Предназначение

Люди качают головой и восклицают: «Господи, помоги ей!» — Когда я говорю им, что это мой парень. Но вашему Богу не надо и пальцем шевелить. Я могу исправить его. Нет, правда могу. Более того, это могу только я. © I can fix him, no, really (I can) — Taylor Swift. Когда жизнь даёт ему второй шанс, мир духов предоставляет ему испытание. Иначе не бывало. Тай Лунг сколько себя помнил, за все нужно было платить. За великую силу — сломанными костями, за попытку завоевать приходящийся ему по праву статус — свободой и доверием мастера Шифу. Даже сейчас жизнь продолжала напоминать ему об этом, когда мир духов решил вернуть его обратно на грешную землю. Это было сделано не просто так. За это ты должен будешь расплачиваться чётко распланированным будущим. В истории Китая, — как живого, так и загробного, — бывали крайне редки случаи, когда мастера кунг-фу возвращали с того самого света. Угвэй объяснил ему, что такова судьба — за его смирение и добровольное желание вернуться к духам Тай Лунгу выпал шанс построить жизнь по иному сценарию. Он должен был радоваться. Но втайне Тай Лунг был в ужасе. Его глубоко раздражало, что судьба навязала ему свои правила и не позволила выстраивать новую жизнь так, как хочется ему самому. «Ты должен будешь проявить себя, как мастер. Показать, что ты и вправду изменился. Что ты перестал искать славы, что больше не стремишься занять место, которое тебе более не принадлежит. — Угвэй в золотом свечении, окружённый открытыми вратами загробного мира, не смог обойтись без отцовского наставления, хоть он никогда Тай Лунгу и не был отцом. Им ему приходился Шифу. — Что можешь передать свои знания и умения кому-то другому. Тебе будет вверена ученица, и, ежели ты с ней не управишься, Тай Лунг, не проявишь терпимости к ней и в первую очередь сдержанность к своим старым желаниям, беда падёт на обе ваши головы». «Что?! Но я не хочу брать на себя такую ответственность! Я не хочу себе брать в ученицы не пойми кого!» «Это не тебе решать, так было предопределено. — Угвэй прервал любые попытки возражения одним взмахом своей дряблой руки. — Её зовут Тай Минь. Она будет ждать тебя в горах Покоя. Там ты встретишь свою судьбу». Рядом с Угвэем закрутился шар света, в котором появилась невысокая фигура с белой шерсткой, небольшим разбросом серых пятен, коротким хвостом и стоячими ушами. Тай Лунг не успел её тщательно рассмотреть, поскольку видение распалось на инь и янь, пропав настолько же быстро, насколько и возникло. «Но если я не справлюсь?» — этот вопрос его волновал сильнее всего. — «Что будет, если мы не найдём с ней общий язык? Если она окажется неспособной постичь мое мастерство?» «Помни, чтобы построить свое будущее, тебе нужно принять и отказаться от своего прошлого», — Угвэй в естественной ему обтекаемой манере не ответил прямо на вопрос. Но потом все же добавил: — «Если вы не справитесь, мир духов спросит двойную плату. Скорее всего, и с тебя, и с неё. Но если вы справитесь, ты докажешь, что способен построить лучшее будущее не только для себя, но и для других. Что ты избавился от своей злобы. И что тобой управляет теперь только покой». И после столь короткого инструктажа, — безрадостного по своему содержанию, — мастер Угвэй исчез, оставляя Тай Лунга на пепелище сражения Хамелеонши, По и бандитского синдиката, который давно здесь все обнес. Её и вправду звали Тай Минь. Она искала его после того, как видение о их образовавшейся связи посетило её прежнего учителя — пустынную ящерицу, мастера Лизарда, — и добралась до Тай Лунга сама. Это уже шло ей в огромный плюс — на разной местности умела ориентироваться, уже кем-то обучалась, значит, будут работать не с нуля. Относилась хорошо к его фигуре и признавала авторитет более старших и опытных мастеров, хоть при том не боялась выражать свое собственное мнение. Была о нем очень наслышана, о, а ещё, в довесок, являлась его тезкой и, как там говорил Панда, фанаткой. Едкого презрения к своим прошлым действиям он не встретил, напротив, Тай Минь о них ни разу не упомянула, только трещала о том, какой он умелый мастер, как круто он разнес Чор Гом и что для неё честь быть его ученицей, хоть Лизард и сам не смог толком объяснить, почему мир духов выбрал её. Говорил, просто такова судьба, и планы этого мира на наш счёт остаются большую часть нашей жизни очень туманны. Но Тай Лунг не был горазд сразу думать о положительных сторонах ситуации, когда он был расстроен и когда его силком само провидение заставило тащиться к черту на рога. «И я должен буду обучать тебя?» — с издевкой спросил он её, указывая на слишком уж слабое, по его мнению, телосложение даже для новичка в кунг-фу, на что Тай Минь весьма красноречиво возмутилась. Однако, прижав к голове свои длинные уши, — те были отделаны чёрными кисточками на самом конце, — она ответила противоположное тому, что чувствовала в данный момент времени. «Я понимаю, что вам это не нравится. Признаться, мне тоже не нравится вот так резко менять мастера спустя много лет обучения у него одного. Тем более, что и характер у вас не подарок и учиться у вас будет явно нелегко, — Тай Минь говорила прямо, спешно, без обвинения, отчего Тай Лунг не успел толком ни возмутиться, ни вставить свое слово, — но это наш долг. Ваш, чтобы вновь показать себя и доказать, что…вы заслужили второй шанс быть здесь, на этой земле. — Она указала на него лапой. — Мой, как той, на чью фигуру упал взор судьбы. Я обещаю вас не подвести и быть достойной ученицей». Но вся её бравадная речь не произвела на него никакого впечатления. Тай Лунг хмыкнул, глядя на неё поверх крепкого плеча, потом вдруг подвел Тай Минь к ближайшей каменистой поверхности. И грубо прижал лапу над её головой. «Я не обучаю маленьких девчонок вроде тебя. Искусство, которому обучали меня, не смог постичь после меня ни один из войнов. Даже если мы говорим о Воине Дракона. — Тай Лунг перебил её, прежде чем Тай Минь хоть что-нибудь сказала, поэтому её пасть обратно закрылась. Она растерянно и несколько смущённо на него смотрела снизу вверх, поскольку он был заметно крупнее её и выше. — И ты хочешь, точнее, проведение, чтобы я обучил тебя? — Он издевательски засмеялся, потом вдруг стал грустным усталым и очень серьезным. — Не бывать этому». И Тай Лунг ушёл внутрь ближайшего бара. Впервые за несколько дней пребывания на живой земле он решил напиться. «Но если вы откажетесь, мы не знаем, что с вами случится! — пыталась нагнать его и вразумить рысь. — Я…я не знаю, что будет со мной. Что будет с вами, со всем Китаем…» Он снисходительно улыбнулся на её попытку поддеть его за живое. «Я уже умирал раз, красавица. Поверь, это не так уж и страшно». И он толкнул мощной лапой деревянные двери, оставляя Тай Минь морозить хвост и лапы на улице одну. Ему нужно было все обдумать, переварить очередную выпавшую на его долю несправедливость, — ха, только его могли вызвать из мира духов и сразу поставить свои условия! — и то, что его буквально насильно сделали мастером определённой девицы. Не дали ни выбора, ни свободы действий. Тай Лунг ненавидел скованность во всех её проявлениях, — она ассоциировалась у него с тюрьмой, в которой он провел так много времени, — даже вынужденную, которую ему приходилось переносить ради тренировок. Лишение себя еды, длительные медитации по несколько часов, физические упражнения до полного истощения сил. Но он все это терпел и пересекал любые препятствия с гордо поднятой головой, потому что ему было за что сражаться. За титул. За уважение и признание мастера. Сейчас же у Тай Лунга не осталось ничего, кроме хлипкой надежды остаться в мире живых, если он сможет сносно построить отношения с одной конкретной девчонкой, так внезапно ворвавшейся в его жизнь. Он не думал, каким это было грузом для неё. Как привычный для неё мир перевернулся. Как она была вынуждена оставить любимого мастера, чтобы найти его — нелюдимого, дикого, почти озверевшего за те годы, что он был мертв. И не ищущего себе сторонней компании. Тем не менее, пришедшего на место их встречи, потому что…деваться было некуда. Любопытство грызло Тай Лунга изнутри, кого сама судьба ему преподнесла. И он остался ею в очередной раз разочарован. Наверно, девчонке из-за этого тоже было больно. Когда он закинул в себя очередную порцию рисовой водки, глядя на ползущих вдоль стеночки других, не менее захмелевших посетителей бара, барс наконец-то об этом задумался. Алкоголь затуманил и одновременно прояснил ему разум. Смягчил его оборону. Позволил удариться в эмоции и заглянуть тем в страшное лицо — Тай Лунг плохо с ними управлялся и большую часть времени они его ужасали. Он внешне держался холодно и собранно в любой ситуации, но внутри…все ещё оставался тем самым ребёнком с разбитыми в кровь кулаками, желающим поразить своего мастера. И он увидел, что боялся не стать таким, каким был Шифу. Не дотянуть до его уровня. Хотя это было парадоксально, ведь именно Шифу так и не смог его достойно подготовить, чтобы барс занял титул Воина Дракона. А вдруг Тай Лунг тоже не справится? Вдруг окажется таким же жёстким, беспощадным, и по итогу это будет не ради великой благой цели, а ради…ничего. И молва о нем останется, как о бездарном ученике и таком же бездарном мастере. Тай Лунг рыкнул сам себе и сдавил настолько сильно свое сакадзуки, что то лопнуло. Оставив оплату после себя, он резко направился на выход, до конца не ведая, что творит. Нет уж. Он сможет. Он справится. Он привык выносить испытания с высоко поднятой головой. Так было всегда. И он успешно их преодолевал. И, один раз проиграв, он не имеет права лишать себя возможности найти победу в будущем. Заслужить её кровью и потом. Тай Минь сможет стать хорошей ученицей при должном усердии и подходе. Она ведь все-таки сама пришла, сама нашла его. Чтобы исполнить свой долг. Значит, и он исполнит свой перед ней, как бы ему того не хотелось. Когда он вышел, она сидела грустно на плоской части горы, свесив лапы вниз. Тай Лунг видел её сзади. Сгорбленная спина, трагическая поза…все говорило о глубокой степени расстройства. Она с удрученными вздохами говорила сама с собой, как подвела мастера Лизарда, что не смогла исполнить его волю, как подвела весь Китай и что жизнь, возможно, уже была кончена. И все же Тай Минь высидела здесь несколько часов в ожидании него. Она дала Тай Лунгу время подумать, переварить эти мысли, прийти в себя. И только потом принять решение. Эта девчонка была упертая по своей сути. Похожая на него самого, но мягче. Явно мягче. Тай Лунг плюхнулся рядом с ней, не шибко трезво и грациозно, и чуть заплетающимся языком начал. — Так что…ты умеешь? База какая-то есть? И медово-янтарные большие глаза тут же зажглись огнём надежды. Они у неё были красивые. По-детски огромные, но в них была и взрослая твердая осмысленность. Сколько же ей было? Около 23, наверное? Может, чуть меньше? Тай Лунг о ней ещё многое не знал, но ему было необходимо узнать. Ведь обучение могло протекать нормально лишь между теми, кто друг друга знают. Без доверия никак. И ему лишь предстояло то с Тай Минь выстроить. «Я даю тебе один единственный шанс. Не оправдаешь его, больше учить не буду, и разойдемся каждый своей дорогой», — учитывая, что им обоим был важен положительный исход обучения, Тай Минь вновь внутренне возмутилась такой высокомерной проступившей спеси, однако деваться от неё было некуда, только подстраиваться. Её мастер ведь был сам Тай Лунг, бывшая гроза Китая, которого по сей день многие боялись. Неудивительно, что в нем жила столь явная несломимая горделивость. Она же сама была белой рысью. Её саму звали Минь, а Тай её назвал мастер Лизард, потому что не мог выговорить её настоящее имя. Отсюда и родилось это «Тай Минь». Родители её были иммигрантами, она давно их не видела, поскольку её отдали к мастеру ещё ребёнком — семья не хотела сдавать Минь в приют, но и средств содержать её не было, поэтому пришлось выбирать из двух зол наименьшее (при таком раскладе она хотя бы могла их изредка видеть и знать, что её не бросили). Тай видела родителей не чаще чем раз в год. Но старалась приносить радостные вести о своём обучении, насколько могла. Тай Минь мечтала стать профессиональным воином, чтобы защищать деревни от нападок бандитов и, в том числе, деревню, где жили её мама и папа. Мастеров хватало далеко не везде и успевали на вызовы они не всегда, так что странствующий борец за справедливость оказался бы очень к месту. Тай Лунгу понравилась ее цель, и что Минь так берегла своих близких — ему не был знаком трепет защиты настоящих родителей, но его подобие ему когда-то смог внушить Шифу. «Они у меня простые, но, поверьте, они бы вам понравились», — смеялась в очередном искреннем откровении она. Лизард обучил ее стилю боевой рыси. Тот был не везде распространен, поскольку рыси считались плохо обучаемыми и далеко не каждый мастер за них брался. Тем не менее, Лизард создал свою базу приемов, подходящую конкретно Тай Минь, чем по итогу одновременно облегчил и осложнил Тай Лунгу задачу. Ведь ему приходилось работать с тем, чего он не знал и ни разу не встречал. Однако и Тай Минь была с ним в одной лодке во всех смыслах. Его стиль изучать и повторять было очень сложно. Даже уже занимающемуся много лет кунг-фу лицу. Но она старалась. Правда, старалась. Тай Лунг первые уроки не щадил её, уматывая до такого состояния, что она прямо без сил падала на месте тренировки и отрубалась. Ему приходилось оттаскивать её в ближайшее горное укрытие от чужих глаз, укладывать самому в пещерах, и она…что ж, она была куда более благодарной, чем был он с Шифу в детстве. Ей было 22. Средний возраст между детской инфантильностью, от которой она уже ушла, и взятым курсом на взрослую постигаемую мудрость. Золотая середина в Тай Минь чувствовалась — она была в чём-то очень непосредственной, в чем-то ответственной и очень серьёзной. Её смех нередко звучал вперемешку с болтовней, и Тай Лунг, бывший долгое время один, все никак…не мог привыкнуть к ней. Но ему её общество нравилось. Оно было…приятно. Разгружало. Позволяло отвлечься. Смотреть на плоды своих трудов, когда у неё выходили те или иные кувырки, броски, захваты, удары. У неё были очень мощные задние лапы, и он говорил ей делать упор на них. Когда у неё получалось, он радовался и гордился внутренне собой. Но ещё он научился гордиться и ею, когда она вставала ровно столько же раз, сколько падала на колени. Она поднималась даже тогда, когда сил уже совсем не было. Когда её тело вело от усталости, приучила себя сама укладываться в местах их остановок, больше не ожидая от мастера помощи. Тай Лунг ощущал странное чувство вины за то, что пытался её тренировать до полного истощения, как делал с ним Шифу. И, поскольку он не хотел быть им, за улучшения результатов он начал снижать для неё нагрузку. Так в их жизнь пришли разговоры. Много разговоров. Они общались об обычных глупостях, говорили иногда о чём-то серьёзном… Тай Лунг постепенно начал открываться ей, и Тай Минь приняла это за добрый знак. Она очень старалась наладить контакт между ними, и он это видел. Ценил. Она его не боялась и не испытывала в его присутствии отвращения, как многие другие. Он понял раньше из них двоих, что она ему нравится. Осознал это, как взрослый и более старший мастер. И пускай для него это было тоже ново и несколько даже смешно, никто не отмечал, что ему будет нельзя заводить романов на «учебном посту». Тай Минь, казалось, не понимала его намеков. То ли специально, то ли в угоду своей юности и неопытности. По её мнению, он вёл себя так со всеми, как с ней. Но это было не так. Благосклонность Тай Лунга было так же тяжело заполучить, как и его расположение. У неё же получилось завладеть и тем, и другим по мере продвижения их тренировок. И это была только её заслуга. Может, немного его внутреннее желание работать над собой, окрепшее рядом с ней. Кто знает. Тай Лунг старался над этим слишком глубоко не задумываться. И ответная симпатия открылась в совершенно неожиданных событиях, запустивших цепочку из пошагового сближения: все началось с ночи в горном китайском доме отдыха, где они после своих более диких аскетичных ночлегов остановились. Пришлось из-за того, что собирались тучи и надвигалась гроза. Дождь хлынул единой плотной стеной, когда они уже оказались внутри и симпатичная свинюшка, хозяйка гостиницы, заселила их в соседствующие комнаты. Тай Лунг думал, что хорошо сможет отдохнуть, поскольку был утомлён дорогой и разыгравшейся непогодой. Но вот за бумажной тонкой стеной он слышит, как у его соседки зуб на зуб не попадает. Как оказалось, от страха, потому что Тай Минь до умопомрачения боялась грозы. Он ворочался. Пытался затыкать уши. Пытался вовсе не замечать того, что ей было плохо. Но потом не выдержал, покинул спальную лежанку и раздвинул двери в соседнюю комнату. Тай Минь лежала мордой вниз, не менее утомленная, чем он. Она нервно тряслась и вцепилась зубами в свою плоскую твёрдую подушку — пыталась так бороться со страхом и заглушить назойливый звук стучавших зубов. Тай Лунг вздохнул. Постоял какое-то время на пороге, а потом бесшумно задвинул обратно перегородки между комнатами и подкрался к ней. Мягкость его барсучьих лап не позволила ему оказаться услышанным. Когда вновь ударила за окном молния, Тай Минь дернулась вверх, но её спина встретила сопротивление в виде чьего-то тяжёлого мускулистого горячего тела. Рысь застыла. Широко распахнула глаза. На шерстке в районе щек проступил нежнейший розовый девичий румянец. Ей прошептали на ухо. Томно и чуть рычаще. В силу их взаимоотношений, ей показалось, что больше недовольно и раздраженно. — У тебя зубы очень громко стучат друг об друга. Я не могу из-за тебя уснуть. Тай Минь проглотила горечь и некоторую долю обиды. Ей стоило уже привыкнуть, что мастер Тай Лунг был таким — нахальным и моментами хамоватым, обвиняющим тебя даже в том, что ты не всегда мог контролировать. Она натянуто улыбнулась и постаралась придать голосу больше твёрдости, чтобы он не дрожал. Полностью все равно не вышло. — Я знаю, мастера кунг-фу не должны ничего бояться…тем более, природных явлений, но…да, я боюсь грозы. Очень сильно. Я старалась это перебороть в себе, но у меня так и не вышло. — Она выдержала паузу. Думать о чём-то другом, кроме того, что мастер Тай Лунг прижимал её своим телом теснее к полу, было решительно невозможно, как бы Тай Минь ни старалась. Она все ещё была развернута к нему затылком и спиной. Его дыхание опаляло её ушко, которое от столь тесного контакта задергалось. Он усмехнулся. Предварительно громко с силой выдохнув на её ухо. — Боишься грозы, значит. — Все мы не без слабостей, — постаралась слабо парировать она. Вдруг неожиданно Тай Минь развернулась к нему лицом. Она лежала теперь навзничь, и их морды находились очень близко друг к другу. Тай Лунг смотрел долго ей в глаза. С отблесками молний его радужки заиграли в новом, более пьянящем жёлтом цвете. — Боишься? — спросил он её снова, но Тай Минь подумала, что о совсем другом. Она думала, что он спрашивал её о возможной близости с ним. И к нему. Такой неожиданной, внезапной и, возможно, даже в глазах других чуть неправильной, запретной. Она завороженно смотрела в его глаза, не прерывая зрительного контакта. Дыхание её успокоилось. Тай Минь коротко выдохнула через приоткрытый рот, говоря тихо, но твёрдо. — Нет, мастер, не боюсь. А он говорил о грозе. И потому, когда пришло понимание вслед за ответом, что его присутствие успокоило её, Тай Лунг внезапно завалился на бок и сгреб её в свои сильные лапы. — Иди сюда, — шепнул он ей в белесую макушку, и Тай Минь буквально вся сжалась у него в руках, боясь пошевелиться. Боясь, что это окажется всего лишь наисладчайший прекраснейший сон, где мастер Тай Лунг позволил ей, Тай Минь, ещё даже не успевшей стать во всем профессиональной ученицей, прижаться к себе во время грозы. Он позволил к себе прикоснуться, и это взволновало её. Её кровь. Всю её. Внутри она ощущала себя, как натянутая струна юэцинь, готовая с драматичным звуком лопнуть. Тай Минь долгое время вслушивалась в стук сердца барса, не закрывая глаз, пока сон не сморил её. И в ту ночь она и вправду забыла впервые о громыхавшей за пределами их убежища грозе. Второе событие произошло во время их прибытия в соседствующую горную долину. Тай Лунг не хотел оставлять Тай Минь без настоящей практики, и был сторонником закрепления теоретического материала сразу же в бою (если материал был изучен достаточно прочно, конечно же). Как только до него и неё дошла весть от хозяйки гостиницы, что в деревне орудуют бандиты, обкрадывающие бедных жителей, занимающихся выплавкой оружия из стали, барс собрал вещи и выдвинулся вместе с ученицей в дорогу. Никогда бы он не подумал, что в этот раз его будут спасать из лап злодеев, а не наоборот. Тай Минь показала класс, но вот беда, вдвоём они с Тай Лунгом не смогли разобраться с бандой воров внутри деревни. Они угнали их на самую снежную верхушку, где впоследствии битвы случился сход лавины, снесший неприятелей в ближайший обрыв, ну и чуть не захвативший до кучи двух несчастных героев. Тай Лунгу сильно прилетело камнями по морде и если бы в последний момент Тай Минь не напрыгнула, противостоя снежной стихие, на него, они бы не закатились в ближайшую пещеру живыми. Её занесло снегом, и они оказались в капкане, да, но все же относительно целые. — Ты спасла меня?.. — удивленно спросил её барс, когда они наконец перестали катиться общим сплетением, и Тай Минь просто оказалась сверху. Она тяжело дышала, нависая над ним с широкими от нехватки света зрачками, и ответила без промедления. Словно это была истина в последней своей инстанции. — Конечно. Вы ведь мой мастер. Разве я могла оставить вас погибать? Тай Лунг не думал, что был достоин стать спасенным кем-то. И уж тем более не думал, что кто-то вообще захочет спасать ему жизнь. Он смотрел с несвойственным им восхищением и признательностью на свою ученицу, пока та пыталась отчаянно отдышаться (она же приняла его реакцию за немой шок). Пар так и валил у неё из пасти, пока она растерянно не обернулась назад. Их завалило тогда очень сильно. И воздуха в каменном кармане становилось все меньше. — Мастер, нам нужно срочно откапываться. Иначе мы тут задохнемся. Они пытались откопаться в четыре лапы. Ничего не выходило. Пытались пробить толстый слой снега, но часть его обвалилась внутрь пещеры, и потому там стало ещё холоднее, теснее и уменьшилось необходимое пространство для какого-либо дополнительного маневра. Это было просто смешно — пережить бандитов, их тренировки, их путешествие, да даже сам факт, что им пришлось работать вместе, но не пережить снежную лавину, сошедшую на их головы…судьба воистину была жестока. И уже не в первый раз. Когда на исходе уже были и силы, и воздух, а губы у обоих стали нездорового синего цвета, Тай Лунг вдруг заговорил. — Знаешь, почему я не хотел тебя учить? — Он повернул к ней голову поверх плеча, пытаясь продавить снежную стену, чтобы та вылетела, как пробка, из бутылки. — Не потому, что ты хилая или слабая. Я боялся не удаться, как мастер, как не удался Шифу для меня. И смотри куда нас это привело… Тай Лунг от досады и бессилия ударил лапой вновь по снежной стене. Ничего не произошло. Тай Минь его, чуть напуганная, трясущаяся, слушала, прижавшись к противоположной каменной стене. — Вы в этом не виноваты. — Нет, это моя вина. Я не смог уберечь тебя, как мастер подопечного. Угвэй был прав. Я всегда учился и тренировался для себя. Но учить и преподавать материал другому — это совсем иное. — Тай Лунг вновь вскинул кулак, потом расслабил его. — Я не должен был вести тебя сюда. Ты оказалась здесь из-за меня. Тай Минь вдруг оттолкнулась от каменной поверхности и перехватила его тяжёлый кулак. Тот в её лапах смотрелся очень контрастно и громоздко. — Вы не правы. Вы…вы хороший мастер, мастер Тай Лунг. Я очень рада, что вас встретила и что стала вашей ученицей. И… — Она выдохнула горячий пар, глядя ему прямо в глаза. — Надеюсь, что придет ещё день, и вы будете мной гордиться. Моими заслугами, которых я добьюсь только благодаря вам и вашей поддержке. Он усмехнулся. Рассуждать о будущем в их ситуации было странно, но это хотя бы отвлекало мысленно от…плохого конца. Но тут Тай Минь добавила, словно прочтя его мысли. — Но даже если и нет. И мы умрём здесь, я…я все равно очень рада, что вас встретила. Тай Лунг внимательно её слушал. Её слова в очередной раз поразили его. Как можно благодарить палача за то, что он рубит тебе голову? Хотя, возможно, палача в себе здесь из них двоих видел только он один. Она же… смотрела на него совершенно другими глазами. Тай Лунг решил тоже пойти на ответную откровенность. — Я…уже горжусь тобой. Ты достойно сегодня сражалась. И ты спасла мне жизнь, Тай Минь. — Его лапа выскользнула и приподняла её морду за подбородок. Янтарные глаза широко распахнулись, заблестев. — Для меня ещё никто такого не делал. Даже мой мастер. Его голос звучал ласково, взгляд стал мягким…и тот пал постепенно на её губы. Тай Минь шумно сглотнула. Тай Лунг думал о том, что уже все равно не было никакого смысла медлить, если их ждёт скорая смерть в этом ужасном месте. Таком не подходящем им двоим, особенно ей…молодой цветущей ещё столького не познавшей Тай Минь. Но когда Тай Лунг уже склонился над ней для поцелуя, а Тай Минь, закрывая глаза, потянулась в ответ…его вторая лапа, упиравшаяся на протяжении всего разговора в снежный барьер, выдавила его, и Тай Лунг вывалился наружу. После того случая он ощутил в полном понимании повторное дуновение холодка смерти в свою шею. В голову начали закрадываться непрошенные мысли. По типу того, что все было бессмысленно. Все её тренировки, все их путешествие, пока он являлся… никем. Пока он не добился того самого желанного титула, ради которого было сделано почти всё в его жизни. В Тай Лунге вновь проснулась его озлобленная уязвленность, о которой он успел позабыть на время рядом со своей ученицей. Но та окончательно никуда и не пропала. Она лишь затаилась, выжидая нужного часа, чтобы вновь вырваться и накрыть его удушливым желание взять у По реванш с головой. И только тогда решить, кто из них точно Воин Дракона. Тогда он точно станет кем-то вместо неудавшегося ученика и такого же учителя при жизни. Это рассудит повторный поединок. Знал бы Тай Лунг, насколько его поползновения к чужому титулу были неправильными, инородными, но не неестественными, учитывая, что Шифу заложил в нем это стремление с самого детства. И раньше, кроме него, у Тай Лунга ничего не было. Теперь появилась Тай Минь, и потому…только потому он начал колебаться. У него был выбор. Впервые был. Она или повторное сражение. Бросать её на полпути будет вдвое бесчестно, чем с ним сделал его мастер, ведь Шифу дал ему хотя бы хорошую базу, чтобы он мог защититься и добиться желаемого. Путь же Тай Минь лишь начинался, и Тай Лунг…волновался за неё. Более того, после того дня, когда они почти поцеловались, он не мог не думать о ней в ином, более волнительном ключе. Они не разговаривали с тех самых пор об этом, но он видел…она мялась и хотела об этом поговорить. Но стеснялась. А он слишком был занят своими безрадостными мыслями изводящего характера, чтобы вновь ей быстро открыться и начать говорить о чувствах. Решение пришло само в их руки, когда к ним прилетела птица с приглашением от Шифу (они лечились тогда на горячих источниках после такого холодного окончания приема в спасенной ими деревне, пускай жители здесь были и ни при чем). Шифу писал, что получил всю информацию от Угвэя во время медитации и разошлась молва, будто Тай Лунг и его ученица уже спасли целую долину, а не только одну деревню, поскольку расправились с главой большой бандитской группы. Без него остальные бандиты разбежались и более не терроризировали прилегавшие к той деревне другие, находящиеся чуть ниже по горному хребту. Тай Лунг ощутил в очередной раз гордость и трепет. Всё складывалось как нельзя лучше. Его официально пригласили в Нефритовый дворец, чтобы он представил Тай Минь мастерам. И самому По. Возможность взять реванш сама шла к нему в руки. В ту же ночь Тай Минь приснился страшный сон, в котором мастер вызывал на бой мастера По, и они оба погибали под конец боя. Тогда она проснулась вся в холодном поту и со слезами на глазах. Тяжело дышащая и не понимающая, то ли это был кошмар, то ли, напротив, страшная явь, которая могла вскоре обрести кровь, плоть. И настоящие последствия. Тай Минь наблюдала за мастером с тех самых пор. Подмечала самые малейшие изменения в настроении и не только — он вновь стал более отстранен, закрыт, немногословен. Все складывалось в единую картину, что его что-то тяготило. Но вот что именно? Тай Минь не сразу доверилась ощущениям и приказала себе думать о лучшем, ведь она верила в мастера и его способность меняться. Тем не менее, её же учили до него готовиться к худшему. Эта позиция обеспечивала любому воину безопасность, избавляя его от наивности и недальновидности. Возможно, поэтому она мало думала про не состоявшийся поцелуй. Возможно, поэтому не выводила мастера на разговор об этом. Не обходилось и без волнения за встречу с мастерами. Когда путь был почти кончен, мастер рассказал, как его самого тренировали в этом месте. Нефритовый дворец величественно нависал над их фигурами, вырастая поверх домов долины Мира, и Тай Минь…против воли ощущала ещё большее волнение, но не за себя. А за Тай Лунга. — Мы можем не идти туда, если не хотите, — спохватилась она. — Если…если вам это неприятно и это место содержит столько плохих воспоминаний, вы можете меня представить мастерам позже. Попытка увести его от пагубного пути была воспринята, как попытка скрыть её собственное волнение. Тай Лунг снисходительно улыбнулся. — Что, так боишься встречи с великим Воином Дракона, «Неистовой пятеркой» и мастером Шифу? Тай Минь прижала уши к голове. — Нет, я переживаю за вас. Вдруг…вам там будет некомфортно. И тут Тай Лунг остановился. Раньше его комфорт никого не волновал. Даже Шифу. Сломанные кулаки ему перевязывал даже не он, этим занимался Угвэй. Шифу лишь его толкал те ломать. Тай Лунг не смог сдержать едва заметной улыбки. Его дурацкие мысли, будто Минь все делала лишь ради успешного выполнения миссии, — вплоть до прибегания к приятному общению с ним, — стали рассеиваться сами по себе, как дым, сдуваемый ветром. — Воин должен думать о своём комфорте лишь когда это и вправду важно. Не переживай, Тай Минь, я с этим справлюсь. И ты, — он положил ей лапу на плечо, — с этим справишься тоже. Её сердце сжалось и подскочило от его действий одновременно. И она все больше осознавала, что любит его. — Хорошо, мастер… — Она не смела больше препятствовать его действиям. По крайней мере, пока они не достигли пределов дворца.

***

— Не давай себе обмануться только из-за юного возраста, — вдруг говорит ей Тигрица, прежде чем уйти и присоединиться к остальным членам команды. — Иногда тот, за кем мы следуем, на самом деле этого не стоит. Тай Минь ощутила горечь, неприятие и неожиданно начавшее закипать внутри груди расстройство. Она выкинула вперёд лапы, сжав одну в кулак и уперев её в другую, и, поклонившись мастеру Тигрице, произнесла. Рысь в этот момент отчаянно зажмурилась, чтобы скрыть влажный блеск в больших медово-янтарных глазах. — Я благодарю вас за совет, мастер Тигрица, но я уверена, что мастер Тай Лунг ещё всех вас приятно удивит. Дайте ему шанс для этого. О, она так сильно верила в него. Единственная, пожалуй, из них всех. Даже Шифу с опаской отсылал гуся к бывшему сыну с приглашением, понимая, что мог звать в свой дом врага, а не друга. И, тем не менее, сейчас он явно преодолел эти мысли, ведь его общение с Тай Лунгом протекало удивительно легко, безболезненно и почти…по-родному. Тай Лунг выглядел гордым своим учеником учителем. Когда они прибыли в Нефритовый дворец, ему выдали специальный золотой верх от кейкоги, как одному из теперь значащихся мастеров. Ничего не выдавало в нем тогда его внутренних планов, какого-либо замешательства и очередного поиска ответа на вопрос: «Смогу ли я побороть Воина Дракона и стать им или же нет?». Но Тай Минь научилась видеть глубже других. И потому она не переставала за мастером следить. Представление «Неистовой пятёрке» прошло очень даже хорошо и мирно — волнение испарилось из рыси, когда ей дали пообщаться с Воином Дракона. Мастер По оказался столь ей близок по характеру и манере общения, что они очень быстро нашли общий язык. Они болтали об артефактах в специальном зале, он рассказывал ей, как устроена жизнь при дворце, про свои приключения с командой и деликатно опускал его прошлую борьбу с Тай Лунгом. По не хотел давать поводов вновь вспыхнуть конфликту, и Тай Минь очень это ценила. Мастер Тигрица же к ней присматривалась больше остальных. Она думала, что из-за молодости Минь может быть очень наивна, и что Тай Лунг при своём влиянии может повести её не по той дорожке. Прямо об этом она не сказала, выразилась с ней только намёками. Но Минь тоже не осталась в стороне — она выказала почтение, но не согласилась. Как делала и всегда. Уважение не приравнивалось к согласию со всем, что тебе твердили более старшие мастера. Шифу принял её благосклонно. Ей устроили небольшой смотр, она хорошо себя на нем показала во время боя. От него поступило предложение, чтобы они двое, — она и Тай Лунг, — остались служить во дворце и взялись бороться бок о бок с Пятеркой и самим По с различными злодеями в долине и не только в ней. Тай Лунг взял себе его слова на вооружение, но чёткого ответа не дал. Ему и Минь нужно было сначала отдохнуть и подумать после тяжёлой дальней дороги и такого утомительного, хоть и веселого вечера с кушаньями. Ночью они столкнулись в зале с артефактами. Меньше всего Тай Лунг ожидал здесь встретить её — не спящую, встревоженную, с часто вздымающейся от тяжёлого дыхания грудью. За пределами дворца сверкнула молния. Она на секунду чуть лучше осветила их фигуры, после чего зал вновь погрузился практически полностью в абсолютную темноту. — Что ты здесь делаешь? — Вопрос Тай Лунга едва слышно слетел с его губ. Он выглядел таким же растерянным, как она, и хмурая складка все больше пролегала меж его бровей. Тай Минь смотрела на него умоляюще, со слезливым блеском в глазах. Она медленно встала в боевую позу. За пределами дворца грянул дождь. — Я не могу дать вам снова попытаться разрушить свою и чужую жизнь. Пожалуйста, мастер… — Она не договорила, что будет делать, если он её не послушает. — Не заставляйте меня. Вся её поза, несмотря на занятую боевую позицию, буквально кричала о том, что Тай Минь не хочет с ним сражаться. Она заставляла себя продолжать так стоять, преграждая Тай Лунгу дорогу, но тело её чуть вело и подрагивало. Он тихо рыкнул. — Уйди с дороги. Она шумно сглотнула. Блеск в глазах стал сильнее. — Нет. Я не хочу, чтобы вы и мастер По погибли. Я видела сон, где ваше сражение заканчивается плохо. Прошу вас, послушайте меня! Тай Лунг её будто не слышал. Он сделал рывок вперёд. — Уйди с дороги! Но вдруг Тай Минь ушла от его удара, увернулась и, не нанося своего, заключила мастера…в очень крепкие объятия. Она прижалась всем телом, щекой, лапами к его груди, словно палочка, удерживающая хлипко камень. Тай Лунг застыл с занесенной вверх лапой. Его сердце…задрожало. — Я понимаю, как вы злились на своего мастера! Вы имели на то полное право! — вдруг громко заговорила она, уже даже не скрывая слезливость и эмоциональность в голосе. — Он готовил вас к этому, вёл вас к этому всю вашу молодость, вбил вам в голову, что вы должны стать Воином Дракона, и ваш гнев, ваша боль от неполучения желаемого…они нормальны. Естественны! — Тай Минь сжала его лапами сильнее. Она зажмурилась. — Но если в прошлом у вас почти не было выбора, то сейчас он у вас есть, мастер! Пожалуйста, не совершайте одну и ту же ошибку дважды! Не лишайте себя шанса на лучшее будущее!.. За дворцом вновь громыхнула молния. Тай Лунг стоял молча и его грудь часто вздымалась из-за неспокойного дыхания. Он слушал, но не отвечал. Тай Минь боялась, что если упустит момент, потом она уже ничего не сможет исправить. Она сдавила его лапами в более крепких объятиях и призналась честно, на грани шепота. — Я люблю вас, мастер. Пожалуйста, не делайте этого. Глаза барса стали намного шире. Сердце в груди снова сошло с привычно спокойного ритма. Он ощутил, как то забарабанило громко за рёбрами и, поскольку Тай Минь все ещё тесно прижималась к нему, она это…услышала. Она любит его? Любит? Даже Шифу никогда прямо не говорил своему приемному сыну слова любви, как бы Тай Лунг ни старался и ни был хорош в боевых искусствах. Похвала — да. Поощрения — да. Но: «я люблю тебя, сынок» барс так ни разу и не услышал в своей прошлой, уже сгинувшей жизни. А она…ох, Тай Минь так дорожила им. Как мастером. Как своим мужчиной, похоже, тоже. Он давно не чувствовал этот сладкий вкус женского внимания на самом языке, а такого, как у неё, не знал и вовсе… до встречи с ней же. Она все ещё стояла перед ним. Храбрая, неотступная, недвижимая. Всё ещё его обнимала. И Тай Лунг вдруг понял, что если бы её слова были неправдой, она бы не пришла к нему ночью и не пыталась бы остановить. Иная бы на её месте давно бы доложила обо всем мастерам. — Не буду. Тай Лунг сначала прижался щекой к её макушке, прикрыв глаза и обняв крепко сильными лапами Тай Минь в ответ. Его ответ прозвучал в тишине зала, как новый раскат грома. Тай Минь облегченно выдохнула, из глаз потекли сильнее слезы. — Правда?.. Он приподнял неожиданно её мордочку вверх, утирая набежавшие на шерстку слезинки, и, глядя ей прямо в глаза, ответил. — Ради тебя не буду. И он поцеловал её. Прижался к её рту своим. Прикрыл глаза и отдался вовсю этому поцелую. Тай Минь и сама прикрыла глаза. Аж привстала на носках, стараясь компенсировать разницу в росте и прижаться к его губам сильнее, а потом и вовсе обняла за шею. На ней чуть подтянувшись, она продолжила Тай Лунга целовать в ответ уже полностью самостоятельно. Утром они дали свой ответ Шифу, что не могут остаться. Тай Лунг решил выбрать судьбу бродячего воина и помогать в этом деле Тай Минь, как она и хотела. Внимание По и Пятерки пусть будет сосредоточено на других, более крупных проблемах, а они будут защищать те деревни, что остаются часто без чужого внимания и покровительства со стороны мастеров. Шифу принял его решение и, улыбнувшись бывшему ученику отеческой улыбкой, вдруг сказал. Он похлопал аккуратно тогда Тай Лунга по спине, встав на свой посох. — Я горжусь тобой, мальчик мой. И это было лучше всякого «люблю», которое он мог бы от него услышать. Тай Лунг замер, внутренне смакуя и пристраиваясь к этим непривычным для себя словам, а потом… улыбнулся в ответ так же мягко и благодарно ему. — Спасибо, мастер. — Та девочка…она ведь дорога тебе, верно? Поэтому ты так изменился? Тай Лунг посмотрел на Тай Минь, прощающуюся активно с другими мастерами и По. Заметив его взгляд, Шифу тихо прыснул. — Боже, не видел тебя таким влюблённым лет с 15. Ты тогда таскался за Тигрицей, хотя ни она, ни ты не понимали, что между вами происходит. Тай Лунг фыркнул. Ну-ну, как же без воспоминаний о прошлом и без отеческих подколов? Но он ответил все же честно. — Тай Минь мне и вправду дорога. Она не похожа на других учеников. Я таким у тебя никогда не был. Она… «В чем-то оказалась даже сильнее меня», — Тай Лунг не закончил эту мысль, но Шифу считал ту по его лицу. — Благодари проведение за такую ученицу. Уверен, она ещё изменит твою жизнь к лучшему. — Уже изменила. Тай Лунг усмехнулся, поклонился Шифу и, поправив лямки походной сумки на плечах, направился к Тай Минь. Глядя на него, она теперь всегда улыбалась и глаза её горели особым светом. — Идём, Тай Минь! Нас ещё ждёт впереди долгая дорога! Рысь едва ли не вприпрыжку последовала за барсом, на прощание успев помахать мастеру Шифу с широкой улыбкой лапой. Тот поднял свою в ответном прощании и, надеясь, что Тай Лунг наконец по-настоящему обрёл покой…отпустил его своей дорогой. Но ему и его ученице теперь всегда был открыт путь обратно домой, пока Шифу был жив и заведовал здешними стенами. Уж он за это ручался, как и По тоже.