Лакрица

      Действительно тревожным стало для всех, когда Канадэ не пришла из секая через день. Хоть время там и течёт по другому, но девушка не могла так сильно заблудиться.       Поэтому сейчас все ищут по бескрайнему миру композитора. Мику не чувствовала её. Вокалойды разбрелись в разные части, когда группа держалась вместе, так как пришлось зайти достаточно далеко. — Канадэ! Ты здесь?! — кричала Эна. — Канадэ! — громче сказал Мизуки.       Мафую в это время судорожно искала среди больших треугольников и железных балок. Но всё было безуспешно. — Чёрт! Почему её так далеко занесло? — злилась художница. — Может, она хотела в тишине помузицировать? Либо она заснула? — предлагал свои идеи Акияма. — Канадэ знает где границы. Она бы просто так не пошла сюда, — отрицала Асахина.       Прошло много времени, но поиски не обвенчались успехом. Вернувшись на привычное место, они обсуждали все возможные причины исчезновения. — Уже поздно. Мне скоро в школу нужно будет идти, — грустно сказала лирик. — Да не может быть того, что уже утро, — не верила этому Шинономе. — Эна. Уже солнце встаёт.. — ответила Мику. Видимо, смотрела через чей-то компьютер. — А где Кайто? — спросил аниматор. — Наверное обратно уже идёт, — ответила художница, — пойдём уже. Завтра продолжим поиски, — взглянув на коллегу, подошла у ней, — Мафую.. ты плачешь. — Оу.. Мафую... — подошёл Мизуки.       Девушка не понимала почему так неожиданно пошли слёзы, но понимала их причину. Быстро смахнув их, она вздохнула. — Я... Волнуюсь... — ответила лирик.       Эна решила утешительно обнять её, почти сразу же присоединился и Акияма. Простояли они недолго. — Смотрите, там Кайто идёт, — сказала Мику.       Асахина с места рванулась и побежала к нему навстречу. Она заметила, что в его руках был кто-то и понимала кто это.       По мере приближения, Мафую стала замечать больше деталей. Перейдя на шаг, Кайто стал гораздо ближе, но не переставал идти.       Тело на руках вокалойда лежало пониквше. Рука не была на теле композитора и двигалась в такт шагов. Волосы каскадом спадали и почти касались земли, только были в каких-то пятнах.       Кровавые следы на волосах стали более заметны, как и капающая кровь с перевязанной руки. Кайто заметил весь страх на лице лирика и просто молчал. Остановившись, он позволил подойти к телу на его руках.       Мафую подошла и недоумевала. Стало не хватать дыхания, а ужас от картины не давал сказать ни слова. — Что... Что случилось?... — часто дышала школьница. — Я нашёл её, когда она только начала истекать кровью, — передал тело девушке, — перевязал и кровь остановилась. Она заснула. — Эй! Мафую! — приближала Эна, — ты чего угналась так? — Она дышит!.. — слушая дыхание, ответила она, — дышит! — чуть сильнее прижала к себе. — О боже мой!... — сказал Мизуки.       Казалось, что начало капать с неба. Мелкие капли дождя участились. Все стояли молча. — Что? Откуда тут дождь? — удивилась художница.       Но Асахину это не волновало. Она смотрела в расслабленное спящее лицо Йоисаки. Вроде на душе и стало легче, но всё ещё было тяжело.       Слабый поворот головы. Девушка стала потихоньку открывать глаза. Щурясь, она пыталась понять всё происходящее. — Канадэ.. — прошептала школьница. — Мм.. ? Мафую?.. — бессильно спросила композитор, — что тут?... — Дура. Если бы я не успел? — начал ругаться Кайто. Стало теперь видно, что его одежда порвана и почти вся в крови. — Тогда не знаю, — ответила она, — сердитая. Ты так хмуришь брови, — чуть улыбнулась Йоисаки. — Молчи, — строго ответила лирик и начала движение. — Откуда тут .. дождь? — спросила всё же Канадэ. Её лишь поцеловали нежно в лоб и с расстроенным, но серьёзным беспокойством посмотрели. — Мы сами не знаем, — ответила художница. — Но это славно! — сказал аниматор.       Композитор прижалась головой на плечо Асахины и снова прикрыла глаза. Открыв их, она уже была дома, а её проблемы уже были обработаны. — У нас есть что-нибудь сладкое? — спросила Йоисаки. — Вроде остался мармелад. И то лакрица, — ответила она, взяв чужой локон в руки и играя с ним. — Ну давай.       Через минуту Мафую принесла чёиный мармелад. Откусив немного, она сразу же скривилась. — Фе, что это вообще на вкус? — недольно спросила. — Да нормально же, — спокойно ела свою порцию, — послевкусие — да, но так-то вкусно, — довольно возразила.       Под тихий смех, лирик поцеловала снова в лоб и отвернулась. Благо, стена была интересная — вся в постерах и фотографиях. Воцарилось молчание. — Ты больше так не делай, — положила свою руку поверх другой, — я рядом. Мы вместе разберёмся. — Хорошо, Мафую.       Слабая улыбка уверила в серьёзности данного обещания. Быть может, она ещё сможет потерпеть немного противного вкуса. Ради одного поцелуя, как закрепление обещания. Или не одного.