История о звездах, улыбчивом коте и маленькой мышке

Звезды над горами были яркими и крупными, словно кто-то высыпал в небо пригоршню драгоценных камней. А может быть, они были остриями стрел, нацеленных на них с той стороны, кто знает. Юйцзинь закутался поплотнее, но не ушел в свой шатер. Цзинжуя, с которым они делили шатер на двоих, сегодня ночью не было, он ушел к Мэй Чансу, что-то обсудить или скорее просто провести время вместе, пока оно еще есть. Пусть и разговаривая о делах. Юйцзинь не стал мешаться, не пошел. Холодный ветер пробирался под плащ и доспехи, которые Юйцзинь почти не снимал за последние две недели. Бои были тяжелыми, и не всегда можно было найти время для отдыха. Счастье еще, что кроме главнокомандующего Мэна с ними был Мэй Чансу. Называть его как-то иначе Юйцзинь не мог – он слишком мало помнил о братце Линь Шу, да и то, что он о нем помнил, не всегда было приятным – тот был очень ярким человеком, но забота о младших не входила в круг его интересов. От него скорее можно было дождаться насмешки или шутки, не всегда доброй, чем совета, как лучше сделать. Сестра Ся Дун, которая тренировала Юйцзиня, была не слишком щедра на похвалу, но учить умела. Но вот в искусстве объяснить что-то так, чтобы понял даже придорожный камень, Мэй Чансу не было равных. Причем иногда достаточно было намека. Они были разными людьми. Да, оба талантливыми и даже, можно сказать, гениальными, в чем Юйцзинь убеждался сейчас. Те стратегии, которые составлял Мэй Чансу для их войска, иногда заставляли Юйцзиня терять дар речи, а это было большой редкостью… Ветер хлестнул лицо ледяным порывом, заставляя Юйцзиня очнуться от размышлений. Нужно было оторвать взгляд от усыпанного звездами неба, от тонкого серебристого серпа луны, что висел над вершинами гор, словно половинка браслета танцовщицы. Нужно было пойти и поспать хоть немного, а не крутить в голове мысли, наполненные… - Молодой господин Янь? Голос, раздавшийся откуда-то сбоку, заставил вздрогнуть. Юйцзинь повернулся. - Барышня Гун Юй? Она улыбнулась в ответ и чуть склонила голову. В одежде и доспехах ее, конечно, никто не мог принять за мужчину, слишком нежным было лицо. Да и она не стремилась. Юйцзинь прекрасно знал, почему она поехала на эту войну, но зачем было сейчас говорить об этом? Только воздух сотрясать зря. - Пойдемте в шатер, здесь холодно. Гун Юй кивнула. Когда за их спинами опустился полог, она подошла к жаровне, тлеющей в центре, и поднесла к ней руки. Пальцы ее в красноватых отблесках тлеющих углей казались особенно нежными и красивыми. Она умела играть ими на цине так, что душа смеялась или плакала от боли. И этими же руками Гун Юй отлично умела убивать. Юйцзинь мимолетно задумался о том, что она объединяет два типа женщин, чаще всего встречающихся ему в жизни – нежных красивых танцовщиц и певиц и суровых воинов. Как та же сестра Ся Дун, не к ночи будет помянута. - Вы ели? - Да, уже да. – Она подняла на него темные глаза и улыбнулась. – Жаль, что вина нет. Вы всегда умели выбирать его в соответствии с моментом, настроением и даже погодой. Юйцзинь легко улыбнулся: - Ну, должен же я хоть в чем-то проявлять таланты! И потом, я скучаю не по вину, а по циню в ваших руках, барышня Гун Юй, не знаю, будет ли у меня еще шанс его услышать. Вы же вряд ли вернетесь в столицу? Она наклонила голову, пряча взгляд. - Да, вряд ли. В шатре воцарилась тишина. Юйцзинь подошел к Гун Юй и сел с ней рядом, а потом взял ее холодные руки в свои ладони. - Простите. Я вас расстроил, а вы ведь приходите сюда, чтобы немного развеселиться… - Никто не может вечно веселить всех, молодой господин. А сюда я прихожу, чтобы согреться. Вы – теплый. - Никогда еще мне не делали таких комплиментов. – Юйцзинь вновь растянул губы в улыбке. – Но, с другой стороны, тепло - это все же лучше, чем веселье.  - Я не только телесное тепло имела в виду. – Барышня Гун Юй прошептала это довольно тихо, а потом, опершись ладонью о его колено, потянулась к нему. Юйцзинь заключил ее в объятия и ответил на поцелуй. То, что они делали, и впрямь было попыткой согреться. Их можно было назвать товарищами по несчастью или просто боевыми товарищами. Каждый день их могли убить, так для чего нужно было сдерживаться и не делить ночи с красивой девушкой, тем более - она сама этого хочет? Юйцзинь знал, прекрасно знал, что для Гун Юй это попытка забыть хоть ненадолго о душевной боли, о том, что человек, которого она любит, не доживет до весны, и неизвестно даже, доживет ли до победы. Смотреть на догорающий костер жизни Мэй Чансу было до невозможности больно, даже если Юйцзинь был просто его другом. А вот Гун Юй его любила, безответно и безнадежно. И ничего не могла с этим сделать. В шатре было лишь немного теплее, чем снаружи, и даже накинутые на ложе одеяла не спасали от холода, они сами еще не успели согреться.  - Все-таки не могу привыкнуть. - К чему? – Гун Юй ему улыбнулась и помогла снять кожаную броню. - К тому, что снимаю с женщины доспехи, а не шелк. Это не плохо, просто необычно. – Юйцзынь наконец развязал последние ремешки и принялся за ее нижнее одеяние. - Тогда есть шанс, что вы меня запомните… - Ее рука скользнула вниз, накрывая его член. - Барышня Гун Юй, как вы вообще могли помыслить о том, что я вас забуду? Тем более что - даже если бы не эта война, как можно забыть женщину, которая так божественно играет? – Юйцзинь перемежал фразы поцелуями – за ушком, в шею, в распахнутую рубашку. Потом отвел полу одежды в сторону и замолчал, накрыв губами ее заострившийся от холода сосок. - Молодой господин, да вы тоже умеете льстить. – В голосе Гун Юй звучала улыбка. Она прижала его голову к себе, потом опустила руки ему на плечи и тихо вздохнула. - Нет, я просто… - Юйцзинь взял в ладони обе ее груди и начал ласкать языком другой сосок. – Просто воспеваю вашу красоту. - Ах да, вы же ценитель прекрасного, как я могла забыть… - она скользнула рукой под воротник его одежды и провела по спине пальцами. - О! Да! Вот здесь еще! – он оторвался от ее груди и улыбнулся. Ощущение скользящих по коже ногтей почти сводило с ума. - Почесать?  - Да? Пожалуйста? – Юйцзинь снова вернулся к ласкам, довольно замычав, когда Гун Юй почесала его между лопатками. - Вы похожи на кота, молодой господин. - Тогда замечательно. Котов нужно гладить и чесать за ушком. А еще коты ловят мышей. И я сейчас буду искать… Гун Юй откинулась назад, когда Юйцзинь начал целовать ее живот, опускаясь все ниже. - Что вы будете искать, молодой господин, м-м? - Мышку. – Развязав пояс ее нижних штанов, он начал их медленно спускать, скользя вслед за тканью языком по коже. Гун Юй приподняла бедра, помогая ему. - О. - Что?  - Я, кажется, нашел. – Он отвел ее ногу в сторону и наконец прекратил разговаривать, потому что его губы и язык были очень заняты. Гун Юй тихо дышала, иногда стонала и даже вскрикивала. Хватала его за уши, а потом извинялась хриплым шепотом. А потом потянула к себе, вверх. Как всегда, не давая ему закончить с ее наслаждением. Это иногда раздражало Юйцзиня, потому что в пылу собственного удовольствия он не всегда мог понять, притворяется она или нет. Закончила с ним вместе или просто сделала вид. Но с другой стороны, зачем ей приходить сюда, если не получать удовольствие? Пообниматься они могли бы и без постели. - Кот ловит мышку вот так? – с легким смешком спросила она, когда Юйцзинь вошел в ее тело. - По-разному. Может так, а можно и по-другому. – Он делал толчки с разной силой, сильнее, слабее, быстрее, медленнее. Дразня и ее и себя. - Прекратите, молодой господин. – Она обняла его за шею и вновь провела ногтями по коже. – Пускай кот уже мышку поймает, хорошо? - Хорошо. – Юйцзинь прижался губами к ее губам, вовлекая в поцелуй, и начал двигаться размеренно, чувствуя, как жар поднимается в теле, и все еще пытаясь себя контролировать. Только когда Гун Юй задрожала в его объятиях, он перестал сдерживаться. Она была внутри узкой и горячей, сжималась вокруг с этой тихой дрожью, обнимала. Юйзцзынь закрыл глаза, и его наконец-то тоже накрыло волной удовольствия. Он кончил так же тихо, уткнувшись лицом в ее шею, пряча все, что мог спрятать. Потому что перед его глазами всплыло другое лицо. После нескольких минут, заполненных хриплым дыханием, Гун Юй провела ладонью по его спине. - Молодой господин Кот, может быть, вы встанете? Мне тяжело дышать. - Простите, барышня Мышка. – Юйнзынь улыбнулся, коротко коснулся губами ее губ и осторожно и мягко вышел из ее тела. Потом подвинулся и накрыл обоих одеялом. Он не боялся того, что оставит Гун Юй ребенка. Девушек в домах музыки учили отсчитывать дни и предохраняться травами, но если бы у их ночи и были последствия, Юйцзинь взял бы ее в наложницы без споров. Она ему нравилась, жаль только… - Я пойду, молодой господин. Мне нужно… - Гун Юй замялась, а потом все же закончила: - Мне нужно проследить, чтобы глава поел. Не то чтобы он меня послушался, но все же… - Конечно, иди. – Юйцзинь погладил ее по щеке. – Если Цзинжуй еще там, скажи, чтобы он тоже поел. А то, кажется, он решил взять пример с брата Су, и… - Я передам. И чтобы он шел поспать - тоже. – Гун Юй улыбнулась. Юйцзинь посмотрел за тем, как она одевается, и принялся одеваться сам – ни холода, ни войны никто не отменял. Уже поднимая полог шатра, Гун Юй лукаво улыбнулась: - Доброй ночи, молодой господин Кот. - Беги уже, Мышка. Юйцзинь вышел из шатра, проводил взглядом тонкую фигурку и вновь посмотрел вверх, на звезды. В этот раз они не казались ему ни головками стрел, ни камнями – а молоком, которое разлил небесный кот, гоняясь за хитрой мышкой.