***
Исцеление требует времени, как у бессмертных, так и у всех существ. Вернувшись в книжный магазин, Азирафаэль перевязал остальные раны Кроули, как мог, надеясь (но не осмеливаясь молиться; Ей необязательно знать об этом) вопреки всякой надежде, что этого будет достаточно. Что его исцеления было достаточно. Как только он убедился, что сделал все, что мог, он сделал единственное, что пришло ему в голову. Он спустился в заднюю комнату книжного магазина, сел в свое любимое кресло с откидной спинкой и заплакал. Ему казалось, что проплакал несколько дней; но на самом деле это было всего несколько часов. Он не мог позволить себе терять время. Он был нужен Кроули, и он позаботился бы о том, чтобы демон выкарабкался из этого. Тела оказались на удивление устойчивыми, когда о них должным образом заботились, даже потери безумного количества крови и отключения от кислорода на несколько дней было недостаточно, чтобы полностью отделить особо злобное небесное существо от одного из них. Даже зная это; даже будучи в состоянии ощутить искорку, оставшуюся внутри тела Кроули, несколько дней все оставалось по-прежнему. Азирафаэль перенес свое кресло в квартиру наверху и остался рядом с Кроули. Он сидел и читал, он залечивал раны Кроули, но в основном он наблюдал. Следил за любыми признаками жизни его самого дорогого и старейшего друга. Книжный магазин не открылся, в нем не было необходимости. Это было гораздо важнее. На четвертый день, как раз когда забрезжил рассвет, отодвигая тьму с неба и провоцируя свет, Азирафаэль услышал слабый, но безошибочно узнаваемый вздох. - Зи-зирафаэль, - произнес голос, который был скорее скрипом, чем реальным звуком. Можно было бы даже не услышать, если бы не вслушиваться с такой интенсивностью, как палящее солнце. Азирафаэль уронил книгу на пол, не заботясь о ее сохранности, и бросился к Кроули: - Я здесь, Кроули, я прямо здесь. Ангел не смог остановиться, он провел рукой по мокрым от пота волосам демона, откидывая их с его глаз: - Ты в порядке, мой дорогой, с тобой все будет в порядке. Кроули дрожал, без сомнения, у него была лихорадка. Возвращение после чего-то подобного не могло не сказаться. Азирафаэлю оставалось только надеяться, что шок быстро прошел. - Болит, как... как..., - простонал демон, будучи достаточно любезным, чтобы ничего не упомянуть о руке Азирафаэля, проводящей по его волосам, - ...как все, что болит. - Этого следовало ожидать, мой дорогой, - каждая дрожь, пробегавшая по Кроули, еще немного разбивала сердце Азирафаэля, - осмелюсь предположить, что еще несколько минут, и ты бы развоплотился. - Нет, не мог, - сказал Кроули, почти незаметно наклоняясь к прикосновению ангела. - Не мог? - озадаченно спросил Азирафаэль. - Не мог этого сделать, - дыхание Кроули в лучшем случае было прерывистым, в худшем едва слышным шепотом, - оставить тебя здесь, ангел. Не мог оставить тебя здесь. Рука Азирафаэля замерла. Последствия этого хода мыслей не ускользнули от ангела. Вокруг этой определенной вещи они танцевали веками. На протяжении тысячелетий. Произносится тихо между устрицами и блинчиками; кожаная сумка с книгами и старый термос в клетку, но никогда, никогда не произносится вслух. - Кроули? Дорогой мальчик, я действительно верю, что ты более чем немного бредишь, - Азирафаэль пытался увести разговор в сторону, он не был готов к этому, они ничего не могли с этим поделать. Он еще не был достаточно храбрым. - Не могу... оставить тебя здесь, - продолжил демон, легкие следы слез выступили на его закрытых глазах, - должен остаться, должен защитить тебя. Больше некому. Азирафаэль вздохнул, конечно, Кроули считал бы себя ответственным за благополучие ангела. Сколько раз демон врывался в его жизнь именно тогда, когда он больше всего в нем нуждался? Отважный и жизнерадостный герой, о котором Азирафаэль так часто читал, сейчас был самым уязвимым из всех, кого ангел когда-либо видел Кроули погрузился в сон и Небеса знают, что он в нем нуждался. Возможно, сейчас самое время выпить чашечку чая; Азирафаэль и сам начинал чувствовать себя довольно уставшим. Он встал, чтобы уйти, когда Кроули протянул руку и схватил его за запястье. - Останься, пожалуйста, - Азирафаэль посмотрел вниз и увидел, что глаза Кроули открыты и полны непролитых слез. Боль в них была ощутимой, настолько сильной, что он мог протянуть руку и дотронуться до нее. Ни один из них не упомянул о связи между рукой и запястьем, весь момент был слишком хрупким. Глаза Кроули были затуманены усталостью и он уже снова засыпал; но Азирафаэль, тем не менее, видел в них неуверенность и нужду. Он вздохнул и сел на кровать, положив голову Кроули себе на колени, возобновляя свои манипуляции с волосами Кроули. - Я никуда не уйду, мой дорогой, - сказал ангел, изо всех сил стараясь, чтобы его голос не дрогнул, - пока ты снова не встанешь на ноги. - Хорошо, - сказал Кроули, когда напряжение спало с его плеч. Он все дальше и дальше погружался в дремоту, пока Азирафаэль бормотал короткое благословение на приятные сны. Ангел пытался сдержать слезы, выступившие в уголках его глаз. Ему это не удалось, когда он услышал, как Кроули едва слышно прошептал: - Должен беречь тебя… я люблю тебя, ангел. И вот оно, то, что они не могут озвучить. То, что могло стать концом для них обоих, но все же намного больше, чем для них обоих. Эта штука, которая строилась и росла большую часть шести тысяч лет. Катится и гремит по направлению к ним, катастрофа в конце неизбежна. Они так долго танцевали вокруг него, толкаясь и отталкиваясь, как луна и прилив. Теперь он здесь, обнаженный, в этой крошечной квартирке над книжным магазином. - Я тоже люблю тебя, дорогой, - почти благоговейно прошептал Азирафаэль, прежде чем нежно поцеловать спящего демона в лоб, зная, что дальше этого дело никогда не зайдет. Когда Кроули проснется, разговора об этом не будет. Они продолжат жить так, как будто этого никогда не было. Они будут двигаться по своей жизни, как и всегда, хотя теперь по немного более близкой орбите. Они пойдут ужинать и будут ссориться, как всегда, ничего не изменится. Ничего не может измениться. Этого должно быть достаточно.Часть 4
15 мая 2024 г. в 21:16
Пятница, 30-го октября 1987 г., 18:46
Кроули был слаб. Он уже почти ничего не видел.
Его слезные протоки пересохли и горели вместе со всем остальным телом; он мог вспомнить только один раз, когда ему было так сильно больно, но это никогда не было тем опытом, который он хотел бы пережить заново.
Он отказался от попыток закричать несколько часов назад, его силы иссякли из-за потери крови. Возможно, ему не нужны большинство человеческих качеств для выживания (таких как дыхание или сердцебиение), но его тело все еще чувствовало слабость. Ему было холодно, но он обливался потом. В таком состоянии невозможно сохранять равновесие. Кроули клялся, что чувствовал, как кровь сворачивается вокруг шипов, которые в данный момент были довольны просто существованием, вонзаясь в него, как тысяча ножей.
Мучительно - это мягко сказано; он не мог продолжать в том же духе вечно.
Кто-то жаждал мести и точно знал, как до него добраться; это нужно будет исправить, если он когда-нибудь выберется отсюда.
Было бы так легко просто отпустить это, не так ли? Просто погрузиться в смертельный сон. Не то чтобы он на самом деле умер; он просто застрял бы примерно на сорок лет в бумажной волоките для нового тела.
Но кто знал, каким он вернется? Кто знал, что они вообще позволят ему вернуться? Ад в наши дни не очень-то легко делился физическими телами и это было бы прекрасным предлогом назначить его дежурным.
Он не хотел этого, не хотел быть вдали от Земли и людей с их машинами, музыкой и телевизионными программами. И его чопорный ангел, который никогда не принадлежал ему; что бы сделал Азирафаэль, если бы они послали кого-то другого на место Кроули?
Нет, он должен был держаться, как бы трудно это ни было...
Обжигающая, раскаленная добела боль прервала мысли прежде, чем он смог закончить их. Не довольствуясь тем, что вонзились в него, лианы возобновили свой натиск, двигаясь и извиваясь, впиваясь в него своими зазубренными шипами.
Он должен был держаться... должен был держаться…
Но боль была слишком сильной.
Когда он терял сознание, в его голове промелькнуло только одно слово, одно имя, а также лицо, о котором он так заботился, с ореолом белокурых кудрей и глазами цвета океана.
Азирафаэль…
И Кроули исчез.
Пятница, 30-го октября 1987 г., 22:15
Азирафаэль помахал распылителем, медленно открывая дверь. Он не был уверен, что растения, находящиеся под влиянием оккультизма, питают такую же слабость к святой воде, как демоны, но это был гамбит, который он делал.
К этому моменту Плющ заполонил всю квартиру, извиваясь и ползая по каждой поверхности. Казалось, что комната дышит из-за количества происходящего движения.
- Теперь послушай сюда, - сказал Азирафаэль лишь с легкой дрожью в голосе, - я дам тебе один шанс встать в очередь или, боюсь, мне придется воспользоваться этим!
Он размахивал распылителем со святой водой перед собой так, как герой боевика мог бы размахивать пистолетом.
Плющ в ответ только двигался, извиваясь, лозы с каждой секундой приближались к Азирафаэлю.
- Я же говорил тебе, есть один шанс, - он направил распылитель на ближайшую к нему лозу, - ты можешь продолжать, на самом деле я приглашаю тебя. Пожалуйста, это улучшило бы мой день, действительно улучшило бы.
Лоза поднялась в воздух, очень похожая на кобру, готовую нанести удар. Ирония, конечно, не ускользнула от Азирафаэля.
Вопреки всякой надежде, что это сработает, он нажал на спусковой крючок своего пистолета со святой водой. Над грозной лозой поднялся тонкий туман, который, казалось, не возымел никакого эффекта.
- Что ж, попробовать все равно стоит.
Лоза изогнулась и сделала выпад, Азирафаэль поморщился и закрыл глаза, но удара так и не последовало.
Он открыл один глаз и увидел струйки света по всей гостиной. Просто немного святой воды и плющ растаял. Искрясь, он канул в небытие, и его больше никто не видел.
Он сразу же отправился на поиски Кроули, зная, что демон должен быть где-то поблизости. Обычно лучшим выбором была спальня, он любил поспать. Ангел поспешил мимо искрящихся лоз по коридору мимо статуи (бросив на нее всего лишь двойной взгляд вместо обычных трех или четырех суровых взглядов) и распахнул дверь в спальню. То, что он увидел, чуть не поставило его на колени.
Кроули был там, но едва присутствовал. Пол был залит кровью демона, лианы привязали его к потолку. Азирафаэль уже мог сказать по странным ракурсам, насколько изломанным должно быть тело Кроули, его внезапно охватил гнев из-за того, что собственная сторона Кроули могла так с ним поступить. Он отложил это в сторону, нужно было сделать более важную работу. Позже у него мог быть срыв из-за всего этого дня.
Капельки добрались до него и он развеял их, не желая, чтобы они добрались до Кроули в случае, если эффект от воды передастся ему.
Было бы иронично, учитывая их разговор двадцатилетней давности.
Оставшись без хозяина, который поддерживал бы его в воздухе, плющ ослабил хватку на Кроули, и благодаря быстрому чуду он мягко приземлился на свою кровать.
Азирафаэль поспешил к нему, уже формируя в уме исцеляющую магию.
- О, мой дорогой, кто это с тобой сделал, - руки ангела, светящиеся неземным светом, зависли над рваными ранами на шее Кроули, аккуратно сшивая их обратно и восстанавливая его позвоночник. Азирафаэль продолжал с абсолютной сосредоточенностью, пока не смог точно сказать, что внутренние раны были прижжены, а кости срослись.
Это был большой урон, но на данный момент его запас чудес был почти пуст. Он ненадолго задумался о том, что будет сказано в записке от Гавриила, которую он наверняка получит, затем понял, что, откровенно говоря, в данный момент ему все равно.
В квартире был беспорядок, а дополнительные инструменты, необходимые ему для заживления мелких ран человеческим способом, были в книжном магазине. Он подхватил Кроули на руки и, используя последнюю каплю эфирной энергии, на которую был способен, перенес их обоих в маленькую квартирку над своим книжным магазином.