Так кто же стоял в стороне?

Кеменкири (Ек.Ю. Лебедева) Так кто же стоял в стороне? (или снова о текстологии падения Гаваней)

Несомненно, в пространстве Толкиновского легендария есть сюжеты, внимание читателей к которым значительно превышает тот зачастую весьма малый объем текста, который им уделен. Может быть, эта недоговоренность и вызывает такое внимание. Нередко они (если говорить о Первой Эпохе) оказываются так или иначе связаны с действиями Первого дома Нолдор: передача власти Финголфину; дружины, оставшиеся в Нарготронде и т.д. Сюжет "оппозиции феанорингов в Гаванях Сириона" относится как раз к таким. Его неоднократно обсуждали, писали поэтические и прозаические тексты об этих почти неизвестных героях – как самостоятельные, так включающие этот сюжет в качестве одного из эпизодов, их историю воплощали на играх... Но, казалось бы, к этой истории трудно добавить что-то, кроме еще одного собственного "мнения по поводу", такого же дискуссионного, как и все прочие. Ведь упоминание о «гаваньской оппозиции» укладывается в одно предложение, которое появляется в тексте практически в том же виде, что известно нам: Though some of their folk stood aside, and some few rebelled and were slain upon the other part aiding Elwing against their own lords (for such was the sorrow and confusion of the hearts of Elfinesse in those days), yet Maidros and Maglor won the day. (Q-2, гл. 18, HOME IV) «Хотя некоторые из их народа стояли в стороне и некоторые немногие восстали и были убиты на другой стороне, помогая Эльвинг против их собственных лордов (ибо таковы были скорбь и смятение в сердцах Эльфинессе в те дни), однако Майдрос и Маглор одержали победу». Текст появляется в первой версии Квенты 4 тома, там лишь отсутствует фраза в скобках про «скорбь и смятение», она добавлена во второй; в Сильмариллионе прибавлено в начале «В это битве...» и «Эльфинессе» заменено на «Эльдар» - вот и вся текстология. И все же я надеюсь рассказать слушателям о нескольких любопытных наблюдениях, которые удалось извлечь, казалось бы, из сугубо текстологических сравнений разных версий истории Падения Гаваней. Здесь будет история об одном текстологическом открытии – в чем-то совершенно очевидном – и об одной моей ошибке, причем довольно давней и долгой, в понимании текстов о конце Первой Эпохи. Но для того, чтобы ярче показать то и другое, я для начала кратко изложу, как же изменялась сама история падения Гаваней Сириона в текстах. История эта появляется, как и многие, еще в «Утраченных сказаниях». И уже оттуда (точнее, из отдельных набросков к ним) мы знаем о следующих фактах: - существует поселение в устье Сириона, где живут в том числе Эарендиль и Эльвинг - долгие плавания Эарендиля - разорение Гаваней в его отсутствие причем Эльвинг и Сильмарил, скорее всего, в итоге попадают в море. На этом, нужно сказать, сходство с известной нам историей заканчивается, потому что разоряют эти Гавани орки Мелько; Эарендиль, хоть и попадает сначала в Валинор (называемый еще по-иному), а затем в небо, не имеет никакого отношения к Войне Гнева (опять же иначе названной), а Валар в свою очередь не имеют никакого отношения ни к этому походу, ни к небесному плаванию Эарендиля. Не говоря уже о том, что Эльвинг в одном случае попадает в плен, в другом тонет, как и Сильмарил. И нужно сказать, что части одного сюжета – Эарендил, Сильмарил и Война Гнева будут еще довольно долго существовать по отдельности. И даже ни о каких сыновьях Эарендиля и Эльвинг еще не говорится — и похоже, их и не было: «Эарендель женится на Эльвинг перед тем, как отправиться в плавание. Когда он узнает об утрате, он говорит, что его его детьми будут «отныне все те люди, которые осмелятся плавать на кораблях по великим морям», - говорится в одном из набросков. Через несколько лет появляется (как прозаический комментарий к «Лэ о детях Хурина») так называемый «Набросок мифологии» известный также как «Самый ранний Сильмариллион». Это в самом деле уже не Утраченные Сказания – но до привычной нам версии событий еще очень далеко. Достаточно сказать, что Сильмарил и Война Гнева все еще существуют сами по себе (хотя к последней уже имеют отношение Валар). Но именно здесь, в рамках первого законченного и связного текста об этом времени, появляются важные детали: - на Гавани Сириона нападают все-таки сыновья Феанора (и первоначально написано, что гибнут все, кроме Маглора; впрочем, исходно то же было написано относительно Дориата); - проясняется и судьба населения Гаваней: те, кто не погибли, уходят с феанорингами; - кроме того, в сюжете появляется сын Эарендиля и Эльвинг – один, это Элронд, и он еще довольно долго будет один, - зато уже известна его полуэльфийская природа. Теперь мы подбираемся к «Квенте» 4 тома (она же – «Квента Нолдоринва»), где появляется интересующий нас текст про тех, кто повернул оружие против своих или стоял в стороне. Нужно помнить еще, что у «Квенты» две версии, и различия между ними существенны. Единственным сюжетным добавлением первой версии оказывается как раз сюжет об «оппозиции». Войну Гнева там по-прежнему инициирует Ульмо – впрочем, уже на полях появляется заметка «Заставить Эарендиля подвигнуть богов», - то есть исходная точка дальнейшей переделки этой части текста. В остальном же текст (при сохранении прежней сюжетной схемы) становится больше примерно в два раза – за счет увеличения количества подробностей: например, добавлено описание Вингилота. При этом в чем-то версия отчетливо производит впечатление промежуточной, требующей дальнейшего развития: к примеру сказано, что феаноринги, узнав о Камне в Гаванях, «собрались вместе из своих странствий по охтничьим тропам» и что жители Гаваней не собирались отдавать им Сильмарил, - но нет столь ожидаемого нами между этими двумя тезисами упоминания о посольстве первых ко вторым. Дальнейшее развитие в самом деле произошло во второй версии «Квенты»: объем текста снова сильно увеличился - в частности, за счет валинорской части этой истории. Но к истории Гаваней Сириона там также добавились подробности. Версия начала подготовки Войны Гнева становится той, что привычна нам. Возникает история Эарендиля-вестника, который несет вести обитателям Валинора, и затем новое светило – жителям Средиземья; возникает история его встречи с Эльвинг и Камнем уже во время плавания. (Версия о том, что Валар и прочих жителей Амана уговорил воевать Ульмо, не отброшена совсем – его уговоры остаются, но не приносят результата). Что же касается собственно истории Гаваней, то здесь снова прибавляется немало подробностей, в частности, описывающих мотивы действующих лиц («скорбь и смятение», «видя, что Элронд взят в плен», «любовь возникла между ними, как ни странно об этом подумать»). Появляется, можно сказать, предсказанное предыдущим текстом посольство феанорингов. Наконец определенные уточнения касаются судьбы населения Гаваней после падения города (по является третий вариант «или бежали»; а также любопытный тезис о притязаниях Маэдроса на власть «над всеми эльфами Внешних земель»). Собственно говоря, перед нами – почти та же история, что известна нам по печатному «Сильмариллиону». Что неудивительно: «Квента» 4 тома – последний (это в 1930-то году!) текст формата «Сильмариллиона», написанный целиком. «Квента Нолдоринва» 5 тома – позже и крупнее, у нее есть конец и начало, но ближе к концу – порядочная «дыра» так и не написанного текста, куда от этой истории попадает только ее валинорский финал. Но мы ведь сказали «почти та же история». Что же отличается? Исчезает упоминание об уходе выживших с феанорингами, но появляется Гил-Галад и ушедшие к нему. Это, похоже, фрагмент со своей сложной судьбой и зависимый если не от поздних текстов, то от позже появившегося персонажа (Гил-Галада) точно, - хотя логичность именно такой замены дискуссионна. Но есть и то, что появляется – не очень четко сформулированный фрагмент, что Маэдрос, узнав о Камне в Гаванях, «удержал свою руку». Откуда же берется этот пассаж? Вот тут и наступает через маленького текстологического открытия и признания моей ошибки. Начну с ошибки: мне довольно долго казалось, что у Толкина есть две в чем-то независимых традиции развития текстов – «традиция Анналов» и «традиция Сильмариллиона». И хотя первая куда подробней, во второй тоже есть факты и сюжеты, характерные только для нее. Причины были мне непонятны. Так вот, сообщаю вам, что все не так (хотя теперь мне все время кажется, что уясненная идея настолько очевидна, что, может быть, все остальные ее давно знают). Те, кто видел 4 и 5 тома «Истории Средиземья» в виде книги или хотя бы единого файла, могут вспомнить, как там располагаются тексты: в 4 томе сначала следуют тексты «традиции Сильмариллиона», а затем (после ряда других разделов») - «Анналы Валинора» и «Анналы Белерианда», в следующем томе порядок обратный. Я, честно говоря, долго не придавала этому какого-то значения. Но оказалось (о чем нам говорит предисловие к 5 тому), что он отражает порядок написания текстов. И если учесть только интересующие нас тексты, где есть история конца I Эпохи, и опустить остальные, порядок этот будет следующим: - «Набросок мифологии» - «Квента Нолдоринва» 4 тома - «Анналы Белерианда» 4 тома - «Анналы Белерианда» 5 тома - «Квента Сильмариллион» 5 тома. Таким образом, весь блок «Анналов» оказывается написанным позже «Квенты», - позже последнего целиком записанного текста «традиции Сильмариллиона». И если для большей части сюжетов дальнейшее развитие можно увидеть в более подробном тексте «Квенты» 5 тома, то для данного сюжета – только в двух текстах «Анналов». И все, что отличается в них по смыслу от «Квенты» и «Наброска мифологии», представляет собой не параллельную «традицию Анналов» (которой и нет), а следующий этап развития сюжета. Причем несмотря на бОльшую краткость текста по сравнению с предыдущими, мы этот этап вполне можем увидеть, так как он как раз не сводится к добавлению новых подробностей. Причем в данном случае «Анналы» 4 и 5 тома работают в одном направлении, где второй текст либо сохраняет, либо развивает новые элементы сюжета, поэтому я буду рассматривать их вместе. Итак, что же нового получает сюжет Гаваней Сириона? Прежде всего, как это ни очевидно звучит, анналы, то есть текст с хронологическими отметками, добавляет хронологию, конкретные промежутки времени. И они наглядно придают истории некий объем. Так, появляется, кажется, очевидный тезис «Майдрос слышит о расцвете Гаваней Сириона и о том, что Сильмарил находится там». Однако событие это происходит через два года после падения Дориата, а затем до посольства проходит еще 15 лет, и до разорения Гаваней – еще 4 года. (Сравним распространенные как в зарубежном, так в отечественном фэндоме представления, где все эти события близко следуют друг за другом). Следующее добавление я назвала бы «линией колебаний» (или «неоднозначности»). Прежде всего реакция Маэдроса на то самое известие о Сильмариле в Гаванях, данная в продолжении предыдущей фразы: «Майдрос слышит о расцвете Гаваней Сириона и о том, что Сильмарил находится там, но он отрекается от своей клятвы». И действительно, когда дело доходит до посольства, а затем и до нападения, причина оказывается отнюдь не в его инициативе: «Мучение Майдроса и его братьев из-за их клятвы. Дамрод и Дириэль решают добыть Сильмарил, если Эарендиль не отдаст его». И логичным продолжением этой линии выглядит то, что Маэдрос, а точнее, старшие феаноринги и в Гаванях ведут себя не вполне однозначно: «Here Damrod and Diriel ravaged Sirion, and were slain. Maidros and Maglor gave reluctant aid» - это версия 4 тома. «Тогда Дамрод и Дириэль разорили Сирион и были убиты. Майдрос и Маглор оказали неохотную помощь». Предыдущие тексты я также давала тоже по 4 тому, но в 5-м они практически не отличались. Здесь же в нем происходит дальнейшее уточнение формулировок: «Here Damrod and Diriel ravaged Sirion, and were slain. Maidros and Maglor were there, but they were sick at heart». «Тогда Дамрод и Дириэль разорили Сирион и были убиты. Майдрос и Маглор были там, но с тяжелым сердцем». Любопытно, что в обоих текстах вовсе не упомянута «гаваньская оппозиция», восставшая против лордов. Увы, четко сказать, собирался ли Толкин сохранить сам мотив, невозможно – мешает краткость текста. Но учитывая, что в последнем варианте вовсе не говорится даже, что Маэдрос и Маглор (и, вероятно, пришедшие с ними воины или их часть) именно сражались, а не просто присутствовали в Гаванях, возникает резонный вопрос – так кто же стоял в стороне в данной версии сюжета? Не нашел ли этот элемент сюжета себе новых героев? Строго говоря, я даже не утверждаю, что это непременно были старшие лорды. Но хочу сказать, что линия их неоднозначного (по отношению к собственной клятве) поведения могла появиться как логическое развитие идеи неоднозначного поведения каких-то феанорингов, впервые воплощенная в мотиве «гаваньской оппозиции». И нужно сказать, что с этими новыми мотивами, мне кажется, вполне сочетаются в итоге некоторые уже существовавшие – и упомянутые в «Анналах» снова элементы, – а именно проявление интереса к дальнейшим судьбам как населения Гаваней в целом, так и детей Эльвинг (точнее, пока – сына Эльвинг). Наконец, нужно отметить, что в Анналах появляется сюжет о после-гаваньских судьбах феанорингов и тех, кто ушел за ними (обе версии Анналов сохраняют упоминание об ушедших). В 4 томе появляется упоминание о конкретном месте их обитания – крепости Амон Эреб в юго-восточном Белерианде, а 5 том дорабатывает сюжет, указывая на судьбу этой крепости: через 7 лет после падения Гаваней (и за 7 лет до высадки войска Валинора) «Моргот послал против них, и они бежали на остров Балар. Теперь триумф Моргота был полным, и вся та земля была в его власти, и никого не осталось там, эльфов или людей, кроме его рабов». (Интересный вопрос, можно ли увязать попадание на Балар с «линией неоднозначности» или это уже примета вовсе крайнего времени в истории Белерианда, когда смываются все противоречия?) И заметим, практически все это (кроме более нечетко выраженной идеи «отречения от Клятвы») оказалось «за бортом» известного нам текста Сильмариллиона – и потому не слишком известно обычному читателю Толкина. Как же развивался сюжет Гаваней дальше? К сожалению, мы очень мало можем сказать об этом – в том числе и о том, насколько сохранились появившиеся в «Анналах» новшества. «Квента Сильмариллион» 5 тома имеет окончание, возникающее после большого пропуска ровно на середине путешествия Эарендиля, но весь собственно Гаваньский сюжет не попал в него, единственно чем интересен здесь этот текст – в нем впервые в исходном тексте, а не в исправлениях появляются два сын Эарендиля и Эльвинг. «Поздняя Квента Сильмариллион» была оставлена в 1950-е годы на еще более ранней точке, но остались наброски к ней – «Повесть лет». Они состоят из нескольких последовательных вариантов, но довольно кратки и большей частью – не закончены. Однако из них понятно, что в это время все сохраняются сюжеты о бегстве всех еще свободных обитателей Белерианда на Балар (о чем сказано одной фразой, Амон Эреб отдельно не упомянут), а также «линия колебаний»: отречение от клятвы и мучения из-за нее. К сожалению, именно на них обрывается текст последней из версий, мы ничего не узнаем о посольстве и нападении. Из предыдущих версий Повести Лет также неясно, кто именно из братьев-фаенорингов разоряет Гавани (и какова была судьба жителей). Так что невозможно понять, как сочеталась эта идея с возникшим сюжетом о гибели одного из Близнецов. Не об этом ли задумался Толкин, оставив текст именно в такой точке? Но, как бы то ни было, никаких письменных следов переосмысления он нам не оставил. Притом, что к тем или иным деталям истории Гаваней он возвращался до последних текстов в самом прямом смысле – в текст «Кирдан» из «Последних работ» повествует в частности о видении, предсказывающем постройку Эарендилем корабля после ученичества у Кирдана. Словом, не пытаясь реконструировать отсутствующие начисто более поздние версии сюжета, я полагаю небесполезным обращать внимание на ту последнюю целостную его версию, которая у нас есть – на тексты «Анналов Белерианда». Тем более, что она представляет привычных нам персонажей в не самом обычном свете.