Спустя несколько дней после Зимней войны... Общество душ
Рукия шла по улице в мрачном настроении. Айзен был повержен, но она едва не погибла от рук Эспады. Хуже того, её брат тоже почти что умер, когда другой эспада попытался закончить дело. А затем её основательно потрепал Ямми, и спаслась она только вмешательством Ичиго. Узел в её нутре затянулся. «Ичиго...» — Она слышала о том, что случилось после того, как Куросаки ушел сражаться с Айзеном; о том, как он пожертвовал своими силами ради Финальной Гецуги Теншоу, дабы низвергнуть предателя. Теперь он лежал в коме, пока стабилизировалось то, что осталось от его угасающих сил. И когда он очнется... «Нет...» — Девушка тряхнула головой, пытаясь вывести себя из оцепенения. — «Ичиго из тех, кто гордо примет цену. Он разозлится, если я стану расстраиваться из-за того, что спасла всех нас». Рукия так погрузилась в размышления, что, завернув за угол, столкнулась с Ханатаро. — Агх! Пара невысоких шинигами свалилась на землю. Быстро придя в себя, Рукия поднялась и помогла медику. — Ханатаро, что ты здесь делаешь? Почтительно поклонившись Кучики, Ханатаро слабо улыбнулся Рукии. — Да вот, зашел узнать, как там Ичиго. Эм... — На лице медика отразилось уныние. — Никаких изменений, да? Жестом пригласив его присоединиться к ней, шинигами продолжила идти по улице. — Урахара сказал, что он пробудет в таком состоянии около месяца. Нам остается лишь ждать и надеяться, что он прав. Хмм? Пока они шли, Рукия заметила бинты под кимоно Ханатаро. — Что с тобой произошло? Тебя ранили? Поняв, что Рукия имела в виду рану от меча на его груди, Ханатаро внезапно смутился, и его лицо покраснело. — Это? Ох... ты не помнишь? — Нет, я потеряла сознание после того, как убила Аароньеро. Когда я очнулась, надо мной стояли ты и Исанэ. — Ах, верно... — Ханатаро забыл, что Рукия технически была полумертва, когда Бьякуя помешал Зоммари прикончить её. — Ну... дело в том, что... это ты нанесла мне эту рану. Рукия замерла на полуслове. — Стоп, что?! Ханатаро быстро, как только мог, объяснил ей, что произошло после того, как они с Бьякуей пришли её спасать. Рукия с ужасом узнала, что её использовали для нападения на него, и от чувства вины в животе завязался узел. От того, что она причинила боль Ханатаро, ей захотелось зарыться с головой в руки и заплакать. Ямада был самым милым человеком, которого она когда-либо встречала. Он так много сделал для неё. Он был добр к ней, когда она сидела в тюрьме Шестого отряда. Когда Ичиго пришел спасать её, Ханатаро без колебаний помог ему, спася ему жизнь после тяжелого ранения, нанесенного Ренджи. И даже совершив таким образом предательство, Ханатаро был готов выступить против Бьякуи, прекрасно осознавая, что её брат без колебаний прикончит медика. То, что она обидела такого заботливого друга, ранило её до глубины души. Глядя на него, девушка размышляла, как она может отплатить ему за всё, что он сделал. И тут ей в голову пришла идея... Брат и Ренджи не одобрили бы, но выбор был за ней. — Ханатаро, не мог бы ты зайти ко мне сегодня вечером? Я хочу тебе кое-что отдать. Смутившись от неожиданной просьбы, парень некоторое время смотрел на Рукию, прежде чем кивнуть. — Без проблем. Но сейчас мне уже нужно вернуться в свой отряд. — Хорошо. Увидимся, Ханатаро. Рукия остановилась, наблюдая, как Ямада уходит, её фиалковые глаза сверкали скрытым намерением. — Уверена, тебе очень понравится мой подарок... — прошептала она, а затем повернулась и направилась обратно в свой отряд.Позже той ночью... Тринадцатый отряд, казармы
Как член клана Кучики, Рукия имела отдельные покои, что позволило Ханатаро навестить её, не вмешиваясь в дела отряда. На Общество душ опустилась ночь, на темном небе сверкали звезды. Рукия, одетая в черный халат, открыла дверь, как только он постучал. — Заходи... Ханатаро был поражен её большими и просторными покоями. Его личная комната скорее напоминала чулан для метел. Присев на кровать, Кучики жестом пригласила его присоединиться рядом. — Ханатаро... — Она не могла скрыть дрожь в голосе. Если бы у парня был более острый слух, он мог бы расслышать, как быстро бьется в груди её сердце. — Я размышляла об этом весь день. Ты... ты так много сделал для меня, даже пострадал, пытаясь помочь мне. Я... я хочу отдать тебе кое-что в благодарность за всё, что ты сделал. Заметив, как щеки Рукии приобрели прекрасный розовый оттенок, Ямада заподозрил, что именно она подразумевает. Когда девушка снова повернулась к нему, и он заглянул ей в глаза, его собственное сердце забилось быстрее. — Р-Рукия... что ты... Приложив палец к губам, женщина поднялась. Успокоив нервы, маленькая вороноволоса шинигами развязала завязки халата и позволила ему упасть, явив юноше себя во всей красе. — Я хочу, чтобы ты провел эту ночь, согревая мою постель, Ханатаро. Слова отказывались идти к медику. Рукия стояла прямо перед ним, прекрасная в своей наготе. Несмотря на невысокий рост, девушка была прекрасна. Пусть она была не такой развитой, как Рангику или Исанэ, её миниатюрная замечательно грудь дополняла её же стройную фигуру. Взгляд его глаз неизбежно устремился вниз, к её розовой киске, увенчанной треугольником черных волос. — Ру-рукия... — заикаясь, произнес медик. Девушка сделала шаг вперед, и Ханатаро почувствовал, как кровь прилила к его голове, а виски запульсировали. Ханатаро солгал бы, сказав, что не испытывает чувств к Рукии. Его влекло к ней, ещё когда он общался с ней в тюремной камере Шестого отряда. Какая-то часть разума предупреждала его о том, что случится, если Ренджи или Бьякуя узнают, что он переспал с ней. Но когда она оказалась так близко, что он ощутил её дыхание на своем лице, этот голос разума медленно растворился в пустоте. — Ты... ты уверена? — Да, — ответила Рукия, твердая в своем решении. — Если ты меня возьмешь. Не волнуйся. Это будет нашим секретом. Она тепло улыбнулась, давая ему понять, что можно принять её подарок, её саму. Ханатаро сглотнул комок в горле. Положив руки на её обнаженные плечи, Ямада закрыл глаза и наклонился, давая Рукии свой ответ. Поцелуй получился неловким и неуклюжим. Кроме одной пьяной интрижки с Исанэ, у него почти не было опыта обращения с женщинами. Рукия успокоила дрожащего юношу, углубив поцелуй. Ей нравился вкус мятного чая, застывший на его губах. — Мммм... Когда поцелуй прервался, Ханатаро вновь обрел мужество и поцеловал её, но на этот раз с большей страстью. От его действий девушка застонала, не разрывая соитие их губ. Она приоткрыла рот, выпуская язык, в то время как её руки начали снимать с Ханатаро одежду. Его верхняя одежда была быстро сброшена, обнажая перевязанную грудь. Следуя женскому инстинкту, Рукия запустила руку в штаны Ханатаро и нащупала его мужскую суть, обхватывая его эрекцию своей маленькой ладошкой. Ханатаро застонал ей в губы и провел языком по её губам, в результате чего их языки закружились в танце, переплетаясь. Отпустив его выпуклость, Кучики ослабила узел на поясе и спустила штаны на пол. Она быстро стянула с него трусы и отбросила их. Когда девушка медленно взглянула вниз, желая увидеть эрекцию Ханатаро, она была скорее удивлена. Медик оказался куда более способным, чем она полагала. «Вау... Из-за маленького роста Ханатаро он кажется ещё больше». Взяв его за руку, Рукия повела парня к кровати. Они легли на неё, и Ханатаро осторожно навис над девушкой. Их руки исследовали тела друг друга, и они вновь поцеловались. Рукия чувствовала, как по позвоночнику пробежала дрожь, когда член её друга потерся о живот. От одной мысли о том, что он войдет в неё, внизу становилось мокрее. — Мммм! Мягкие ладони обхватили грудь Рукии. Ханатаро нежно дразнил девушку, мягко массируя её груди. Он наблюдал, как она приоткрыла рот, издавая стон, когда его большие пальцы обхватили её соски. — Оххх... — Рукия откинула голову назад и облизнула губы, когда горячие уста медика обхватили её податливый сосок, несильно посасывая. Ханатаро наслаждался её грудью, словно новорожденный ребенок. Его рука скользнула под неё и провела по гладкой спине. Раздвинув ноги, она ощутила, как член медика трется о её бедро, опасно приближаясь к нежно-розовым губкам. — Ханатаро... Кровь юноши закипела при звуке его имени. Приготовившись, Ханатаро сцепил свои ладони пальцами с ладонями девушки, нежно удерживая её, в то же время отводя бедра назад. Рукия сжала его руки, давая согласие добрым взглядом. — Ах... Головка скользнула внутрь. — Нххх... Рукия чувствовала, как стержень глубоко вошел в нее, широко растягивая ее киску. — Охххх... Ее киска была полностью заполнена. Руки и ноги брюнетки обхватили спину её друга, а теперь уже и любовника. — Ханатароооо... — тягуче прошептала она, изо всех сил прижимаясь к нему. От ощущения влажной жаркой тесноты киски Рукии Ямада чуть не потерял рассудок. — Рукия! — Крепко прижимая ее к себе, он начал двигаться. Кровать затряслась, как только Ханатаро нашел свой ритм. С каждым погружением в тугие глубины любовницы Ямаде казалось, что его разум вот-вот расколется от наслаждения. Он повторял имя Рукии, как будто оно вдруг стало его мантрой. — Так... глубоко! — задыхалась Кучики. Она издала громкий стон, когда Ханатаро нашел и начал стимулировать её точку удовольствия. Двое шинигами смотрели друг другу в глаза и не находили там ничего, кроме любви. Ханатаро вошел в неё так глубоко, как только мог, и яростно поцеловал, войдя языком в её рот. Его темп ускорился, киска Рукии становилась всё более влажной и сделала его член скользким от её соков. Поцелуй прервался, когда Кучики оторвалась от его губ, издав жаркий развратный стон. — Ханатаро! Не останавливайся! Охххх! Чувствуя себя лучше, чем когда-либо в своей жизни, Ямада двигался так быстро, как только могли его бедра. Шлепки, издаваемые плотью Рукии, смешивались с её стонами, ещё больше возбуждая его. Ощущения обжигали тело и душу девушки, заставляя её задыхаться и стонать имя Ханатаро. В её мыслях проявилась вся её привязанность к юноше. Она желала его. Она не хотела, чтобы кроткий медик покидал её. Набравшись смелости, Ханатаро вышел из киски Рукии. Он встал рядом с ней и приподнял её ногу, закинув себе на плечо, и резко возвратил свой меч в её горячие влажные ножны. Новые, грубые толчки позволили ему поразить более глубокие места, доставляя любовнице ещё большее удовольствие. Ладонь сжала грудь Кучики. — Ах! Да! — Рукия! Ах! Зрение девушки затуманилось. Она начала отдаваться наслаждению, которое расцветало в её промежности. — Я... нххх! — Её голова откинулась назад, тело напряглось, а киска плотно обхватила Ханатаро. — Нгхххххх! — Мммммммм! С приглушенными стонами Рукия кончила, её лицо исказилось в гримасе дикого истового удовольствия. Ханатаро тоже подходил к своему пределу. Его головка набухла ещё сильнее, а в низу живота будто вот-вот должна была взорваться бомба, взрыв которой начнется с его яиц. — Рукия! Я... я сейчас кончу! Но Рукия не была способна сейчас думать. Она не могла вспомнить, безопасный это день или нет. Всё, чего она хотела, — это чувствовать Ханатаро и никогда не останавливаться. — Внутрь! — умоляла она, повернув голову так, чтобы Ханатаро мог смотреть ей в глаза. — Кончи в меня! Медику не нужно было повторять дважды. Он прижался губами к ней и разрядился, наполняя её своим семенем. Он мысленно отметил, что завтра следует, на всякий случай, дать Рукии хорошие противозачаточные средства, иначе он навлечет на себя гнев Бьякуи. Их тела обмякли, и они тихо лежали на кровати, оба потные и запыхавшиеся. Когда Ханатаро вышел из неё, Рукия повернулась и обняла юноша, а он сам натянул на них покрывало. — Спасибо тебе, Ханатаро... за всё. — Подняв голову, она поцеловала его ещё раз. Они обнялись под одеялом. — Спасибо, Рукия. — Он поцеловал её в лоб. — Обещаю, что уйду до утра, чтобы у тебя не было проблем. Ладонь Кучики скользнула в руку Ханатаро, их пальцы переплелись. — Всё в порядке. Я хочу, чтобы ты остался со мной... до утра... — Она тяжело вздохнула. — Я... хочу, чтобы и завтра ночью ты согревал меня... — ...Хорошо. — Ханатаро обнял её. Ни один из них не желал, чтобы это оказалось разовым событием. Они могли разобраться с последствиями завтра. Сегодня же они хотели лишь делиться теплом друг с другом в постели девушки. — Спокойной ночи, Рукия... спасибо за подарок. — Спокойной ночи, Ханатаро. Ты заслужил его... Они быстро уснули в объятиях друг друга, и это была первая ночь из тех, которые, как они надеялись, ждали их впереди...