Глаза цвета неба

      Солнце только клонилось к верхушкам сосен, когда ты наконец-то добрался до нужного места. Вода в озера окрасилась в красновато-оранжевые оттенки, как и небо. На их границе встали плотной стеной деревья. Сказочный вид, который практически не изменился с твоего детства, хотя прошло больше сорока лет.       Весь мир знал тебя под именем Гэвина Рида, человеком с большой буквы, который поможет, спасёт, выложится на максимум, который живёт для других. Себя же ты воспринимал как пустую оболочку, тело без души. Всё, что тебя наполняло, ушло вместе тем, кого ты искренне любил.       Ты смотрел на красивейший пейзаж уставшими глазами человека, который потерял в своей жизни всё. Ты чудом выжил в той мясорубке, что запустилась несколько лет назад, но сейчас воспринимал это скорее как проклятье. Если бы у тебя была возможность хоть что-то изменить, ты бы хотел остаться и быть рядом с тем, кому отдал своё сердце.       Только вся ирония была в том, что это сердце Ричарда осталось у тебя. Буквально.       На самом деле, это немногое, что осталось от жестянки. Ещё несколько плат от процессора и пара металлических пластин. Ты хранил всё это как величайшую ценность.        Ты сел на землю, откупорил бутылку пива и облокотился спиной на ствол дерева. Взгляд соскользнул на всё ещё голубой участок неба, птицы запели громче и активнее, словно стремились урвать больше общения, пока не село солнце.       Ты обещал привезти его сюда. Собирался сделать предложение. Ты предвкушал, как будут смотреться закатные лучи в его глазах и волосах, как бы он понятливо улыбнулся и потянулся навстречу твоим губам, выдыхая заветное: «Да». Жестянки тогда уже почти год могли вступать в отношения со своими кожаными партнёрами. А ты всё тянул, ждал подходящего момента: то слишком холодно, то слишком жарко, то много работы. Ждал… и не дождался.       Ты не любил вспоминать прошлое, но сейчас это было необходимо. Дань памяти Ричарду и вашим чувствам, что всё ещё тлели в твоём сердце.       Ты сделал глоток, прикрывая глаза, погружаясь в воспоминания. Те, от которых ты просыпался каждую ночь с влажными глазами и ухающим в груди сердцем. Казалось, только десять лет прошло, а словно всё в прошлой жизни было.       Ты прекрасно помнил день, когда первый раз увидел своего пластикового напарника, и то, как был не рад этому, и это мягко сказано. И Ричарда, такого невозмутимого и невозможно красивого, который спокойно воспринял твои громкие высказывания. Он тогда пообещал наладить коммуникацию.       Ты сделал новый глоток, чувствуя, как губы слегка дрогнули в улыбке — Ричард всегда вызывал у тебя такую реакцию. Сколько бы лет ни прошло.       Тебе только предстояло узнать, что твой напарник слов на ветер не бросал и отношения наладил, да так, что всё время, проведённое вместе, было и остаётся самой счастливой порой в твоей жизни.       Новый глоток и ощущение скользящих по лицу солнечных лучей. Так же и Ричи касался тебя — мягко и бережно.       С ним каждый день воспринимался иначе, ярче, насыщеннее, правильнее. А ещё ты столько не занимался сексом, даже когда учился в полицейской академии. И любил так отчаянно сильно, что сердце сбивалось с ритма, стоило только посмотреть в его сторону, коснуться мимолётом или вдохнуть его запах — нагретый на солнце пластик с кондиционером для белья.       Новым глотком ты попытался заглушить горечь.       Ты не мог сказать, с чего всё началось. Но мог сказать, в какой момент всё изменилось. Ты никогда не любил фантастику. Для тебя и так было странно жить в мире, где есть андроиды, ещё страннее оказалось любить синтетика, а потом всё оборвалось. Как топором рубанули. Только вместо топора была бактерия. Бактерия, которая пожирала пластик.       У каждой истории есть начало и конец. Начало ты не застал, мир, давно вступивший в гонку потребления, пытался хоть как-то встать на ноги и избавиться от собственных отходов. Лучшие учёные по всему миру пытались справиться с вопросом утилизации мусора и нашли идеальное средство, как они думали. Но всё хорошо только в теории. На практике же всё накрылось и разрушило жизни сотен миллионов людей, стерев новую синтетическую расу с лица земли.       Бактерия размножилась с такой бешеной скоростью, что это было похоже на взрыв сверхновой — месяц, и жизнь всего человечества изменилась до неузнаваемости. Умники оказались креативными до невозможности и в итоге откатили мир лет так на двести назад: к лошадям, повозками и паровым двигателям. Мир лишился электричества, интернета. Произошёл коллапс власти, экономический кризис и беспорядки.       Ты не помнил, как пережил то время. Скорее, не так — ты и не жил это время, так, существовал. Выполнял долг, как андроид свою программу, просто потому, что ты был нужен людям.       Единственный же, кто был нужен тебе, оставил тириумный насос, заменявший ему сердце. С тех пор казалось, что ты живёшь даже не на половину, процентов на пятнадцать, просто потому, что нужно.       Просто ты обещал беречь себя тому, кого давно нет. И ты не мог не выполнить хотя бы это обещание.       Ты допил содержимое бутылки и поставил её рядом с собой. Посидел ещё мгновение, впитывая спокойствие окружающего мира, а потом заставил себя раскрыть глаза. Ты чувствовал, как влага стекала по щекам, и не спешил вытирать её.       Ричард любил небо. И тебя. Всей своей девиантной душой. Ты часто сравнивал его глаза с серым детройтский небосводом, а он смеялся и говорил, что ты неисправимый романтик. Ты целовал его губы и говорил, что прагматик, но он тебе всё равно не верил.       Сейчас ты был готов признать, сделать и подписаться вообще под всем, что угодно, лишь бы ещё раз заглянуть в его глаза цвета неба.