Маршрут №6

Семья Морнингстаров жила почти на окрайне города. Обусловленно это было лишь тем, что отцу семейства не нравился шум улиц и постоянные крики пьяньчуг под окнами. Даже несмотря на то, что Самаэль занимал одну из ведущих должностей в управлении, душа мужчины всегда требовала уюта и спокойствия. Чего нелья сказать о его любимой Лилит. Лили манили огни больших городов, софиты сцен и яркие рекламные вывески. Она мечтала о карьере певицы, хотела вдохновлять людей, получать отклик. После замужества, тогда ещё девушка, стала стремительно набирать популярность. Её даже приглашали на интервью в известные газеты. Оставалась пара шагов до дебюта на ТВ. Но, нежданно негадано для фанатов, Лилит пришлось отложить свои планы. В семье ожидалось пополнение: первенец, чудесная дочка. Родители души не чаяли в своём ребёнке и можно было бы назвать Морнингстаров образцовой семьёй, но в один момент всё пошло не так. Лилит ушла. Не сказала куда, зачем, просто испарилась. В память о ней осталось лишь кольцо, записка с просьбой не искать и Чарли. Их маленькая Чарли. Самаэль аккуратно закрыл семейный альбом и поставил обратно на полку. Сегодня он снова вспомнил прошлое. — Пап? — в комнату заглянула Шарлотта. Светлые волосы были заплетены в аккуратную косичку, а новенькая форма с эмблемой университета сидела на фигуре девушки идеально. Единственное, что омрачало этот образ: взволнованные глаза дочери. — Чарли, — мужчина улыбнулся и отнял руку от шкафа, — Прекрасно выглядишь, яблочко моё! Девушка смущённо завела прядь волос за ухо, но тут же поняла намерения отца отвлечь её внимание и красноречиво перевела взгляд с Самаэля на шкаф и обратно: — Ты снова думал о маме? Старший Морнингстар заметно поник и как-то виновато пожал плечами: — Да, думал… — он отвёл взгляд, который сразу же зацепился за обручальное кольцо на тонком безымянном пальце. Он его так и не снял. Шарлотта понимающе кивнула и слегка поджала губы. В следующий момент она вздохнула, будто набравшись смелости и, подойдя к отцу, осторожно взяла его за руки, заставив посмотреть на себя: — Пап, я знаю вашу историю, знаю как сильно вы любили друг друга и как больно тебе далось расставание. Мне тоже её не хватает… Но мне уже двадцать, пап. Прошло семь лет. Семь долгих лет. Я уже не маленькая девочка, которая не понимает почему мама неожиданно пропала из нашей жизни. Это был её выбор и мы не знаем где она сейчас. — Чарли, — попытался успокоить дочь Самаэль, однако та не дала себя перебить. — Несмотря на это, у меня всё ещё есть ты, пап. Поэтому, может, — девушка замялась, — пора двигаться дальше? Шарлотта неуверенно приподняла уголок губ, с надеждой смотря на отца. Ей действительно было больно каждый раз наблюдать его приступы настольгии и тоски по жене. Самаэль уже не тот молодой парнишка, влюбившийся в незнакомку в яблоневом саду. И жизнь проходит мимо, пока он ждёт непонятно чего. Слишком долго ждёт. Мужчина прикрыл глаза и, собравшись с мыслями, с трудом одарил дочь любящей улыбкой: — Хорошо, я постараюсь. Чарли просияла и порвисто обняла отца. Самаэль охнул и рассмеялся как-то совсем по-доброму: — Эй! Я уже говорил какая ты у меня высокая вымахала, принцесса? Девушка отстранилась и подхватила чужой смех. Теперь в комнате снова было тепло и уютно, как всегда в доме Морнингстаров. Шарлотта взглянула на часы и торопливо поправила причёску: — Мне пора, так что я пойду. — Удачи в университете, милая! — Самаэль помахал дочери на прощание. Чарли остановилась возле двери и сжала кулочки, показав два больших пальца: — Я в тебя верю, пап. Когда Шарлотта ушла, мужчина посмотрел на себя в зеркало и грустно усмехнулся: — Я тоже хочу верить, Чарли. Я тоже… От разговора с дочерью остался осадок. Самаэль не был бы собой, если бы позволил предать ожидания своего чада, но в тот момент ему хотелось лишь отвлечься от всего на какое-то время. Желательно навсегда. Так сложилось, что этот осенний тёплый день стал для мужчины заслуженным выходным. Старший Морнингстар не любил сидеть без дела долго: в голову могли начать лезть ненужные мысли. Сейчас этого ему хотелось меньше всего, поэтому, набросив лёгкую куртку, Самаэль вышел во двор где его поджидала родная жёлтая Audi Allroad. В последнее время мужчина всё чаще предпочитал пешие прогулки, но до работы или гипермаркетов таким образом было добираться слишком не удобно, учитывая расстояние до центра. В такие моменты Морнингстар радовался своей покупке, которую совершил благодаря прибыли от бизнеса по производству резиновых уточек. Должно же у него быть хоть какое-то хобби. — Ну что, дорогая, соскучилась по папочке? — в кармане забрякали ключи, машина пиликнула, снимаясь с сигнализации, — Вот это я понимаю настрой! Сейчас прокатимся с ветерком, будь уверена. Дверь автомобиля открылась легко и вот уже Самаэль включает зажигание, но что-то идёт не так. — Эй, ты чего? Не вредничай. Будто в ответ на слова хозяина, на приборной панели тускло загорается индикатор. Морнингстар прикрывает глаза ладонью и с обреченым стоном упирает голову в руль. — Потрясающе. Сквозь тихий гул авто Самаэль слышит звонкое «дилинь» и мгновенно подрывается, чуть не ударившись затылком о приспущенное зеркало. Поспешно достав телефон, мужчина выдыхает. Писала Чарли.

Дочурка 🍎💕

Пап, ты ведь ещё не уехал?

8:30

Прости, совсем забыла сказать: у Кики сегодня в 10:30 осмотр в клинике (

8:30

Сможешь её отвезти?

8:31

На сердце стало теплее. Всё-таки его девочка всё ещё такая же забывчивая принцесса, как и всегда. По-быстрому настрочив ответ и не забыв напомнить дочери о пользе своевременного обеда, Самаэль заглушил двигатель и оставил машину, намереваясь заняться ей вечером. Всё могло пройти легко, но Кики, — так звали их одноглазую кошку, которую Чарли когда-то подобрала на улице в мусорном баке, — никак не хотела лезть в переноску. — Ну же, милая, это просто маленькая клетка. Как дом, но поменьше, — уже двадцать минут мужчина пытался уговорить это гордое животное. Безуспешно. И это было плохо. Во-первых, потому что перевозить Кики без переноски было опасно, особенно в общественном транспорте, и во-вторых, с каждой минутой время поджимало и стоило поторопиться, если они не хотели опоздать на приём. Всё-таки автобусы, в отличии от собственного автомобиля, ждать не будут. А кошка гордо восседала на диване и смотрела на хозяина таким взглядом, каким обычно зажравшиеся аристократы смотрят на прислугу. — Ах так? Самаэль не выдержал и взял в руки поводок. Если не удастся уговорить, придётся заставить. После недолгих, но многочисленных попыток, мужчина имел на руках одну сломанную переноску, которая по чистой случайности познакомилась с асфальтом, и кошку в рюкзаке. Ей была оставленна небольшая щелка для воздуха, так что этот вариант казался безопасным. Автобусная остановка находилась всего в пятнадцати минутах ходьбы и когда Самаэлю оставалось дойти совсем немного, необходимый ему маршрут уже начал подъезжать. Только из-за этого ему пришлось ускорить шаг, а затем и вовсе побежать: ждать другого автобуса ещё пол часа не хотелось. Мужчина влетел в двери как раз когда водитель собирался двигаться дальше. Запыхавшийся, он отдал деньги водителю и, коротко извинившись, сел на первое попавшееся свободное место. И сразу же вспомнил о кошке. — О боже милостивый! — Самаэль поспешно расстегнул молнию и заглянул внутрь рюгзака. Кики была в относительном порядке, пусть и немного взлохмачена. Не сказать, что этот спринт ей доставил хоть какой-то дискомфорт. Мужчина с облегчением выдохнул и улыбнулся. Кошка стала ластиться к нему и он не смог отказать ей в такой простой просьбе. — Вам разрешают провозить животных в общественном транспорте? Самаэль не сразу понял, что обращались к нему, но почувствовал на себе пристальный взгляд. Морнингстар непроизвольно повернул голову к соседу. — Что, простите? — Вам разрешают брать животных в общественный транспорт? — повторили ему, словно кто-то прокрутил запись на магнитофоне: не только слова, но тон и паузы тоже были ровно такими же. Соседом оказался молодой мужчина: от силы лет двадцати восьми. Выраженный креол со смуглой, но не чёрной, кожей и тёмными волосами, которые были уложены в традициях классических причёсок каких-нибудь публичных личностей. Разве что более скромно. Казалось бы, самый обычный американский гражданин, но стиль одежды незнакомца вводил в замешательство. Разумеется запрета на нашение чего-либо в этом штате не существовало, но винтажное пальто, галстук бабочка и необычного вида трость, выделяли этого человека на фоне остальных жителей города. А ещё улыбка. Она была неестественно широкой и доброжелательной, будто её обладатель вышел прямиком из какого-нибудь старомодного чёрно-белого мьюзикла, в котором у всех была поставлена одна простая задача: улыбаться. — Насколько я помню, в законе не прописан пункт о запрете на провоз домашних животных в автобусах. Самаэль старался отвечать отстраненно. Сосед не вызывал в нём ни капли доверия: неизвестно чего можно ожидать от человека, который не похож на местного. Однако мужчина с тростью лишь пожал плечами и достал из складки пальто… кошку. Белую кошку с, почему-то, розовыми участками на шерсти. Неожиданно. — Это Ниффти, — зачем-то представил мужчина. — Кики, — тоже зачем-то представил животное Морнингстар. — Я вижу вашей кошке тоже не достаёт глаз? — задал незнакомец уже второй за этот день вопрос. И вправду: у Кики, как и у Ниффти, отсутствовал правый глаз. Только если у Кики на этом месте была чёрная повязка, то чужая кошка не обладала модным аксессуаром. — Да, — Самаэль пожал плечами, — Дочка нашла Кики когда она была ещё котёнком. Насколько мы поняли, она потеряла глаз из-за осколков стекла в мусором баке. Незнакомец понимающе усмехнулся. Неужели у него есть похожая история? — Я подобрал эту красавицу у студии когда направлялся на работу. Она подралась с местной кошачьей стаей и поплатилась за свою глупость, — сосед почесал кошку за ухом и та тихонько заурчала, — Когда я на работе или в разъездах, то за ней присматривает мой хороший приятель, но сейчас у него появились дела. Голос из динамика объявил следующую остановку. До клиники оставалось ехать ещё минут двадцать, а разговор скрашивал время поездки. Не удивительно, что когда двери закрылись, а автобус снова тронулся, Морнингстар решил продолжить их беседу: — Не похоже, что Вы сильно расстроены. Так любите свою работу или дело в кошке? Собеседник коротко рассмеялся и утёр непрошенные слезинки: — О, Вы даже не представляете насколько я люблю свою работу! Ещё в детстве матушка подмечала как складно звучат сказки, которые я читал вслух для соседских детей. Самаэль пригляделся к фигуре напротив ещё раз. Последнее, о чём можно было подумать, так это о том, что она принадлежит библиатекарю. — Прошу прощения за не скромный вопрос, но кем Вы работаете? Мужчина мгновенно оживился и пустился в объяснения. Похоже эту тему он готов был обсуждать вечно: — Я занимаю должность ведущего на радио. Моя программа идёт в разные дни, начинается утром, иногда днём, но заканчивается всегда поздним вечером. Возможно Вы слышали о ней. В доме Морнингстаров часто играло радио и станции постоянно меняли друг друга, в зависимости от настроения жильцов. Только соль была в том, что оно обычно звучало фоном для семейного ужина или генеральной уборки. Из всей мешанины лишь одна программа всплыла в памяти: — Могу ошибаться, но Вы имеете ввиду случаем не «WWOZ»? Мы слушаем его вечерами за ужином. Удивлён, что не узнал Вас по голосу. Но, насколько я помню, Вы ведёте эфиры из Нового Орлеана? Что привело Вас сюда, так далеко от родных мест? — Отпуск. Иногда стоит выбираться и путешествовать по стране. Я ещё ни разу об этом не пожалел: приятно встретить человека, который знает толк в хорошей музыке, — улыбка ведущего становится мягче, а взгляд выражает одобрение, — По правде говоря, я планирую запустить свою волну. Самаэль не был большим фанатом джаза или кантри, но эта музыка привлекала его куда больше современного рока или, популярного нынче, молодёжного рэпа. — Честно говоря, мне даже немного завидно, мистер Хартфельт, — мужчина тяжело вздохнул и погладил Кики, которая уже наполовину выглядывала из рюкзака, — Вы увлечены своей работой и благодаря ей всегда находитесь в окружении любимой музыки, в отпуск можете себе позволить небольшое путешествие. Я таким похвастаться, увы, не могу. Когда Лилит ушла, вся забота о дочери легла на плечи Самаэля. Несмотря на завал на работе и не самое лучшее моральное состояние на тот момент, он старался быть хорошим отцом. Порой приходилось соглашаться на помощь со стороны друзей, в особенности Би, но это не сильно разгружало молодого папашу. Старший Морнингстар не знал, всё ли делает правильно, но первым пунктом в воспитании дочери он видел: «всегда быть рядом». Ни о каких поездках в отпуска, кроме времени летних каникул, разумеется, не могло быть и речи, а посиделки с друзьями сошли на нет. Сейчас Чарли уже двадцать, она учится в элитном университете, у неё есть прекрасная девушка и хорошие друзья. Это радует. Но сам Самаэль неожиданно обнаружил себя на высоком посте на нелюбимой работе, с заискивающими коллегами и идиотскими идеями по благоустройству города. — В таком случае, почему бы Вам не уволиться? Предложение пришло откуда не ждали и мужчина поднял на собеседника удивлённые глаза: — Уволиться? — Именно это я и сказал, друг мой. Если работа не доставляет Вам удовольствие и не приносит выгоды, то я не вижу в ней никакого смысла. Такие, казалось бы, простые слова, Морнингстар слышал впервые. Никто раньше даже не думал предлагать члену управления подобное, а он сам такой вариант даже не рассматривал. Разумеется в этой нише вертелись огромные деньги, но у Самаэля давно существовал свой уточный бизнес, так что они с Чарли не обеднеют, если отец семейства неожиданно решит уйти с должности. — В этом… В этом есть смысл, — задумчиво пробормотал Самаэль, на что получил хитрый прищур карих глаз, которые на мгновение, показалось, блеснули алым. — Порой человеку нужен один небольшой толчок, чтобы начать действовать в нужном направлении. Также могу посоветовать Вам найти хобби, иначе скука сведёт Вас в могилу, друг мой. Морнингстар не решился рассказывать ведущему о собственном хобби. Всё-таки производство уточек нельзя считать серьёзным занятием взрослого мужчины за тридцать. Электронный голос наконец-то объявил нужную остановку и Самаэль, осторожно запихнув Кики обратно в рюкзак, хотел было попращаться, но его одёрнули: — Я тоже выхожу здесь. Ещё успеете постоять, лучше подождите пока толпа порядеет. Весь путь до дверей они молчали. Как и когда только вышли из автобуса и не сговариваясь пошли в одном направлении. Было в этом что-то приятное, просто молча идти рядом с приятным человеком, никуда не спешить. Аластор, этим именем он представлялся в эфирах, первым нарушил тишину на перекрёстке между клиникой и четырёх звездочным отелем: — Благодарю за приятную беседу, но теперь мне придётся оставить Вас. Мой номер уже должны были прибрать, а потому мне нет нужды больше продолжать прогулку. Морнингстар взглянул в сторону клиники, а затем снова на нового знакомого: тот уже протягивал ему руку. — Взаимно, мистер Хартфельт. Надеюсь ваш отпуск пройдёт без происшествий, — мужчина ответил на рукопожатие: ладонь ведущего отчего-то казалась слишком холодной. Самаэль прошёл некоторое расстояние до нужного здания, его окликнули: — Настоятельно рекомендую прислушаться к моим советам, мистер Морнингстар, — донеслись в спину слова Аластора. Свою фамилию мужчина не говорил. Но когда Самаэль обернулся, недавнего собеседника и след простыл. Будто и не было его никогда. Осмотр у Кики прошёл удачно. Врач лишь посоветовал заменить повязку на более качественную и на этом кошка и хозяин были отправлены домой. Самаэль ещё долго думал над словами Аластора и уже через месяц подал заявление на увольнение. Не всё сложилось в его пользу, но в итоге должность перешла к одному из его коллег и на этом все остались довольны. Это оказалось легче, чем казалось на первый взгляд. Уточный бизнес процветал, а у старшего Морнингстара появилось время на реализацию новых проектов: первым делом хотелось сделать игрушки с более оригинальными дизайнами. В один из солнечных осенних дней, когда Самаэль работал над очередной разработкой, — в этот раз это должен был быть плот для пляжа, — Чарли постучала в кабинет: — Пап, там какой-то человек представился твоим знакомым. Кажется у него есть предложение насчёт моей идеи. Старший Морнингстар отложил карандаш, встал с кресла и открыл дверь: — Ты про твой проект с отелем для бомжей, который призван давать таким людям второй шанс и билет в нормальную жизнь? Девушка активно закивала. В последнее время эта идея просто засела у неё в голове и никак не хотела вылезать назад. Шарлотте было всё равно на трудности с документами, зато сделать мир лучше она хотела до безумия. — В любом случае, ты же не стала пускать в дом незнакомца? Чарли свела пальцы вместе и как-то виновато прикусила губу. В этот момент из-за её спины раздался знакомый хорошо поставленный голос: — Добрый день, мистер Морнингстар. Рад видеть Вас в добром здравии.