Четверть шага от могилы

Ты всегда хочешь оставаться таким,

каким был прежде,

а это невозможно:

ведь сегодня ты уже не тот.

© Рэй Брэдбери

      — А то, насколько хорошее воспоминание влияет на качество патронуса? — слышится из толпы младшекурсников девичий голос.       — Правда ли, что для использования непростительных заклинаний не важен навык волшебника, имеет значение лишь желание причинить боль, убить или подчинить? — перебивает какой-то мальчишка в форме Когтеврана.       — А Экспеллиармус действительно может отразить Аваду? — очередной вопрос сбивает Гермиону с мысли, не давая ей возможности точно и корректно на всё ответить.       Панический взгляд падает на наручные часы, девушка уже пожалела, что вызвалась первой провести факультатив для младшекурсников. Ученики выкрикивали, перебивая друг друга, путая старосту школы и растягивая выделенное для них время. Прямо сейчас Грейнджер стоило нестись в подземелье, чтобы продолжить работу над зельем, но отделаться от любопытной малышни оказалось сложнее, чем она думала.       Малфой точно её прикончит.       И, видит Мерлин, в данном случае она его не осудит.       Внезапно наступившая тишина, вынудила гриффиндорку резко обернуться, в класс неспешно, переливаясь всеми оттенками серебристого и голубого, прошествовал едва достающий девушке до пояса кабан.       — Кто это тут разнюхивает про непростительные, а? — возмутился патронус голосом Эрнеста. Ученики моментально потеряли всякий интерес к старосте девочек и окружили полупрозрачное животное.       — Беги, — шепнул появившийся за спиной Макмиллан, — я возьму их на себя.       — Я у тебя в долгу! — выдохнула Гермиона, подхватывая свою сумку и скрываясь за дверью.       Путь до класса зельеварения казался несоизмеримо длинным, и Грейнджер, в коем-то веке, пожалела, что в замке нельзя трансгрессировать.       Позорище, она так боялась, что Малфой решит запороть их совместную работу, что совершенно не учла того, что сама может стать причиной неудачи.       Взлохмаченная и, казалось, пропотевшая насквозь гриффиндорка ввалилась в нужную аудиторию опоздав на восемь минут. Фактически задыхаясь, девушка тут же метнулась к котлу, не придавая значения полному отвращения взгляду сидевшего на парте слизеринца.       — Вы гляньте, кто соизволил почтить меня своим присутствием. — совершенно спокойный, ледяной голос Малфоя, вынудил Гермиону притормозить и проанализировать ситуацию.       Если бы она стала причиной испорченного зелья, хорёк наверняка швырнул бы в неё, как минимум, Аваду прямо с порога, но староста мальчиков выглядел совершенно спокойным. Лишь спустя несколько долгих секунд, Грейнджер уловила вибрирующие перламутровые волны вокруг котла.       — Стазис? — не удержала восхищенного вздоха. — Но это же очень сложное заклинание, оно требует…       — Грейнджер, ты за кого меня принимаешь? — прерывает лекцию девушки слизеринец. — Думаешь, я позволил бы тебе запороть задание, которое мы толком и начать не успели.       — Прости, я просто… Там… — попыталась оправдаться Гермиона, всё ещё тяжело дыша и делая слишком долгие паузы, чем только сильнее раздражала парня.       — Лунный камень справа от котла. — надменно кивнув в указанном направлении, Малфой вернулся к изучению книги, которую держал в руках. — Надеюсь, хоть это тебе сделать под силу.       Староста девочек набрала в лёгкие побольше воздуха, готовясь ответить какой-нибудь колкостью, но, заметив, что долбанный хорёк уже потерял к ней интерес, покорно направилась к указанному ингредиенту.       Сегодня она была действительно виновата и лишний раз спорить было бы не совсем корректно. К тому же, Гермиона не знала, как долго Малфой сможет удерживать стазис над котлом, останавливая течение времени в пределах прозрачного перламутрового кокона.       Тщательно измельчив камень в специальной ступе, девушка окрикнула напарника, слизеринец раздраженно оторвался от чтения, достал волшебную палочку из кожаного чехла на поясе и шепнул заклинание, позволяя времени вернуться в привычное русло.       Грейнджер тут же всыпала полученный порошок и принялась мешать содержимое котла, бормоча под нос:       — Три раза по часовой стрелке, затем шесть против часовой.       После выполнения всех манипуляций, гриффиндорка призвала магический таймер и заняла парту на противоположной от старосты мальчиков стороне. Однако, уже спустя три минуты после восьмой попытки прочесть один абзац, осознала, что совершенно не может сосредоточиться.       Гребанный Малфой одним своим присутствием вынуждал все органы чувств обостриться, словно у добычи, которая ощутила приближение хищника. Такой расклад совершенно не устраивал девушку и, сдавшись, Гермиона подняла глаза на партнера.       Змеёныш все так же полусидел на парте, серые глаза быстро метались по строкам, тонкие длинные пальцы перелистывали страницы, платиновые волосы находились в лёгком беспорядке. Девушка нехотя отметила, что эта псевдонебрежность шла слизеринцу куда больше, чем прилизанная шевелюра, которой он был так горд на первых курсах. Рукава белой рубашки снова были закатаны до локтей, и староста девочек чуть повернула голову в бок, силясь рассмотреть изуродованное предплечье.       — Долго ты будешь мной любоваться? — прошипел парень, не отвлекаясь от чтения.       — Любоваться? Тобой? — Гермиона едва не задохнулась от злости и стыда, что её поймали. — Мечтай, Малфой, я просто задумалась!       — Фу, Грейнджер…       Договорить староста мальчиков не успел, писк таймера отвлек его от мысли и гриффиндорка, воспользовавшись заминкой, метнулась к котлу, перемешивая содержимое по инструкции, после чего, вновь поставила напоминалку и вернулась на своё место, в этот раз демонстративно отвернушись от парня.       — Опрометчиво, — не удержался от комментария партнер, нахально ухмыляясь, — разве произошедшее не научила тебя, что к врагам не стоит поворачиваться спиной.       — Ты ничего мне не сделаешь. — бросила девушка раздраженно, однако, положение своё слегка изменила так, чтобы боковое зрение могло улавливать движения хорька в случае необходимости.       Слизеринец хмыкнул и вновь увлекся чтением, Гермиона же приложила все силы, чтобы не позволить взгляду метаться к парню слишком часто. Таймер, отсчитав пятнадцать минут, снова противно пропищал, гриффиндорка подошла к котлу и повторила манипуляции.       Осталось еще два раза, и они свободны, смогут благополучно игнорировать друг друга целых семьдесят два часа. Эта мысль вызвала у девушки улыбку и даже позволила немного расслабиться и таки осилить несколько страниц учебника.       Последующие перемешивания Гермиона так же совершала самостоятельно, отмечая при этом, что Малфой отслеживает её действия, видимо, беспокоясь, что она собьется.       Безусловно, тот факт, что всё приходится делать самой, совершенно не радовал старосту девочек, однако, учитывая, что она опоздала и едва всё не испортила, возмущаться сейчас было бы не совсем правильно, и этот повод для пререкания пришлось отложить до следующего раза.       Стоило Грейнджер закончить последний на сегодня пункт приготовления, зелье приобрело необходимый пурпурный оттенок, слизеринец приблизился, бросил взгляд на содержимое котла, удовлетворенно кивнул и, собрав вещи, молча покинул аудиторию.       Последнее, за что зацепился взгляд девушки — книга в руках хорька.       Сзади, в районе шеи, неожиданно активизировались холодные мурашки, внезапно изменилось внутреннее давление в черепе, вызывая легкое головокружение и тошноту, накрывая гриффиндорку ощущением дурного предчувствия.       Она видела похожую обложку в запретной секции библиотеки Хогвартса.       Гермиона не помнила, как покинула подземелье, как дошла до Большого зала, заняла привычное место и даже что-то на автомате отвечала друзьям, все мысли теперь были сосредоточены на Малфое. То, что слизеринец выкрал книгу из Запретной секции сам по себе не предвещал ничего хорошо, а уж факт того, что парень имел наглость сидеть и читать её при Героине Войны и вовсе наводил жути.       По-хорошему, ей стоило бы поделиться с Гарри и Роном, облегчить ношу, разделить её на троих, как это было всегда. Но страх того, что она ошиблась, что зря потревожит только — только начавших снова радоваться жизни друзей, затягивался на шее петлей.       Грейнджер уже большая, независимая девочка, достаточно сильная, чтобы разобраться самостоятельно. Обведя взглядом стол своего факультета, староста школы приняла решение пока просто понаблюдать за слизеринцем и, в случае, если хоть что-то из её опасений подтвердиться, или, не дай Мерлин, у неё появятся доказательства какого-либо злого умысла, она тут же сдаст змееныша Министерству.       Время, отведенное на задание по зельеварению пронеслось незаметно, к удивлению и огромному облегчению Гермионы, Малфой совершенно не создавал проблем, периодически даже внося свой вклад в процесс приготовления. Разумеется, без перепалок обойтись не могло, но всё это было сущей мелочью и больше походило на дань уважения былой неприязни.       За день до урока, старосты школы совершили последние манипуляции и зелье, как ему и полагалось, полностью обесцветилось, оставляя лишь легкий серебристый оттенок. Довольная результатом, Грейнджер перелила итог их со слизеринцем работы в два флакона и один из них, даже не пытаясь скрыть торжествующую улыбку, вручила партнеру.       Малфой лишь слегка скривил губы в уже привычной манере, демонстрируя неприязнь, но зелье забрал, осторожно убрал в сумку и, как всегда, покинул аудиторию не попрощавшись.

* * *

      Гермиона зашла в кабинет в сопровождении апатичного Гарри и очень злого и нервного Рона. Кажется, Паркинсон ухитрилась довести друга до белого каления. Признаться, гриффиндорка не интересовалась у парней о прогрессе с их заданиями, не хотела попадать под горячую руку, да и мальчики, поглощенные своими проблемами, к ней не лезли, ограничиваясь лишь периодическим вопросом о том, все ли хорошо и не достает ли её Малфой.       Слизнорт едва ли, не подпрыгивая от предвкушения, занял своё место за преподавательским столом, призвал список учеников и огласил о начале проверки заданий.       Первой парой оказались Дафна Гринграсс и Дин Томас, слизеринка, с как всегда идеально ровной спиной и совершенно невозмутимым выражением лица, подошла к профессору и поставила на стол флакон с ярко-зеленой жидкостью. Её примеру последовал гриффиндорец, демонстративно кривя губы и показывая недовольство.       — Так-так-так, — Гораций с почти маниакальным интересом стал изучать напитки, — на какой эффект вы рассчитывали?       — Уменьшение на восемь лет. — спокойно отозвалась Дафна, преподаватель одобрительно закивал, поменял флаконы местами и попросил учеников продемонстрировать эффект.       Партнёры недобро переглянулись, но, похоже, работая совместно, они смогли договориться и, пусть их нежелание как-либо взаимодействовать друг с другом читалось в каждом движении, почти одновременно осушили содержимое.       Через пару минут перед классом стояли десятилетние Дин и Дафна.       Из толпы слизеринцев раздался далеко нелестный комментарий в сторону Томаса, на что тот молча продемонстрировал средний палец. Слизнорт проигнорировал нецензурный жест и протянул ребятам противоядие, которое должно было подействовать через десять минут, пока же, явно выбивающиеся из толпы малыши заняли свои места.       Следующими были Гарри и Блейз, парни без лишних слов передали друг другу по волосу и, под одобрительным взглядом Горация, выпили свои порции. Трансформация ждать себя не заставила и совсем скоро ряды гриффиндорцев занял Забини в красно — золотой форме, а к слизеринцам затесался Поттер, облаченный в серебристо — зеленые цвета.       Далее, с не самым удачным, но все же удовлетворительным зельем выступили Невилл и Теодор, а вот Симусу и Милисенте не повезло, Слизнорт не допустил результат их работы к практической проверке и отправил на пересдачу.       Очередь неминуемо достигла и старост школы, нервно вздохнув, Гермиона приблизилась к преподавательскому столу и поставила флакон с практически прозрачной жидкостью рядом с уже находящейся там порцией Малфоя. Гораций долго и внимательно изучал их зелья, смотрел под разными углами, принюхивался и даже капнул себе на язык.       — Великолепно! — заключил профессор. — Это одна из сложнейших тем курса, и я не сомневался, что вы справитесь с ней! Прошу! — мужчина придвинул флаконы к Гермионе и Драко.       Остался последний ингредиент, девушка взяла со стола Слизнорта длинную тонкую иглу и безропотно вогнала её себе в палец, несколько алых капель упали в зелье, жидкость моментально приобрела бордовый цвет, но, уже через пару секунд, вновь стала бесцветной.       Грейнджер подняла глаза на застывшего партнера и самодовольно ухмыльнулась, было что-то особенно по-садистски приятное в том, что гребанному хорьку придется глотнуть её «грязной» крови. Возможно, где-то глубоко внутри, она даже надеялась, что брезгливость возьмет верх и Малфой откажется выполнять задание, но слизеринец, грациозно изогнув бровь, повторил её манипуляции и, не давая гриффиндорки опомниться, забрал её флакон и осушил его.       Спохватившись, староста девочек тоже выпила зелье, слишком поздно поняв, что что-то явно пошло не по плану.

* * *

      Поток неконтролируемых, диких эмоций практически вытеснил сознание, непроглядным густым туманом страх бил кулаками о черепную коробку, Драко вцепился в преподавательский стол, словно тот был спасательным кругом и отчаянно пытался восстановить дыхание.       Вдох. Взять мысли под контроль.       Выдох. Подавить, запереть, укротить словно взбесившегося зверя.       Он — венец эволюции, сильнейший из сильнейших, тандем крови Блэков и Малфоев.       Попытка разлепить веки отозвалась резью и тупой болью. Так неправильно, таких побочек быть не должно.       Неужели они ошиблись?       Мог ли он что-то упустить?       Спустя несколько мгновений, которые казались ёбанной вечностью, Драко смог сконцентрироваться на дрожи в руках, затем, на холодном поту, что капал за шиворот, доставляя дискомфорт, лишь после, предпринял ещё одну попытку раскрыть глаза.       Сквозь белесую пелену удалось уловить мечущиеся силуэты, Слизнорт отчаянно хлопотал над застывшей в почти такой же позе Грейнджер, её верные собачонки тявкали рядом, упорно пытаясь дозваться до подруги.       Ну естественно, какое дело преподавателю до бывшего Пожирателя, если Золотая девочка чувствует себя нехорошо?       Её тяжелый вздох срезонировал паникой в более — менее пришедшее в норму сознание, и староста мальчиков поморщился. С каждой секундой становилось легче, зрение возвращалось, чужие эмоции переставали подавлять.       И вот Малфой уже мог поднять голову, поймать расфокусированный взгляд грязнокровки и застыть, отказываясь воспринимать реальность.       На слизеринца глазами цвета расплавленного серебра смотрела Гермиона Грейнджер.       Не надо было быть гением, чтобы понять, что его собственные радужки стали карими, и ошарашенные взгляды друзей были отличным тому доказательством.       — Невероятно, — отозвался Слизнорт, — никогда раньше не видел подобной реакции! Зелье было приготовлено превосходно, возможно, что-то не так с ингредиентами, — задумался на мгновение, — быть может, кто-то из младшекурсников что-то напутал? Я сегодня же всё перепроверю!       — Профессор, — жалобный голос гриффиндорки буквально расчленял барабанные перепонки, — что с этим делать?       — Ничего, мисс Грейнджер, — Гораций задумчиво потер подбородок, — я склонен считать, что ваши глаза вернут изначальный цвет, когда пройдет эффект от зелья.       — Склонны считать? — процедил сквозь зубы Драко, от постоянно прыгающих эмоций начинала болеть голова.       — Что, Малфой, твой отец узнает об этом? — передразнил слизеринца Дин, но стушевался, когда встретился взглядом с теперь уже карими глазами старосты мальчиков.       Издалека зрелище было совсем не для слабонервных, в полумраке, присущем подземелью, казалось, что радужки змеёныша налились кровью.       — После занятий я займусь решением этой проблемы, — как-то робко и нервно подал голос преподаватель, — приходите оба завтра, примерно в это же время, если эффект не развеется, проведем несколько исследований.       — Хорошо, спасибо, профессор. — Грейнджер выдала неуверенную улыбку и побрела в сторону, где толпился её факультет. Драко проводил её взглядом, словно заново учась порабощать мешающие мысли, грязнокровка с его цветом глаз выглядела действительно жутко.       Словно мёртвая, с пустеющем, выцветающим взглядом.       Будто вынырнувшая из его ночных кошмаров.       Спина старосты девочек резко напряглась, руки сжались в кулаки, она ощущала его эмоции и, очевидно, как и он, тщетно пыталась бороться с их попыткой доминировать.       Что-то внутри парня взвыло, заскреблось в подсознании, спонтанное желание довести девчонку, разозлить, унизить.       Сейчас это было так легко, не нужно было даже напрягаться.       Наглая ухмылка против воли расползлась по лицу, раскаляя внутренности предвкушением. Гриффиндорка бросила в его сторону опасливый взгляд и тут же попыталась спрятаться за спинами друзей, словно это всерьез сможет уберечь её.       Малфой понимал, что побочные действия зелья не вина грязнокровки, он тщательно отслеживал каждое её действие и не стал бы пробовать напиток, если бы не был в нём уверен.       Но останавливаться было слишком поздно.       Цепкий взгляд выловил из толпы фигуру Пэнси, она ожидала своей очереди для сдачи задания, мысли тут же унесли парня туда, где они наедине, где обнаженная, липкая от пота Паркинсон жмётся к нему, подстраиваясь под темп, выгибается, стонет, молит не останавливаться. Возбуждение не заставило себя долго ждать, прокатилось обжигающей волной по всему телу, сконцентрировавшись между ног. Слизеринка словно почувствовала ход его мыслей, обернулась, улыбнулась, заправила прядь за ухо, и мозг пронзает воспоминание о том, насколько мягкими ощущаются её волосы, когда Драко сжимает их в кулаке.       Взгляд карих глаз старосты мальчиков смещается в сторону толпы гриффиндорцев и сразу натыкается на полное ужаса выражение лица Грейнджер. Даже со своего места Малфой видел, как побелели от напряжения костяшки пальцев девчонки, вцепившихся в край парты, губы грязнокровки были слегка приоткрыты, грудь вздымалась от частого, тяжелого дыхания. В уголках потемневших серых глаз застыли едва сдерживаемые слезы.       Разрывающий девчонку тандем злости, смущения, унижения и возбуждения будоражил до глубины души, в отсутствие которой Драко уже почти начал верить. Внутри, словно змея, пробудилось и заворочалось предвкушение, почти садистское желание узнать пределы дозволенного.       Плечо сжала чья-то рука, вырывая Малфоя из почти неконтролируемых грёз. Блейз смотрел на него глазами Поттера, легкий прищур и по — Забиневски поджатые губы создавали в голове диссонанс несоответствия восприятия и реальности.       — Чтобы ты не делал, прекрати, — шепот друга был едва различим, — Грейнджер сейчас взорвется.       Драко тряхнул головой, нервно зачесывая растрепавшиеся волосы назад.       Он явно переборщил, увлекся настолько, что даже не заметил в какой момент образ Паркинсон покинул его мысли, полностью вытесненный дрожащей то ли от ужаса, то ли от возбуждения грязнокровкой.       Взгляд быстро нашел слизеринку, Пэнси как раз подходила к преподавательскому столу, и в каждом её жесте читались ярость и отвращение. Староста мальчиков нахмурился, пытаясь вспомнить задание девушки, но голос Слизнорта избавил его от этой необходимости.       — О, мисс Паркинсон, мистер Уизли, признаться, я ожидал увидеть Амортенцию, а не Кристаллы Купидона.       — Мой напарник — Уизли! — прошипела девушка, кидая взгляд на своего партнера. — Вы всерьез думаете, что нам бы удалось осилить Амортенцию?       Гораций улыбнулся, внимательно рассматривая содержимое флакона и явно одобрительно кивая.       — Что ж, несмотря на то, что данное зелье не входит в число продвинутых, техническое задание вы выполнили. — преподаватель открыл флакон и помещение наполнилось сладким ароматом мускуса и сандала, переплетающихся с запахом корицы. — Претензий к изготовлению у меня нет, можете дегустировать.       Пэнси и Уизли переглянулись, одарив друг друга такой порцией отвращения, что даже Слизнорт неосознанно поёжился. Девушка, видимо, решив не затягивать, выхватила флакон из рук гриффиндорца и залпом его осушила, не желая отставать, парень повторил её действия.       На мгновение аудитория погрузилась в тишину, однокурсники вглядывались в лица пары, явно ожидая шоу.       Первой отмерла Паркинсон, вздернув нос, она обвела помещение привычным надменным взглядом, но стоило в зону видимости попасть Уизли, как черты лица слизеринки моментально смягчились, губ тронула почти нежная улыбка, подскочив к парню, она протянула ему руку.       — Ты в порядке? — легкая хрипотца в голосе так знакомая Малфою неприятно резанула слух, не то, чтобы Драко всерьез ревновал, но лицезреть, как близкий ему человек флиртует с Уизли было странно.       — Спасибо. — озадаченно и едва слышно отозвался гриффндорец, принимая помощь девушки и расплываясь в тупой улыбке. — Ого, а у тебя, оказывается, очень красивые глаза.       Слизеринка смущенно хихикнула, приблизилась, нарушая дозволенные границы, рука рыжего очертила линию позвоночника и легла на талию.       Идиллия была прервана деканом, который, явно довольный результатам, протянул паре противоядие, вот только пить его пара явно не была настроена, тихо перешептываясь и строя друг другу глазки, они отмахнулись от зелий.       К счастью, на помощь поспешил стоящий ближе всех Нотт и ринувшийся спасать друга Поттер, все еще выглядевший, как Забини. Жертв приворотного зелья пришлось разлучить и насильно влить им противоядие, которое подействовало практически моментально. Как только сознание Паркинсон прояснилось, она, изображая рвотные позывы, сбежала, бросив на ходу, что ей срочно нужно «ЭТО» отмыть.       Уизли, к слову, тоже не выглядел счастливым, хмурясь, он скрылся в толпе красно - золотых.       Учитывая, что, потеряв общую задачу, ученики вновь начали кидать друг на друга взгляды, полные неприязни, можно было сделать вывод, что попытка сплотить враждующие факультеты успехом не увенчалась.