«моя боль — это только моя боль. она никогда и никого не интересовала, так всегда было и так всегда будет. она останется только со мной!».
иар эльтеррус — вера изгоев.
джонхан тратит последние силы на то, чтобы толкнуть двери университета и свободно вдохнуть, откинув голову и устремив взгляд в никуда. мысли путаются, скапливаются липким комком где-то на подкорке, давя с невероятной силой на уставший мозг (так и хочется удариться головой об стену и перестать думать хоть на секунду.. правда?). остается лишь отрешенно выдохнуть в такт завывающему ветру, что пронизывал до выпирающих костей. недавно начавшийся дождь нещадно бьет по лицу, словно разрезая нежную кожу острыми каплями (разрежь мое тело напополам, умоляю!). «саднит» — думает джонхан, хмыкая. он смотрит на свои большие черные лакированные туфли, почти до краев заполненые дождевой водой, и думает, что, возможно, сегодня приходить вообще не стоило. он рефлекторно тянется к карманам за сигаретой, но те пусты — точнее, они забиты горой фантиков от мятных леденцов. не то, чтобы помогает или когда-то помогало от зависимости, — особенно в такие моменты, как сейчас, когда накрывает знатно — но вону, если узнает, наверняка начнет волноваться. джонхан думает, что оно того не стоит и щелкает зажигалкой просто так. помогает тоже не особо. до дома идти пешком не вариант — далеко, так еще и зонта нет. да что там — у его легкой куртки даже капюшона нет. телефон разряжен, возможности заказать такси тоже нет, и, возможно, джонхану хочется расплакаться прямо здесь и сейчас. возможно, хочется очень сильно. он обреченно садится на мокрые ступени, поджимая под себя узловатые острые коленки. пальцы зарываются в черные кудри, потерявшие прежний объем после контакта с водой. сердце словно отсчитывает секунды, отдаваясь глухим стуком в районе солнечного сплетения (остановись, остановись, остановись!). хлюпанье луж слышится словно сквозь толщу воды, и джонхан улавливает движение позади себя (убей меня, убей!). он покорно склоняет голову, прикрывая глаза, и мысленно проводит отсчет, наивно надеясь на долгожданный конец — настолько все было плохо последние несколько месяцев. джонхану внезапно становится тошно от самого себя на долю секунды. — эй, все.. в порядке? — на плечо внезапно ложится широкая ладонь, обжигающая замерзшую кожу даже через слои ткани. джонхан едва приподнимает тяжелую голову, смотря в оленьи глаза напротив, и охает от неожиданности. это.. ангел? (забери меня, забери, прошу!). милый акцент, пепельные волосы и нежные черты лица… лучшее зрелище в такой черный день. — прости, если напугал. но ты выглядел расстроенным.. я могу чем-то помочь? эта непринужденная улыбка джонхану западает прямо в сердце. даже нет, глубже. словно сама вводится в вены и разносится по кровеносной системе. словно дарит второе дыхание. — меня зовут джису. не волнуйся, я не причиню тебе вреда. джонхан тихо хмыкает, изучая глазами чужой профиль. в его груди отчаянно теплится надежда. — все в порядке, не стоит. — но дождь.. — я пережду его. незнакомец тяжело выдыхает, смотря с сожалением. он не видит жизни в темных радужках глаз, а это означает лишь одно — душа почти ушла. от человека остается лишь оболочка, а значит, жить ему незачем. джису просто хочет помочь, потому что знает, каково это — поэтому осторожно садится рядом, не брезгуя испачкать белые джинсы. — знаешь, что помогает от грусти лучше всего? — спустя минуту молчания внезапно спрашивает джису. — не знаю, самоубийство? может, сладкое? — неверно, — джису лукаво улыбается, уводя взгляд куда-то вдаль. джонхан устало смотрит на него (посмотри на меня, прошу!), подпирая лицо рукой. джису же, словно переняв чужое рвение, вновь оборачивается на юна, улыбаясь еще шире. — лучшее противоядие — это поцелуи. без обязательств и продолжения. просто.. поцелуи. джонхан глупо смотрит на него в ответ из-под слипшихся ресниц, пока стук его сердца сливается с барабанящим по старому крыльцу каплям дождя (поцелуй меня, поцелуй!). — прости, что? — ты не будешь против, если я поцелую тебя? звучит абсурдно, знаю.. но это может помочь! — делай, что хочешь. у меня нет сил уже ни на что, — признается джонхан, разворачивая корпус к джису. тот, кажется, принимает его ответ. хон целует коротко и как-то слишком неумело для человека, являющегося инициатором, но джонхану нравится, правда. сухие, по-домашнему теплые губы с легким запахом мятной жвачки касаются ссохшихся и чуть деформированных из-за вечных покусываний, и джонхан, кажется, видит звезды перед глазами. даже если ночное небо сегодня пасмурное. джису обхватывает лицо юна своими нежными ладонями, одаривая его звонкими чмоками и иногда переходя на впалые щеки и острый подбородок. его неумелые, но уверенные движения кажутся милыми, — подстать ему самому, впрочем, — и джонхану кажется, что он начинает задыхаться от приливших чувств. чуть припухшие губы вновь осторожно касаются его собственных, оставляя на них влажный след (хорошо, господи, как же хорошо!). руки опасливо шарят по чужой одежде, и джонхан ловит чужие запястья, укладывая широкие ладони на свои бедра. это все так будоражит, что в голове словно взрываются микровселенные. они целуются минуту, пять, десять. ровно до того момента, как губы не начинает щипать. — т-так легче? — джису слегка отстраняется, давая перевести дыхание, и сам, кажется, задыхается не меньше. растрепанные пряди обрамляют изящное лицо, и джонхан коротко кивает, выпуская томный выдох. «красивый» — мелькает где-то глубоко в мыслях. — намного. спасибо, — джонхан отвечает спустя минуты две. все происходящее кажется лишь сном. джису и впрямь похож на ангела, и джонхан готов поддаться его влиянию прямо здесь и сейчас, на ступенях университета — там, где всего несколько минут назад так жаждал умереть. джису аккуратно поднимается со ступеней, отряхиваясь, и джонхан понимает, что тот сейчас, вероятнее всего, просто уйдет домой. он ведь помог ему, а значит, ничто не держит его здесь. (не уходи, не оставляй!). они даже не знали друг о друге до сегодняшнего дня. но джису робко протягивает руку, на которую джонхан устало смотрит стеклянными глазами. огонь в чужом взгляде похож на свет костра, зовущий за собой, и юн вкладывает свою грубую ладонь, покрытую рубцами, в ладонь джису, неуклюже поднимаясь с холодных ступеней. — пойдем. я живу здесь недалеко, — джису застенчиво улыбается, разрешая себе подержать чужую руку чуть дольше положенного. — продолжишь свою реанимацию поцелуями? — джонхан позволяет себе переплести свои пальцы с чужими и видит, как отливают пунцовым щеки джису. — или мне стоит называть это новой техникой искусственного дыхания? — как тебе угодно, — смущенно отмахивается джису. — но только после того, как назовешь свое имя и выпьешь со мной какао. — только поцелуй меня еще раз.