Сердце на двоих

Проходящие мимо люди с изумлением косились на Шастуна. Ну ещё бы, весь бледный, со стаканчиком кофе, вылетел как пуля из кофейни и стал странно озираться по сторонам. Того парня словно и след простыл. Не успел. Не поймал. Может Антону почудилось и пора бы ему задуматься о своём психологическом состоянии? Балерун-шизик, ну а что, вполне прикольно звучит. Отдёрнув ворот капюшона, который так и душил в такой ситуации, он вытянул телефон из кармана и врубил экран с чёрно-белыми обоями. «Дмитрий Позов» —Напиши мне когда будешь выходить с кофейни, вместе пойдём. 8:40 —Я тебя возле Магнита жду. 8:43 —Ты там что делаешь такого? Обычно телефон из рук не вынимаешь козёл, а тут на сообщения не отвечаешь. 8:47 Вдохнув свежего, пропитанного влажностью и запахом листьев воздуха, парень цыкнул и ловко набрал сообщение. «Антон Шастун» —Скоро буду, не быкуй Поз. 8:49 Он отложил гаджет в карман и ещё раз обсмотрел прохожих, ища в них его. Антону не давало покоя что всё это было похоже на ебаную драму по занудному телеканалу с романтическими сериалами, обычно набирающее популярность среди девушек и одиноких женщин, искавших любви и нежных чувств. Пора бы ему жить реальным миром, а не тот что ему сниться. С Димкой они дошли довольно быстро. Дорожка из гранитного камня по которой они двигались, вела к самому главному зданию где и проходили занятия первой группы. Большие белые колонны величественно держали крышу колледжа. По бокам у входа стояли цветочные горшки из глины, разукрашенные чёрным цветом, некогда в них цвели пёстрые тюльпаны, а сейчас мёрзлая земля внутри них одиноко пустовала. На тяжёлых дубовых дверях с изредка выцветшими местами, красовалась вывеска с цитатой: «Балет-это ведь не только техника. Самые лучшие партии танцуют душой» и снизу золотым покрытием и красивой гравировкой выведены буквы «Олег Рой». Любимый колледж, полюбившиеся Антоном студия, это всё то, к чему он стремился с упорным трудом и с кровавыми мозолями на пальцах. Теперь его целью было Парижское учебное заведение L’Ecole de Danse de l’Opera de Paris, после окончания колледжа. —Ребята В студию вошёл худой мужчина на вид тридцати двух лет, хлопая громко в ладоши для привлечения внимания своих учеников. До этого разминающиеся на балетном станке юноши и девушки тут же как по приказу, встали в одну ровную линию, держа спину так ровно, что напоминали игрушечных солдатиков со времён СССР. Шастун был не исключением. Он очень любил Павла Алексеевича, а его фамилия стала популярной во всех уголках колледжа «Воля». Некоторым, кто самолично не знал его как преподавателя, фамилия была только темой для приколов и шуток, а вот кто был в курсе или присутствовал на уроках, отзывался о нём как о сильном преподавателе. Действительно, он выводил на сцену только подготовленных и сильных учеников, а выпускал будущих звёзд, покоряющих не только Россию. Так что, Антон был рад, попал в нужные руки. —Приготовились- эхом пронеслось по углам комнатушки с зеркалами вряд. Парень приник к станку рядом, а за ним как волной остальные одногруппники. —Покажите мне аттитюд*. Антон плавно поднял согнутую ногу. Рука, как крыло пропархала вверх и остановилась выше головы, а грудная клетка медленно вытянулась вперёд. Глянув на себя в зеркало напротив, он удовлетворительно кивнул сам себе, оставаясь в этой же позе до оценки преподавателя. Но вдруг до уха парня долетели обрывки чьих-то диалогов. —Слышала? Слухи ходят, педофил наш Павел Алексеевич. –девушка в розовом боди и в белых колготках чуть наклонилась к темноволосой, по всей видимости подруге. —Да ну, прикол какой-то. —Ляйсан Альбертовна говорят, застукала его с студенткой, когда вышла с занятий со второй группы. —Офигеть, не верю, они ж как инь и янь дополняют друг друга, он не мог изменить. —Я тоже в шоке была когда услышала. Не верила, а теперь глянь, какой он сегодня, обычно шутки шутит как в КВН, а тут на тебе не шуточки ни улыбочки. —Фёдорова! Валтыхина! Прекращаем болтать, включаемся в занятие. – Воля как гром среди ясного неба оказался рядом с ними, заставляя тех мигом замолчать и продолжить заниматься без сплетен. Антон, честно говоря не поверил. Практически была не возможна измена со стороны Павла Алексеевича, он был уж больно примерным семьянином и хорошим мужем, всегда поддерживал свою жену за кулисами, когда та выступала вместе со своими учениками. Сам же он не лез на сцену. Да даже на перерыве можно было их заметить в столовой, мило воркующих за столиком. Чуть не из ложечки кормят друг друга, а тут такая сплетня грязная. Дальше занятие проходило в привычном режиме. Сначала несколько позиций, по типу того же самого аттитюда, арронди* и всякого прочего, а после начинался ад, связанного с постановкой кордебалета «Снежная королева». В декабре месяце намечался концерт, связанный с наступлением нового года и это всё означало лишь одно: Привет тренировки до двенадцати ночи, Тощенька! Пока-пока, нормальные приемы пищи и скорее всего сон, Тощенька! Но несмотря на такой жуткий график, после, Шастун гордился собой и своим трудолюбием, ему нравились улыбки людей, которые он самолично дарил, куча букетов и похвал со стороны зрителей, ну а самый сок в этом всём миксе, была похвала от Воли. Мужчина каждый раз твердил ему, что тот добьётся значительных высот в балете. Антон верил ему. Когда на белой стене начали расплываться жёлто-розовые краски, а в окне виднеться постепенно наступающий закат, труженики в ремесле балета начали потихоньку расползаться по домам. Кто-то на последнем издыхании как сонная муха плелась в сторону раздевалки, думая лишь о том как набраться сил и дойди домой, не упав где-нибудь в кусты и не проспать там всю ночь как бомж. Некоторые же всё ещё были полны сил и собравшись группкой активных людей, договаривались о встрече в вечернем караоке. Антон же дождавшись пока все разойдутся и утихнут голоса в коридоре, набрал сообщению Позову. «Антон Шастун» —Занятие у третьей группы закончились? Залетай ко мне, Павла нет, вместе позанимаемся. 18:47 Отправив сообщение, тот перешёл во вкладку с музыкой, врубил классику с сегодняшней тренировки и стал усердно отрабатывать свои движения. Время тикало. Стало темно. Только свет от горящих фонарей на улице освещал маленькую студию. В зеркалах отражался высокий юноша с чуть выпирающими костями от худобы, исполняющий бризэ*, его движения напоминали порхание бабочки, стройные ноги легко отталкивались от твёрдого пола, а руки грациозно то замирали, то размашисто двигались в такт произведению. Грязно-жёлтые блики облепляли тело Антона, волнистые волосы чуть развивались от воспроизводимого им потока ветра, на лбу скопилась испарина портившая весь идеальный образ балеруна. За всё время тот не остановился даже на минуту. Сейчас он жил танцем, всё что вокруг происходило, его особо не волновало и если остановиться, ему казалось, что умрёт. Антон сделал полный вдох, заполнив грудную клетку кислородом до самых краёв и встал в позе «лебедя». Скрипки из динамика волнующе нарастали, трубы стихали, а отдалённый отголосок флейты, был словно маленький спрятавшийся зверёк, испуганно фыркающий из своего убежища. Вот она, кульминация. Парень от начала студии до конца, исполнил баллон* но неприятное покалывание в грудной клетке всё-таки заставило его остановиться. —Бляяя. Мышцу зажало походу. – выругался он куда-то в оглушающую тишину. Телефон сел, музыка затихла, только сейчас Антона осенило взглянуть на время. На часах было девять вечера, а мрачная атмосфера скопилась в уголках, туда, куда не доходил свет. Повернув голову в сторону больших зеркал парень посмотрел на себя, скорчивающегося, в пуантах, с разлохмаченной чёлкой, уставшего, но такими живыми, горящими глазами. Боль немного отступила, Шастун выпрямился и подошёл к мобильнику. —Чёрт, реально вырубился. В конце коридора послышались размеренные стуки, кто-то занимался ещё в такое время? Может Позов, который блин так и не пришёл к Антону. Любопытство взяло вверх, не зная почему, Шастун пытался максимально тихо пробираться по скрипучим половицам, в сторону звуков. При приближении к концертному залу, стуки становились всё громче. Дверь, покрытая чёрным лаком, была приоткрыта. Схватившись за косяк стены, что бы не упасть со своей везучестью, Антон стал наблюдать через маленькую щель. В середине сцены, самом-самом конце огромного помещения, танцевал подобный графу молодой человек. Чёрная, полурасстёгнутая рубашка красиво подчёркивала открытую грудь. Жаль, что издалека так плохо видно. Колготки облепляли ноги с крепкими мышцами, а тёмные волосы были чуть запутанны, но не портили всей картины. Невозможно было не узнать одну из партий их поставленного кордебалета. Парень был великолепен, во все движения были вложены чувства, каждый совершённый прыжок со взмахом руки, оживлял тех самых бабочек в животе. Музыкальное сопровождение отсутствовало. Будто он и есть само произведение, будто он есть сам танец. Через минуты две незнакомец остановился, подошёл к краю сцены и присел на корточки, открыв бутылку с водой. Кем он был, Антон не знал, скорее всего кто-то из другой группы, вообще для него было открытием что кто-то настолько же хорошо владеет балетом как и сам он, хотя после увиденного, даже лучше. —Антон, чё, за девками подглядываешь? – не стесняясь загнать в неловкое положение своего друга, Дима тут же по повелению судьбы появился прямо за спиной Шастуна. Инстинктивно зажав себе рот, Антон спрятался за стену, но повернувшись и увидев своего товарища тут же нахмурил брови и выпалив тихое «блять», схватил того за руку и побежал в открытую раздевалку первой группы. —Совсем идиот что ли так пугать. – уже на месте спросил Антон. —Ну рассказывай, какая красавица там заставила тебя любоваться на неё. —Да не было там девушки, там какой-то парень просто классно танцевал, вот и решил посмотреть немного. —Шаст, ты с каких времён педиком стал? —Завались Антон стал складывать пуанты в открытую сумку, пока Позов ковыряясь в телефоне ждал его. —Я кстати с девушкой порвал. – Димка оторвался от мобильника и посмотрел на парня снимающего колготки. —Поздравлять или соболезновать? —Не знаю даже. Тем не менее, предлагаю на выходных сходить в клуб, мне надо сбросить усталость от всего этого и тебе бы с такими тренировками, по совету. Возьмешь Матвиеныча как раз, давно этого хвостика не видел. О пропуске не парься, есть знакомый который без паспорта пропустит. —Замётано, планов всё равно особых нет. – пожал плечами Шастун и одев осеннюю куртку кивнул другу мол «Готов». Они вышли с колледжа, по прежнему светили Питерские фонари. На улице ещё больше похолодало, напоминая, что октябрь плавно перетекает в декабрь, неся за собой белую зиму. Было не так пустынно как обычно. За скамеечками гуляли люди, с домашними собачками, по тротуару мирно ходили парочки держать за руки, согревая друг друга теплом. —Так что за странный сон ты хотел мне рассказать? - Дима поднёс голые ладошки к рту, пытаясь обогреть их дыханием. —Да так, обычный бред, я половину уже забыл. Врал. Не забыл. Те голубые глаза отчетливо отложились в памяти. Но было бы странно, что за сегодня он упомянул очень много раз мужской пол, как предмет восхищения и участника в его снах. Антон не знал, как Позов отреагирует на всё это, да и он сам не до конца понимал что стало с его жизнью. аттитюд*-одна из основных поз классического танца, главная особенность которой – согнутое колено поднятой назад ноги. В аттитюде основная линия образуется из опорной ноги, корпуса и рук в III позиции. арронди*-обозначение округлого положения рук (от плеча до пальцев) в классическом танце. баллон*-в балете XIX века означал способность танцовщика эластично отталкиваться от пола перед высокими прыжками. В балете XX века — способность танцовщика сохранять в воздухе позу и положение, принятые на земле. бризэ*-прыжок, во время которого пролёт опорной ноги как бы прерывается ударом работающей