Чай на столе

Будний вечер. Глубокая осень. День был мрачным и дождливым, настроение у Саши было паршивое, единственное, чего он желал это почувствовать теплоту человеческих рук. И он знал, кто ему может в этом помочь. Набрал номер, быстрый разговор и вот Саша уже стремительно направляется в сторону дома Пушкина. Костя сидел в гостиной, укрывшись пледом. Парень почитывал какой-то третьесортный роман, который он планирует иронично расхвалить на «Книжном клубе». Его покой нарушил телефонный звонок, Саше снова стало грустно и одиноко. -Костян, привет, занят? Протараторил в трубку Малой. Голос его звучал бодро, даже слишком. Будто ему чего-то было надо. -Не сильно, чего желаешь, признавайся. -Да думал в гости к тебе заглянуть, чай попить там, поболтать. Эту кокетливую интонацию Пушкин знал наизусть, он прекрасно понимал, что в этот вечер его ждет максимум «чайный пакетик». Но и не был против такого исхода, Саша был вполне себе интересным молодым человеком, а его длинные волосы было особенно приятно собрать рукой в хвост и потянуть на себя, дабы почувствовать собственную власть. Прошло минут двадцать и раздался долгий дверной звонок. Саша стоял на пороге мокрый с головы до ног и напоминал пса, которого вот-вот привели с прогулки. Его лицо буквально светились, а в глазах читалась некая чертовщинка. Малой поспешно сбросил с себя мокрые кеды и куртку, буквально залетая в квартиру. Остановился посреди гостиной и повернул голову в сторону Пушкина -Костян, у тебя есть какая-нибудь одежда для меня? А то я так совсем замерзну. Саша продолжал говорить также быстро, как и по телефону. Его глаза были подобны красному фосфору, Костя был его спичкой, также загорелся и горел в пламени Сашиных чувств. -Бери в шкафу, что душе угодно. Саша недолго порылся в шкафу, уже совсем домашний, нежный, в вещах на пару размеров больше он уселся на колени к Пушкину. -Ну что у тебя там по чаю? -У нас есть черничный, малиновый, с женьшенем, с травами, зеленый, зеленый с лимоном, зеленый с лимоном и медом, «больная печень», имбирь и мед, имбирь без меда, ваниль с миндалем, «белый трюфель», черника с ромашкой, ваниль и орехи, на сон грядущий и... Эрл Грей…. Саша рассмеялся. -Чудесный фильм, ничего не скажешь, но все-таки -Все-таки что? -Вместо чаепития я бы предпочел, чтобы ты бросил мое бренное тело на кровать и вытрахал из меня душу жесточайшим образом. Саша запустил руку под футболку парня, рукой проводит по низу живота, но ниже не опускается, дразнится. -Прямолинейно, Саш. Ответ звучал холодно, но на лице Пушкина на секунду появилась хитрая ухмылка. Он резко схватил Малого за шею, также резко отпустил, руку поднял и схватил парня за подбородок. По лицу Саши все было предельно понятно, но тому хочется подольше подразнить Костю, хоть и сам он ели держится. Дабы не впиться в губы парня. -Санечка, ну я сейчас тебе немного душу потравлю, а дальше уж и на диван тебя кинем и все грязные желания твои исполним. Пушкин нежно водит рукой по телу парня, проводит тонкими длинными пальцами по позвоночнику, поднимается вверх и нежно дотрагивается до щек. -Кость, ты меня не понимаешь совершенно. Малой уселся на него, шею руками обвил и втянул парня в страстный поцелуй, тот намерения Саши понял сразу и подхватил на руки, понес к дивану, да и бросил на него, словно они в каком-то дешевом эротическом фильме. -Ладно, понимаешь.