К морю

***

Ливень начался неожиданно. Никто и не думал об его появлении после окончания сезона дождей. И, разумеется, Чен, планируя поездку на машине, тоже. Ехать под таким шквалом капель было совершенно бесполезно. Природа словно пыталась смыть их вместе с трассой и деревьями с лица Земли. И, как бы Цю не матерился, стараясь вырулить на более-менее ровный и не засвеченный участок дороги, вести становилось все труднее. Кроме того, Тянь, критично относящийся к погоде, уже начинал капризничать. В общем, алеющая среди темени вечернего дождя вывеска придорожного мотеля была для них настоящим спасением. По крайней мере, Чен так думал, пока бежал до стеклянных мутных дверей того, умудряясь удерживать на руках Тяня и одновременно закрывать их обоих от шквала краем кожаной куртки. В прочем, после попадания внутрь хиленького здания его мнение изменилось... – Может быть, вы сможете дать хотя бы раскладушку? – Уже двадцать минут Чен отчаянно сражался с администратором, молоденьким пареньком в брекетах, пытаясь выбить им номер без протекающего потолка, клопов и с включенной водой в душевой. Самым печальным, конечно, было то, что в этой шарашкиной конторе не было даже двухкомнатных номеров, да ладно двухкомнатных, хотя бы просто с двумя кроватями! – Есть только раскладывающееся кресло, если сможете его сами перенести – Уставший парень пожал плечами. Нет, вы не подумайте. Чен его прекрасно понимает. Кому захочется возиться в двенадцать ночи с доебчивым клиентом с ребенком на руках. Ему бы банку пива, телек, любимый диван. Простое человеческое, ничего лишнего. Чен всё понимает. Но ему нужно уложить Тяня спать в нормальное место. – Хер с ним с креслом, я на полу посплю. Давай уже быстрее – Шепот Цю, до этого дремавшего стоя рядом с ним с Тянем на руках, согревает ушную раковину. Бедняга вёл чертов шевроле уже два дня. Нет, на пол Чен его точно не положит. – Чайник есть там? И вода в душе? – Чен разминает переносицу, роясь в внутреннем кармане. Где-то там должен быть кошелек. – Даже ванная – Кивает парень, радуясь, что этот кошмар наконец подходит к концу. – Оплата только переводом банкомат и роутер накрылся, ливнем снесло антенну– Чен уже собрался было начать возмущаться (перевести он конечно мог, но делать этого не планировал). Но тут за край рукава схватилась маленькая ручонка. Тянь, сонно хлопая глазами, тянул его на себя с жалобным: – Братик, я устал. Пойдем в кроватку – – Черт с ним. Тащи его в номер – Хэ поправил выпадающую игрушку в руках у брата, кивая Цю. Повернулся назад к администратору, выуживая мобильник: – Сколько с меня? – – 180 юаней – С готовностью произнес парень. – Грабеж средь бела дня – хотел ответить ему Чен, но смог сдержаться, молча переводя нужную сумму на указанный номер, написанный на протянутой ему визитке. Цю, зевая и демонстрируя белые, как у акулы, клыки, подхватил нужные для нормальной ночевки с ребенком вроде Тяня сумки. Поправил висящего ленивцем на руках пацаненка. И лениво побрел в сторону лестницы на верхний этаж. Расплатившись и убедившись, что с утра они смогут получить по чашке кофе и тарелку с горячей яичницы, представляющуюся после доширака райским наслаждением, Чен последовал вслед за ним. Цю стоял посередине лестницы, встречая заебанным взглядом и поясняя собственную остановку: – Ключ то мне этот задрот не выдал – – Тяня уложи сразу, как придешь. Главное обувь снимите – Хэ укладывает ключ ему на ладонь, на пару секунд касаясь той пальцами. Парень реагирует мгновенно – хватает за запястье и тянет на себя: – Только не говори, что ты серьезно собрался ебаться с сборкой этого кресла – – А что еще мне делать прикажешь? – Чен пожимает плечами, поднимаясь вверх по ступенькам. С слов паренька кресло должно быть где-то в стороне закрытых номеров. – Да че мы школота что ли. В кровати одной не поспим? – Цю не собирается отставать от него, следуя шаг в шаг. – А Тяня куда денем? – Чен не из принципиальных, и не из высоко моральных. Он бы, может, и совсем не против с Цю в одной постели оказаться. Да вот только не положено им. – В одеяло завернем и на край положим. Да он уже третий сон видит, не поймет ниче – Они продолжают шептать, хотя в темных коридорах с застиранными до дыр коврах на полах и без того царит тишина. – Это будет на твоей совести – Чену действительно совсем не хочется идти за этим блядским креслом. Он устал, как собака, боль в висках на прекращается уже второй день, а мышцы шеи саднят. Только еботни с креслом ему и не хватает. – У меня ее нет – У Цю еще остались силы, чтобы ехидно усмехаться. Они стоят возле потрепанной серой двери. Чен проводит карточкой, открывая ту. Комната изнутри оказывается еще меньше, чем ощущается на изображении в каталоге. Две тумбы, широкая кровать с тремя подушками, потрескавшиеся обои. Спасибо, что без тараканов. Дверь в ванную. – С милым рай и в шалаше – Гэ скидывает сумки прямо на пол. Чен, предварительно легонько ударив его локтем под бок, забирает у него с рук Тяня, перекладывая того на кровать. Мелочь морщится сквозь сон, вновь обхватывая его руку своими: – Братик, мы уже приехали? – – Почти приехали, дружок – Чен слишком устал, чтобы и сейчас держать лицо. В конце концов, не каменный же он. Тяню сейчас нужно братское тепло, сильнее обычного. Больше его пожалеть некому. Так пусть хоть брат будет. – Засыпай. Быстрее утро придет, быстрее поедем – Чен проводит рукой по чужим волосам, трепля короткие темные пряди. осторожно снимает с Тяня кроссовки, расстегивает кофту. Осторожно укладывает любимую игрушку под бок, накрывая того одеялом. Остается только надеется, что здесь нет клопов, или блох, или кого похуже. Цю роется в сумках с крайне сосредоточенным видом. Исчезает в ванной. – Вот так – Хэ слишком сильно устал, чтобы бороться с безобразной нежностью, клубящейся в груди. Ну разве может он, старший сын главы триады, человек, которого за глаза называют камнем, с таким трепетом поглаживать чужие волосы. Так мягко убаюкивать голосом, который привык отдавать приказы и карать ослушавшихся. Так тайно и осторожно любить, пряча это чувство от всех, как дракон свое самое ценное сокровище. – Знаешь, здесь неплохая ванна – Цю подходит к нему со спины так неожиданно, что Чен едва не вмазывает тому локтем по солнышку. Тот успевает вовремя перехватить его руки, мягко опуская. Драться, даже в шутку, заваливаясь на кровати и постепенно переходя с ударов и щипков на поцелуи и интимные касания, сейчас вовсе не хочется. – Если Тянь проснется в незнакомом месте, истерики не избежать – Чен понимает его с полу-слова и сразу же уходит в отрицание. Ну уж нет. Только в ванну его этот бессовестный парень и не затаскивал. Хватит того, что они ночуют в мотеле. В одной кровати. В тумбочке рядом с которой лежит упаковка самых дешманских презиков, черт знает, положенных заранее или оставленных прошлыми посетителями. – Он спит как убитый – Цю явно не собирается отставать. – И если ты думаешь, что я чего-то там не видел...– – Тц, и без тебя знаю – Чен швыряет в него подушку, пытаясь заткнуть. Поправляет простынь на краю кровати. Нужно лечь пораньше. Завтра ехать полдня, а потом еще эта тягомотина с регистрацией в отеле. И вести придется ему. – Тогда вообще проблем не вижу. Ты, я, маленькая ванна, облезшая штукатурка. Потру тебе спинку – Цю играет бровями, отшвыривая подушку на постель и приобнимая его за шею. – Сейчас отправишься к праотцам – Чен оборачивается к нему, стараясь придать лицу наиболее мрачное выражение. Вытаскивает из рюкзака шлепки. – И только попробуй лечь на середину кровати – голову откушу – – Принято, босс – Цю салютирует, зарываясь в собственную сумку и выуживая оттуда флягу с недопитым коньяком. Чен закатывает глаза, скрываясь за дверью ванны. Относительно белая ванна, светлая шторка, маленький раковина, треснувшая плитка на полу. Лучше, чем могло быть. Для пятнадцати минут душа вполне подойдет. Чен раздевается, складывая вещи на край раковины. Чтобы дождаться теплой воды, приходится минут пять сливать лед в ржавую канализацию. Шуму воды в той вторит дождь. Наконец, ему удается подставить голову под теплый душ. Он закрывает глаза, вдыхая и стараясь расслабиться. Нужно выспаться перед завтрашним выматывающим днем. Сколько сил уже вбухано в эту несчастную поездку...ничего, все страдания окупятся морем и улыбками Тяня. Они сходят и в надувной город на воде, и в океанариум, поедят мороженого. А там, может, и мама из больницы домой вернется. И всё будет нормально...всё будет хорошо... От приятных мыслей отвлекает едва слышный стук двери. Чен распахивает глаза, мгновенно поворачиваясь в его сторону. Цю скалится, проходя внутрь, и бродит откровенно пожирающим взглядом по его телу. Кратко поясняет: – Щетку взять – – Офигел?! – Чен, предательски заливаясь румянцем на скулах, закрывается прозрачной шторкой от чужих плотоядных взглядов. И не находит ничего лучше, чем направить лейку душа на того. – Ну теперь ты сам напросился – Цю, мокрый, как псина, отплевывается от попавшей в рот воды, и угрожающе идет ему навстречу, стягивая водолазку. Чен судорожно ищет на задней поверхности ручку душа и резким поворотом делает воду холоднее, продолжая обливать Гэ. – Только посмей ссс...– Цю умудряется перехватить у него душ, направляя воду в сторону. От холода кожа мгновенно покрывается мурашками. Чен в пол силы давит на чужие плечи, словно нехотя пытаясь оттолкнуть того, впивается короткими ногтями в кожу. Шторка ускользает из рук. Наплевать. – Я же велел тебе оставаться в комнате! – Ему удается на пару секунд вернуть себе лейку. – А я тебе псина что ли цепная, команды выполнять? – Цю прижимает его спиной к холодному кафелю. Чен пытается вырваться, дергаясь и извиваясь по несчастной стенке, словно червь на леске. Сопротивляться было бесполезно – Гэ был банально больше его. И сильнее. Сколько бы Хэ в качалке не впахивал, по силе всё равно обогнать его не мог. Тот от природы был куда более мощным, с широкой спиной, выпирающими бицепсами, упругими мышцами груди и просто охренными бедрами. Чен понял, что окончательно потерял связь с реальностью, когда вместо того, чтобы отталкивать Цю, стал помогать тому расстегивать промокшие джинсы. Щеки заливает краской, когда осознание все-таки настигает его. Гэ ловит малейшее изменение в чужом лице и совершенно блядски улыбается: – Надеюсь, здесь работают батареи – – Да, а то ведь в мои шмотки не влезешь – Чен играет по чужим правилам, впиваясь ладонями в его ягодицы, обтянутые белыми боксерами. И с вызовом смотрит в ледяные глаза. – Ченни, ты бы потише, а то мелкого разбудишь– Цю продолжает скалиться, опуская ладонь к низу его живота и проводя по внутренней стороне бедра. Играет на его слабостях, наглый и совершенно невыносимый ублюдок! Никаких границ он не видел. Никогда. Именно и поэтому был единственным, кто вообще смог проникнуть в душу к Чену. Он даже не пытался хитрить или изворачиваться – просто разорвал цепи, сдерживающие его сердце, и всё с той же наглой ухмылочкой зашел внутрь, по хозяйски рассматривая содержимое. И самое страшное, что Хэ понравилось. – Не зови меня так – Чен скалится, перебираясь пальцами за ткань. – Ченни – Он не управляемый. Совершенно без тормозов. Уверенным движением обхватывает чужой вставший член, размазывая выступившие капли по всей длине: – Думаю, нам обоим нужно выпустить стресс – – А в жопу ты пойти не думаешь? – Чена бьет мелкой дрожью. Касания у него чертовски горячие, ладонь большая, и двигается – так как надо – сразу в довольно быстром темпе, слегка царапая чувствительную кожу. Он упирается лбом в чужое плечо, прикусывает солоноватую кожу, подавляя тихий стон. – Я бы с радостью, только смазки нет – Цю прижимается губами к его уху, убирая намокшие пряди за то. И обводит ушную раковину изнутри своим охрененно липким и горячим языком, после чего Чену кажется, что его выбрасывает не в космос – сразу в нирвану. – Не поможешь мне, м? – Он дразнит, массируя большим пальцем чувствительную точку на головке, Чен с невольными стонами толкается бедрами ему навстречу. Куда-то вбок упирается чужой стояк, такой же горячий, как ладони. – Я тебя придушу – Он шипит, впиваясь пальцами в отросшие пряди на затылке и наклоняя чужую голову к себе. Контраст температур между холодной стеной ванны и горячими прикосновениями заставляет выгибаться навстречу чужим рукам. – Постарайся сделать это раньше, чем кончишь – Цю лыбится, вновь переключаясь на более быстрый темп. Чен впивается губам в чужие, потираясь бедрами о стояк. Этот тип действительно умеет вывести его из равновесия. Губы у него соленые и сухие, а еще невъебенно горячие – как в прочем и все остальное. Впиваться в них, оттягивать, сжимать зубами – одно удовольствие. Чен хозяйничает языком в чужом рту, потираясь по верхнее небо, и чувствует, как от чужих касаний внутри него расползается всепоглощающий жар. Безумно жарко и до невозможности хорошо. Всё его нутро сосредотачивается там, где кошмарят и гладят руки Цю, где он трется кожей, так близко прижимается, что дальше им остается только проникнуть под ребра друг другу. В какой-то момент от чужих прикосновений становится настолько хорошо, что даже больно. Он невольно стонет, закрывая глаза и прижимаясь губами к чужой шее. Горячая жидкость стекает по бедрам и чужой ладони... – Неженка...– Дразнит. Голос у него звучит хрипло через пелену грома капель. – Ещё чего – Чен тяжело дышит, облокачиваясь на его плечо, и роняет ленивые поцелуи. Цю мягко ворошит темные пряди у него на затылке. Зеркало запотевает от пара. Легкие до сих пор жжет. – Нужно спать идти – Хэ чувствует, что он слишком измотан, чтобы подниматься, поэтому просто трется лбом о чужое плечо – большая и вредная кошка. Гэ кивает ему в ответ, осторожными движениями смывая сперму с их тел. Еще и одежду его теперь сушить. Комната после душевой кажется безумно холодной. Чен быстро забирается в постель, укладываясь поближе к Тяню и накрывая того одеялом поплотнее. Цю появляется спустя пару минут. Заваливается на бок на свободную часть кровати. Приходится тесниться – места на того практически не хватает. Чен уже практически засыпает, когда поперек груди вдруг падает чужая рука. Лежащий рядом мало того, что храпит как трактор, так еще и решил использовать его как свою подушку, подминая под себя. Нужно было все-таки притащить идиотское кресло. Хотя, с другой стороны, от его касаний так тепло... Дождь барабанит по крыше. Где-то вдалеке гудит ветер. А Чену уже слышится мирный плеск волн и шум моря.