hooked by a (were)wolf

Итадори Юджи. Мегуми повторяет у себя в голове это имя сотню раз — каждый с разной интонацией. Боже, до чего же этот парень странный. Но милый. Честно говоря, Мегуми не планировал идти на ту лекцию в свой законный выходной, но Сатору очень настоял на том, что ему будет это полезно, потому что её будет вести ну уж очень крутой, по его мнению, лектор. Хорошо, он согласился пойти. Хорошо, было бы даже интересно, не стань скучно самому Сатору, который решил выедать мозги своему другу вместо прослушивания и записи лекции, потому что «ну я же это всё уже знаю». Чудовище. С его университета сюда много кто пришёл, поэтому он увидел знакомые лица. Одной из тех, на кого он сразу обратил внимание, стала рыжая подружка Маки, которая нередко пересекалась с ним в университете, впрочем, не здороваясь. Самой Маки не было, что удивительно, ведь эти двое постоянно вместе. Вероятно, снова родители начали чем-то грузить. Всё шло тогда очень даже терпимо, даже несмотря на то, как часто Годжо тыкал его, отвлекал, показывал мемы, шутил. Это едва ли раздражало так-то. Мегуми вообще очень давно уже пережил то время, когда его друг мог хоть как-то злить или бесить, потому что, в общем-то, нечем. Да, придурок. Да, шутит всё время. Да, сует свой нос не в своё дело. Да, постоянно проблемы им находит. Но… Мегуми честно не представляет при этом всём друга лучше, самоотверженней, готового ради него на всё, с которым можно и смеяться, и плакать, а это притом, что его семья учила не делать ничего из этого. Сатору стал тем, кто повлиял на него лучше кого-либо, научил выбирать слова с другими, чтобы не обижать острым языком, больше думать о своих чувствах, веселиться тоже он научил. И за всё это Мегуми готов только закатывать глаза на любой трюк этого ненормального, а то и вовсе участвовать в этом номере. Поэтому он и согласился на предложение друга отыскать того самого парня, с которым была игра в гляделки. Вообще, с самого детства все говорили ему, что у него очень тяжелый взгляд, буквально давящий, особенно во время плохого настроения. Сейчас, благо всему, настроение редко такое, но даже в самое спокойное время большинство избегает смотреть ему в глаза, за исключением, конечно же, Годжо Сатору. И не то чтобы он пытался на кого-то давить взглядом или как-либо по-другому воздействовать, нет. Просто так вышло. Так вот, Итадори Юджи. Не сказать, что это правда, но ощущение, что парень просто свалился ему на голову. Сидел, смотрел на него всё время так настойчиво, что игнорировать невозможно стало. И он посмотрел в ответ. Боже. Это не будет преувеличением, если он скажет, что ещё никто и никогда на него не смотрел так. Ощущение было безумно странным, как и сам взгляд. Восхищённый, смущённый и едва ли не зачарованный. Это парень смотрел ему в глаза так долго, даже не пытаясь отвести взгляд, будто вовсе не в силах. И в нём не было ни намёка на угрозу или вызов. Абсолютно невинно. Мегуми неожиданно для самого себя смутился. Постарался сделать так, чтобы это не было заметно, но… Хорошо, что тот парень сидел не с того расстояния, когда можно рассмотреть то, как чья-то шея покраснела пятнами. Он не уверен, что это было особо заметно, но жар в тех местах он почувствовал. Безумие какое-то. Всё оставшееся время до перерыва он мог думать только о розоволосом парне, который кусал губы и всё время украдкой смотрел на него. Милый. Эта характеристика возникла сама, хотя не сказать, что он часто считает милым хоть что-либо… А потом Годжо Сатору утащил его на поиски «того очаровательного мальчишки, что ел тебя глазками». О боже, чувство кринжа пробегает по телу холодком от одного воспоминания, как друг это сказал. Но он согласился. Они нашли и парня, и его друзей сразу, обсуждающих… его самого. Подслушивать некрасиво. Более чем. Но Мегуми не мог заставить себя ни уйти, ни открыть дверь, чтобы спросить, что происходит. Из разговора было понятно, что этот парень, кажется, влюблён в него. Это открытие тоже смутило, потому что это оказалось иррационально приятно, но вместе с тем ощущения от всей ситуации стали ещё более странными. Ещё более странным было то, насколько этот парень был смущён рядом с ним всё время. Мегуми никогда не считал себя экспертом по чувствам, но ему было очевидно, что такие, как Итадори Юджи, обычно гораздо ярче в проявлении эмоций, да даже до него этот парень говорил громко и энергично, даже несмотря на неловкость. А с ним… Боже, как же сильно он был смущён. Его уши перманентно оставались красными, порой становясь ещё более, до какого-то опасного оттенка. Он так мило кусал губы всё время, стоило хоть на секунду пересечься взглядами. Улыбался так очаровательно, хоть и неловко. И глаза у него сияли так ярко и солнечно. От всего вида парня ощущалось тепло по всему телу. Захотелось прикоснуться. Ещё одно открытие, которое поставило Мегуми в тупик. Он не любит трогать людей, но этого парня так настойчиво хотелось и хочется до сих пор погладить по голове, взять лицо в ладони и приласкать немного. И в этом нет по идее ничего пошлого, но почему-то от мысли, как на него будут смотреть при этом… всё внутри обдало жаром. И причиной жара было точно не смущение. Итадори Юджи безумно хорошенький. Мегуми точно искренне пугает то, какие чувства этот парень вызвал в нём за такое короткое время. Он даже не может толком их описать. Он даже не хочет их описывать. Благодаря неповторимому Годжо Сатору теперь он хорошо умеет различать то, что чувствует, если задумается об этом. И пока что всё, что интуитивно понятно, говорит ему о вещах, о которых неприлично было бы знать даже ему самому. Слава богу, Юджи ему пишет. Большим промахом было то, что он не успел спросить его номер, потому что все резко начали собираться по домам, а этот, кажется, Юта отвлёк Юджи разговором о чём-то. Тайным и тихим. Посматривая на него. Даже не имея самомнения Годжо Сатору, Мегуми смог предположить, что речь и правда была о нём. Пугает то, как его обрадовало, что ему всё же написали. Лёгкая улыбка сама появилась на губах, когда он увидел «привет!)». И аватарку с каким-то аниме. Очаровательно. Сразу же зачем-то переслал Годжо, который на это назвал Юджи «его мальчиком». Он на это ответил чем-то вроде «хватит ерунду нести», но стало отчего-то приятно. Слишком сильно и опасно влияют на его инстинкты все штуки, где хоть как-то проскальзывает вопрос собственничества. Подавлять это выходит обычно просто, но тыкать палкой он избегает. Ну и блядство. Мегуми думает об этом всём снова сейчас, смотря на переписку, где этот самый Итадори Юджи спрашивает в третий раз за день, как его дела, а ещё уточняет смущённо, может ли скинуть сегодняшнюю селку, потому что вышла классной, и ещё куча смущённых слов следом. «Конечно же, можно», — печатает и отправляет он. И уже через секунду получает фото парня, где тот абсолютно солнечно улыбается в камеру. Милый. Очень. Мегуми смотрит на фото, как дурак, не зная, что сказать, и ещё больше не зная, зачем сохраняя. Юджи, кажется, такое молчание пугает, и он спрашивает, точно ли всё хорошо. Выглядит так, будто ему очень важна именно его реакция на фото. Мегуми пугает то, насколько ему это отчего-то нравится. Тоже. Говорит Юджи, что фото отличное, на что ему трижды говорят спасибо. Боже, этот парень. Вообще, если так подумать, раньше он не видел его ни с Маки, ни с Нобарой, хоть и не сказать, что они вообще близки. Не слышал о нём тоже, а сейчас расспрашивать уже как-то неловко, будто поздно даже. Он даже не знает, сколько Юджи лет. А вот это уже пугает. Сколько вообще Итадори Юджи лет?! С тем, как сейчас все выглядят взросло… Боже. Сразу же быстро пишет вопрос и с замиранием сердца ждёт ответ. Если этот парень дружит с Нобарой, то, может, ему где-то двадцать два-двадцать три? Он выглядит будто немного младше, но не то, чтобы сильно… «Мне двадцать!» — приходит ответ. Годжо будет просто счастлив. Мегуми представляет, как его другу станет смешно, когда он узнает, что в него влюбился парень на четыре года младше. Это мелкое чудо… Конечно, он уже взрослый и нет ничего страшного, Мегуми в свои двадцать был абсолютно самостоятельным, жил один и даже уже успел бросить курить. Но… боже… если бы он знал сразу, то изначально вёл бы себя более… сдержанно? Как минимум не позволил бы себе лишних прикосновений так сразу. Это же не было ужасно? Отвратительно? Он же не напряг Юджи этим всем? Аккуратно уточняет, знает ли Итадори его возраст, на что ему отвечают, что да, знают. Так, значит, всё нормально, нет ничего неловкого, значит, можно выдохнуть. Ему двадцать. Мегуми хочет удариться головой о стол, но, конечно же, этого в итоге не делает. Он понимает, что трагедия абсолютно из воздуха, но почему-то всё кажется таким… ещё более странным от этого. Да и как факт, Мегуми никогда ранее не флиртовал или около того ни с кем, кто не то что младше, а даже его возраста. Все его любовные интересы стабильно были на год-два старше. Наверное, поэтому сейчас он так смущён, что понравился этому парню… Надо меньше думать. Сатору говорил ему это много раз, но обычно получал на это только шутки по типу «жить твоей жизнью что ли?». А сейчас чувствует резко весь смысл этих великих слов. Чем чёрт не шутит. Открывает переписку с лучшим другом и сам рассказывает всё, ожидая стендап, но… неожиданно Сатору отвечает серьёзно. Вернее, первое сообщение голосовое, где он ржёт, а уже со второго следует серьёзный ответ. Там его, Мегуми, называют дураком, говорят, что думать реально надо меньше, ну и подробное описание, почему всё нормально. Становится чуть проще. Также Сатору настойчиво советует Мегуми пригласить «его мальчика» на свидание, потому что «почему бы и нет» и «он же симпатичен тебе, стоит узнать поближе сразу, а не век сидеть со сложным ебальником». И так-то в этом есть доля правды, но… Правильность этого решения будто стоит под вопросом, потому что для Юджи это будет значить явно больше, чем для него, учитывая, что у того уже есть чувства. Недолго думая, он звонит самому «советчику», хотя тот и ныл, что весь вечер занят. Видит Мегуми эту невероятную занятость, которая обозначает в статусе дискорда, что Годжо Сатору во что-то играет. Ничего. Говорить сможет. Ему отвечают сразу, недовольно ноют, но сбрасывать не спешат. — Да зови ты его куда-то. Мальчик обрадуется, — говорит Годжо, судя по звукам, даже не отвлекаясь особо от игры. — Так в этом и проблема, — тяжело вздыхает в трубку Мегуми. — Что, если он обрадуется и ему всё понравится, а мне нет? Если я этим только дам надежду какую-то… Годжо издаёт какой-то близкий к вою звук, из-за чего Фушигуро помимо воли морщится. Уши болят. — Да как вообще можно узнать хоть что-то, если не пробовать, идиот? Да и если бы он тебе не нравился, то ты даже думать бы не стал, звать его куда-то или нет. Зови прямо сейчас. — А если… — Без «если», — обрывают его. — Взял и позвал его куда-нибудь. В киношку там, например. Даже говорить особо не придётся, если у тебя язык окажется в жопе. Мегуми кажется, что ещё пара фраз и его глаза закатятся так далеко, что больше не выкатятся обратно. Но в словах друга есть огромная доля правды. К сожалению, вообще во всём. Мегуми слишком серьёзно относится к очень простым вещам, да и… честно говоря, он бы и сам был бы очень не против встретиться с этим парнем вновь. Непривычное волнение охватывает его, когда он пишет, занят ли Юджи на выходных и могут ли они куда-то сходить. Не смущённое волнение, скорее даже смешанное с нетерпеливостью. Улыбка сама появляется на губах, когда ему очень эмоционально отвечают, что да, ещё как могут.