***
Сигма все лежал под одеялом и дрожал, плача и мучаясь от головной боли. Он хотел сейчас оказаться у себя дома, в родном казино, в родном кабинете. Жить расторопной жизнью, спокойно печатать документы и помогать сотрудникам и посетителям. Оказаться бы сейчас там. В том месте, который называют домом. Просто проснуться в родном кресле. Никаких Николаев рядом. Николай… Точно, Николай… А он будто просто воспользовался беспомощностью и неопытностью Сигмы. Он наверное так и ждал, когда мальчик отвлечется и подойдёт ближе, чтобы было легче поймать и съесть. Съесть мучительно и долго, растягивая каждую минуту на несколько часов, медленно откусывать по маленьким кусочкам, доставляя больше боли и страданий. Гоголь будто так и подманивал своим слащавым голоском, угощал сладостями, заманивал ложным чувством безопасности, теплоты, заботы и любви. Любви. А любовь ли это была? Поцелуй считается как проявление любви? Сигма не знал этого и как ему кажется, никогда не узнает. Чувствует он, что умрет раньше, чем познает настоящий спектр человеческих эмоций. Сигма ещё больше расплакался от безысходности и тоски. Он с трудом поднялся с кровати и на дрожащих ногах прошел к окну. Пол был ледяным и ступни немели от такого холода. Это немного привело Сигму в чувства. Мальчик положил руки на так же холодный подоконник и прижался лбом к стеклу. Через несколько запаренное окно было видно, как небольшие человечки снуют туда-сюда. Все куда-то спешат, куда-то торопятся. Многие хотят скорее попасть домой, ведь уже вечереет и большинство людей возвращаются с работы и других важных дел. Через несколько минут Сигма попробовал открыть окно. Он дёрнул за ручку, но она не поддавалась, тогда он дёрнул сильнее и окно открылось. На Сигму сразу подул прохладный ветер. Это помогало ему успокоиться. Мальчик вдохнул свежий воздух, который тем временем развивал его слегка запутанные волосы. Двухцветный прикрыл свои малиновые глаза от удовольствия. Редко он чувствовал, что-то приятное, то за, что не берётся плата, искренняя любовь например, да и просто наслаждение жизнью. Разноволосый оставил окно на распашку и поплелся обратно в кровать. Он лег на мягкий матрас и накрылся одеялом, положив голову на подушку, сразу проваливаясь в нее из-за мягкости. Парень зевнул, начиная засыпать от усталости и приятного прохладного ветерка витающего по комнате. И вот через несколько минут Сигма уже сладко сопел. Единственный плюс находится тут, это то, что менеджер наконец может выспаться, а не просыпаться каждый день в 5 утра по будильнику, хотя он уже и сам привык, но синяки под глазами все-таки доказывали, что нужно спать побольше. А из-за частой бессонницы Сигма вообще отдыхал очень мало.***
Гоголь тем временем ушел с кухни в ванную. Там он разглядывал себя, каждый сантиметр своего лица. Ему казалось, что оно стали каким-то другим, как-то изменилось. Он провел тонкими пальцами по своему шраму, расположенному на левом глазу. А ведь он почти забыл, как сделал его себе, когда эта вторая личность только появилась в его теле. Ему тогда было противно смотреть на себя в зеркало. И чтобы хоть как-то увеличить уровень уверенности, что это тело точно его и он имеет полный контроль над ним, но как в последствии выяснилось, что не полный, он взял нож и рассек себе пол лица. Гоголь посмотрел на себя ещё немного и проследовал на кухню, где он достал из шкафчика аптечку и поставил на стол. Николай начал рыться в лекарствах и наконец нашел ту заветную баночку. Это были антидепрессанты. Они помогали сдерживать вторую личность. И как только Коля не додумался выпить их до разговора с Сигмой. Блондин взял сразу несколько таблеток и проглотил их, запив холодной водой из стакана. Теперь на несколько часов он может забыть о своей второй личности. А через пару минут Гоголь почувствовал сильную сонливость, он сел на стул и положил голову на сложенные руки. Как только закрыл глаза, то почувствовал, что открыть он их уже не может. Тогда Николай повиновался и спокойно заснул.***
Утром Гоголь проснулся и сначала не понял, где находится, но как только увидел стол и аптечку на нем, сразу вспомнил, что вчера произошло. Он зарылся руками в волосы, вспоминая, как сильно напугал Сигму. Блондин решил извиниться и попросить прощения, за вчерашние действия. Говорить про вторую личность он пока не будет, пока рано. А вдруг он ещё сильнее испугается? Так Гоголь сделает только хуже. Вот последние несколько шагов и Николай уже под дверью в комнату Сигмы. Он стучится, но не дождавшись ответа, заходит внутрь.