Любовь Душителя

Феликс открывает глаза, голова сильно болит и кружится. Ликс чуть приподнимается и осмотрев комнату в которой он очнулся, понимает, что он точно не у себя. Даже за такой короткий срок, как месяц, та комната стала своей. Он медленно садится на пастели, а затем встаёт на ноги. Спальня такого же размера, как и у него. Минималистичный дизайн в чёрных тонах, огромное панорамное окно, и небольшой букетик белых гипсофил на прикроватной тумбочке. Ёнбок подошёл к двери, она была полностью белой, а посередине было красиво выведено имя хозяина комнаты: Hwan Hyunjin. Он немного потоптался на месте, но потом собрался с силами и открыл дверь. За дверью находился кабинет Хёнджина. В отличии от спальни, он был в белых тонах, но панорамное окно тоже присутствовало. Омега медленно подошёл к столу; на столе всё лежало в идеальном порядке, но не это привлекло внимание Ликса. Среди всех бумаг, он заметил клрасивые рисунки. Что-то похожее на абстракцию, но выполнено всё было линером или чёрной ручкой. Рисунки были прекрасны, и Феликс не отказал себе в удовольствии осмотреть более подробно. Стоять на полу было холодно, он был босиком. Да я вам больше скажу, на нём из одежды была только длиннющая футболка, котороя свисала до колен, и трусы. Всё. Ну, как он до этого говорил, и на этом спасибо. — Нравится? — послышалось позади, от неожиданности Ли вздрогнул и обернулся. — Да.. — неуверенно ответил он Хёнджину, который так беззвучно подкрался сзади. На альфе была чёрная футболка и такого же цвета спортивки. На левой руке россыпь татуировок, на правой брови пирсинг, а на левой выбрита вертикальная полоска, хотя, скорее это просто шрам. Ён сразу заметил схожесть татуировок с рисунками, что лежали на столе. Видимо, эскизы для них Хён рисовал сам. — Как себя чувствуешь? — поинтересовался Джин и хотел было подойти ближе, но увидев, что омега насторожился и сделал небольшой шажок назад, остановился. — Нормально.. Только голова немного болит. — Выпьешь лекарство? Феликс прикусил губу и отрицательно покачал головой. Он просто не может довериться человеку, который его выгнал на улицу. Да, он спас его, но даже учитывая это, Ликсу нужно много времени, что бы доверится Хвану. От действий Ёнбока, от его недоверия, в груди Хёнджина что-то щемит. Если бы он знал, чем обернётся то, что он выставил этого омегу на улицу, то никогда бы так не поступил. Боже, внутри его сейчас просто сжимает от осознания своей вины. Альфа бесстыдно остановил свой взгляд на острых коленках Ликса и сжал руки в кулаки. От этого действия Хёна, Ли ещё больше насторожился и сделал ещё один шажок назад. — Я наверное пойду к себе.. — тихо пролепетал брюнет и поднял глаза на Хвана, тот улыбнулся ему, и в груди у первого отчего-то разлилось приятное тепло. — Да, если хочешь иди. Только примерно в три зайди ко мне, тебя осмотрит врач, — Ликс снова прикусил губу, и Джин сразу предложил альтернативу, — Но если ты хочешь, он может осмотреть тебя в твоей комнате. — Да, предпочту второй вариант.. — Хорошо.. Тогда, пока? Феликс кротко кивнул, совсем незаметно поклонился и сжав в руках футболку, убежал. Впервые за пять лет в груди, где-то ближе к леву, Хёнджин что-то почувствовал. И это что-то признавать он не намерен. Не хватало ещё влюбиться в этого омегу, такой оплошности он допустить не может. Хён отличается тем, что у него просто нет слабостей, на него нечем надавить, нечем пригрозить; сейчас главное не потерять это отличие. Омега забежал к себе в комнату и сразу заперся. Сердце бешено колотилось непонятного от чего, ноги подкосило, и он плавно спускается по двери вниз. Ему есть чего бояться, о чём подумать, есть причины бояться этого человека, не доверять ему. В конце концов его изнасиловали и избили вчера, или позавчера, или какое вообще сегодня? Феликс тянется за телефоном, что был оставлен им в тот момент, когда его выгоняли. — Чего!? Прошло два дня с того момента, как он потерял сознание. Времени на раздумья не было, так как кто-то постучался в дверь. Ликс открыл дверь и улыбнулся омеге, который представился как Ким Сынмин. — Вы, как я понял, доктор? — уточнил Ли, когда его уже усаживали на кровать. — Да, ты всё правильно понял. Если что, можно и на ты. — Ладно, мне так даже удобнее. — Сразу говорю, иногда я могу заболтаться и наговорить лишнего. Если перегну палку, так и скажи. — Да, я тоже порой перегибаю. Поэтому у меня только один друг. — Кстати о твоём друге. Он просил сказать ему, когда ты очнёшься, что бы он мог прийти, навестить тебя. — М.. — На, выпей лекарство. Ёнбок проглотил и медленно попивал воду, пока его осматривал Сынмин. — Ты омега Хёнджина? — вдруг спросил Ким, и от такого вопроса Бок вд подавился водой, — Перегнул, да? — Нет, всё нормально.. — откашлившись ответил Ён, — Нет, я его за всё свою жизнь раз пять видел. — Ясно.. Просто мне показалось, что между вами что-то есть. Пару дней назад, когда он привёз тебя избитого, очень срочно вызвал меня. Никого кроме меня не подпускал к тебе, сам прибыл тебя, велел оставить у себя в комнате, пока ты не очнёшься. Он никогда так ни о ком не заботился.. Ладно, кажется я опять наговорил лишнего. — А те, кто меня.. Ну, ты понял.. Что с ними? — Не знаю. Но вряд ли они живы, Хёнджин сразу убивает таких, как они. Хотя, возможно он просто избил их. Ты лучше спроси об этом у него, или попроси Джисона передать ему твой вопрос. — Спасибо. — Не за что. Так, сейчас измерим давление и пульс, я намажу мазью твои раны, и всё. * * * Хёнджин спокойно спускался по лестнице, когда вдруг услышал, что на кухне кто-то хозяйничает. Он сразу понял - это Феликс, кроме него никто не мог что-то делать на кухне. Альфа подошёл сзади к младшему, тот спокойно сидел за столом и поедал пиццу. И когда он успел её заказать. — Любишь "Ойси"? — послышалось позади Ликса. — Твою мать.. — Ёнбок чуть не подавился пиццей и не на шутку испугался. — Прости, не хотел напугать.. — начал сразу извиняться Джин, он подскочил к Ли, положил руку его на плечо и обеспокоенно загляну в лицо омеги. — Ничего.. — тихо ответил Ён и убрал руку Хвана со своего плеча. — Мог бы просто попросить что-нибудь приготовить, — сказал альфа и подошёл к барному столику, после налил себе воды и сел перед Феликсом. — Не люблю домашнюю еду, — почему-то рядом с этом человеком Ликсу стало так спокойно. В нос пробирался приятный запах лаванды и растекаясь по лёгким, кажется ударял в мозг. Лаванда — запах Хёнджина. — И чем же ты питаешься? Ну, кроме вот этого, — когда Джин сказал "вот этого", он наверное имел ввиду всю заказную еду, но Ли до конца не понял. — Раньше я обычно все приёмы пищи делал в кафе и ресторанах, либо вообще ничего не ел. — Откуда у Бансока было столько денег на тебя? — Ты думаешь он только у тебя служил? Он работал не просто на два фронта, он работал на три фронта. — Дай угадаю. Клан Чон и клан Мин? — Угу. — Да, Бансок настоящий ублюдок. Только проблема не в нём, а в том, что мне теперь некого поставить на его должность. — Такое ощущение, будто у тебя дефицит работников. — А.. Да. — Неужели никто не хочет работать с таким влиятельным мафиозником, как ты? — Не в этом проблема. Наплыв людей огромен, но это не значит, что я их буду принимать на работу. Что бы найти хотя бы одного подходящего человека, нужно пересмотреть где-то пару десятков людей. — Какая разница, кто будет у тебя работать? И как ты можешь понять, кто надёжен, а кто нет? — Вот станешь главой клана, пробудешь на должности пять лет, тогда и ты научишься понимать, кто надёжен, а кто нет. — Ты глава уже пять лет!? — Да. — Только не говори, что ты глава с подросткового возраста. — Нет, конечно нет. Я бы не загубил свои лучшие годы жизни. Меня не тянуло в это, меня тянуло в.. Ну, не важно. — Повезло тебе. Хорошо провёл подростковый возраст, а я.. — Стоп. Успокой меня, Феликс, тебе же есть восемнадцать? — Ты сомневаешься? — Честно говоря, да. — Мне вообще-то двадцать! — Так ты ещё такой маленький, классно. Хэштег приютил у себя ребёнка. — Если в двадцать лет для тебя ещё дети, то боюсь представить, кто для тебя старики. Не удивлюсь, если тебе пятьдесят, а ты просто хорошо сохранился. — А вот это уже оскорбление. Мне вообще-то только двадцать пять. — То есть себя в двадцать пять ты ребёнком не считаешь? — А ты меня с собой не сравнивай. Я на психологическом уровне выше тебя. — И как же ты это понял. А, подожди, я знаю. У тебя де пятилетний стаж. Да чтоб ты понимал, когда я был подростком, мои родители погибли и я продавал своё тело с грёбаных пятнадцати лет. — Но ты же мог найти себе другую работу. — Ты думаешь, если бы у меня были варианты помимо этого, то я бы его выбрал? — Это самый лёгкий путь, ты бы всё равно выбрал его. — Бесишь.. — Прости, я могу быть слишком грубым, жестоким и безжалостным, но по-другому я не умею. — Это плохо. — С чего ты взял? — Ты не думал, что общаться с добрым, заботливым и ласковым человеком, приятнее, чем с грубым, чёрствым и жестоким? — Нет, не думал. — А нужно. — Я подумаю над тем, стоит ли мне думать об этом. — Звучит так, будто ты философом стал. — Может быть и да, а может быть и нет. Хван встал со стула и подошёл к холодильнику, откуда он достал бутылку виски и поставил перед Феликсом.