Печать

Комната. Всё та же грязная, полутёмная комната. Тусклое окно с ржавой решёткой. Каменные стены, каменный пол. Впереди - длинный коридор. Справа и слева слабо отсвечивали дорожки выходов. Вот только этих выходов нет, уж Эдвин знал наверняка. Он много раз пытался найти выход. Прямо, назад, влево и вправо. Коридор бросал его в очередную комнату, которая выводила на очередной коридор. И так дальше по кругу. Кругу без конца и края. Но Эдвин не терял надежды. Он сидел на ледяном полу, прижавшись спиной к ледяной стене. Он обхватил руками колени. На него накатывала волна холода и страха, отчего он начинал дрожать. На ноге кровоточил свежий порез, и это донимало Эдвина. В этот раз он смог убежать от твари, но с такой раной он вряд ли далеко убежит. А ему нужно убежать. Нужно найти этот чёртов выход. Везде есть выход. Даже в аду. Но сейчас Эдвин сидел тихо. Он знал, что если будет сидеть тихо, то тварь не услышит его. Он просто посидит и отдохнёт. Посидит, рана затянется, и он вновь сможет броситься на поиски выхода. За поворотом послышались звуки. Цок-цок-цок. Эдвин вздрогнул. На пол из-за стены опустилась серая рука. Маленькая кукольная ручка. Эдвин закрыл глаза, сильнее сжавшись в стену. Он забыл о холоде и ране. Он слушал неприятную поступь паучьих лап, стараясь дышать как можно тише. Страх облепил сознание липкой, ядовитой паутиной. Не шевелиться. Не шевелиться. Ждать. Тварь так и не зашла в комнату, где находился Эдвин. Ещё какое-то время противное цоканье продолжалось, но вскоре звук утих в коридоре. Она ушла. Она ушла. Эдвин продолжал сидеть с закрытыми глазами. Страх постепенно угасал, а его место вновь заняли боль и холод. И Эдвин существовал только этими тремя состояниями. Страх, боль и холод - они были его жизнью, его смертью, его настоящим и будущим. Надежда найти выход умирала вместе с ним каждый раз, когда тварь ловила его и рвала на части, а затем надежда возвращалась, когда Эдвин, нетронутый и обречённый, оказывался в какой-нибудь комнате. И всё повторялось. Он потерял счёт дням. Эдвин почувствовал, что начинает дремать. Никогда раньше с ним такого не происходило здесь. Ад был полон шумов, и в этих комнатах, в этих коридорах звуки отдавались глухим, еле слышным эхом: скрежетом, царапаньем, вздохами, криками и ударами. Страшно представить, что творилось с другими душами за шершавыми холодными стенами. Эдвин не желал представлять. Он терял сознание. Тёплая кровь тонкой струйкой стекала по ноге, к которой прилипла ткань вымоченной насквозь штанины. Позвонки на спине начинали ныть. Конечности становились холодными. Кисти рук дёрнулись, и Эдвин погрузился в сон. *** Он открыл глаза. Зелёный луг, за которым начинался лес, и небо, затянутое облаками. Лёгкий ветерок и прохлада мягкой травы босыми ногами. Свежий воздух и непривычная тишина. Эдвину показалось, что это не он стоит посреди этой природы, а кто-то другой, похожий на него. Он посмотрел на свои руки и дотронулся кончиками пальцев до лица. Нет, это всё же был он. Он был не ранен и полон здоровья. Невозможно в это поверить. Обернувшись, он увидел вдали два дома. Они выглядели странно, со множеством башенок, окон и надстроек. Непонятно, из чего они были сделаны, то ли из дерева, то ли из кирпича. Из трубы одного дома шёл дым. Где есть дома, там есть и люди, и Эдвин медленно стал идти в сторону домов. Сделав несколько шагов, он споткнулся о какой-то предмет в траве. Резиновый мяч. Эдвин поднял его. На коричневой поверхности отчётливо виднелись следы от больших зубов. А через несколько секунд на поляну выскочил обладатель этих зубов. Дракон. Эдвин отбросил мяч от себя. От неожиданности он застыл на месте, не зная, что предпринять. Дракон остановился и, судя по реакции, тоже был в растерянности. Но увидев мяч, радостно рыкнул и схватил игрушку зубами. Он покружился на месте, а затем сел, рассматривая Эдвина. Этот дракон явно был настроен дружелюбно, и напряжение Эдвина потихоньку начинало спадать. Существо, поняв это, закивало рогатой головой и бросило мяч прямо под его ноги. - Уже подружились? - раздался голос за его спиной. Эдвин резко обернулся. Рядом с ним стоял мужчина в чёрной одежде. Высокий, худой и очень бледный. В глазах сиял угольный космос. У Эдвина пропал дар речи. Это было глупо. Его воспитание не позволяло ему проигнорировать вопрос, который был задан человеком старше. Но голос пропал, и Эдвин боялся, что тот пропал безвозвратно. Незнакомец же смотрел с предельным интересом, даже с удивлением. Уж кого, а Эдвина он точно не предполагал здесь встретить. Дракон спас неловкую паузу. Он прыгнул к Эдвину и заурчал, глядя на него. Определённо мальчишка ему понравился. Голос неожиданно вернулся. Эдвин взял себя в руки. - Меня зовут Эдвин, - начал он, подбирая слова. - Я не знаю, как я здесь оказался. Лицо незнакомца не выражало никаких эмоций. - Все так говорят. Ты в царстве снов. В моём царстве. Где-то на горизонте вспыхнула молния, но гром загремел не сразу. Непогода была ещё далеко, напоминая о себе слегка усилившимся ветром. - Я Морфей, - сказал мужчина. - Мне неведомо, почему ты здесь, но если ты желаешь остаться, я не стану возражать. Не думаю, что ты хочешь вернуться обратно. Но пропажу скоро обнаружат, поэтому последствий не избежать. Выбор за тобой. Ветер трепал его и без того взъерошенные волосы. Пронизывающий взгляд мог читать любого собеседника без слов. Его мрачный облик пугал и вызывал восхищение. Морфей развернулся и неспешно зашагал прочь. Эдвин прокручивал в голове информацию, которая упрямо путала мысли. - Постойте! - воскликнул он. - Вы же знаете, что со мной произошло? Страшные образы возникли в голове. Воспоминания вспыхнули кровавым фейерверком. Воспоминания о том, где он был, что с ним делали и главное - почему всё это случилось. Он вспомнил и про боль, и про холод, и про тот день, когда его насильно затащили в преисподнюю. Воспоминания начали вырывать его из реальности (а реальность ли это была?), и он вновь ощутил, как руки покрываются невидимыми ледяными крошками. Только не обратно. Только не сейчас. Морфей остановился и, не поворачивая головы, сказал: - Поиграй с Грегори. Он будет рад. Ты нашёл его потерянный мяч. Услыхав своё имя, дракон ткнулся мордой Эдвину в бок. На горизонте вновь послышались далёкие раскаты грома. Эдвин отвёл взгляд от Грегори и посмотрел по сторонам. Морфей исчез. Дракон недовольно заворчал и поддел носом мяч у ног Эдвина. Колеблясь, Эдвин опустил ладонь на рогатую голову. - Привет, Грегори, - обратился он к существу. Дракон подскочил на месте и сделал пару кругов вокруг Эдвина. Махнув крыльями, он взмыл в воздух, сделал парочку пируэтов, а после шумно приземлился, разбросав вокруг себя траву с полевыми цветами. Отличное представление. Эдвин улыбнулся. Той самой радостной улыбкой, которую он дарил ещё при жизни близким людям. Это было так давно. Грегори, созданный повелителем снов как кошмар, излучал настоящий позитив, и очень скоро Эдвин заразился этим позитивом. На время он забыл о прошлом, о судьбе, забыл обо всём плохом, что происходило с ним. Он просто наслаждался этими минутами. Минутами, которые в любой момент могли закончиться. Он играл с Грегори, бросал ему мяч, а дракон осторожно, чтобы не испортить, хватал мяч зубами, бросал ему в ответ, взлетая или носясь по полю. Когда оба устали, они уселись на траву. Небо потемнело, облака покрылись серыми рваными тучами. Молнии неустанно приближались. Десяток разноцветных пикси вылетел из кустарника неподалёку. Грегори вскочил, клацая пастью, и стал бегать за ними. Вдалеке замаячил низкий человечек, похожий на гнома. Он вприпрыжку добежал до Эдвина и сунул в его руку письмо. - От Повелителя. Передать лично, - отчеканил человечек и скрылся из вида так же быстро, как и появился. Грегори проигнорировал гостя и продолжил охоту. Эдвин рассматривал белоснежный конверт, запечатанный чёрной печатью с какими-то символами. Затем он вскрыл конверт. "Приветствую вновь, Эдвин Пейн. Ты выполнил мою просьбу, я польщён. Давно не видел Грегори таким счастливым. Как я и говорил, ты можешь остаться в моём царстве, а можешь вернуться. Если выберешь второе, в моей власти оказать тебе одну услугу. Дать подсказку, чтобы ты нашёл выход. Тебе нужно сказать это вслух. Никогда не теряй надежду. Время придёт быстрее, чем ты думаешь. Повелитель царства снов." Эдвин прочитал текст несколько раз. Выбор? Сложно, когда его нет, но ещё сложнее, когда он тебе предоставляется. Остаться здесь? Прекрасный вариант. Но надолго ли? Вряд ли. Вернуться? Найти выход, встретиться со своей семьёй. Ведь именно этого он и хотел. Только он уже мертв. Его тело мертво. И никто никогда его не узнает. Всё, что ему останется - бродить призраком до тех пор, пока смерть не заберет его. Вот тогда точно будет конец. Пусть уж лучше будет конец, чем вечность в аду. Эдвин взглянул на Грегори. Тот потерял интерес к пикси, которые попрятались среди цветов, и подошёл, размахивая хвостом. Эдвин поднялся, держа письмо в одной руке. Другой он погладил дракона по макушке. Грегори закрыл глаза и заурчал как довольный кот. - Прости, я не смогу с тобой больше играть, - сказал Эдвин. - Но я тебя не забуду. Может, ещё встретимся. Грегори посмотрел на него и издал тихий рык. Эдвин не знал этого языка, но догадался, что дракон ответил: "Мне жаль." Небо разделила кривая полоса молнии прямо над их головами. За ней последовал гром, а секундами позже на землю упали первые капли. Эдвин сжал письмо, колеблясь с решением. - Я выбираю второе, - сказал он, и сердце учащённо забилось. Бумага в его руке рассеялась сотнями частичек. Последнее, что он увидел, был Грегори, который сидел на колыхающейся от ветра траве и смотрел на него грустными глазами. *** Эдвин очнулся. Он тяжело дышал, будто в лёгких не хватало кислорода. Комната. Коридор. Он вернулся. Нога была не повреждена. А это значило то, что он умер от переохлаждения и потери крови, когда спал. И вот он вновь ожил для очередных ужасов. Круг продолжался. Цок-цок-цок. Тварь рыскала где-то рядом, но не показывалась. Эдвин разжал ладонь. В руке лежала печать - та самая, с конверта. Чёрная, со странными символами. Эти символы и были ключом к выходу. Он разглядывал печать очень долго. Он всецело погрузился в её незамысловатый рисунок, понимая, что для другого человека тот не значил ничего. Но для Эдвина постепенно раскрывались углы, проходы, тайные комнаты и коридоры, такие низкие, что тварь не смогла бы пролезть под ними. Он видел перед собой лабиринт, карту и компас одновременно. Видение плыло, смешивая картинки в дрожащий калейдоскоп. Лабиринт, он огромен. И он весь его. Только для него одного. Он будет пытаться. Он найдёт выход. Он будет умирать множество раз, но с каждой неудачей будет продвигаться ближе к выходу. У него была цель. У него была надежда. *** Дверь. Тёмная, осклизлая дверь. Там, наверху. Ещё немного. Ещё немного. Эдвин бежал вверх по спиральной каменной лестнице. Его спина была вся изодрана, и на ступенях оставались красные разводы. Тварь неслась следом. Её недовольное клокотание отдавалось в висках. С каждым шагом Эдвин терял силы, но продолжал взбираться, несмотря на дикую усталость. Его голые ступни были стёрты в кровь, однако он не обращал на это внимания: какая-то часть разума подавила болевые ощущения, вытеснившись эмоциями. Последний круг. Дверь, она должна быть открыта. Просто обязана. Эдвин рухнул на неё, и она открылась. Тварь издала жуткий вопль, добегая последний круг. Эдвин лежал на полу, не в состоянии подняться. Он накрыл голову руками и приготовился к нападению. Но этого не произошло. Дверь с громким щелчком захлопнулась. Вопль, полный разочарования, раздался за ней и вскоре утих. Эдвин ещё долго лежал. Голова соображала плохо. В ушах всё ещё стояли крики, а воспоминания упорно не желали отступать. Он вдруг понял, что лежит не на каменном полу, а на деревянном. Что запах довольно приятный. Что вокруг стоит тишина. Что где-то поёт свою песню сверчок. Отдохнув, Эдвин медленно поднялся. Неужели получилось? Неужели он свободен? Или это новый этап, ещё более жестокий? Он был в помещении. Возможно, в каком-то просторном сарае. Но этот сарай был совершенно другим. Был уютным и не таящим в себе никакой угрозы. Эдвин посмотрел на свои руки, на ноги, на одежду и убедился, что ему наконец-то удалось сбежать. Он был невредим и одет как и в тот день, когда его лишили жизни. Он не испытывал чувство голода, ему не было больно, и он с любопытством наблюдал, как его пальцы проходят сквозь стены. Он был прав. Он стал призраком. И что ему делать дальше? Он услышал что-то. Это защекотало ему нервы, и он увидел бледную искру чьей-то угасающей жизни. Эдвин прошёл по помещению и завернул за угол. У стены, облокотивший спиной, сидел парень и дрожал от холода. Наброшенная на него куртка не дарила никакого тепла. Он напомнил Эдвину самого себя, одинокого и напуганного, который так же жался к стене и желал, чтобы кошмар закончился. - Привет, - сказал Эдвин, хотя прекрасно знал, что парень его не видит. Но тот медленно повернул голову в сторону Эдвина и посмотрел на него воспалёнными глазами. - Ну привет. Эдвин опешил. Он видел его! Эдвин представился. Он был в смятении и не понимал, почему он ни ушёл из сарая, а продолжал находиться под одной крышей с незнакомым ровесником. Чувство сострадания от того, что смерть неизбежна? Или же это был первый живой человек, которого он встретил за все эти годы (сколько же на самом деле прошло лет?). Парень закашлял, потом ответил: - Я Чарльз. Эдвин улыбнулся. Сложно привыкнуть к этому мимическому действию. - Не подскажешь, который сейчас год? Чарльз усмехнулся, однако усмешка получилась слишком болезненной. - Шутишь, что ли? Вроде сегодня был восемьдесят шестой. Воодушевление Эдвина как рукой сняло. Не может быть. Как он мог пробыть в аду так долго? Семьдесят лет... Его родители, его друзья, все они... - А ты что, из прошлого? - подал голос Чарльз, и Эдвин вздрогнул. - Сейчас так никто не одевается. С этого момента у Эдвина началась вторая жизнь, как бы странно это не звучало в его положении. Он решил остаться с Чарльзом, потому что знал, что ничем не сможет ему помочь. Да и Чарльз не настаивал на помощи. Он хотел, чтобы всё поскорее закончилось. Он не сказал о том, что с ним произошло, а Эдвин не настаивал. Он решил быть рядом. Они рассказывали друг другу истории. В основном говорил Эдвин, потому что Чарльзу с каждым часом становилось всё хуже. Он говорил о прошлом, о своей прошлой жизни, избегая темы о пребывании в аду. Он уже не чувствовал себя одиноко и надеялся, что его новый знакомый чувствует подобное. Найдя на захламлённой полке какую-то книгу, он начал читать вслух, изредка поглядывая на Чарльза. Вскоре тот закрыл глаза. Эдвин отложил книгу в сторону. Чарльз стоял рядом со своим телом. - Так вот, как это бывает, - сказал он, разглядывая себя сидящего. Эдвин позвал его по-имени. Чарльз посмотрел на него и улыбнулся. Горькой улыбкой, которая заменила все ненужные фразы. Грустная улыбка. Красивые глаза. Какой же он красивый. Неожиданно помещение осветилось тёмно-фиолетовым пламенем, и перед ними возникла черноволосая девушка. Иссиня-чёрные крылья за её спиной расправились и исчезли. Эдвин знал, кто за ними пришёл. - Приветствую, мальчики, - сказала она. - Пора отправляться в путь. Вот он, конец. Он настал, и Эдвину стало страшно. Он так ждал развязки, все эти долгие годы, настолько долгие, что он потерял им счёт. А сейчас, когда все его усилия были наконец-то вознаграждены, он передумал. Он не хотел никуда идти. Рука Чарльза легла ему на плечо. Эдвин замер. - Мы никуда не пойдём, - сказал Чарльз голосом, полным уверенности. - У нас здесь есть дела. Девушка покачала головой, переводя взгляд с одного на другого. Она скрестила руки на груди и сказала: - Ладно, даю вам фору на какое-то время. Но в следующий раз вам отмазаться не удастся. Она улыбнулась, подмигнула и исчезла, оставив после себя затухающие тёмно-синие всполохи. Чарльз убрал руку, но Эдвин помнил это прикосновение. Мягкое, согревающее и приятное. И он жалел, что оно было настолько коротким. - Чарльз, зачем ты... - Я уже давно решил. Что мне делать где-то там? С тобой, Эдвин, гораздо интересней. Ты мой друг. Эдвин не верил своим ушам. Друг. Неужели так бывает? Неужели это случилось с ним, а ведь ему так сложно было завести хороших друзей в прежней жизни. Но Чарльз говорил искренне. Это читалось в его голосе, в его взгляде, в его улыбке, которую он подарил Эдвину. Подарил только ему и никому другому. Эдвин улыбнулся ему в ответ. Он знал, что им двоим предстоит ещё многое узнать и многое сделать. Вместе они наверняка справятся.