***
В восемь утра Анна уже была в отделе. Николая ещё не было, что давало фору для сотрудников. Найдя кабинет, в котором новоиспечённый офицер планирует провести всю свою службу в ОВД, светловолосая вошла туда и застыла у двери. Она увидела высокого темноволосого парня лет двадцати пяти на вид. Так как девушка была на каблуках, то казалось, что она с незнакомцем одного роста. Одет был темноволосый в форму, на погонах которых в лучах солнечного света, проникающего в кабинет, поблёскивали капитанские звёзды. На звук открывающейся двери, капитан обернулся. Он на несколько секунд даже потерялся, когда увидел перед собой девушку в форме. — Ой, я, наверно, кабинетом ошиблась, — виновато проронила Аня и уже собиралась уйти, как приятный голос капитана её остановил. — Подождите, лейтенант, — офицер не сдержал улыбки. — Никакой ошибки нет. Вы, если не ошибаюсь, Анна Аксёнова? — Да, — кивнула блондинка. — Приятно познакомиться, я, Сергей Муравьёв-Апостол, — произнёс капитан и протянул девушке руку. — У Вас фамилия, прям как у декабриста, — улыбнулась и пожала руку в ответ Аня. — Я тоже рада знакомству. — Слушай, а давай на «ты»? — новый знакомый и коллега Аксёновой сел на стол и пристально посмотрел на неё, — Я не такой уж и старый. — Хорошо, — согласилась девушка, — Мы, скорее всего, будем работать в паре… — Не скорее всего, а так точно, — улыбка Муравьёва стала ещё шире, — Мне будет очень приятно работать с тобой, лейтенант. — Аня, — изрекла блондинка, расцепив рукопожатие. — Тогда, я — Серёжа, — и они вдвоём засмеялись, — Я думаю, что мы сработаемся. И действительно. Муравьёв и Аксёнова очень быстро нашли общий язык. На планёрках в кабинете Романова они всегда сидели рядом. Вместе ходили на перерывы и также выполняли документационную работу. И всё бы ничего, если бы не химия. Муравьёв постепенно начал осознавать, что Аксёнова ему нравится. Когда он увидел её в кабинете, настоящее воплощение женской красоты, которую полицейская форма только приукрасила ещё больше, то Сергей почувствовал, как его сердце пропустило пару ударов. Брюнет не мог глаз оторвать от своей напарницы, которая только вчера выпустилась из Академии МВД. Он даже забыл о том, что его бросила Бельская, с которой он служил раньше в одном отделе. Её затмила Аксёнова, от которой Серёжа потерял голову. Капитан, лёжа на кровати у себя дома, всегда думал об Ане. Он вспоминал серо-зелёные глаза, в которых плясали весёлые огоньки, когда девушка видела его. Вспоминал точёную женскую фигуру, которую облегала форма. Вспоминал стройные длинные ноги девушки, которые на каблуках казались ещё более изящными.***
— Да, Серёж? — ответила на звонок Аксёнова. — Привет, Ань. Я тебя не разбудил? — послышался в динамике смартфона голос Сергея. — Нет, а что-то случилось? — в вопросе молодого офицера послышались тревожные нотки. — Я хотел попросить у тебя документацию, которую ты взяла домой, — очень уверенно врал Муравьёв. Никакие документы ему не нужны, он хочет увидеть Аню. — Хорошо, где встретимся? — спросила лейтенант, ничего не подозревая. — Давай, на Дворцовом мосту, — предложил Муравьёв, — За тобой заехать? — Не надо, я сама доберусь, — отказалась Аксёнова, — До встречи. Блондинка сменила свою новенькую форму на белую блузку, тёмные джинсы и серый пиджак. Поправив собранный на затылке пучок из своих светлых волос, Анна схватила флешку с папкой, запрыгнула в туфли молочного цвета на небольшом каблуке и вышла из дома. Прибыла на место встречи Аксёнова чуть раньше Сергея. Ночной Питер обладал какой-то необъяснимой особенностью. Стоя на мосту, блондинка смотрела на речную гладь Невы и, вдохнув летний прохладный воздух, улыбнулась. — Привет, — раздался над ухом голос Муравьёва, отчего лейтенант вскрикнула и подскочила на месте, едва не выронив из рук документы. — Серёжа, я чуть дело из рук не выронила! — возмутилась зеленоглазая, увидев своего коллегу в тёмном деловом костюме и при галстуке. — Прости, Анют, — улыбнулся брюнет, — Я не хотел тебя напугать. — Но у тебя это получилось, — не сдержала улыбки и Аксёнова. — Аня, я должен тебе признаться, — весёлость из разговора двух следователей тут же испарилась. Муравьёв стал серьёзен, а Аня встревоженно наблюдала за ним. — В чём? — Документы — предлог. Предлог для нашей встречи, — мялся капитан. Он не всегда был таким стеснительным. Наверно, влюблённость даёт о себе знать, — Короче, я, с помощью документов, уломал тебя на свидание. — Какой же ты коварный, товарищ капитан, — пошутила офицер, на что Сергей лучезарно улыбнулся. — Я не коварный, а влюблённый, — произнёс Муравьёв, подойдя к Аксёновой почти вплотную. И вот тут все шутки и улыбки закончились. Ане стало немного страшно. Девушка стояла и не двигалась, что было Сергею на руку. Обвив руками талию своей напарницы, парень чуть наклонил голову и посмотрел в зелёные глаза Ани. В них он увидел некий испуг. — Не бойся, — прошептал Муравьёв, смотря в глаза Аксёновой. Больше не медля ни секунды, капитан своим губами накрыл губы блондинки, сминая. От такого поворота событий, Аксёнова опешила, что даже папку с документами выронила из рук. Зеленоглазая не знала, как ей быть. Она впервые подпустила парня так близко к себе. Поцелуй получился неоднозначным. Прикосновения со стороны Муравьёва были мягкие, нежные, но напористые и жадные, а вот со стороны Аксёновой — скромные и неумелые, так как это был её первый поцелуй, которые капитан так безжалостно и бессовестно украл. Девушка пыталась двигать своими губами в унисон губам Сергея, но не особо получалось. — Теперь, я понял причину твоего страха, — разрезал тишину, воцарившуюся между ними, Муравьёв, — Это был твой первый поцелуй. Опомнившись, Аня замахнулась и влепила капитану пощёчину. Муравьёв тут же прикрыл рукой место удара, которым оказалась его правая щека. Офицер уставился недоумевающим взглядом на свою напарницу. — Никогда больше так не делай, — почти что прошипела девушка, — Иначе, скину с этого моста. — Я понял, Анна Ивановна, что вас злить — опасно для жизни и здоровья, — усмехнулся Муравьёв. После этого случая прошло некоторое время. Про этот поцелуй на мосту Аня и Сергей не вспоминали, будто ничего и не было. Муравьёв долго пытался понять, что с ним не так, что уже вторая возлюбленного от него шарахается. Осознавая, что насильно мил не будешь, Сергей отпустил Аксёнову. Парень пытался как можно быстрее забыть эту невероятную влюблённость в свою напарницу. В первое время, у него это плохо получилось. Неугасшие до конца чувства и ревность капитана проявлялась тогда, когда брюнет видел Аню рядом с Трубецким. Этот высокий, широкоплечий, наглый, самодовольный шатен со слащавой физиономией ворвался в их жизнь, не давая молодым людям спокойно работать, не то, что общаться. Сколько бы Сергей и Аня ни объясняли Трубецкому, что между ними дружба чистейшей воды, последний им не верил и ревновал девушку к коллеге.***
— Муравьёв, на выход, — голос охранника-надзирателя противно резанул слух. Сергей, услышав его, поморщился и поднялся со шконки. Поправив свой тюремный прикид, парень вышел из камеры и направился за человеком в форме, попутно выполняя приказы «Лицом к стене», «Шуруй давай». Дойдя до комнаты свиданий, брюнет вошёл туда в сопровождении конвоира. Тот снял с его рук наручники и, оставив заключённого наедине с посетителем, вышел за дверь. — Тебе ещё не надоело себя мучить, солнце? — спросил Муравьёв, улыбнувшись. — Нет, не надоело, — послышался до боли знакомый для него женский голос. Его обладательницу Сергей запомнил высокой блондинкой в полицейской форме, перед которой было трудно устоять, и которая отвергла его чувства, но это не испортило её ангельский вид. — Аня, — тепло произнёс имя своей бывшей напарницы Муравьёв. Перед осужденным стоит та самая девушка в гражданской форме одежды, но с некими изменениями. Сергей знает, что на её погонах, теперь, в лучах солнца блистают майорские звёзды. А ещё, светлые волосы, длина которых достигала девичьей талии, теперь были перекрашены в цвет каштана и волнистым водопадом спадали чуть ниже плеч. — Ты очень сильно изменилась, Анна Ивановна, — доброжелательно протянул бывший полицейский, — Из лейтенанта в майора почти за семь лет. До сих пор помню тебя весёлой светловолосой девчонкой с погонами лейтенанта. — Правда, когда тебя выводили из зала суда, я предстала не в лучшем свете, — вспомнив, как выносили приговор Муравьёву, голос майора вздрогнул. В зелёных глазах девушки уже не было той радости. Она разбилась на мелкие осколки об камни тяжёлых жизненных обстоятельств в виде отправки капитана Муравьёва-Апостола за решётку и таинственного исчезновения Трубецкого. — Ты всегда была в лучшем свете для меня, Ань, — бывший офицер подошёл к майору и взял её за руки. Поднеся их к своим губам, брюнет заметил на безымянном пальце правой руки Аксёновой изящное обручальное кольцо с несколькими маленькими бриллиантами. В голове промелькнуло несколько мыслей. Одна из которых — «Неужели, она решилась выйти замуж за Трубецкого?». — Всё-таки, ты добилась своего, — усмехнулся Муравьёв, рассматривая украшение на руке бывшей напарницы, — Вышла замуж за Трубецкого. — Если бы… — тяжело вздохнула Аксёнова, вспоминая свадебную церемонию с Романовым. Именно он, стоя рядом с Аней клялся в вечной любви, пока смерть не разлучит. Именно он целовал её в знак заключенного брака и выносил из ЗАГСа на руках. Все свадебные ритуалы вместе с брюнеткой выполнял Дима, хотя на его месте должен был быть Трубецкой, которого она любит до сих пор. — Я за Диму вышла замуж. — Как же ты переступила через себя и вышла за того, кто убил моего Мишу? — на имени парня голос Сергея дрогнул, а Анна едва сдержалась от слёз. — Как-то получилось, — ответила офицер, вздохнув, — Я не могла сидеть и ждать, когда Сергей соизволит появится в моей жизни вновь. Тем более, Дима опять пытался повеситься, когда узнал, что Феликса убили. Я его вовремя из петли вытащила. — Свадьбой он тебя за своё спасение отблагодарил, получается, — хмыкнул Муравьёв, отпустив руки девушки, — Вы же не любите друг друга. Вы своим браком делаете друг друга несчастными, но не мне судить. Кстати, сколько вы уже вместе в качестве мужа и жены? — Лет пять точно, — ответила Аня, а затем произнесла, — Серёж… — Что, солнце? — Муравьёв знал этот тон. У Ани есть просьба, выполнение которой, просто, жизненно необходимо. — Помнишь тот вечер на мосту? — спросила майор. — Конечно, твои угрозы, скинуть меня с моста, в тот момент очень реально, — засмеялся Муравьёв, — А к чему ты это вспомнила? — Поцелуй меня так же, как на мосту, — выпалила зеленоглазая, отчего Апостол отшатнулся от офицера на полшага. — Аня, ты уверена? — спросил брюнет, смотря на собеседницу. — Если бы не была уверена — не просила бы, — ответила майор. Бывший капитан полиции выполнил просьбу девушки. Подойдя к брюнетке почти вплотную, Сергей коснулся ладонями лица Аксёновой. В зелёных глазах майора читались грусть, печаль и отчаяние. Ей этот поцелуй сейчас необходим. Приблизившись к губам Ани, о которых думал больше всего в последнее время, Муравьёв помедлил. Он давал ей возможность не делать глупость и отказаться от этой затеи, которая парню не особо нравилась. Поняв, что переубеждать брюнетку бесполезно, Сергей припал к губам Аксёновой, осторожно сминая их. В голове снова всплыло воспоминание того вечера, на мосту. Тогда, Анна напоминала бывшему полицейскому лань, которую испугали выстрелы охотничьего ружья. Но, всё равно, то, что происходит сейчас, будет чистым и невинным воспоминанием людей, которых прикипели друг к другу душой. — Чёрт, — протянул Муравьёв, прервав поцелуй. Прижав Аксёнову к себе, он продолжил, — Я не могу. Всё это время, я не мог тебя забыть, Ань. Даже Миша не смог мне помочь. Как бы я ни пытался стать для тебя другом, былые чувства были выше. Я не могу это терпеть больше. Иди, тебя Дима ждёт.***
На следующий день проблемы в отделении у Ани и Димы только прибавились. Из Академии МВД, откуда несколько лет назад выпустилась девушка, на попечение майора Романова прислали трёх стажёров, которые ждали офицера в его кабинете. — Ангел мой, я вынужден тебя покинуть, — вздохнул Дима, грустно посмотрев на брюнетку. — Дим, не переживай, спокойно выноси мозги молодняку, — улыбнулась Аксёнова и поцеловала мужа в щеку, — Я справлюсь с отчётом сама. Стоило Анне зайти в свой кабинет и закрыть за собой дверь, как она тут же упёрлась в неё и попыталась не упасть. На её рабочем месте сидел Трубецкой, закинув ноги на стол. Деловой костюм тёмного, почти чёрного, цвета идеально смотрелся на мужчине, а белоснежная рубашка с двумя незастёгнутыми пуговицами оставляла простор для воображения. — Этого быть не может, — проронила офицер, уставившись на свой стол. — Я тоже рад тебя видеть, любовь моя, — улыбнулся бандит, сверля брюнетку взглядом. — Ты как попал в мой кабинет? — спросила девушка, пытаясь не выдать дрожь в своём голосе. — С помощью своего обаяния, — Трубецкой убрал ноги со стола, поднялся и быстрым шагом подошёл к Ане, — Это ты у Романова была единственной девушкой в отделе, что очень сильно выводило из себя. — Больше всего, ты меня ревновал к Муравьёву, — заметила майор, придя в себя и скрестив руки на груди. — Но теперь, — послышался звук щелка замка, который послужил тревожным сигналом для полицейского, — Нам никто не сможет помешать. Трубецкой поставил руки по обе стороны от головы Аксёновой, перекрывая все пути к отступлению. Мужчина почувствовал, как его любимой овладевает страх и ему это нравилось. — Несмотря на некоторые изменения, ты осталась для меня всё тем же нежным и хрупким ангелом, — и только Сергей хотел поцеловать её, Аня повернула голову в левую сторону. — Нет, — выпалила зеленоглазая, едва не дрожа от страха, — В этот раз я не пойду на поводу у своего страха. — Не понял, — опешил Сергей, что дало Аксёновой преимущество. Незаметно щёлкнув дверным замком и вырвавшись из захвата Трубецкого, брюнетка отошла от двери и продолжала сверлить шатена взглядом. Анна пыталась понять, как она смогла попасть в любовные сети этого обаятельного бандита, действительно ли Сергей её любил в то время или, всё же, искусно врал. — Что изменилось после того события, Ань? — удивился сероглазый, не понимая такую резкую перемену настроения девушки. — Многое, — ответила майор, — Тяжёлым камнем на душе сказывается смерть Миши и отправка Муравьёва за решётку. А ещё, я вышла замуж за Диму, тем самым пытаясь погасить свои чувства к тебе и забыть тебя. — Значит, теперь, ты у нас Романова? — усмехнулся мужчина, выслушав её, — Быстро ты. — Нет, фамилию я оставила свою, — помотала головой в знак отрицания Аксёнова, — Твоя фамилия звучала бы лучше, но ты меня бросил. — Я тебя не бросал! — только хотел возразить Трубецкой, но девушка прервала его. — Не надо со мной спорить, — чуть повысила свой тон офицер, а потом смягчилась, — Если у тебя осталось хоть немного уважения ко мне, к себе и нашей любви, то отпусти меня и уходи. Пожалуйста. — Хорошо, я уйду, — согласился Сергей и уже собирался уйти, как снова повернулся к Ане лицом, — Но у тебя не получится меня забыть. Потому что первая любовь не забывается. И ты — первая, кого я действительно любил, люблю и буду любить. Я люблю тебя, Аксёнова. Как только Трубецкой ушёл, в кабинет к Ане зашёл майор Романов. От былого позитива парня, который девушка наблюдала некоторое время назад, ни осталось и следа. В его руках была какая-то бумага. — Аня, — Дмитрий осторожно позвал офицера, — Я не знаю, как тебе сказать… — Что случилось, Дим? — спросила зеленоглазая. — Вряд ли, что-то может быть хуже появления Трубецкого… — Может, — Дима собрался с мыслями и выпалил на одном дыхании. — Муравьёв повесился. Начальник тюрьмы, по моему запросу, прислал справку о смерти. Это было чистое самоубийство. Ноги Ани подкосились. Она не ожидала это слышать. Мало того, девушка подумать не могла, что близкий ей человек смог совершить такое. «Я не могу это терпеть больше… Теперь, я поняла значение этих слов», — в мыслях проронила слезу девушка. — Дима, хоть ты меня не бросишь? — с надеждой посмотрела майор на равного себе по званию офицера. — Нет, — Романов подошёл к Ане и крепко обнял её, — Такого ангела, как ты, я не оставлю. Жизнь, и так, поиздевалась над тобой.