Сессия

Дилан не любил записывать свои мысли куда-либо. Казалось, будто раньше их и не существовало как таковых в нём, и появись они чуть более ранее — прогнал бы в момент. Но даже его программный код не имел возможности предсказывать будущее, да и парню это было незачем. Умение читать чужое сознание симпатизировало в разы больше. Узнавая же свою судьбу, возможно, что и вовсе лишаешься малейшего выбора в своём существовании. А ему посчастливилось его иметь. — Люди странные существа, — проскакивало в его голове при контакте с ними. Хоть в полной мере Дилану были и незнакомы их повадки, но одно он забил себе гвоздями на подкорку мозга — они непредсказуемы. Безусловно, исходя из характера и привычек возможно создать какую-либо проекцию личности, чем и занимались главные инженеры острова, но полностью предугадать действие хотя бы в районе десятка минут оставалось непосильным. Вся твоя жизнь будто сплошной алгоритм: без права на единую ошибку, отточенная система и постоянный режим. Ты себя чувствуешь главным героем, ощущение, будто всё на твоих ладонях, вся ответственность камнями скатывалась на едва дрожащие от осознания плечи. И казалось бы, та же власть уже в руке, но отчего же так хочется взвыть? Окружающие живут своей волей, мирно с утра спеша на автобусы, ходят в рестораны обсуждая меню, смеются звонко над такими глупыми-глупыми шутками, но настолько забавными. Каждый имеет своё: кто-то напрочь забывает про идущее грозным топотом время, другой — считает это лёгким порывом ветра. Во дворе мерцают звёзды на фоне тёмного неба, раздаётся тихий шум оставшихся листьев, что даже упасть не успели. Дилан считал себя ближайшим их родственником: он не находил лучшего выхода, нежели попросту существовать в своём мире и оставаться на одном месте. Парень, как и листья, уже согнувшись в три раза, сморщившись и шелестя то ли костями-ветками, то ли остатками лопнувших капилляров глазах, продолжал отстаивать своё исконное место. И был отчасти прав. Пускай и с огромной натяжкой, пускай и с разочарованными вздохами соседей. Дилан не хотел записывать свои мысли. Тем более сохраняя эти нелепые бумажки под странным названием «Личный дневник». Такая вещь может быть в университете, он уверен, что умница-отличник-Карл его однозначно даже ведёт строго по графику, несмотря на знание расписаний всех потоковых групп. В дневник можно записать число, задание, прошедшее и предстоящее событие. И всё. Какой смысл оставлять там следы собственных процессов в голове? Но с появлением Ло, что нёс за собой гору и небольшой мешочек приключений за спиной — альтернативу найти пришлось. Этого человека нельзя было назвать непредсказуемым, но нужного слова так и не нашлось. — Дилан? — подходя к сидящему парню, что был похож больше на насупившийся серый комок, Ло успел только удивиться, — Ты что делаешь? — Я пытаюсь найти слово, которым можно описать твою личность. Удивление переросло в полнейшее непонимание, в то время, как Дилан закатил глаза и продолжил неподвижно сидеть у монитора. На экране были открыты заметки, в которых просвечивался какой-то текст вперемешку с записаными кодами, видимо, ему так было проще выражать поток эмоций. — Мне же нужно как-то записать тебя в своей базе данных, — наконец повернув голову продолжил сосед, — Всемирная библиотека в моей памяти не может иметь так много символов, вот я и сокращаю не несущее особого смысла. — Что? — совсем отчаявшийся что-то понять взгляд. — Шутка. Самодовольные глаза Дилана подтвердили его утверждение, на что Ло промолчал. Но лишь на пару мгновений, ровно до момента, пока не прокрутил в голове их диалог вновь. — Эй, это я не несу особого смысла? — но в ответ последовала победная ухмылка и уткнувшийся взгляд в экран. Перед тем, как выйти из комнаты, Ло смог заприметить верхний код из символов, что следовал за предложениями. «Память, привязка контекста к функции». В строке появилось новое слово — «исключительный», явно заменяя упоминание кого-то. Дилан напрочь забыл, с каких пор каждый вечер садился за очередную запись. И совсем не помнил, какая она по счёту. Вести совсем нелогичную цепочку из приходящих на ум скорее эмоций, нежели мыслей — стало привычно. Стабильным становился заинтересованный вид соседа, а после и уменьшение яркости экрана. Жить мечтой, сценарием, воспоминаниями, настоящим — вовсе не важно, что именно каждый день заставляло его подниматься под появление Карла утром, садиться в ожидании длинной поездки автобуса, каждый раз открывать глаза и переписывать до боли знакомую повседневность, меняя местами мелочи и смыслы, вставать на новый путь приключений и тайн. День за днём, это совсем не тяготило его, больше нет.

***

Но вот дела: оказывается, что ты не человек. И вовсе не претендуешь на эту роль. Таким тебя изначально создали, своё творение люди привыкли стараться сделать совершенным, не отставляя возможности уйти из-под их жестокого крыла: перепрошить систему, удалить ненужные файлы, поменять строки в коде — ничего не превратится магическим образом в спасательный круг. Никто не придёт с громкими словами о заклинании оживления, волшебников в этом мире, увы, не существует. И кажется, что всё постепенно получается, но ощущения в миг приобретают тяжесть, с глухим стуком падая внутри железной модели души-коробки, более того — невозможными станут тоже, немного подождав, когда ты резко забудешь о той самой пленяющей магии мыслей перед сном, о малейшем шансе уплыть в далёкие-далёкие края, оставив прошлое позади. Как ни крути, от себя не убежать, пусть и переделав насовсем: прекратить быть белой вороной, успеть сказать те самые слова, вернуться к тем, с кем так нелепо распрощались, простить себя. Но разве после всех манипуляций, можно ли назвать исход истинным собой? Безусловно, оно кажется идеальным, и все косвенно стремятся к этому. Да только вся забава заключается в конце — в нём обязательно окажется, что маленькая деталь затерялась в длинной дороге. Та самая деталь оказалась в Дилане главной частью. Весь он являлся чужой фантазией, составляющей местного режима. Никто не видел в нём отдельной личности, как порой казалось. И это одиночество, на пару с и без этого подбивающими мыслями, ударяло. Ло прибежал после трёх сообщений, в одном из них — координаты. Пусть и не обратив внимание на настолько открытую ловушку, весь в порыве тревоги он забежал внутрь: там же поджидал сосед, который явно своими пустыми глазами-стекляшками уже совсем не был тем, кто так симпатизировал. Вовсе не тем, кем изначально являлся. Его тоже переделали, как и всех остальных, это должно было случится. Но всё пройденное время оставалась вера, что даже если это произойдет — то пускай как можно позже. И неважно, насколько громко он говорит: все слова канут в бессмысленной неизвестности, что не имеет места для них. — Дилан... Ему не хотелось упрашивать и переубеждать. В конце-концов Ло точно выучил правила игры — нельзя показывать обессиленость. Безвыходное положение давило ежедневно, но чем больше его спина ноющей болью сгибалась под грузом, тем меньше оставляли шансов не стать таким же роботом. — Если будет нужно, хозяйка позовёт вас. Сейчас я вам ничем помочь не могу, — совсем непривычно произнёс Дилан, провожая к двери. Хотелось положить руку на плечо, слабо сжимая. Заглянув бы он ещё хоть раз в голубые глаза, точно бы понял, что надежда была, всё ещё живёт и будет продолжать тянуться вьющейся нитью. Серое небо со скорбью посмотрело на него. Хмурая улыбка солнца осветила тусклое небо, возвращая серой пелене жизнь. Потеряв надежду — больше никогда не обрести будущее. Вернувшись в общежитие, Ло не стал собираться с попытками успеть в Университет. Его оправдают и без этого, подправив сценарии окружающих. Но вопрос оставался открытым, скорее, даже два: Что из себя представляет сессия, и с какой радости ему ставят такие условия? В голову приходили странные выводы, будь то полнейшая невозможность стать отличником, либо же противоположная — стопроцентная вероятность, но возвращение «подправленного» соседа. И каким бы не был исход, становилась единственная истина ясна. Они играют ва-банк, когда дело касается JDH. Но при этом должен отдуваться он. И немного Дилан, чуть-чуть.

***

— Исходя из чего такой вывод? — вздыхая, спрашивает последний вопрос преподаватель. — Из технологий, что были введены в эксплуатацию совсем недавно... Стукнув себя по лбу, он лишь ставит заветное слово «зачёт», надеясь, что Лололошка больше не появится из чистого уважения у него на глазах. А второй искрится от осознания проделанной работы: измученная программа Карла, которая дала сбой спустя пару недель беспрерывной помощи по учёбе уже двоим соседям, отсутствие положенного количества сна и просьбы Шэрон вылечить его избитую нервную систему. Парню удалось сдать всё на отметки не ниже отлично, порой выглаживая прошлые оплошности в отношении преподавателей. — Помню еще — у него было уйма талантов. Уникальный человек среди типичной серой картины и второстепенных героев жизни. Казалось, будто такая личность должна стать чем-то великим, — Лололошка ловко отвечал на хитрые вопросы, переходя на биографию учёных, будто под партой у него не находились конспекты, пару подсказок и, вероятно, что лично присутствующие деятели наук. Всё привело к Джоди Арист, безусловно, изначально к её автоматону — на сдачу. Потом же, восхитив даже настолько удущающе-принципиальную женщину, тот отправился вновь к злополучному строению в неизвестном месте. А ведь действительно, вокруг царила лишь природа, до их первой встречи парень считал, что общежитие является крайней точкой его возможностей в путешествиях по острову. Как оказалось — напрасно. И почему она самостоятельно не явилась к нему с поздравлениями? Настолько не хотела отдавать названного «котика»?

***

В кабинете стояла тишина, женщина молчаливо и задумчиво разглядывала результаты экзаменов, порой просматривая на шатающегося на пятках Лололошку. — Допустим, — отложив бумаги, она продолжила, — Ты сдал всё прекрасно. Я приятно удивлена. Выжидающий взгляд парня выдал все его вопросы, которые в следствии не пришлось озвучивать. — Джон... Лололошка, я помню наш уговор, не пытайся прожечь во мне взглядом дыру. И насколько бы мне не хотелось! Неделя — твой котик будет вновь в общежитии, — документация молниеносно оказалась в загадочной тумбе около стола, она явно не горела желанием отдавать столь прекрасное обслуживание, — Такси уже подъехало, тебя проводят. Ло лишь кивнул, повернувшись отходя в сторону двери. — Даже не задумывайся продолжить свои намерения, твой интеллект позволяет усвоить данный урок. Ощущение ожидания съедало изнутри, пускай и предвещало возвращение соседа. Абилка взяла в привычку за отсутствием хозяина забиваться под его кровать, а на утро располагаться у компьютерного стола. Вся эта картина не радовала глаз, хотелось ускорить, итак летящее вперёд время. После сеанса гипноза у Шэрон, парень часто проникался раздумьями о своих всевозможных похождениях. Воспоминаний о которых нет, как и чьих-то подтверждений. Кто мог подумать, что ему удавалось пережить в прошлых мирах? Если Вселенная не имеет определенного конца с началом, то однозначно в каком-то далёком-далёком измерении всё шло ещё тяжелее, но он и с таким справлялся. Ло в недрах своего подсознания надеялся. Собственную душу парень обзывал чёрной дырой, ему не хотелось тратить огромное количество времени на исследования себя же: и будь любой прав, кто скажет, что Лололошка вовсе не тот человек, который стал бы искать в душе скрытые истинны. Ему откровенно не хотелось этого делать, но выбора не представлялось. И впереди только длинные беспросветные коридоры, в которых он обязательно найдёт способ спастись. Вот и сейчас, обходя в который раз комнату — находит на верхней полке закрытый сундук. Не долго думая применяет мастерство для таких случаев, и открыв интересующую коробочку впадает в ступор. Находя лежащий внутри ноутбук, кабель питания и остальные не особо габаритные вещи. — Да неужели, — восторженно выдыхает парень. Решив зайти в систему найденного ноутбука, тот наткнулся на две странных вещи: отсутствие пароля и тот самый ярлык с заметками. Неужели это нацеленно было сделано? А если всё ещё подстроено Джоди? Тогда вдвойне хуже. Но открыв, Ло обнаружил те самые текста, скорее схожие с языком программирования, нежели писательским. Напоминало зрелище попытки новичка, что только поступил в университет, запомнить структуру кода. При этом не зная некоторых выражений. Но не оставалось сомнений, что автором являлся Дилан.

***

Этим вечером парень неторопливо выполнял задания: размеренно собирал все нужные ресурсы. Возможно, он неосознанно тянул время, чтобы придя назад не попадать в вязкую паутину собственных мыслей. Наконец закончив работу, пускай уже было приличное время — зашёл в здание общежития. Медленно поднимаясь по лестнице в душе играло предчувствие и неизвестность, сомнения порой приходили на ум, но становились быстро прогнаными. Приоткрывшаяся дверь не держала за собой чего-то необычного — соседы разбежались по своим комнатам в преддверии сна, Ло же не стал выделяться. Но уже тихо заходя в свою комнату, тот понял, почему же внутри с геометрической прогрессией увеличивалось чувство предвкушения. На своей кровати лежал Дилан. Не знающий человек точно бы подумал, что спит. Отчасти это было правдой. Но сейчас наблюдать за умиротворённым видом не оставалось возможности, собственное нетерпение будто об давящие стены ударяло пульсациями в голову. Быстро подойдя, Ло прихватил ноутбук, став предпринимать попытки хотя бы что-нибудь подключить. Но первые порывы не увенчались успехом, с уверенностью можно сказать — скорее, даже наоборот. Взяв тонкий кабель, изначально подсоединив его к девайсу, он потянулся к шее Дилана. Было неясно, в каком именно месте находится заветный разъем, поэтому пальцы провели вдоль неё несколько раз. Никто же не узнает о таком зрелище. Провод удалось подключить. Тихо выключив ноутбук, Ло обернулся к бессознательно лежавшему Дилану. В ожидании чего-либо, будь то даже птица пролетающая на ясном полотне неба — парень задержал дыхание. Сосед постепенно стал моргать, но перед глазами будто у новорожденного стояла лишь пелена. Только вовсе не хмуро-серая. — Ты... — сам себе не веря начал Ло, — Ты что-нибудь помнишь? Два ранее тусклых глаза повернулись в его сторону, прикрывшись веками медлительно рассматривая. — Халатики меня всё же увидели на записи камер? — парень приподнял одну бровь, всем видом показывая свою правоту ранее. Но Ло не волновало, в этот момент было важна исключительно одна мысль. Дилан всё же тут, на месте, пускай и с такими пройденными ультиматумами. Удалось. — Ты не представляешь, каким волшебством мне пришлось тебя отбивать от их рук, — в порыве ярких брызгов эмоций, Лололошка положил свою ладонь на голову сидящего, мягко гладя. Незаметно улыбнувшись, Дилан только перехватил руку на своих волосах. В голове пусто-пусто, никакого чтения нотаций о безопасности и безответственности их команды не хотелось. Тем более ругать рядом стоящего, побитого еле сданой сессией, растрёпанного и счастливого птенца. Он только потянул на себя Ло, явно не отдавая отчёт своим действиям, как скажет позже. И всё же укрыл, возможно, вовсе неожиданными, но искренними объятиями. — Это точно ты? — глупо расплываясь в улыбке, тихо шепнули в ответ на действия. — Специально подкрутил чувствительность при тебе, — спина с первого просветления сознания начала подавать сигналы, но сейчас будто специально утихла, — Как ты мог подумать иначе? На очередную язвительную реплику только промолчали, подбираясь ближе. — Увы, уже сейчас я не оправдываю надежд. Как жаль — ты доверился прирождённому палачу, — оказываясь совсем близко, произнёс Ло. — И ты исключительно из-за этого мешаешь другим снести мне голову? Лололошка, впрочем, в ответе не нуждался. Протягивает только ладонь, смыкая их пальцы в замок. А сам смотрит напыщенно-сердито, не имея возможности даже на миллисекунду злиться на схожие вопросы. Он хочет сказать множество вещей, задать кучу вопросов, но ничего из этого не будет иметь никакого смысла. Лишь чувствует, как его сознание проваливается в приятную пучину тепла, совсем не ту, что была мрачной и безысходной. После долгих размышлений он понимал, что если что-то из окружающего и имело бы какой-либо смысл, то только в историях, которые они создавали, создают или могут создать. В голове всё спутано, пускай Дилан пожалеет об этом позже, как окажется, когда обнаружит бродящий вокруг да около чужой взгляд. Пусть Карл с Чедом не поймут, почему руки двоих порой соприкасаются по неведомой случайности. Парень набирается сил и сокращает расстояние. Распахнутые глаза Ло не могут сомкнуться в момент, когда чужие губы накрывают собственные. Вся рациональность и собранность уплывает из рук, будто налитая в ладони вода. А мысли бурно плескаясь до этого — в миг разбиваются о стены реальности. В голове не было способности вообразить такую картину: когда рука Дилана смело держит его, а слияние дыханий создают свой ритм. Парень улыбается смазано, мысленно оставляя это воспоминание под особым хранением, явно не собираясь его когда-либо потерять. Как, собственно, и Дилана вновь. — Не даю забрать тебя у меня, — отстраняясь, сказал на неглубоком вдохе Ло. Ответа ввиде положенной на плечо руки оказалось достаточно. Для обоих. Мысленно Лололошка улыбнулся такому знаку, всё же со знанием о норме состояния соседа становилось полегче. Но исключительно на эмоциональном фоне, психологически ему ещё долго брести бесцельно, окутывая ложными надеждами разваливающийся механизм восприятия и доверия к другим. Но его это определённо не касалось. Под утро придёт задача перелечь на свою кровать, перед тем, как заявившийся Карл обнаружит их вместе. Но до утра оставалась ещё длинная ночь, приносящая тихое сопение под ухом, вместе с переплетёнными руками. Да, возможно, они и совсем ещё не знали друг-друга, не могли полноценно ответить на личные вопросы, попутно вспоминая мелкие детали. Не было и пустых бесед о любимых цветах, хотя один точно бы ответил самое ожидаемое. Но слова, которые Дилан пишет о Ло так, словно их не существовало до него — сдают все его прочные каменные маски вокруг истинных чувств. Исключительно.