Ну нельзя чтобы родная сестра стала моей единственной девушкой!

      Сегодняшняя дата — 6 сентября, 2015 год. Празднование дня рождения Аяме в кругу семьи. По календарю это воскресенье, то есть выходной для большинства и, в том числе их родителей. В семье наших героев строго принято отмечать подобные дни именно так. Они, как обычно, собираются ещё с раннего утра, чтобы втроём завалиться под комнату дочки и одновременно тарабанят по двери, вместе создавая серию барабанных залпов, которые, как и всегда, живо поднимают соню с постели. — А-а-а! Боже! — едва продрав глаза, испуганная девушка сама того не осознав прыгает на ноги. Но раздражение тут же уходит, когда она в очередной раз осознаёт ежегодность этого события. Растянувшись звёздочкой, поведя руки над головой и показав широкую улыбку, Аяме направляется прямо к двери… — Сестрёнка, вставай сейчас же, пока эти двое ненормальных не начали вскрывать твой замок отвёрткой! — вдруг, сквозь продолжающиеся удары слышится насмешливый крик Кенты. Он даже не шутил, отвёртка тоже тут! Подтянувшись к двери и убедившись, что она действительно заперта, Аяме, ухмыльнувшись ещё сильнее, почти что прыгает к шкафу возле неё и немедленно хватает что-то очень большое. Едва ли не средневековый щит?! Постойте, это же буквально щит! Пластиковый, но достаточно большой, чтобы скрыть весь её торс. Едва она «прячется», как замок проворачивается, а дверь улетает в коридор, контрастная смесь из белой муки и цветного конфетти из только что разорвавшихся пневматических хлопушек не прицельно влетает внутрь, сопровождаясь едва-едва не ставшим яростным хохотом троицы. Как вдруг… — А-а-а… Аяме! — Получайте, вы, чёртовы нарушители детского спокойствия, получайте! Родственников застала врасплох следующая ситуация: Едва они успели применить свою ловушку, как на них вдруг опрокинулся натуральный ливень. Вода, пролетевшая сквозь созданное ими же густое облако в большом количестве забрызгивала их чуть ли не с ног до головы, в итоге опустив всю эту гнусную взвесь из муки и конфетти прямо на их одежду и кожу. Теперь смеялась только Аяме. Это однозначно ничто иное как полная и безоговорочная победа! Бутылка с остатками воды повалилась на пол, когда именинница, в довольном приступе, больше не могла ровно стоять на ногах. — Н-нечестно! Аяме! Как ты могла! — с грустью стонет ей мать. — А я знал! Я так и знал! Я сразу не хотел отдавать тебе свой щит! — поддержал поражение братик. И только отец внезапно разразился подобным Аяме смехом, рассыпав на этих двоих все оставшиеся ошмётки влажной муки: — Доча моя! С днём рождения тебя! — Ах, точно, с днём рождения, доченька, — спохватилась и мама. — С днём рождения, сестрёнка… — Большое спасибо! Ну, где там мой торт, идёмте уже! — задорно выдала именинница, уже готовая возглавить поход на кухню. — Торт?! Да ты с ума сошла! Для начала всё это нужно прибрать! — остановила мать. — Что-о-о?! Серьёзно?! И так каждый раз! — возмущённо. — Раз ты знала об этом, то нужно было не щит брать, а тазик, не пришлось бы убираться, — усмехнулся Кента. У него уже был под рукой домашний пылесос, оставалось только начать… И желательно найти ту жертву, которая всем и займётся: — Вот ты и делай, братик! — совершенно неожиданно, Аяме проскальзывает через семейку и уже испаряется на лестнице вниз. — Это нечестно! — пытался возмущаться он, получив сперва от отца одобрительное похлопывание по плечу, а затем и довольную улыбку от матери… Без шансов короче. Сам поспешил, сам огрёб!       Тем временем день только начинался. Впереди ещё много-много всего! Однако для истории важна лишь малая часть этого дня. Время чуточку позже, когда пришло время раздать подарки. Не стоит распаляться тем, что подготовили родители и какой вкусный, к тому же реально огромный торт испекла мамочка и что преступного с этим произведением кулинарного искусства сотворил папочка, попытавшись украсить… — Ну, сестрёнка, пятнадцать это ещё фигня, поверь старику, — начал Кента, — но я знаю как девочки твоего возраста стремятся казаться взрослыми… Аяме уже смотрела на него таким образом, словно сейчас вынет из кармана большой красный нос клоуна, лицом не скрывая пусть счастливого, но конкретного насмехательства над братиком. — В общем вот, — он достаёт из-за спины средних размеров букет цветов. Они совершенно точно не были собраны где-то вручную, так ещё и расставлены внутри красивой плотной обёртки явно руками занимающегося ими человека. Пять различных видов цветов и на беглый взгляд бутонов пятнадцать, не меньше… Принимая совершенно неожиданный подарок, девушка тут же бросает взгляд на родителей, однако даже в их глазах наблюдает примесь замешательства. — С ними теперь можешь тоже почувствовать себя взросленькой, — широко улыбаясь Кента заканчивает шутливое объяснение, как именно он пришёл такому подарку, затем ожидая реакции именинницы. — Кента? — несколько напряжённо вопрошает мать, — неужели, ты купил его на свои деньги с раздачи листовок? — с жалостью. Затем она поворачивается к отцу, проговаривая намного тише: «Это точно огромная сумма, погляди, помнишь, какую ставку он называл? Не меньше недели работы только ради одного букета!» — Ну, признаю, но два-три раза в год справиться могу! — успокаивает сын. — Ух, сынок! Попросил бы батьку, мы бы пополам с тобой поделили! — добавляет отец с заметными нотками одобрения в голосе. Тем временем Аяме, удерживая перед собой букет цветов, размером большую часть своего торса, а запахом как смесь дорогих духов, словно уже распылившихся по всему дому, стоит неподвижно, осторожно его рассматривая. — Не нравятся? — Кента уже успел расстроиться, всё ещё ожидая хоть какой-то ответ. — Очень нравятся! — склонившись над цветами, наконец выдаёт она. Даже больше ничего не добавила. Просто «Очень нравятся» и только… Но почему-то всего лишь какие-то два слова смогли прозвучать настолько восторженно и вдохновенно, что Кента, обыкновенно дарящий всем семейным что-то на день рождения, смутился как пацанёнок, получивший комплимент от девочки. Показалось, что Аяме вовсе от переизбытка эмоций, пусть едва заметно, но стала дрожать. Да и отпускать букет, допустим, быть может сразу пойти искать для него подходящую вазу или придумывать куда его отнести она вообще не стала, словно об этом совершенно не вспоминая. Так, чтобы нарушить неловкость, Кента обыкновенно продолжает шутить: — Вот, сестрёнка! Вот так! А ты мне каждый раз носки даришь. Одну пару. И ты хорошо знаешь, что мой день уже через какой-то там месяц. Теперь ты будешь каждый день ходить и вспоминать об этих цветах, размышляя, как придётся дарить мне что-то не хуже них! — издав попытку злобного смеха, Кента легонько хлопает именинницу по плечу, словно бы добавляя сочувствующее: «Никуда ты теперь от этого не денешься».