Стыдливое сладковатое любопытство.

      — Мне нужно идти, — сказал он, надевая куртку.       Она подустала от оправданий. Он вышел из комнаты, оставив девушку лежать и гадать, что же всё-таки пошло не так. Она лежала на диване, задаваясь вопросом, скучал ли он по ней хоть раз, как только пересекал порог чужого дома.       Включено радио. Музыка звучала так близко к сердцу. Песни говорили с ней. “Потому что я не скучаю по тебе. Я скучаю по идее.” “Потому что я лгу, когда называю тебя своей.” Почему-то она уже не тот человек, без его тёплых прикосновений и того, как он утешал её. Как будто его смех стал воспоминанием, которое медленно искажалось со временем.       Не сглупила ли она, влюбившись в него? Ведь никогда не думала, что может быть такой слабой. Всегда обещала себе, что, если отношениям придёт конец, с ней всё будет в порядке, но посмотрите, где она сейчас: хнычет на диване над утраченным летним романом.       “Всё произошло слишком быстро, мне следовало подумать дважды.” Слова песни, прозвучавшие по радио, заставили вспомнить все слова, которые он говорил: его обещания, как сильно он любил, а затем и окончание лета. Девушка собиралась написать ему, но вместо этого позвонила. Он снял трубку после первого же гудка.       — Ты не сказал, через сколько времени приедешь. Поэтому я решила позвонить и спросить.       Он сделал паузу, глубоко вздохнув, прежде чем ответить.       — Я не приду сегодня, Ив.       — Я знаю, у тебя много работы, и я не совсем вписываюсь в твоё расписание, но… Может быть, ты можешь примерно сказать, когда придёшь в следующий раз?       Он вздохнул, она не понимает, о чём речь.       — Ивия, пожалуйста, пойми, следующего раза не будет.       — П-почему?       Эту часть он ненавидел больше всего, он не хотел, чтобы это прозвучало грубо.       — Я понял, что мы больше не на одной волне, и мне нужно сосредоточиться на своей работе, мне жаль.       — А… Ясно.       Тишина.       Он уже собирался повесить трубку, когда остановился. Он услышал её дыхание, то самое, к которому прислушивался всё лето.       — Ив?       — Ладно, я не буду тогда задерживать. Просто… ты ничего внятного не сказал, вот я и позвонила, чтобы спросить. Тогда удачи.       — Подожди.       — Что?       Он снова вздохнул, пытаясь подобрать подходящие слова для этой ситуации.       — Мне жаль, что всё так закончилось. Я просто не могу дать тебе то, что тебе сейчас нужно, мне нужно сосредоточиться на своей карьере. Ты такой прекрасный человек и заслуживаешь всей любви, которую хочешь. Я надеюсь, ты это понимаешь.       — Да, я поняла, всё в порядке. Мы же договаривались, я не должна была терять голову, прости. Ещё раз удачи.       Ему хотелось ещё раз обнять её, но вместо этого пришлось утешать простыми словами.       — Я знаю, ты справишься, ты сильная женщина, и ещё найдётся тот счастливчик, который добьётся твоей любви.       — Честно говоря, я не хочу распыляться. Скорее всего, я тоже сосредоточусь на работе. Я воспринимаю каждого человека по-своему, поэтому мне нужно вернуться к работе, а не бегать в поисках отношений. Всё в порядке.       На самом деле он был рад это слышать. Зная, что она сосредоточится на своей карьере, а не будет тратить время на бессмысленные интрижки. Он попытался отдать последнее уважение, чтобы попрощаться.       — Значит, не останешься старой девой? Я имею в виду, я не буду осуждать тебя, если ты это сделаешь, ты всегда выглядела как та, что может справиться с этим идеально.       — Я ничего не могу обещать. Я не люблю строить грандиозных планов на будущее.       Он усмехнулся на это, она всё ещё была собой, даже расставание не изменило бы её.       — Ты невероятна.       — Да помню я.       Парень улыбнулся этому, он даже не мог злиться на неё. Эта женщина заставляла его улыбаться и смеяться надо всем, но он должен был где-то подвести черту.       — Что ж, тогда я тебя отпускаю, у тебя встреча с начальником в 15:00, не забывай.       — Как ты… Неважно. Я помню. У меня хорошая память на всё.       Снова смех. Боже, чего бы он только не отдал, чтобы заставить её улыбнуться прямо сейчас. Нужно было прийти в себя.       — Я знаю это, иди, собирайся, иначе опоздаешь.       — Да, нужно ещё перекусить и взять с собой еды. Ладно, я не буду отвлекать и обременять своими разговорами. Наверное, нам следовало поговорить на трезвую холодную голову, но другого раза, вероятно, не будет. Поэтому я прощаюсь с тобой и благодарю за всё, что ты для меня сделал. Я буду благодарна тебе, как и всегда.       Его сердце ёкнуло, когда он услышал о прощании. Всё-таки, этот летний роман не был пустым.       — Я буду скучать по тебе, береги себя и звони, если тебе что-нибудь понадобится.       — И тебе того же, — она вздыхает и улыбается. — Улыбнись, давай, на другом конце провода.       Он слегка усмехнулся, это была его Ивия.       — Я постараюсь.       Он уже собирался повесить трубку, но, поколебавшись, выпалил:       — Прежде чем мы разойдёмся, ещё кое-что…       — Спрашивай.       — Обещаешь, что не обидишься?       — Обещаю-обещаю.       Он глубоко вздохнул.       — Ты жалеешь, что встретила меня?       Девушка помолчала секунд десять.       — Не думаю, что я жалею об этом.       Ей всегда требовалось несколько секунд, чтобы обдумать свой ответ.       — Даже если это означало, что я брошу тебя?       — Ты уже сделал это.       — Я имею в виду, если бы это было окончательно, если бы я никогда больше тебе не звонил, не писал сообщений, не разговаривал с тобой, ты бы смирилась с этим?       — Мне на всё нужно время. Через некоторое время я привыкну к этому, но как факт это время будет.       Он не смог удержаться от улыбки, несмотря на боль и волну эмоций, захлестнувших его.       — Ты не злишься на меня? Не будешь проклинать меня?       — Нет, с чего бы это? Или женщины всегда проклинали тебя?       — Да, у меня бывали сумасшедшие, но я знал, что ты не такая, как они. Ты никогда не устраивала драм, но я просто должен был убедиться. Мне невыносимо думать о том, что ты страдаешь из-за меня.       — Я не держу зла.       Он почувствовал облегчение. Наконец-то можно отпустить её, зная, что между ними нет ненависти.       — Ты такая милая.       Он помолчал несколько секунд, не желая произносить последние слова.       — Пока, Ивия.       — Пока, Дилан.       Он в последний раз взглянул на её имя на своём экране, прежде чем завершить вызов.       Это был конец того, что на самом деле никогда не начиналось, конец летней любви и мирное прощание — это всё, что осталось от их трёхмесячной истории, но отчего-то кошки на душе скреблись.       Когда он выглянул в окно, была уже поздняя ночь, сквозь него просвечивали звёзды. Его охватило чувство меланхолии, нахлынули воспоминания. Он всё ещё отчётливо помнил её голос, её прикосновения, её походка, какие чувства вызывал у него её смех, но он также помнил уговор. Теперь он знал, почему люди боялись влюбляться до беспамятства.       Он в последний раз глубоко вздохнул перед сном. Первая ночь без неё показалась ему такой жёсткой, какой он её себе и представлял, и впереди будет ещё тысяча таких же ночей. На следующее утро он проснулся уставшим и уставился на пустую стену перед собой. Он терпеть не мог просыпаться без сообщения от неё, он включил свой телефон только чтобы понять, что они больше не общаются. Отложив его, Дилан попытался подумать о работе. Да, он скучал по Ивии, было желание позвонить и просто послушать привычный голос.       Проходили дни, он просыпался без сообщений с добрым утром, без нежных разговоров. Он пытался уйти от неё, делал свою работу, встречался с друзьями, пытался найти любовь в другом месте, но как только наступала ночь, возвращался к исходной точке. Одиночество охватывало, он в отчаянии проверял телефон в поисках сообщения от Ив, проверял её социальные сети. Он расстраивался из-за того, что чувствовал, из-за того, как легко она проникла в его сердце, и теперь он не мог её прогнать.       Несколько недель спустя он решил, что ему нужно что-то делать со своим одиночеством и депрессией, это было вредно для здоровья, и он чувствовал, как в нём происходят перемены. После работы он решил пойти в спортзал, чтобы отвлечься, привести себя в форму и вернуться к тренировкам. Он поднимал штанги тяжелее обычного, надеясь, что боль отвлечёт его. И пока это срабатывало.       Он старался изо всех сил, физическая боль отвлекала. Он стал регулярно посещать тренажёрный зал, немного похудел, нарастил мышечную массу и начал чувствовать себя хорошо. Но как бы усердно он ни работал, как бы ни уставал, она всегда была первой мыслью после пробуждения и последней перед сном. Он пытался сосредоточиться на других вещах, но даже мысль о том, что она для него как глоток свежего воздуха, вызывала зависимость.       Тренажёрный зал стал теперь его вторым домом, и каждый раз, когда он тренировался, он просто сосредотачивался на том, чтобы мышцы горели, а адреналин заставлял его сердце биться быстрее. Но в конце концов мысли о ней возвращались, даже при подъёме сотни килограммов, и он не мог сопротивляться этому.       Однажды, после тренировки, он пошёл в душ и просто сидел под струями воды, но стоило подумать о девушке, как резко захотелось снова почувствовать её, услышать тихий голос, увидеть крохотную улыбку. Он просидел там некоторое время, размышляя о жизни и своём прошлом. Парень не мог перестать думать о том, как незначительное решение могло отрезать всё, что было таким хорошим.       Прошло ещё несколько недель такой рутины, и он почувствовал себя ещё лучше физически, однако эмоциональная опустошённость не распалась на атомы. Одиночество ещё давило, но уже не так сильно, как раньше. Его разум пытался найти новые вещи, на которых можно было бы сосредоточиться, новые вещи, которые могли бы заполнить пустоту. Ему становилось лучше, но на заживление этой раны потребовалось время. Роман — дело нелёгкое.