Секрет

– Что такое? – ласково и нежно спрашивает Дрийя, обращая свой взор тёмных глаз к существу пред нею. Её голос подобен теплому меду, стекаюшему по горлу, а во взгляде читалась сердечность пред своим возлюбленным. Чистый сосуд, – по понятным причинам – не отвечает, а лишь очень низко склоняется пред воительницей, издавая мурлыкающий звук и потирая свою маску-морду об ме‌ньшую женскую мордочку. По другому "принц" (некоторые так его называли во дворце) не мог выразить свой трепет пред рыцарем его отца. А будь тут отец и увидел эту сцену, то был бы он не очень доволен, хоть это и мягко сказано. – Ах, ты мой хороший, – женщина хихикает, аккуратно беря лапками физию чужую и покрывая поцелуями всевозможные участки, на что сосуд мгновенно реагирует, повышая громкость своего мурчания на октаву, и кладёт свои лапища на узкие плечики жучихи. Сказать, что Дрийя была красива – ничего не сказать. Невероятное сочетание свирепости и женственности поражало всех, из-за чего со многих уголков королевства к ней сватались женихи: от дворян до низших. Но её сердце уже было отдано этому творению Бледночерва, что невольно вызывал у многих эффект Зловещей Долины. Жучиха никогда не станет перечить словам Бледного Короля, но ей каждый раз больно, когда вот так, на едине с "принцем", она вспоминает, что он будет отдан в жертву Старому Свету. – Будь моя воля, – шепчет она, отрываясь от поцелуев керамики и глядя пристально в глазницы, в которых клубится необъятная Бездна, – я бы тебя забрала себе. И никому. Никому-никому! не отдала бы. Дрийя не уверена, осознаёт ли Чистый то, что она сказала, но когда он перестал урчать и, уткнувшись кончиком морды в её тонкую шею и прижавшись всем холодным, матово-чёрным панцирем, спрятанным под слоем из бело-серых тканей и доспех, к её тельцу, то выдыхает как-то расслабленно. Рыцарь надеется, что возлюбленный её понял и улыбается, однако на периферии зрения замечает то, как чужой силуэт скрывается в коридоре дворца.

***

– А я всё зна-а-а-ю! – не скрывая своего веселья и злорадства, пропела Исма, подходя к своей коллеге, занимающейся чисткой гвоздя, – так твоё сердце таки не ледяное! И, о мой Черв, тайные свидания с самим принцем! Ах, как романтично! Пока самая добродушная из бледных паладинов то ли пищала, то ли кричала от восторга, Дрийя вздрогнула и даже выронила оружие на пол, распахнув глаза. А затем жучиха резко вскочила и в плотную подошла к младшей, схватит ту за лапки и изображая на морде смесь между гневом и беспокойством. – Никому не говори! Слышишь? Никому! – её голос полон горькой тревоги, – если Его Величество узнает, то я. . . то он. . . Женщина представила перед очами своими страшный сценарий того, что Бледный Король может сделать с Чистым сосудом, и её сердце будто бы остановилось. И она сама онемела и дышать перестала. – Тш-ш-ш, – успокаивающе протянула Исма, смотря своими шестью изумрудными глазками на подругу, и её голос сразу стал тихим и мелодичным, как музыка дождя в Городе Слёз – не переживай, милая. Ваш секрет я унесу с собою в Грёзы.* Дрийя тяжко вздыхает, выпуская из своей мёртвой хватки деву и, повернувшись к той спиной, поднимает с пола гвоздь, смотря в своё отражение на его лезвии. – Пообещай мне, – твердо отчеканила она сквозь жвала. – Обещаю, – искренне отвечают ей сзади.