, что каким-то образом должен был добраться до спальни. Но мысль о том, что Вэй Усянь несет его — заботился о нем — после того, каким бесстыдным он был, заставила его почувствовать что-то странное в животе. — Прошу прощения за беспокойство. Если… — Лань Ванцзи прерывисто выдохнул, нервничая под пронзительным взглядом Вэй Усяня, — если ты хотел бы расторгнуть наш контракт из-за моих действий… — Нет! — воскликнул Вэй Усянь, почти вскочив со своего места за столом, хватая руки Лань Ванцзи там, где они лежали на столе. — Лань Чжань, ты так хорошо справился, ты был так добр ко мне, — пробормотал Вэй Усянь, и Лань Ванцзи покраснел до кончиков ушей и на скулах. Вэй Усянь рассмеялся и провел большим пальцем по костяшкам пальцев Лань Ванцзи. — Честно говоря, твоя кровь - лучшая из всех, что я, когда-либо пробовал. Поэтому я ничего так не хотел бы, как продолжить контракт. Лань Ванцзи расслабился, радуясь, что его контракт — и деньги, в которых он отчаянно нуждался — в безопасности. Он не отпугнул Вэй Усяня. Руки Вэй Усяня все еще были на его руках, прохладные и гладкие, и он поймал себя на иррациональном желании обхватить руки Вэй Усяня своими и согреть его. Несмотря на бурные чувства прошлой ночью и этим утром, Лань Ванцзи никогда не чувствовал себя спокойнее в присутствии Вэй Усяня, чем сейчас. — Тем не менее, вы должны заполнить другой контракт, если хотите продолжить. Контракт на секс. Для вашей собственной безопасности. — Лань Ванцзи вздрогнул, и у него отвисла челюсть, когда он недоверчиво уставился на Вэй Усяня. — Я знаю, ты не хочешь заниматься со мной сексом. Но твоя реакция была слишком сильной. Тебе нужен выход для воздействия яда. И это означает секс. У Лань Ванцзи закружилась голова. Возможно, с его стороны было глупо думать, что он будет достаточно силен, чтобы противостоять Вэй Усяню - ну, его яду, - но это было унизительно. Особенно когда перед ним был лист с перечнем все более тревожащих сексуальных терминов. За эти годы он изрядно поэкспериментировал в своих связях, но некоторые условия были пугающими: некоторые потому, что он знал, что никогда их не попробует, а некоторые потому, что он слишком сильно хотел их попробовать. — Нам не обязательно делать что-то, извращенное из этого списка, Лань Чжань. Мы можем сделать что-то простое, например, я подрочу тебе и оставлю так, или мы можем быть более… интимными. Это полностью зависит от тебя. Но мы не можем продолжать без контракта. И конечно, если мы будем планировать какие-то более сложные сцены, я скажу тебе, пока яд не начал действовать. — Вэй Усянь снова сделал паузу и посмотрел на Лань Ванцзи серьезными, но полными эмоций глазами, которые Лань Ванцзи не мог назвать. — Я не пренебрегаю согласием, Лань Чжань. Все, что ты попросишь, я дам тебе от всего сердца. Но только если ты согласишься следовать моим правилам и быть честным со мной. Сможешь ли ты это сделать? Лань Ванцзи сглотнул, глядя в ответ на Вэй Усяня, ища любой намек на поддразнивание или неискренность в его взгляде, но нашел только беспокойство и решимость. Он подумал о том, как добр был к нему Вэй Усянь этим утром, как приятно было чувствовать, когда Вэй Усянь пил из него, каким красивым был мужчина перед ним, и, в конце концов, выбор был прост. — Я вышлю вам контракт в течение двух дней. Вэй Усянь улыбнулся, и Лань Ванцзи поклялся, что видел, как глаза Вэй Усяня загорелись красным.***
Когда Лань Ванцзи вернулся домой из квартиры Вэй Усяня в тот день, он чувствовал себя усталым, но не таким опустошенным, как он думал. Вэй Усянь настоял на том, чтобы он выпил еще две чашки травяного чая с восстанавливающими свойствами и съел целую тарелку свеженарезанных фруктов, прежде чем, наконец, отправил его домой в одолженном спортивном костюме, в то время как Вэй Усянь отправил одежду, в которой он пришел, в химчистку, чтобы тот забрал ее на следующей неделе. Со стороны Вэй Усяня было неизмеримо любезно заботиться о нем даже на следующий день после сессии, когда большинство вампиров выставили своих кровавых рабов на улицу, как только те закончили кормиться. Лань Ванцзи был благодарен. Он почти мог обмануть себя, думая, что возвращается домой с обычной позорной прогулки, а не продает свое тело вампиру. Он, наконец, рухнул на диван после того, как выпустил своих домашних кроликов Поппи и Петунию из вольера. Как только он растянулся поперек дивана, они подскочили и устроились у него на животе и быстро снова заснули, когда он нежно погладил их. — Привет, Поппи и Петуния. У вашего папы вчера была очень интересная ночь. Пожалуйста, предложите свою поддержку в это трудное время. Кролики, которые не могли ни говорить, ни утруждать себя пробуждением от дремоты в своем любимом месте для сна, ничего не сказали. Лань Ванцзи издал смешок и продолжил гладить своих кроликов. Он знал, что в какой-то момент ему придется написать брату и переодеться обратно в свою обычную одежду, но его диван был удобным, а от спортивного костюма, который одолжил ему Вэй Усянь, исходил аромат чего-то сладкого и цветочного, что в сочетании с теплой тяжестью кроликов, спящих на его животе, создавало ощущение мягкости и уюта. Следующие несколько часов он то засыпал, то просыпался, преследуя вспышки горящих красных глаз и ощущение прохладной кожи во сне. Когда он, наконец, окончательно проснулся, теплый солнечный свет золотого часа заливал его гостиную — он проспал по меньшей мере три часа. Вэй Усянь действительно многое отнял у него. Он, наконец, заставил себя подняться с дивана (к большому разочарованию Поппи и Петунии) и приступить к ужину. Погрузившись в медитативное измельчение овощей и тщательное отмеривание специй, он приготовил сытное овощное рагу и был удивлен, когда съел почти всю кастрюлю. У него почти не осталось еды — ее хватило только на половину одного из его небольших контейнеров для приготовления еды — и он покончил с посудой менее чем за десять минут, что означало, что он больше не мог откладывать просмотр сексуального контракта, который дал ему Вэй Усянь. Он вытащил папку из сумки и сел за свой стол в гостиной, взяв свою любимую ручку из стаканчика в форме зайчика, в котором хранил письменные принадлежности. Крутя ручку между пальцами, он начал читать, и чем дальше по списку он продвигался, тем краснее горели его уши. Кинк на беременность? Связывание/Шибари? Добровольное несогласие? Садизм/мазохизм? Список продолжался, перечисляя бесчисленное количество вещей, о которых Лань Ванцзи слышал — некоторые из них он даже делал сам — и несколько, о которых он не слышал и, откровенно говоря, боялся узнать. Он знал, что Вэй Усянь просто тщательно следил за тем, чтобы Лань Ванцзи был в безопасности и получил хороший опыт, но где-то в глубине его сознания был тихий, ноющий голос, который продолжал говорить ему, что Вэй Усянь тоже хотел проделать это с Лань Ванцзи, что он хотел разобрать Лань Ванцзи на части и собрать его обратно. Лань Ванцзи заставил себя вернуться мыслями к договору, лежащему перед ним. Вэй Усянь рассматривал его просто как средство для достижения цели, как источник пропитания. Было глупо — глупый — думать, что бессмертный вампир, у которого, должно быть, были тысячи партнеров, будет заинтересован (сексуально или как-то иначе) в ком-то таком простом и скучном, как он, единственным хобби которого было чтение, еженедельное посещение кружка вязания с тетушками в библиотеке и уход за его кроликами. Кроме того, влечение, которое он испытывал к Вэй Усяню, было вызвано только его мощным ядом. Яд не делает его улыбку такой яркой, а прикосновения — добрыми, когда он заботился о тебе после того, как испил из тебя, сказал ему этот адский голос в его голове. — Черт! — сказал Лань Ванцзи, открывая вкладку «инкогнито» в браузере своего телефона и начиная заполнять форму.***
Когда неделю спустя Лань Ванцзи обнаружил, что стоит в длинном темном коридоре пентхауса Вэй Усяня, хотя это была его вторая встреча и он знал, что должно произойти, он обнаружил, что его нервы не восстановились. Потому что на этот раз Вэй Усянь собирался сделать больше, чем просто испить его; он также собирался трахнуть его. Как только Лань Ванцзи отправил копию формы на электронную почту Вэй Усяня в выходные, Вэй Усянь начал планировать их следующую сессию. На прошлой неделе он переписывался с Лань Ванцзи, чтобы рассказать подробности того, что именно произойдет между ними, чтобы Лань Ванцзи мог согласиться на все без влияния яда Вэй Усяня. Это относительно простой план по сравнению с некоторыми из того, что они обсуждали, но Вэй Усянь посчитал, что было бы лучше посвятить в него Лань Ванцзи, чтобы посмотреть, как он отреагирует на яд, когда о его последствиях… позаботятся. Прежде чем Лань Ванцзи успел слишком погрузиться в размышления об этом, дверь снова распахнулась, прежде чем он успел постучать, и на пороге появился Вэй Усянь. Он был одет более небрежно, чем на прошлой неделе, в обтягивающие джоггеры и кроваво-красный кардиган такого размера, что он соскользнул с его плеча и открыл дразнящий вид на ключицы и верхнюю часть груди. — Привет, Лань Чжань! Рад видеть тебя снова! Заходи, заходи, на улице холодно. Я снова приготовил тебе чай улун на этой неделе. Я увидел его в чайной дальше по улице и подумал, что тебе понравится. — он отступил в сторону, чтобы пропустить Лань Ванцзи в свою квартиру, и Лань Ванцзи вошел, поставив свою сумку и сняв ботинки. Когда он подошел, чтобы положить свою обувь на вешалку у двери, он заметил новую пару синих тапочек — синих, с крошечными кроликами на них. Он сделал паузу, безмолвно уставившись на них, прежде чем осторожно обуть их на ноги. — А, это для тебя. Другие мои тапочки для гостей были немного старыми, и я подумал, что тебе может понравиться рисунок на них. Но если они тебе не нравятся… — Они мне нравятся, — выпаливает Лань Ванцзи. — Спасибо, Вэй Ин. Кролики - мои любимые животные. — он резко закрыл рот, смущенный своей вспышкой. Глаза Вэй Усяня расширились, прежде чем его лицо расплылось в мягкой улыбке. — Я рад, Лань Чжань, — тепло сказал Вэй Усянь, ведя Лань Чжаня в гостиную, где на кофейном столике был готов чайный поднос. Вэй Усянь и Лань Ванцзи сели на диван, и Вэй Усянь налил ему чашку чая. Он был немного фруктовым и сладким, но не слишком - именно таким, как нравилось Лань Ванцзи. И по тому, как самодовольно Вэй Усянь изучал его поверх края своей чашки, он тоже это знал. Вэй Усянь уже так много выяснил о Лань Ванцзи, но он почти ничего не знал о Вэй Усяне. За исключением, по-видимому, того, что ему в равной мере нравилось баловать и дразнить своих кровных рабов. Они немного посидели, наслаждаясь чаем и ведя светскую беседу, пока солнце опускалось все ниже в небе, заливая комнату теплым золотистым светом. Лань Ванцзи позволил себе расслабиться в тепле дивана и голоса Вэй Усяня, гораздо более непринужденно, чем в прошлый раз, когда он был здесь. Однако вскоре после того, как они допили чай, взгляд Вэй Усяня потемнел, и он сказал Лань Ванцзи раздеться в ванной (-Мы же не хотим, чтобы твоя красивая одежда была залита кровью, не так ли?) и встретиться с ним в коридоре, как только он будет готов. Лань Ванцзи кивнул и молча вышел, чтобы снять одежду и плеснуть немного воды на лицо, чтобы успокоить нервы. Он собрался с духом, оставил свою одежду аккуратно сложенной стопкой на туалетном столике в ванной и вышел обратно в коридор, где его ждал Вэй Усянь, который тоже разделся. Лань Ванцзи не сводил глаз с лица Вэй Усяня, но Вэй Усянь этого не делал, его взгляд скользил по обнаженному телу Лань Ванцзи и медленно возвращался вверх, изучая его. Он облизал губы, но ничего не сказал, когда жестом пригласил Лань Ванцзи следовать за ним. На этот раз вместо дивана Вэй Усянь отвел Лань Ванцзи в его спальню. Большую часть времени, пока он был здесь в последний раз, он спал, поэтому ему понадобилось время, чтобы рассмотреть детали. Он вспомнил прозрачную красную занавеску вокруг огромной кровати, мягкий ковер, большие окна. Но теперь он заметил красивые, но мрачные и меланхоличные картины на стенах, стопку книг на одной из тумбочек из темного красного дерева и полку, полную безделушек — некоторые выглядели новыми, а некоторые — чуть ли не старше века. Он также заметил точки крепления на потолке, металлические кольца, вделанные в изголовье кровати, и моток красной веревки, невинно лежащий в изножье кровати. Он неуверенно остановился на нескольких шагах в спальню, пока Вэй Усянь не положил руку ему на поясницу и не заставил встать в изножье кровати. — Ты помнишь, о чем мы говорили, Лань Чжань? — спросил Вэй Усянь низким голосом. — Да. — Да…- Вэй Усянь замолчал и поднял бровь, глядя на Лань Ванцзи, его пристальный взгляд впился в Лань Чжаня. — Да, гэгэ, — ответил Лань Ванцзи, спокойно встретив взгляд Вэй Усяня. Вэй Усянь ухмыльнулся и развязал красную ленту у себя в волосах. — Хороший мальчик, Лань Чжань. Давай посмотрим, сможешь ли ты вести себя прилично ради меня. Вытяни руки, запястья вместе. — Лань Ванцзи сдержал дрожь - обычно жизнерадостный голос Вэй Усяня стал глубоким и низким, и он мощно зазвенел в тишине спальни. Не говоря ни слова, Лань Ванцзи вытянул запястья, изящно скрестив левое и правое, и не смог сдержать тихого вздоха, когда пальцы Вэй Усяня коснулись его кожи, когда он связывал запястья красной шелковой лентой. Он просунул два пальца в пространство между лентой и кожей Лань Ванцзи, проверяя, не слишком ли туго она затянута, прежде чем ухватился за ленту и дернул, подтягивая Лань Ванцзи вперед, пока они не оказались прижатыми друг к другу. — Ты выглядишь таким хорошеньким, весь такой нарядный для меня, Лань Чжань. Такое изысканно завернутое блюдо. — Вэй Усянь издал смешок, наклонившись ближе, зарываясь лицом в изгиб шеи Лань Ванцзи и впиваясь поцелуями в нежную кожу с открытым ртом. Лань Ванцзи ахнул, внезапно смутившись того, как быстро Вэй Усянь двигался вперед, но он не мог отрицать, как приятно ощущать губы Вэй Усяня на своей коже. Когда клыки Вэй Усяня скользнули по его коже, Лань Ванцзи вскрикнул, а Вэй Усянь ухмыльнулся и сильнее впился зубами в шею Лань Ванцзи. — Если Лань Чжань так хочет начать, кто я такой, чтобы отказывать ему? — пробормотал Вэй Усянь в кожу Лань Ванцзи, прежде чем бесцеремонно вонзить свои клыки в шею Лань Ванцзи. Несмотря на то, что на этот раз Лань Ванцзи ожидал этого, боль все равно заставила его прислониться к Вэй Усяню в поисках поддержки, голова закружилась, когда он почувствовал, что кровь начала отливать от его тела. Вэй Усянь поднял одну из своих рук, чтобы схватить Лань Ванцзи за затылок и удерживать его на месте, пока тот пил досыта, в то время как его другая рука крепко сжимала связанные запястья Лань Ванцзи. Чего он не ожидал, так это волну возбуждения, которая накрыла его с такой силой, что он чуть не упал на колени. В отличие от первого раза, когда Вэй Усянь питался от него, когда возбуждение нарастало медленнее, подобно волнам, набегающим на берег, почти сразу же, как боль от укуса Вэй Усяня поразила его, она полностью сменилась похотью. Он заскулил, пытаясь повернуть голову в сторону, чтобы ощутить тепло кожи Вэй Усяня на своих губах, но Вэй Усянь сильнее схватил его за волосы и удержал на месте. — Гэгэ, — захныкал Лань Ванцзи, тщетно пытаясь приблизиться к Вэй Усяню, — гэгэ, пожалуйста, я хочу, чтобы ты… — Терпение, Лань Чжань. Я еще не закончил есть. И как мы сможем приступить к десерту, если никогда не закончим ужин, хм? — Вэй Усянь оторвал лицо от шеи Лань Ванцзи, и Лань Ванцзи ахнул. Его глаза горели багрово-красным, полным голода. Его блестящие белые клыки были полностью выдвинуты, и с них все еще капала кровь Лань Ванцзи. Он выглядел как монстр. Он был самым красивым, что когда-либо видел Лань Ванцзи. — Ты дашь мне закончить? Я обещаю, что позабочусь о тебе после того, как поем. Ты можешь быть терпеливым ради меня? — член Лань Ванцзи был твердым и жаждал облегчения, и он отчаянно хотел приблизиться к Вэй Усяню. — Да, гэгэ. Я буду хорошим, — процедил сквозь зубы Лань Ванцзи, успокаиваясь и отстраняясь от тела Вэй Усяня. Если бы он продолжал прижиматься к нему, он продолжал бы умолять, и тогда Вэй Усянь мог бы остановиться, ладно. Лань Ванцзи был полон решимости быть хорошим для Вэй Усяня. Вэй Усянь кивнул и еще раз нырнул в шею Лань Ванцзи, снова запустив поток крови, и Лань Ванцзи позволил себе плыть, наслаждаясь ощущением хватки Вэй Усяня и его рта на своей коже. Каким-то образом, каким бы кощунственным это ни было, он даже наслаждался ощущением крови, покидающей его тело, при мысли о том, как Вэй Усянь забирал у него то, что он хотел, то, в чем он нуждался. Наконец, наконец, Вэй Усянь выпустил свои клыки из шеи Лань Ванцзи и поднял голову, убрав руку с затылка Лань Ванцзи, чтобы небрежно стереть капли крови с его подбородка тыльной стороной запястья. Он наклонился так, что их лица оказались в нескольких дюймах друг от друга, и заглянул глубоко в глаза Лань Ванцзи. — Ты был так добр ко мне, Лань Чжань. Я позабочусь о тебе, обещаю. — Вэй Усянь улыбнулся, его глаза потемнели, когда он нежно обхватил подбородок Лань Ванцзи. Он сделал движение, как будто хотел отстраниться, но прежде чем он смог, Лань Ванцзи наклонился вперед и прижался губами к губам Вэй Усяня. Вэй Усянь удивленно ахнул в губы Лань Ванцзи и отстранился. — Лань Чжань, у меня все еще кровь во рту, ты не должен… — Мне все равно, — твердо сказал Лань Ванцзи, прижимаясь ближе и снова ища губы Вэй Усяня. — Я хочу тебя. — Айя, Лань Чжань, ты действительно доведешь меня до смерти! — зашипел Вэй Усянь, его щеки покраснели, даже когда он снова сократил расстояние между ними и поцеловал Лань Ванцзи, медленно и глубоко. Лань Ванцзи вздохнул в ответ на поцелуй, счастливый от того, что наконец губы Вэй Ина снова прижались к его губам. Во рту Вэй Усяня все еще ощущался острый привкус железа от крови Лань Ванцзи. Он должен был испытывать отвращение — пить кровь само по себе было богохульством, противоестественным. И вот он был здесь, пробуя собственную кровь, жадно целуя и облизывая рот Вэй Усяня, как будто хотел поглотить его и Вэй Усяня одинаково. Забавно, что предполагалось, что именно Вэй Усянь будет поглощать его, но теперь Лань Ванцзи целовал его так бесстыдно. Он хотел обвинить во всем действие вампирского яда — яда, который обострил его чувства, когда Вэй Усянь лизнул Лань Ванцзи в рот, когда провел рукой по его спине, когда он так крепко сжал его бедро, что Лань Ванцзи был уверен, что позже на нем останется синяк. Яд не мог объяснить трепетание в животе Лань Ванцзи, когда Вэй Усянь бережно положил его на кровать и осторожно поднял его все еще связанные запястья над головой, так осторожно, как будто он думал, что Лань Ванцзи сделан из стекла. — Ты можешь держать руки над головой ради меня, Лань Чжань? Ты будешь хорошо себя вести ради меня, или мне придется привязать тебя к изголовью кровати? — размышлял Вэй Усянь, поглаживая нежную кожу запястья Лань Ванцзи под красной лентой. Он сидел верхом на коленях Лань Ванцзи, наклоняясь над его телом, чтобы дотянуться до запястий, и его вес был теплым и успокаивающим на бедрах Лань Ванцзи. Это заземлило его и немного вывело из туманного состояния, в которое он проваливался. Лань Ванцзи собирался заняться сексом с вампиром. Очень привлекательным вампиром, но тем не менее вампиром. Его желудок сжался, нервы вернулись, но… Но… он хотел быть хорошим для Вэй Усяня. Не только потому, что у них был контракт и ему нужны были деньги, но… потому что, возможно, ему тоже будет хорошо от этого. Итак, он посмотрел на Вэй Усяня, встретившись с его взглядом, который из ярко-малинового стал темно-серым, и кивнул один раз. — Да, гэгэ. Я буду хорошим. — он вытянул руки прямо и ровно над головой, как раз там, где их разместил Вэй Усянь, и расслабился на матрасе, повернув голову набок и закрыв глаза, подчиняясь Вэй Усяню. Вэй Усянь убрал выбившуюся прядь волос с лица Лань Ванцзи и наклонился, чтобы запечатлеть целомудренный поцелуй на губах Лань Ванцзи. Он скользнул еще ниже, устроившись между бедер Лань Ванцзи, и начал покрывать тело Лань Ванцзи мягкими поцелуями с открытым ртом. От его челюсти сбоку, вниз по шее, по груди и грудным мышцам и, наконец, окончательно, к нежной коже над тазовыми косточками, в опасной близости от твердого члена Лань Ванцзи. Но он не принес Лань Ванцзи никакого облегчения. Он оставался близко — так близко, что Лань Ванцзи мог чувствовать тепло его кожи, его прохладное дыхание, овевающее чувствительную кожу его члена, — но он никогда не подходил достаточно близко, чтобы по-настоящему прикоснуться. Он мучил Лань Ванцзи маленькими покусываниями и поцелуями, оставляя крошечные синяки на коже вокруг тазовых костей и нижней части живота и даже на чувствительной внутренней поверхности бедра, но не ближе. Сначала Лань Ванцзи пытался лежать неподвижно, оставаться там, куда его положил Вэй Усянь, но он был всего лишь человеком. Когда Вэй Усянь попал в особенно чувствительные места, Лань Ванцзи издал жалобные вздохи и стоны и не мог удержаться, чтобы не попытаться приподнять бедра в надежде заставить Вэй Усяня положить свой рот туда, куда он хотел. — Вэй И-гэгэ, — выдохнул Лань Ванцзи, поймав себя на том, что назвал Вэй Усяня неправильным именем. — Вэй-гэгэ, гэгэ, пожалуйста. — Используй свои слова, Лань Чжань, — скомандовал Вэй Усянь, поднимаясь и отходя от того места, где он засасывал кожу на внутренней стороне бедра Лань Ванцзи. — Как я могу дать тебе то, что ты хочешь, если ты мне не говоришь? — Твой рот, — прошептал Лань Ванцзи, уши которого горели красным, даже когда он встретил похотливый взгляд Вэй Усяня со своей собственной голодной решимостью. Может, Вэй Усянь и главный, но Лань Ванцзи все равно получит то, что хочет. — Я хочу, чтобы твой рот был на моем члене. — Вэй Усянь ухмыльнулся и сжал бедро Лань Ванцзи с такой силой, что завтра наверняка останутся отпечатки пальцев. — Поскольку ты так любезно попросил, полагаю, я могу дать тебе то, что ты хочешь, — размышлял вслух Вэй Усянь, даже когда он опустил голову и дразняще провел губами по головке члена Лань Ванцзи. — Но ты должен оставаться неподвижным и принимать то, что я тебе даю. Понимаешь? Только я могу сказать тебе, когда кончить. — Да, Вэй-гэгэ. Я буду хорошим. — Хорошо. Тогда оставайся на месте. И без паузы Вэй Усянь полностью взял член Лань Ванцзи в рот, пока тот не достиг задней стенки его горла. Лань Ванцзи загорелся от ощущения влажного, горячего рта Вэй Усяня, обхватившего его член. Он ничего так не хотел, как вцепиться пальцами в волосы Вэй Усяня, приподнять бедра и засунуть член глубже в горло Вэй Усяня, трахать рот Вэй Усяня, пока тот не кончит. Но он держал свои связанные запястья высоко и неподвижно над головой, даже когда его пальцы сжались в кулаки, и позволил Вэй Усяню крепко прижимать его бедра к матрасу, потому что быть хорошим для Вэй Усяня было лучше, чем что-либо еще, что он, когда-либо чувствовал раньше. Вскоре он почувствовал, что погружается в состояние туманных ощущений — он знал, что Вэй Усянь все еще покачивает головой вверх-вниз по всей длине его члена, его руки все еще крепко сжимают бедра Лань Ванцзи, но остальная часть его осознания комнаты вокруг них сошла на нет, пока все, что он мог чувствовать, была боль в его руках и то, как хорошо ощущались губы Вэй Усянь на нем. Вэй Ин. Вэй Ин. Вэй И… — Нгх, Вэй Ин, боже, пожалуйста, я собираюсь, боже… — простонал Лань Ванцзи, чувствуя, как его возбуждение нарастает, пока он не был уверен, что оно вот-вот выплеснется наружу. Вэй Усянь отстранился от члена, и Лань Ванцзи заскулил от потери. — Все в порядке, Лань Чжань. Ты можешь кончить. — как только Вэй Усянь еще раз обхватил его член, волны возбуждения Лань Ванцзи достигли вершины и оборвались, и он кончил, выпустив свою сперму глубоко в горло Вэй Усяня, выкрикивая имя Вэй Ина. Он парил. Он мельком видел Вэй Усяня — Вэй Усянь развязывает ленту у него на запястьях и массирует их, возвращая ощущения, Вэй Усянь нежно вытирает его влажной тканью и аккуратно убирает волосы с лица. По словам Лань Ванцзи, последнее, что он видел перед сном, был Вэй Усянь, который укладывал его под одеяло и нежно целовал в лоб. Вэй Усянь бросил на него долгий взгляд, когда он выключил свет и с тихим щелчком закрыл за собой дверь.***
Как и в прошлый раз, Лань Ванцзи проснулся, укрытый уютным пуховым одеялом, под лучами солнечного света, пробивающимися сквозь щели в занавесках спальни, под стопкой одежды, аккуратно сложенной на комоде, в которую Лань Ванцзи мог переодеться. Как и в прошлый раз, он все еще чувствовал себя немного слабым, но гораздо менее уставшим и опустошенным, чем неделю назад — позволить себе поддаться воздействию афродизиака действительно было лучше для него. И, что ж — секс тоже был хорош. Не то чтобы он думал, что это будет плохо — Вэй Усянь был красив, и он был вампиром на несколько столетий старше его, так что было справедливо предположить, что он будет хорош в сексе. Но Лань Ванцзи все еще чувствовал губы Вэй Усяня на своей коже, его руки сжимали его бедра, и от одной мысли об этом возбуждение вспыхивало внизу его живота. Лань Ванцзи покачал головой, прогоняя мысли прочь, и заставил себя покинуть удобную кровать, чтобы принять холодный душ. Ледяная вода и давление воды на его воспаленные мышцы помогли ему успокоиться, и он смог подавить навязчивые мысли о Вэй Усяне, маячившие на переднем плане его сознания… пока он не зашел на кухню и не обнаружил, что Вэй Усянь готовит ему завтрак в другой обтягивающей рубашке, но на этот раз без шорт — только в красных трусах с рисунком черных летучих мышей. По логике вещей, Лань Ванцзи знал, что на него не должно так влиять то, как нижнее белье делало и без того длинные ноги Вэй Усяня еще длиннее, то, как он мог видеть нижний изгиб, где его задница соединялась с бедрами, выглядывающий из-под низа трусов. Но каким-то образом, увидев его мягким и домашним в тишине утра, таким непринужденным в его почти обнаженном виде, в его груди всколыхнулось желание. — Эти чертовы летучие мыши, — пробормотал Лань Ванцзи, разум которого не мог сформировать связные мысли при виде… достоинств Вэй Усяня. Вэй Усянь повернулся и озорно улыбнулся Лань Ванцзи, все еще держа в руках сковороду, на которой он, похоже, готовил что-то вроде омлета из яиц. Лань Ванцзи стряхнул неприличные мысли и прочистил горло. — Ах. Доброе утро, Вэй Ин. — Доброе утро, Лань Чжань! Ты хорошо спал? На этот раз ты чувствуешь себя лучше? — спросил Вэй Усянь, слегка озабоченно нахмурив брови. — Намного лучше. … Дополнительные действия помогли значительно минимизировать последствия яда, — ответил Лань Ванцзи, уши которого покраснели, когда он вспомнил, что они делали прошлой ночью. Морщинка на лбу Вэй Усяня разгладилась, и он ухмыльнулся Лань Ванцзи. — Значит, я был хорошим любовником, Лань Чжань? — Бесстыдник! — Лань Ванцзи фыркнул, отворачиваясь, чтобы занять место за столом, скрестив руки на груди и глядя на вид на город, а не на Вэй Усяня. Он полностью погрузился в наблюдение за облаками, плывущими по голубому небу, пока не услышал, как перед ним поставили тарелку и Вэй Усянь занял место напротив него. — Ах, прости, что дразнил тебя, Лань Чжань. Тебя просто так забавно дразнить — это мило, то, как ты раздражаешься и как краснеют твои уши. — Лань Ванцзи ничего не сказал, демонстративно сосредоточившись на том, чтобы методично нарезать свой омлет на кусочки одинакового размера и есть их, отказываясь смотреть на Вэй Усяня. Некоторое время было тихо, слышно было только, как Лань Ванцзи ест, и как Вэй Усянь ерзает по столу. Только когда Вэй Усянь снова заговорил, Лань Ванцзи, наконец, снова поднял глаза. — Со всей серьезностью, Лань Чжань… Это было хорошо для тебя? Я знаю, что главная причина, по которой мы занимаемся сексом — это нейтрализовать яд, но… — он сделал паузу, решительно глядя на Лань Ванцзи. — Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Даже если это только ради нашего контракта. Я так много забираю у тебя, и я хочу, чтобы ты наслаждался этим, ну, наслаждался тем, что являешься пакетом крови для вампира, насколько это возможно. — Это было хорошо, — признал Лань Ванцзи, перекладывая столовые приборы на свою пустую тарелку. — Ты хорошо заботился обо мне, как и обещал. Спасибо тебе, Вэй Ин. Вэй Усянь покраснел от его слов, краска залила его скулы, а рот приоткрылся в форме крошечной буквы ‘о’. Минута тянулась между ними, Вэй Усянь удивленно смотрел на Лань Ванцзи, а Лань Ванцзи смотрел в ответ, пока Вэй Усянь, наконец, казалось, не встряхнулся от того, куда унеслись его мысли. — Ну, эм, это хорошо, Лань Чжань, — пробормотал Вэй Усянь, пристальный взгляд скользил повсюду, кроме лица Лань Ванцзи. — Я знаю, должно быть, не очень приятно, когда кто-то раз в неделю вонзает свои клыки в твою шею и выпивает тебя, как пакет сока, но я стараюсь, ты знаешь. — Это приятно, — выпалил предательский рот Лань Ванцзи, прежде чем его разум успел осознать, и Вэй Усянь недоверчиво посмотрел на него, прежде чем ухмыльнуться Лань Ванцзи. — Ах, Лань Чжаню это нравится, не так ли? Какой же ты мазохист. Лань Ванцзи отказался отвечать на этот вопрос — Вэй Усянь видел, как он заполнял их контракт — и встал, чтобы отнести свою тарелку на кухню мыть. Ему не было стыдно за то, что ему нравилось то, что он делал, но поддразнивания Вэй Усяня всегда действовали на нервы, и Лань Ванцзи не хотелось, чтобы его сегодня дразнили. Но прежде чем он смог добраться до раковины, Вэй Усянь (будь проклята его вампирская скорость!) переместился со своего места за столом и небрежно облокотился на стойку, встав между Лань Ванцзи и раковиной, что помешало ему поставить тарелку куда бы то ни было, предварительно не обойдя Вэй Усяня или не подойдя достаточно близко, чтобы перегнуться через него. Не говоря ни слова, Вэй Усянь протянул руку за тарелкой с открытым и искренним выражением лица — перемирие. Лань Ванцзи передал ему тарелку, и когда их пальцы соприкоснулись, когда он передавал ее, Лань Ванцзи позволил себе ответить Вэй Усяню в безопасности своих мыслей. ‘Я мазохист’, ответил он, позволив прикосновению своих пальцев к Вэй Усяню задержаться на мгновение, слишком долгое, чтобы быть причинным. ‘Но я люблю боль еще больше, если это ты.’ Когда в тот вечер Лань Ванцзи вернулся домой, он нашел у входной двери коробку, адресованную — Моему любимому пакету сока <3. Адресат не был указан, но Лань Ванцзи знал только одного человека, который назвал бы получателя письма так бесстыдно. Лань Ванцзи заставил себя снять обувь, достать овощной бульон из морозилки, чтобы приготовить его на ужин позже, и поздороваться с Поппи и Петунией, прежде чем позволил себе открыть его. Он открыл коробку, чтобы найти ассортимент сухофруктов и орехов, банку улуна, которым они с Вэй Усянь пили вчера, мягкое, пушистое голубое одеяло и… И подходящая пара к домашним тапочкам с кроликами, которые Вэй Усянь подарил ему, чтобы он пользовался ими в своей квартире, но на этот раз красного, а не синего. Лань Ванцзи почувствовал какую-то мягкую, безымянную эмоцию, когда сунул ноги в носках в тапочки. Он встал и поставил кипятить воду для чайника с улуном.