***
Вероника приехала под самое начало съемок. На часах было шесть вечера, а на улице еще светло. Погода тоже была теплой, отчего уже хотелось поскорее лета. Хотелось намного больше тепла, чем сейчас. Но эти мысли уходят на задний план, когда в зал заходит Марат Башаров. — Добрый вечер, — говорит мужчина, смотря на Левина и Алаторцева. — Неделю назад Денис был признан худшим, и он решил использовать свой шанс и вызвал на дуэль победителя битвы и обладателя первого белого конверта — Максима Левина. Дуэль Денис проиграл. Но последнее слово остается за зрителями. Так кто же сегодня останется, Денис? Максим? Или оба? Для многих уже было ясно, кто останется. Знали все, что у Левина намного больше фанатов, чем у того же Дениса. Это была бессмысленная дуэль, в которой уже с самого начала было ясно, кто выйдет победителем, а кто проигравшим. — Давайте уже пойдем по традиции, и я подойду и посмотрю, — говорит Алаторцев, отходя от своего места. Вероника же стояла молча и просто следила за всем этим. Для нее это было бессмысленно, ведь итак уже можно было понять, что останется Максим, но Денис в это верить не хотел. Отчего становилось смешно, но Голубева сдерживала свои эмоции, ей хотелось еще посмотреть на эти жалкие надежды. И когда Денис отходил от экрана, то многие вставали на сторону Максима, хотя сама девушка помнила тот факт, что почти все говорили о том, чтобы поскорее ушел Левин с битвы. — «Жалкое лицемерие», — думала Вероника, закатывая от этого глаза. Единственная, кто говорила правду, была Ира, которая четко расставила все точки. Дальше шел уже спор между Алаторцевым и Самантой. — Бессмысленные слова и споры. Уже все понимают тот факт, что Левин останется в битве, — говорила девушка, слегка усмехаясь над всем этим. — А вы так думаете, Вероника? — спрашивал Марат, смотря на Голубеву. — Да, я так думаю. Ибо сколько бы хейта ни шло в сторону Максима, все знают, что у него намного больше фанатов. Так что это уже понятно, кто останется. — Вы голосовали? — Нет. Я и в прошлой дуэли, и в этой не голосовала. Для девушки это было бесполезной тратой времени. Да и это новое правило битвы ей было непонятным. Ведь, какой тогда смысл делать черный конверт, если все равно человеку может просто повезти на дуэли, и он с легкостью может остаться? Возможно, с помощью этого поднимались просмотры шоу, но все же таким шагом было несправедливо это делать. Ведь мог уйти сильный соперник и остаться слабый, который не сильно вписывался в рамки этого проекта. Но все же стали объявлять результаты голосования. И как ожидалось, остался Левин. На это девушка лишь усмехнулась, но после прощальных слов Дениса, девица и сама считала, что это бред. Ведь даже если бы Максим не прошел дуэль, то он бы остался. Так что вся эта речь была бессмысленной. Когда же Алаторцев стал со всеми прощаться, то он просто прошел мимо Вероники, но для нее это не было оскорблением. Парень ушел, а всех экстрасенсов предупредили о том, что кадр снят. — Снято все прекрасно, вы свободны. А у вас сегодня ночью поезд в Краснодар без десяти два ночи. Вокзал Москва-Казанская, там нужно быть около половины первого ночи. Услышав новость о том, что вновь придется ночью выходить из дома и куда-то ехать, Вероника лишь недовольно что-то прошептала, но вслух ничего не сказала. Девушка и так уже двое суток не спала, а тут еще и ночной рейс, от которого девица понимала, что половины ночи уснуть она не сможет.***
Очередные сборы. Вероника ходила по квартире и собирала вещи. Сейчас ей нужно было все сложить, а потом уже лечь спать, чтобы к вечеру хотя бы немного, но соображать. Савелий же в это время помогал сестре собрать чемодан. Он и сам видел, какая заторможенная реакция была у девушки, и понимал, что та может что-то и забыть. — Тебя вечером отвезти? — спрашивал парень, принося из ванной ее фен и полотенце. — Если тебе не сложно, то да, — говорила Голубева, складывая все в чемодан. — И еще, сможешь меня разбудить в девять вечера? — Может ты до двенадцати поспишь? Все равно у тебя поезд почти в два. — Сав, мне еще поесть надо будет и более-менее в чувства себя привести, а то потом уже там нормально не буду соображать. Так что в девять разбуди меня, пожалуйста. — Хорошо, я тебя понял. В девять, так в девять, — говорил парень, слегка гладя сестру по голове. Девушка еще не решалась рассказать кому-то о том случае в баре. Ибо она понимала, что если расскажет, то тогда Савелий будет ходить с ней везде и плюсом забирать и отвозить её куда угодно. А этого Веронике пока не нужно было. Девушка же еще несколько минут стояла рядом с братом и просто кайфовала от того, что тот её гладил по голове. Девица любила это, и парень это знал, поэтому так и делал часто. Но все же Веронике приходилось отстраниться от Савелия, ведь чемодан сам себя не соберет. — Ты в чем будешь на испытание? — спрашивал Голубев, смотря на открытый шкаф, где был бардак. — В душе не ебу, — честно отвечала девушка, переводя свой взгляд с чемодана на шифоньер. — Давай, я может помогу тебе? — Бля, не надо. Зная тебя, ты мне там больше бардак наведешь. Давай, я сама все достану и решу, в чем пойду. — Хорошо, только потом не подходи ко мне и не спрашивай, идет тебе это или нет. — Леший, не наглей. Сам же потом подойдешь и оценишь мой образ, — девушка лишь слегка смеялась, а после подошла к шкафу и начала выбирать себе одежду на испытания. Выбор её пал на прекрасные красные брюки, черный топ-корсет и кожаную куртку, которая идеально подходила к образу. Так что девушка все аккуратно сложила и убрала это в чемодан. А после еще раз пять проверила все вещи и атрибуты для работы и со спокойной душой закрыла сумку.***
На часах уже было двенадцать ночи. Вероника была собрана, а Савелий искал ключи от машины. И пока он все искал, девушка лишь еще раз проверяла все свои вещи и документы. Ведь она знала, что по случайности может забыть либо паспорт, либо какие-либо свои вещи. Так что для нее лучше было еще раз все проверить, чем потом звонить по тысяче раз брату и просить его по-быстрому приехать и отдать ей то, что она забыла. — Ты все взяла? — спрашивал парень, смотря на сонную сестру. — Ну, вроде да… — Так вроде или да? — Да, взяла я все, — говорила Вероника, опираясь о дверной косяк. — Смотри мне, я не поеду обратно на вокзал, чтобы привезти тебе твои вещи, которые ты забыла. — Все, Леший, замолчи и поехали уже. Савелий усмехался от этого, но больше ничего не говорил, лишь взял её чемодан и помог его спустить. А дома Веры с Лерой не было, они куда-то уехали и вернутся лишь к субботе, так что на те дни, пока их не было, квартира в полном распоряжении двойняшек, а те этому не были против. И все же, когда они сели в машину, девушка откинула голову на спинку сиденья и прикрыла глаза. Ей, как и брату, хотелось спать. Но оба знали, что сейчас у обоих пока такой возможности нет. — Ты мне тут не спи, я тебя потом хрен разбужу, — говорил Савелий, заводя машину. — Да не сплю я, просто закрыла глаза и все. — Кикимора, я тебя знаю. Ты у меня сейчас тут отключишься, а потом я тебя не смогу разбудить, так что глаза свои прекрасные открывай и разговаривай со мной. — Иди в жопу. У меня нет сейчас настроения с тобой разговаривать, — тихо говорила Вероника, отворачивая голову от брата. — Ты у меня щас пешком пойдешь до вокзала, — говорил Савелий, слегка толкая сестру в бок. Девушка смеялась с этого. Знала она, что парень её не высадит из авто, особенно ночью. Поэтому это была бессмысленная угроза, от которой становилось смешно. — Как думаешь, с кем в вагоне будешь? — Мне похую. Мне главное, чтобы я села в поезд и легла спать, на остальное мне плевать. Весь остальной путь к вокзалу они молчали, только бывало Савелий кого-то материл за то, что тот неправильно повернул или встал не в тот ряд. А Веронике было смешно из-за этого. И все же, когда они приехали, то парень помог девушке вытащить чемодан из багажника. — С тобой дойти до поезда? — спрашивал брат, смотря на сестру. — Не нужно, сама могу. — Хорошо, тогда как сядешь, напиши мне. Голубев обнял девушку, а после сел обратно в авто и уехал, а девица отправилась к вокзалу. Приехала она в точное время, но заходя в здание, то увидела двух-трех практиков, которые тоже приехали в нужное время. Подходя к ним, Вероника села на стул, а чемодан поставила рядом с собой. — Вероника, ты походу глухая, — говорила Ира, которая села рядом с девушкой. — Зову тебя, а ты даже не посмотрела назад. — Прости. Я просто не выспалась и плохо сейчас соображаю, — говорила Голубева, обнимая Певчую. — Ну ладно, ты мне ответь, что за мужчина тебя обнимал там? — Брат мой, ты что успела подумать? — Ну, выглядит он старше тебя. — Ира, мы двойняшки, и ему тоже восемнадцать, хоть по нему и не скажешь так. Зато я выгляжу как малолетка какая-то, — говорила Вероника, слегка усмехаясь с этого. — Ты вот что скажи, у вас что-то с Сашей есть? А то вы друг другу так улыбаетесь, общаетесь, можно подумать, что вы встречаетесь. — Ну… ну мы да, мы встречаемся. А ты мне скажи, у вас есть что-то с Артёмом? От этого вопроса девушка сильно удивилась, ведь Певчая знала, какие между ними отношения, и должна была понимать, что между Голубевой и Красновым ничего, кроме ненависти, не может быть. — Я его ненавижу, он меня. И у нас эти чувства взаимные, так что не дай Бог быть с ним. — Ну, просто после того, как ты ушла из бара, следом ушел и Артём, а потом Женя нам кое-что рассказала. — Певчая, мы все там были бухие, и это был обычный пьяный угар. Я даже не помню, что происходило в баре, чтоб ты понимала. — Ну ладно, ладно, — говорила девушка с некоторым доверием. Другие практики стали медленно подходить. И, наверное, через двадцать минут все были на месте. По многим было видно, что те не выспались и хотели спать. Вероника их прекрасно понимала, она сама хотела по-быстрее сесть в поезд и уснуть. На вокзале появился Илья Ларионов, который будет еще одним наблюдающим на испытании. Все, кто сидел, сразу к нему подошли и стали его слушать. Мужчина раздал всем билеты и сообщил, чтобы те были готовы идти, когда услышат, что можно уже садиться в поезд. Практики кивнули ему и сели обратно на свои свободные места. Вероника же написала брату, что скоро сядет, тот просто прочитал, но ничего не ответил. И все же спустя сорок минут все услышали, что начинается посадка на поезд Москва-Краснодар, и тогда многие лениво поднялись со своих мест и пошли к нужной станции. Многим девушкам парни помогали занести их чемоданы в поезд, но Вероника отказалась от этого. Она сама смогла его поднять. И какая же была радость у девушки, когда она узнала, что у них купе, а не плацкарт. Она ездила в плацкарте и знала, что там не получится нормально заснуть. Хотя и в купе тоже бывает нельзя уснуть, ведь бывают соседи, которые сильно храпят, отчего Голубева сильно надеялась на то, что ей повезет с соседями и те не будут сильно шуметь ночью. Хотя девушка уже понимала, что как бы сейчас шумно ни было, она заснет сразу, как только ее голова коснется подушки. Проходя в нужное купе, Вероника поняла, что у нее нижняя полка, отчего только сильнее обрадовалась, ведь не нужно будет никуда лезть, а просто спокойно все себе застелить и лечь. И девушка убрала чемодан под полку, а сама быстро расстелила себе спальное место. Переодеться она не стала, сняла только кофту, которую положила под подушку, а сама легла в спортивных штанах и футболке.***
Ехали они день, и почти все это время девушка спала. Она даже не запомнила своих соседей. Но приезд в Краснодар тоже был ночным. Приехали они в три ночи, отчего девушка не спала с двух. А по приезде в отель Вероника лишь легла обратно спать. Проснулась она где-то в два часа дня. Её глаза медленно открылись, и она на мгновение ощутила легкую дезориентацию, не сразу осознавая, где она находится. Постепенно воспоминания вернулись к ней — долгий поезд, странные звуки и вибрации, которые сопровождали её весь путь. Вероника припомнила моменты, когда усталость овладела ею, и она погрузилась в глубокий сон, словно пытаясь наверстать потерянные часы отдыха. Вставая с постели, девушка почувствовала легкую боль в мышцах, напоминание о долгих часах, проведенных в неудобном положении. Она растянула тело, стараясь избавиться от напряжения и восстановить свою подвижность. Шаг за шагом она двинулась к окну, откуда открывался вид на улицу. Просунув руку за занавеску, она ощутила на лице приятное прикосновение солнечных лучей. Воздух был пронизан запахами уличной жизни — свежей листвы, мокрого асфальта и далеких звуков города. Голубева направилась в ванную комнату, где уже ждал ее теплый душ. Звук воды, струи пара и приятная атмосфера ванной комнаты создавали идеальное место для расслабления и восстановления. Девушка медленно разделась, откинув в сторону одежду, которая стала свидетельством ее путешествия. Под струями теплой воды Вероника почувствовала, как напряжение начало покидать ее тело. Каждая капля воды казалась прикосновением к новой жизни, смывая с себя усталость и наполняя ее свежестью. Она закрыла глаза и погрузилась в этот момент полного покоя. И все же спустя двадцать минут девушка стояла и аккуратно сушила волосы. Ей нужно было к шести часам вечера идти на испытание, так что сейчас ей уже нужно было начать собираться. Вероника взяла фен в руки и принялась сушить свои влажные волосы. Теплый поток воздуха окутывал ее, придавая ощущение уюта и комфорта. Волосы медленно высыхали под ее ловкими движениями, принимая форму и объем. Когда последняя прядь была высушена, девушка взяла расческу и начала создавать укладку. Ее пальцы ловко преобразовывали волосы, придавая им желаемую форму и стиль. Она играла с текстурой и объемом, стремясь к идеальному результату. Закончив укладку, Голубева улыбнулась себе в зеркало. После девушка достала из чемодана свою косметичку, откуда взяла нужную ей косметику. Она осторожно нанесла тональный крем, который после закрепила пудрой. Следующим этапом было нанесение теней. Вероника аккуратно сделала из них красную стрелку, по которой после прошлась черной подводкой. Дальше была тушь, и весь макияж был готов. Осталось только одеться, но это девушка сделает чуть позже. Сейчас она надела тапочки и пошла в коридор, а после и на балкон, ведь в номере его не было, а курить ей очень сильно хотелось. Девушка руками взяла сигарету и зажигалку, раздался тихий «чирк», и край сигареты разгорелся. Вероника облегченно выдыхала дым от сигареты. Дымок плавно поднимался вверх, танцуя в ритме легкого ветерка, который играл с ее волосами. Созерцая далекие горизонты, Голубева погрузилась в свои мысли, словно мир вокруг замер, чтобы предоставить ей этот момент спокойствия. Шум города и звуки природы сливались в неповторимую симфонию. С каждым вдохом она ощущала запах травы и цветов, напоминающий о бесконечном круговороте жизни. Словно волшебница, девушка умело играла с огнем, позволяя сигарете испаряться и растворяться в воздухе. Ее глаза были устремлены вдаль, будто она искала ответы на вечные вопросы, скрытые в глубинах своей души. И когда сигарета догорела до конца, оставив лишь пепел, Вероника затушила ее об стеклянное дно пепельницы и ушла обратно в номер.***
Голубева медленно вышла из машины, в руках она держала свою сумку с нужными ей инструментами, а сама уже видела людей, которые позвали ее. — А вот и наш ангел, — сказал Илья, смотря на девушку. — Вероника, как вы думаете, зачем вас позвали эти люди? — В глаза мне смотри, — сказала девушка, подходя ближе к девочке, на вид которой было лет пятнадцать-шестнадцать. Дальше она подошла к мужчине, который, по всей видимости, был хозяином дома. Вероника тоже попросила его смотреть ей в глаза и увидела ту же картину, что и у девочки. Затем она подошла к другой девушке, которая, возможно, тоже была дочерью мужчины. Та же просьба, и та же картина. — Что-то уже видите? — спросил Ларионов, смотря в спину Голубевой. — Вас пугает чья-то тень, которая просит крови. Один раз вы даже видели ее очертания, только во сне, — сказала девушка, делая несколько шагов назад. — Будто это человек, только без кожи, как в учебниках по анатомии. Могу в дом зайти? На ее вопрос ответили положительно, отчего девушка сразу пошла туда, куда звал ее дух. Заходя в здание, она сразу направилась в комнату, с которой все началось. А сущности, что были рядом с Вероникой, шептали ей что-то, но слова было трудно разобрать. Только несколько можно было понять, но этого мало для работы. — Здесь вы первый раз увидели эту тень. Видела вот эта девушка, — сказала девушка, показывая на старшую дочь хозяина. — Откуда эта тень взялась здесь? — спросил мужчина, и в его голосе слышался некий испуг. — Крови никто не боится? На свой вопрос девушка получила отрицательный ответ, так что Голубева быстро достала из сумки свечку, а вместе с этим и иглу, и спички. Поджигая свечу, Вероника поставила ее на пол, сама же начала быстро шептать. И быстрыми движениями она проткнула себе палец, а капли крови закапала на огонь. Через несколько секунд девушка затушила свечу и перевела свой взгляд на дверной проем, где уже стояли наблюдающие. — Вы ее сюда привели, — сказала девушка, показывая на второго мужчину. — Причем вы это сделали неосознанно. — В каком смысле я привел? — спросил мужчина, смотря с некоторым непониманием на Веронику. — Первой жене вы изменили, а она пошла к бабке. Подклад сделала, который вы забрали себе, — сказала девушка, смотря на их реакцию. — А что именно мы могли взять? — спросила девушка, которая, по всей видимости, была женой этого мужчины. — Что-то маленькое, но вы оба взяли эту вещь. Как позже они вспомнили ту вещь, которую взяли, но решили отказаться от того, чтобы Вероника ее снимала, ведь посчитали ее версию бредом. На что девушка лишь сказала им, что если им будет нужна помощь, то пусть позвонят ей.***
На узких улочках пустого города властвовала непроглядная тьма. Девушка оказалась на этих улицах в самом сердце ночи, когда город уже засыпал и лишь одинокие фонари бросали свет на ее дрожащую фигуру. Странное чувство одиночества охватило ее, будто весь мир исчез вместе с живыми существами. Прохладный ветер пронизывал сквозь одежду, заставляя Веронику дрожать не только от холода, но и от неясного страха, который начал обволакивать ее. Тени от заброшенных зданий казались живыми, словно пытались поглотить ее целиком. Шаги Голубевой звучали громко в пустоте, отражаясь от стен и вызывая эхо, которое казалось зловещим шепотом. Вдалеке послышался странный шум, словно шарканье неведомых созданий, скрывающихся во мраке. Сердце девушки забилось быстрее, а дыхание стало неровным. Она ускорила шаги, пытаясь выбраться из этого кошмара, который словно ожил вокруг нее. Но чем дальше она шла, тем больше казалось, что улицы города меняются перед ее глазами, словно лабиринт, который не имеет выхода. Тень длинного фигурного силуэта промелькнула перед ней, заставив девушку замереть на месте. Глаза ее широко раскрылись от ужаса, когда тень исчезла во мраке, оставив лишь холодный след. Вероника резко проснулась в поту после кошмара. Ее сердце бешено колотилось, а дыхание было перехвачено страхом, который до сих пор ощущался реальным. Глубоко вдохнув, она попыталась успокоиться, но отголоски кошмара все еще ощущались, словно призрак, преследующий ее. Голубева закрыла глаза, но видения из кошмара продолжали мучить ее ум. Тени и страшные образы мелькали перед ее внутренним взором, заставляя ее дрожать от ужаса. Она понимала, что это всего лишь сны, но страх все равно охватывал ее, не давая покоя. Вставая с постели, девушка направилась к окну, стремясь найти хоть какой-то признак реальности в этой нереальной атмосфере. Вдали слышался тихий шум ночи, но он казался ей зловещим, словно предвестие нового кошмара. Она чувствовала себя уязвимой и одинокой, словно весь мир обернулся против нее. В руках оказался телефон, который показывал время. Час ночи, а девушка уже больше не уснет, только если не выпьет снотворное, которое сейчас Вероника пыталась найти. Только вот поиски ничего не дали, Голубева забыла таблетки. — Ну, нет. Я же брала вас, — сказала девушка, еще раз и еще проверяя свой чемодан, только вот там ничего не было. — Ну что ж, очередная бессонная ночь меня ждет. Девушка это еще поняла, когда не нашла снотворное, но после еще одних поисков до конца в этом убедилась. Так что Вероника взяла в руки пачку сигарет и зажигалку и пошла на балкон. Сейчас ей нужно было хотя бы успокоиться после кошмара. Надевая на ноги тапочки, Голубева поправила штаны и футболку, в которых спала, и вышла из комнаты, закрыв ее на ключ. Стоя на балконе, девушку окружал прохладный ночной воздух. В ее руке плавно тлела сигарета, изредка образуя клубы дыма, которые медленно таяли в темноте. Ее взгляд был устремлен вдаль, куда-то в глубь ночи, в голове куча вопросов, на которые девушка не могла найти ответ. Шум города дрожал в воздухе, напоминая о бесконечном движении жизни. Свет фонарей играл на лице девушки, подчеркивая ее черты и создавая тени. Дым обволакивал ее, словно защищая от внешнего мира. Вдыхая, она чувствовала, как напряжение покидает ее тело, оставляя лишь спокойствие и некую меланхолию. Но, делая очередную затяжку, Вероника услышала, как дверь на балкон открывается, а после и чьи-то шаги. Голубева даже повернула голову и увидела там Артема, который, возможно, только приехал с испытания. Девушка ничего ему не сказала, она лишь продолжала курить. — У тебя зажигалка есть? — спросил Краснов, подходя к ограждению. Девушка молча протянула ему ту вещь, которую он просил. И спустя несколько секунд, ей вернули ее обратно. Вероника же быстро затушила сигарету и подожгла новую. Сейчас у нее не было желания ни с кем разговаривать. — Ты чего в такое время не спишь? Ты вроде у нас любишь поспать. — Тебя это ебет, почему я не сплю? — спросила Голубева, выпуская серый дым. — Просто узнать хотел, а ты сразу с наездом посылаешь, — парень усмехнулся с этого, а после затянулся сигаретой. — Краснов, у меня нет желания с тобой разговаривать. — У тебя никогда нет этого желания. Девушка тяжело выдохнула, но уходить не собиралась. Она лишь ждала, когда парень уйдет, чтобы дальше погрузиться в свои мысли и даже попробовать уговорить себя пойти спать. И тут сразу в голове возникла одна идея. — У тебя снотворное есть? — спросила Голубева, переводя взгляд на Артема. Все же, как бы девушка ни посылала парня куда подальше, то сейчас ей просто хотелось уйти спать, чего без таблеток точно не получится. А тут могло и повезти. — Нет, у меня его нет, — сказал Краснов, затушив сигарету об пепельницу. — Тебе зачем оно? Кошмары, что ли, мучают? — Жалко, что нет снотворного, а остальное тебя волновать не должно. Девушка не собиралась рассказывать ему о том, зачем нужно ей снотворное. Да, и его не должны были трогать ее проблемы со сном. Если нет ничего, то тогда и других вопросов не надо задавать. Так что Вероника лишь обратно перевела взгляд на ночной город, но боковым зрением заметила, что Артем подходит к ней ближе. — Дистанцию держи, — сказала Голубева, делая шаг назад. — Сейчас просто доверься мне. — Нет и ещё раз нет. После того, что ты сделал в баре, я не собираюсь тебе доверять, — сказала Вероника, поворачиваясь спиной к ограждению. — Я могу тебя на время избавить от этих кошмаров. — Блять, мне врачи и другие практики не помогли избавиться от этого, а тут ты сможешь. Слабо в это верится. Да и с чего такая доброта ко мне? — девушка в последний раз затянулась сигаретой, а после затушила ее, оставляя окурок в пепельнице. Конечно, Вероника слабо верила в то, что ей могут помочь избавиться от этого. Ведь даже у Леры с Верой это не получилось, а тут Краснов сможет ей помочь. — Знаешь, некая благодарность за то, что ты в баре тогда скандал не устроила, а на улице мне все высказала. А теперь просто закрой глаза и доверься мне, — сказал парень, тяжело вздыхая. — Сука, мне все равно это не поможет. Вероника закрыла глаза, а сама почувствовала на своих плечах его руки. Дальше же теплое дыхание в области лба. А когда его губы коснулись ее тела, то Голубева невольно вздрогнула, но Артем осторожно большими пальцами своих рук погладил ее плечи, отчего по телу пронеслось некое спокойствие. Так они стояли, наверное, несколько секунд, но внутри становилось все более спокойно, чем несколько минут назад. Парень отстранился, а девушка открыла глаза. Все же для нее это было странным, и она не верила в то, что это поможет ей сейчас уснуть. — Знаешь, хоть я слабо верю в тот факт, что я смогу сейчас уснуть, но скажу тебе спасибо за то, что предоставил мне хоть какую-то помощь. После этих слов Вероника ушла с балкона, оставив парня одного. Девушка быстро открыла дверь своего номера, потом закрыла ее. Голубева лениво пошла к кровати и, как только ее голова коснулась подушки, она моментально заснула. Что потом утром станет сильным удивлением.***
И вновь новые съемки. Все уже стояли в готическом зале и ждали Марата, который, на удивление, опаздывал. Почти все смотрели на время каждую секунду, ведь обычно мужчина никогда так не опаздывал. И все же спустя несколько минут он появился в зале, и многие облегченно вздохнули, ведь никто не хотел надолго задерживаться. — Добрый вечер. Что ж, вы вернулись с очередного сложного испытания. Есть ли у кого-то свои мысли по поводу этого? Кто-то говорил, что испытание было легким, кто-то возмущался на то, что работать там было тяжело. Вероника же молча не хотела говорить о том факте, что от ее работы просто взяли и отказались, ведь посчитали все ее слова полным бредом. Не хотелось ей сейчас прямо в готическом зале, при всех практиках позориться. Дальше была очередь белого конверта, который получила Николь. По мнению Вероники, она считала, что это полностью оправдано. Ведь в своем первом сезоне у нее их не было, а тут получилось взять, а значит работа ее была выполнена на все сто двадцать процентов. И вот теперь очередь черного конверта. — Как по мне, вы смогли сказать только поверхностную информацию, а также было ощущение, что вам было все равно на нашу проблему. Вероника, я считаю, что вы не справились с испытанием. Услышав свое имя в номинации на черный конверт, девушка удивилась, но больший шок был от того, что девушке не понравился тот факт, что Голубева не показывала свои эмоции. Но все же конверт достался Саманте. — Вероника, впервые слышу ваше имя в номинантах на черный конверт. Вы удивлены этому? — спросил Башаров, даже не дав сказать слова и Саманте, которая тоже стояла в полном шоке. — Пусть сначала скажет Саманта, а после я скажу. Девочка стала возмущаться по поводу того, что ее несправедливо засунули в конверт. Ведь единственная причина была только из-за ее возраста. И как считала она, ее работу даже не смотрели, просто людям не понравился ее возраст. — Если ты все, то теперь и я скажу, — сказала Вероника, услышав, как Саманта закончила свою речь. — То есть эту прекрасную девушку даже не смущает тот факт, что я им все подробно рассказала, и они сами отказались от моей работы, но это еще полбеды. Что значит мне было плевать на их проблему? Если это по поводу того, что я никаких эмоций не показывала, это еще не значит, что мне плевать. И плюсом я не обязана показывать им свои чувства. Они ведь нас позвали для того, чтобы мы показали, рассказали и помогли им с их проблемой, а не для того, чтобы мы им цирк бесплатный устраивали. — Так, Вероника, пойми, они еще хотят понять, что нам их проблемы не безразличны. А так, конечно, им не будет нравиться тот факт, что к ним пришел практик, у которого недовольное лицо, и конечно, из-за этого они могут отказаться от твоей работы, — резко сказал Левин, который вдруг решил, что его мнение очень здесь пригодится. — Я, блять, не обязана им показывать свои эмоции, ибо они нас позвали для помощи, а не для того, чтобы мы показывали им цирк. Конечно, девушку бесил тот факт, что только из-за того, что она не показала им свои чувства, ее хотели засунуть в черный конверт. А тут еще и Максим вставил свое мнение, которое не сильно сейчас нужно было Веронике. — Вероник, ты пойми, что людям не всегда может нравиться тот факт, что к их проблемам относятся с неким безразличием, — сказала Лиза, смотря на девушку. — Мы для них не цирк, если они хотят увидеть ее эмоции, то пусть лично с ней связываются, а тут у нас испытание, которое мы должны пройти как можно лучше. Когда же в эту перепалку влез и Артем, который встал на сторону Голубевой, то девушка удивилась. Она больше думала, что тот встанет на сторону Максима, а не на ее. Но все же этот конфликт продолжался недолго, ведь после слов Краснова никто ничего не сказал. Так что дело пошло дальше, а именно к дуэли. Но ее девушка не смотрела. Она итак была зла, и к ее радости, Саманта не стала брать ее в качестве соперника в своей дуэли. Девочка выбрала Женю, которая, как говорили дочь с матерью, наслала на них проклятие. Но этот конфликт девушка не стала даже слушать. Вероника была в неком трансе, от которого отошла только после слов операторов о том, что кадр снят и все свободны. Голубева даже ни с кем не стала прощаться, она лишь быстро и молча ушла домой.