Promlov—story

Оба парня практически одновременно заливаются звонким смехом, пока пытаются снять видео на память. — Нет-нет, постой, ты делаешь не так! — всё ещё смеётся Пак, стараясь подняться после падения на мягкий ковёр. Такое нежное создание даже это может выбить из колеи. — Ты меня не туда бросаешь. Уён, конечно, друг хороший, со смеху уже умирает, валяясь рядом на полу. Но и как джентльмен тоже неплох, руку протягивает и помогает подняться любезно, снова становясь, как нужно. И ведь Сонхва вертит им, как только захочет: то нужно встать так, то по-другому, то в одну сторону, то в совершенно иную. А он возражать не смеет, с неугасающими огоньками в глазах смотрит и делает всё послушно, улыбаясь сытым котом. — Ты красивый, — выпаливает внезапно Чон и неловко взгляд отводит, в то время как парень напротив усмехается и растрепавшиеся волосы поправляет, смущается заметно и произносит тихо: — Благодарю, — коротко и с улыбкой, но искренне. Он ладонями разглаживает футболку свободную на плечах чужих, а затем указательным пальцем по щеке ведёт, тыкая ровно в очаровательную родинку. — Давай ещё, последняя попытка. Бросай прямо в камеру! Нет, Паку явно пора запретить доступ в интернет, ибо все эти тренды до добра не доведут. А его друг только согласен, только рад лишний раз сблизиться с этим горе-сборником идей. Очередная попытка. Смартфон вновь ставится на кровать, где-то около подушки, нажимает на начало записи и успевает отбежать к Уёну, пока три секунды отсчитываются. Нужная музыка раздаётся, давая знак, что пора. Ладонь поверх чужой укладывается, поистине хрупкое тело притягивают ближе. Он с улыбкой сдержанной, знающий себе цену, прокручивается вокруг своей оси и шею обвивает, пока его на руки удобно берут и… Обещано кидают в эту самую камеру, едва смех сдерживая. А дальше что? А дальше остаётся лишь ждать день x. Точнее быть, выпускной. Чтобы заснять переход и оставить это воспоминание с теплом в сердце. — Ну как? — подобно любопытному коту наклоняется и заглядывает в чужой смартфон, расплывается в улыбке. Даже не вздрагивает, слыша открывающуюся входную дверь. Ведь хорошо ладит с родителями Хва. «Замечательно». Восхищённое восклицание не может не радовать.

***

— Хва-хён… — неловко начинает Уён, смотря на заинтересованного парня по ту сторону экрана. У кого-то домашний арест и строгие родители. Он мнётся, губы поджимает и очень сомневается, стоит ли вообще такие вопросы своему другу задавать… — Да? Я тебя слушаю, — не особо желая ждать ответа, произносит Пак и улыбается, голову кулаком подпирая, очаровательно пушистыми ресницами хлопая. Молчание. Минута, две и… — Ты будешь танцевать со мной на выпускном? — неожиданно выпаливает младший, пристально смотря в карие глаза напротив. Всё же, всю красоту эти гаджеты не передают… — Я… Я пойму, если ты… — Ёна, — смеётся звонко Сонхва и тонкий блестящий ободок на своих угольных волосах поправляет, слегка в сторону чёлку мягко убирая. — Если я соглашусь, то надену платье! — хихикает он. А Чон даже не догадывается, в чём встретит своего старшего в роковой день… Расстраивается раньше времени и отшучивается тоскливо: — Я думаю, тебе подошло бы, — с горькой усмешкой, отведённым взглядом. Но искренне старается сделать вид, что всё правда в порядке. Что не влюблён в своего друга, что не смотрит каждое занятие на его изящный профиль, что спокойно касается его руки, по-дружески, когда идут рядом по школьным коридорам. — Хаа, серьёзно? — губы плюшевые растягивается в неверящей и широкой улыбке. — Ну, тогда всё возможно, всё возможно… — продолжает шутки свои глупые, пока не слышит своё имя, раздающееся с первого этажа. С кухни, наверняка… — Тебя родители зовут, — вовремя замечает Чон и прощается всё также приятно и улыбчиво, сбрасывая вызов видеозвонка. А Пак в недоумении замирает, осознавая, что, кажется, по-больному да прошёлся нечаянно. Лгал ведь весь их разговор и отшучивался, желая сделать сюрприз. Какой? — Да неважно, — нелепо отговаривается он на расспросы мамы о том, насколько нужно ушить выбранное им платье. — Главное, чтобы оно мне было в самый раз… И желательно в пол, — усмехается неловко и за стол садится, голову кулаком подпирая и наблюдая за тем, как та искусно владеет нитками и иголкой. — Ты с Уёном пойдёшь, да? — пытливый допрос продолжает женщина, заманчиво улыбаясь и из-под очков, съехавших почти на самый кончик носа, смотря на сына. — Думаю, вы хорошо будете смотреться. Мне его отец сказал, что у него серый костюм будет. — Ну… Надеюсь, что он зайдёт за мной, — пожимает плечами парень и тоскливо смотрит на пышную юбку, похожую больше на мягкое сказочное облако. — А то я так глупо пошутил… — Дураки вы оба ещё те, — цыкает Пак, глаза закатывая и усмехаясь. Ибо смотреть за их невинной и такой явной любовью просто умилительно. И уморительно осознавать, что эту взаимность видят все. Кроме самих влюблённых…

***

Чон пиджак поправляет и с мыслями собирается, мнётся долго. Стоит ли вообще? Конечно стоит. Парень выдыхает и решительно на звонок нажимает, терпеливо ждёт, пока ему откроет. И, честно, ожидает увидеть именно маму своего друга. — О, здравствуй, Ёна, — и действительно встречает его женщина, с широкой и дружелюбной улыбкой, сразу руки протягивая для приветственных объятий. — Как ты хорошо выглядишь… Прям принц. — Здравствуйте, спасибо большое… — усмехается Уён, обнимает ответно и, отстраняясь, плечом прислоняется к косяку дверному. — Несомненно, и этот принц пришёл за Вашей принцессой. Правда вот, приходится ожидать за дверью с очаровашкой по имени Ипи (просто чудесный кавалер-кинг-чарльз-спаниель с рыжими пятнышками, любящий ласку и всех живых существ). Ибо Сонхва ещё не готов, ибо для пущего эффекта нужна неизвестность, как сказала ему эта чудная женщина. Всё-таки… вся семья Паков такая примерная и прилежная, что хочется просто взвыть. Даже милейший питомец есть, что радостно крутится у ног званого гостя. — Может, хоть ты мне подскажешь, в каком наряде Хва-хён выйдет, м? Прелесть ты такая, — спрашивает ласково да на корточки присаживается около весёлого друга, поглаживая аккуратно по шёрстке и получая в ответ звонкое «тяф». — Да ты что… — Ты уже от ожидания стал понимать язык животных? — знакомый голос сверху отрезвляет. Настолько заговорился с собакой, что даже не услышал звука открывающейся двери. Поразительно. — Или ты собрался на выпускной с Ипи идти, м? — усмехается Сонхва в своей привычной подкалывающей манере, закусывая нижнюю губу. И Уён отрывается от столь занятного занятия — от игр с любвеобильным щенком, поднимается с корточек и с самым ярким изумлением распахивает глаза, стоило только встретиться взглядами со старшим. Он комично выпрямляется, словно струна, и наигранно-драматично падает в сторону, шуточно имитируя обморок от красоты стоящего перед ним парня. А тот сначала так забавно напугался и ринулся помогать, что вызывает ещё больший смех. Чон от помощи отказывается, хихикая довольно и отговариваясь одной и той же фразой: «не надо, я ведь ещё раз упаду». Сам поднимается и отряхивается, извиняясь за немного помятый газон после себя, берёт руки Пака в свои и смотрит прямо в глаза, улыбается, будто само восьмое чудо света увидал. — Ты бесподобен, Хва, — шёпот едва слышный и заметный восторг, истинное восхищение. Это единственное, что сейчас можно получить от этого юноши. — Я так рад… Правда, так рад, что та твоя фраза, оказывается, была согласием… Сонхва ничего не говорит. Сонхва руки высвобождает, чтобы крепко обнять друга и прижаться к нему с такой силой, что дрожь по всему телу расходится приятной волной. Получая в ответ лишь аккуратные касания на талии, чутко чувствуя чужой страх навредить или что-то испортить в явно дорогом наряде. — Может, хоть рассмотришь моё платье, а? — смеётся тихо, отстраняется и отходит, слегка приподнимая пышную юбку и крутясь, чтобы и обувь показать. А Уён жадно хватает взором каждую деталь, с лица не сходит улыбка довольного кота. Нежно-розовое платье идеально подходит по фигуре: корсет с жемчужными бусинами точно подчёркивает тонкую талию; он надеется, что этот элемент не утягивает и позволяет свободно дышать; персиковые рукава с воздушной оборкой вьются вокруг рук, но плечи не закрывают; сама юбка, как продолжение верха, только чуть темнее на оттенок, пышным облаком, сахарной ватой, клубничным зефиром сладким кажется, трогает улыбку на сосредоточенном лице. Макияж светлый, практически незаметный. Всего-навсего щепотка розоватых с блёстками теней на веках, блеск того же цвета на губах, слабый контуринг в нужных местах. На шее красуется множество ценных для Пака подвесок, а главным украшением, подходящим под всё остальное, является жемчужное ожерелье. На ногах изящные белоснежные туфли красуются. И парень про себя отмечает, что с радостью возьмёт на руки эту принцессу, когда тот устанет. Самую настоящую принцессу. — Рассмотрел… И ты по-прежнему прекрасен, — влюблённо улыбаясь, произносит Чон и угольные и совершенно мягкие локоны поправляет, заправляя их за ухо Сонхва. Переводит взгляд на его родителей, умилённо наблюдающих за ними. — Я обязательно верну вашего шикарного сына завтра, миссис и мистер Пак! И берёт под руку свою пару, любезно такую ношу, как сумочку, забирая, уводя в сторону школы скорее, где их ждут остальные. — Хотя бы просто верни, — добро усмехается женщина и смотрит на недоумевающего мужа. — Что? Не видишь что ли, у них такая любовь… Верно подмечено. У них такая любовь… Что спустя пару улиц старший снимает неудобные туфли на каблуке и неуклюже пихает в сумку, пока Уён наблюдает за этим, как влюблённый дурачок. Почему как? У них такая любовь, что, дойдя до их почти что бывшей школы, один принимает, а другой поддерживает решение доснять то самое видео. — А цветы… — расстерянно замечает Пак, что забыл дома свой небольшой букетик. — Ну ничего, можно же и рукой закрыть, да? — Цветы? Ты хочешь цветы? — переспрашивает младший, поднимая взгляд на парня рядом, настраивающего камеру. — Если бы знал, то купил бы сразу… Сейчас, стой тут, никуда не уходи! — Чего? — хмурится он и берёт аксессуар обратно. И лишь посмотрев вслед своему другу, понимает его затею. — Хэй! Только не рви цветы под окнами директрисы! Уён, не смей! А Уён и не собирался. Рядом с Сонхва он явно не беззаботный дурачок, способный на такую глупость, а самый благородный принц, рыцарь, джентльмен и прочие хорошие звания в сказках и классических книгах, олицетворяющие что-то высокое и мужественное. А Уён и прибежал со свежими, купленными цветами, оставляя широкий поцелуй на тыльной стороне ладони чужой, торжественно вручая светлые чайные розы, смущая до алеющих скул. Даже под слоем макияжа заметно. — Хаах, извини… Я думал ты их с клумбы сорвёшь, — выдыхает рвано Пак и принимает такой жест внимания, губы в лёгкой улыбке растягиваются, а после тянется, хочет поцеловать с особой благодарностью. Но думает, что слишком рано, поэтому сдержанно и смиренно благодарит: — Спасибо… Спасибо большое. Теперь можно и видео доделать, верно? Именно это Сонхва и предлагает.

***

— Фуу, нет, это такая дрянь, — смеётся и отнекивается от предложенного пунша с ярко-красном стаканчике. — Нет, Ёна, я не буду! — голос едва слышен в бесконечной оглушающей музыке, она поглощает отказы. И позволяет, разрешает новые действия. И Чон решительно берёт Сонхва за руку и ведёт в более тихое место, подальше от танцев и веселья. Они останавливаются в самом углу просторного зала, усаживаются на трибуны. Как-никак, это спортзал в их старой доброй школе. И, наконец, появляется возможность задать вопрос. И, не теряя момента, Уён выпивает до дна содержимое своего бумажного стаканчика и поворачивается к старшему, выпаливая: — Ты мне нравишься, Хва-хён. А Пак смехом звонким заливается, получая недоумевающий взгляд в ответ, приближается к младшему и заглядывает прямиком в глаза парню рядом. — Думаешь, после пунша опьянеешь? Если и опьянеешь, то не так быстро, дурачок… — смеётся парень и так же не медлит: сталкиваясь губами с чужими, утягивает в первый, сладостный поцелуй. Но короткий. Словно первые лучи солнца по утрам. Словно светлячки летним вечером. Словно яркая радуга после долгого дождя. И на выдохе произносит, отстраняясь: — Я тебя люблю.