Все вернётся нам

Осень в Бёрлингтоне похожа на феерверк. Яркие краски быстро захватывают всю местность, восхищая всех и привлекая в город туристов: многие едут сюда только чтобы полюбоваться прекрасным золотым убранством деревьев и сделать тысячу фотографий с осенними лесами, но также быстро краски и увядают. К концу октября все вокруг полно уныния и серости, воздух преисполнен влажностью, а с утра иногда не видно даже солнца: весь город покрыт плотным слоем тумана, который укрывает все, словно большое пуховое одеяло, что согревает нас снежными ночами и оберегает сноведения. Труп был уже холодным. Коул рассматривал россыпь веснушек, которые так похожи на его собственные, сильные руки, теперь безжизненно свисающие вниз, и клеймор, лежащий рядом, но никак не мог понять, что случилось. Капли дождя, стучащего по окну, вторили дрожи, что сдерживал Коул. Он приехал буквально пол часа назад, чтобы забрать Джефферсона в особняк на Самайн, ибо у того сломался фургон, и обнаружил бездыханное тело, с лужей крови вокруг. Следов борьбы не было. Его можно было бы принять его за спящего, если бы не залитый кровью пол, отсутствие пульса и бледность тела, переходящая с синеву. Надо было позвонить в отдел и сообщить о случившемся, но Коул не нашел в себе сил сделать это. Дома их с нетерпением ждали дети, ведь их любимый дядя Джефф наконец приехал, и Одри с праздничным столом, чтобы почтить память близким, что уже лежат в могилах. Теперь к ним прибавился ещё один. Мужчина, уже не стесняясь своих эмоций, зарыдал, сидя на коленях около трупа. "Самайн забирает души. В этот день мертвецов всегда больше", – так когда-то говорила ему Одри. Но почему в этот раз божества Тир на Ног решили забрать именно эту душу? Они ведь только недавно стали общаться, как семья... *** –Добрый вечер. Если вы очередной шутник... – Джек, у нас труп. Мужчина, ножевое ранение. *** У кинжала была красивая резная ручка и острое лезвие. Кровь была яркая, белый ламинат испорчен безвозвратно. Труп был ещё горячий. За окном удалялась черная тень. Не скоро ещё Коул вспомнит все детали произошедшего, в камере для допроса, где он впервые сидел по другую сторону стола, он сможет назвать только это. А ещё то, что в воздухе царил приторный запах разложения, который он не слышал в коридоре и который никак не мог принадлежать трупу, что только недавно мог плясать. *** Ни на что не обращая внимания, Коул ехал домой по знакомой дороге. На обочине стояли тыквы с вырезанными гримасами, часть из которых он и его дети сами готовили к празднику. "Празднику". Он зло усмехнулся, сильнее сжимая кожанную поверхность руля. В этом году на Самайн должны были собраться все самые близкие - лишь Гидеону срочно пришлось уехать, по причине, которую он не стал объяснять, но Коул знал, что здесь дело не обошлось без ведьмы, портившей им жизнь когда-то. Морган и Диего уже неделю как вернулись из своих вечных путешествий, даже Зои сумела вырваться из суматохи вечных дел Ковена вуду! У Джефферсона, будто на зло, сломался фургон буквально накануне праздника, но он все равно прилетел (чего он жутко боится, но никогда не признает). Все шло прекрасно, пока кто-то не решил убить охотника. Коул не знал, как будет рассказывать это семье. Не знал, как все отреагируют. Дети, наряженные в чудаковатые наряды, шли маленькими группками и смеялись между собой. Его девочки тоже собиралась в город. Вот только он теперь сомневается, что кто-то сегодня захочет пойти за конфетами. С громким стуком клеймор упал с задних сидений, когда машина подпрыгнула на очередной яме. Спустя миг по дороге пронесся яростный крик, полный скорби и отчаяния. Мужчина не смог сдержать эмоции. Шум от упавшего орудия будто разбудил его, осознание резко ударило по голове. Удары сыпались по рулю, но Коулу бы хотел, чтобы били его, это хотя бы отвлекло. От ударов руки болели, но душевная боль ни ушла. Он смотрел вдаль, на машины, ехавшие дальше, им было все равно, что он потерял ещё одного родного человека, эти люди не знали его, им было абсолютно безразлично. Это породило ещё большую ярость и бессилие внутри. Ему хотелось кричать на весь мир, хотелось, чтобы кто-то ещё прочувствовал его боль, чтобы все проезжающие знали – Коул Гастингс только что потерял человека, который начал заменять ему отца. Неожиданный первый раскат грома принес с собой дождь, капли которого стучали по стеклу все сильнее. В особняке Шамплейн Верховная стояла на крыльце и наблюдала за разразившейся непогодой. В руке у нее полыхала ярко-красная свеча, которую она зажгла в память своей первой атташе, воск уже начал капать на руки, но она не обращала на это внимания и не отрывала взгляд от больших капель осеннего дождя, что уже заполнили лужами двор. На душе у нее становилось все хуже, Одри знала, что что-то случилось и что это что-то принесет их семье очередные испытания. Семья – это ковен. Ковен – это семья. И она со всем справиться. Пройдет даже самые сложные испытания. Мысль эта проносилась в голове у каждого члена Ковена Шамплейн. Одри закрыла окно возле входной двери, зажигая все свечи, подготовленные для праздника. Коул наконец нашел в себе силы продолжить дорогу домой. И каждый в этот момент надеялся, что беда не тронет их в этот раз. Тени подле особняка сгущались, стараясь найти лазейку, проскользнуть незаметно через защиту. Нимуэ всегда стояла на страже древнего Ковена, но даже не глаза могут наполниться тьмой...