Рождение сверхновой

Первое впечатление

В животе кто-то недовольно заругался, видимо на создателя за то, что его нет. Есть решительно нечего, последние два куска хлеба с чаем пропали еще вчера, с того момента сутки уже точно прошли. Денег тоже нет. Об этом Макс сделал вывод, пересчитав всю мелочь, найденную в карманах. Едва хватит, на половину батона. А есть ведь все равно охота. Макс не воспитан вором и гопником, но жизнь вынуждает его идти на это, будто проверяя как далеко он может заступить за собственные принципы. Где находится эта граница, которую нельзя пересекать? На что он готов, чтобы спасти свою жалкую жизнь? Что ж, по крайней мере сейчас он готов украсть. Далеко уйти он не мог, но выбрал один крохотный продуктовый достаточно далеко, чтобы не попасться на глаза в другой раз, просто идя по улице. Внутри он напоминал супермаркет, но тесный, с проходами в полметра, но зато если украсть чего, никто и не увидит. Здесь его еще ни разу не ловили. Кассиршам нужно достаточно времени, чтобы преодолеть рабочее место, а больше никого и нет в зале. Но сейчас были. Два парня: один сидел за кассой, другой слонялся без дела среди полок. Трудно понять, зачем он здесь, но судя по выгоревшей форме работает. Ну пусть себе работает. Макс обошел торговый зал, едва протиснувшись в некоторых местах и то и дело пуская слюну. От обилия даже не самых второсортных продуктов мозг работал рефлекторно, заставляя живот урчать еще громче. Но вот, улучив момент, Макс стащил с полки какую-то кашу, не посмотрел даже, какую. Сунул пачку в рюкзак, шмыгнул к холодильникам, хватая молоко и сосиски. Все продукты с тем же успехом отправились в рюкзак. Осмотревшись, Макс убедился, что за ним никто не наблюдает, шагнул к полке с чаем, схватил какую-то пачку с пакетиками и сунул было под куртку, как вдруг вывернувший из-за угла парень, как раз тот, что шатался без дела встал в проходе поднимая шум. Макс и до этого соображал не очень хорошо, но теперь голова совсем закружилась. В таких узких коридорах его легко было бы поймать, если бы он не обвалил одну полку, пробираясь между остальными довольно быстро и ловко. Из-за кассы даже вышел второй, думая, что сможет помочь остановить вора, но благо легко поддавшаяся дверь выпускала на волю. Макс бежал скорее со скоростью сытой антилопы, чем умирающего от голода хищника. Это был последний его рывок на эти силы, но он собирался воспользоваться им до конца. Он не видел ничего перед собой, однако оторвался за пару кварталов окончательно. Крики позади прекратились, но знать о прекращении погони он не мог, бежал пока хватало сил, и еще через пару кварталов наконец обернулся, не сбавляя скорости. Знания о погоне ему это не дало, зато неслабо же он впечатался в незнакомца с чемоданом, возникшего из неоткуда. Его оказалось удивительно просто повалить на землю. Телефон отлетел в сторону, а Макс с парнем оба оказались в луже. Из-за звона в ушах он не услышал, о чем именно сматерился несчастный, но принялся поспешно подниматься. Больше конечно пострадал прохожий: штаны и джинсовка вымокли окончательно, в то время как Макс лишь намочил колени. — Извини. — Макс протянул руку незнакомцу, немного виновата осматривая последствия инцидента. — Не ушибся? — Он снова заозирался по сторонам, опасаясь погони. — Не ну ты че ебанулся нахуй чмошник гребаный? — Парень резко берет руку виновника инцидента и тянет на себя, но чуть поодаль, чтобы Макс тоже упал в грязную лужу, — сразу видно Россия-мать всегда тебе рада. Незнакомец встает, снимает с себя испачканную джинсовку и вешает на ручку чемодана. Поправляя волосы на затылок, с которого некоторые пряди медленно падают свои места. Открывается строгое лицо с пронизывающими насквозь голубыми глазами. Он немного поразглядывал бедного парня. — Ты что ли бежал от кого? Узнаю повадки ворюги. Наверняка в рюкзаке ты спрятал то, что украл — сразу видно, что местный, что ж… — Он как-то несвойственно вздохнул, понимая безысходность данной ситуации — Ты будешь мне проводником здесь, но учти, кусок говна, только на время. Не сильно выебываюсь, потому что только что приехал. Макс поднялся из лужи, оценивая масштаб катастрофы, на утвердительную просьбу он даже не сразу внимание обратил. В отличие от незнакомца под толстовкой у него только футболка, а в ней сильно не погуляешь в Питерские ночи. — Проводником? Не, я пас. Да, за куртку уж прости, но помогать то я тебе с чего обязан? Отстирать, как два пальца обоссать, не думаю, что это особо на долг похоже. — Отряхнув грязные от городской лужи руки, Макс сунул их в карманы и попятился немного назад, готовый к новому побегу. — На куртку похер, я бы выбросил ее хоть сейчас, но свалки что-то не вижу. А хотя стой, вот же она! — Парень хватает куртку и швыряет трехочковый в беглеца. — Здесь тихо, нет вибрации земли и даже вот эта лужа спокойна как член мертвеца, расслабь задницу. Юноша и сам был спокоен как ни в чем не бывало: способен вспылить за секунду и так же быстро отойти. Вот это парень. — Блять… — Макс швырнул куртку обратно. Из-за броска пришлось шагнуть вперед и снова оказаться в довольно опасной зоне. — Слушай, при всем желании, деньги то у тебя есть? Я бы может и с радостью помочь, но время, знаешь ли деньги. — Славно, — Приезжий улыбнулся. — Потому что моя куртка мне дорога, как-никак в свое время 16 тысяч стоила, — он снова отряхивает ее, затем гладит. — А деньги у меня всегда есть, обижаешь. Как я пойму, что удовлетворен твоей работой — хорошенько награжу. Он подходит ближе, натягивая улыбку, которая, впрочем, наверное, сама напросилась украсить его ебальник. Навалившись на парнишку, захватывая его шею в крюк рукой, вроде как «по-братски». — Меня зовут Вадим, скоро буду третьекурсником если не проебусь с документами в этом сентябре. Веди меня к себе домой, до утра стоять здесь, что ли! — Заброшка обоссанная тебя устроит? — Снимая руку Вадима со своего плеча, Макс уставился на него как-то вопросительно. В некоторой степени он чувствовал себя загнанным и пойманным рядом с этим человеком, особенно под взглядом пары ледяных глаз. Да, он местный, и при желании может просто сгноить «туриста», но кажется от этого только возрастет вероятность огрести. — В своих словах я не ошибаюсь, парень без имени. Если я сказал веди к себе, значит веди к себе, понял? Скорее всего, там по любому будет лучше, чем та хата, откуда я съехал. И лучше убраться поскорее, я вроде тоже грешен перед этим городом. — Вадим улыбнулся и достал из кармана джинсов почти полную пачку добротных таких сигарет. Там не было всего каких-то пары штук, впрочем, не важно. — Стащил у какого-то прощелыги по дороге — все больше зевак встречается на пути. Этот факт несколько притупил бдительность, так что о холоде по спине можно было забыть на минутку. — Ладно, идем. Меня Макс зовут, если тебя это интересовало. В тишине они дошли до здания, поросшего мхом, так легко растущим во влаге, плесенью и другими мелкими грибками. Верхний этаж был обрушен, окна разбиты, а кирпичи над ними почернели видимо от пожаров. Однако на первых двух этажах что-то еще располагалось. Видна старая застройка, хоть здание и разрушается не первый десяток лет, фундамент видимо простоит еще пару сотен, не меньше. Они прошли арку и оказались в питерском колодце. Отсюда видно лишь клочок неба, будто нет никакой арки за вашей спиной, и единственный выход — наверх. — Сюда. — Макс толкнул трухлявую дверь того, что некогда должно было стать подъездом. По широкой лестнице они поднялись на третий этаж и принялись петлять по лабиринту комнат, переступая через мусор, мелкий и строительный, сломанные доски, разбитые стекла и рамы. — И-и пришли. — Макс бросает рюкзак при входе в комнатку без единого окна. — Два матраса. Так и быть, могу взять тот, что тоньше. Одеяла, должно хватить на двоих. — Макс вышел в большую просторную комнату, продолжая экскурсию. — Бочка. На ней готовлю. — Воду обычно получается где-нибудь набрать, в крайнем случае купить. Располагайся, если не передумал. Макс подошел к печи. Настоящей печи, которыми отапливали залы и парадные Петербурга. Вряд ли она нагреет помещение, пронизанное сквозняком со всех сторон, так что скорее Макс просто выпендривается тем, что у него все-таки есть. Он затолкал за дверку несколько досок, положил какую-то бумагу, чтоб разгорелось, и кинул спичку, закрывая чугунную дверцу. Через пару минут в щелочках запрыгали огоньки, норовя выскочить из жерла печи. Вадим медленно ходил по помещению, спрятав от холода руки в карманы мешковатой кофты. Рассматривал величавую архитектуру заброшенного здания, вдыхая воздух, поросший мелкими организмами — жизнью, такой беспечной и свободной, самостоятельной и завлекающей в свои объятия. Этот запах не сравнился бы с той вечной духотой его грязной комнаты, где витал какой-то вонючий, чем-то испорченный дохлый дух пыли и болезни. Он сделал глубокий вдох. — Красота-а-а… — Вад подошел к Максу, который снял кофту чтобы повесить куда-нибудь высохнуть до утра, сам оставшись в одной футболке. Звуки шагов здесь отдавались эхом по всему помещению, но никто бы не услышал их. — Ты так стеснялся этого места? Ты посмотри, отсюда ведь видно все чего душе угодно! Да, не центральная площадь, да и кому она нужна… — Вадим присел на корточки, чтобы получить порцию тепла от печи, пробирающегося под кожу. — Такие хоромы… — Продолжает он, не отводя взгляда от просторов комнаты. Парень достал сигарету: — Хочешь? — Протягивает руку с пачкой своему новому знакомому, другой рукой прикуривая. — Хочу. — Макс принял сигарету из рук Вадима, прикурил, затянулся. На душе как-то потеплело от всего сказанного. Хах, обычно все только по пьяни воспринимают это место за достойную ночлежку, а тут… Приезжий, города не видел, ничего не видел, и все равно назвал эти поросшие стены красотой. В глазах Макса он казался теперь, наверное, лучшим собеседником. Да, познакомились они неудачно, но он ведь сам в Вадима влетел, еще бы не хотеть отомстить. Нельзя оставаться одному в этом городе… И оставлять нельзя. Струйка дыма, выпущенная из легких, начала таять в согревающемся пространстве. Будто и между ними не так холодно из-за этих чертовых сигарет. Хорошо, когда такие простые вещи сближают людей. Тихо… Но это не напряженная тишина, нет, не из-за недостатка слов или тем, просто будто бы и молчать рядом теперь приятно. — Так ты поступать приехал? — Подал голос Макс, затушив выкуренную едва не до фильтра сигарету о дощатый пол. Последние колечки растворились в воздухе. Парень зарылся в рюкзаке, понимая, что гость наверняка тоже голоден. Видимо, придется делиться. Не так жаль, вроде, так если еще и платят сверху. Вадим курил медленно, растягивая удовольствие. Теплый дым добирался до легких, будто собирал там внутри весь этот накапливаемый в груди негатив и так же не спеша выводил его наружу. — Да, поступать. Может еще на подработку устроюсь. Каким-нибудь охранником библиотеки аххах. Шучу, только не это. Гляньте на меня — мне 19. Я полон энергии в заднице и азарта. — Парень затянулся вновь, будто задумался, но наоборот, в это время в его голове не было никаких мыслей. — Откуда ты? — Насрать откуда я, насрать какую роль я играл в том поганом городе, — Вадим выделил оскалом последние слова, — какой-то неважный городок с неизвестным именем, кому до него дело. Я свалил оттуда и пока что не жалею… — Снова губы Вадима смолкли. Он устал? Раздражен? Счастлив? Невозможно понять… — Ох блять жрать охота. Слыш, Макс… У тебя тут только мох или че еще есть пожевать? — Надеялся не спросишь. — Макс стал разбирать рюкзак. Гречка, самая тупая из всех каш, ну может только перловка ее обгоняет по тупости. Он достал также сосиски, какую-то посуду, и разжег наконец бочку. Слава богу в ход пока еще не шла резина, и воняло обычным костром. На бочку была установлена какая-то сетка, вроде походной, на которой жарят мясо, на нее две железные посудины, куда Макс на ощупь налил воды. — Сильно голоден? — Дня три пил чай, голоден. Вода постепенно закипает, в одну чашку Макс бросает все сосиски сколько есть, в сумме штук восемь, в другую — гречку на глаз. Варится на таком огне утомительно долго, оба превозмогают голод из последних сил, кое-как отвлекаясь разговором. Макс рассказывает, как часто здание горит, потому что другие бомжи бочки не тушат, огонь перекидывается на дощатый пол, рассказывает про порядки внутри дома, куда ходить нельзя и как не попадаться, вроде так время и проходит быстрее. Ночь не выглядит очень уж темной, скорее пасмурной, потому едят они в темноте, однако еда после стольких дней голода, даже настолько простая, кажется самой вкусной на земле. После еды они разболтались. Вадим как партизан скрывал о себе все важное, когда Макс спокойно делился информацией о себе. Так Вадим узнал, что Макс из Таганрога, недавно выпустился из школы, дальше история смазалась. Кажется о своем провале он не хотел говорить с незнакомцем. Вадим и не настаивал. — Есть тут у тебя где спать то? — Ну… У меня два матраса, кладу один на один, но видимо теперь придется разделить их надвое. Порознь они все-таки похуже будут. — Можем не разделять. — Хехекнул Вадим, и Макс пихнул его в плечо за такие шутки. В кромешной темноте и холодной свежести засыпается легко, по крайней мере Максу. Он сразу отрубается, как только голова касается подушки, а Вад нащупывает в темноте телефон. Разряжается… И черт с ним, если честно. Все осталось позади. И назад дороги нет. Прошло часа полтора, Макс уже успел отоспаться, кажется, а вот Вадим все никак не мог успокоить волнение перед новой жизнью. Все кажется сном. Он либо проснулся сейчас, сойдя с поезда, либо заснул, и проснется дома. Хотелось бы проснуться дома, где еще живы родители. Узнать, что все это было долгим беспробудным кошмаром, может, что он в кому попал и все это было жуткой игрой его собственного воображения. Вернуться, и узнав, что он увидел в этом жутком и наполненном одиночеством сне, вскочить и налаживать свою жизнь. Быть благодарным сыном и надежным другом, что не пропадает бесконечно с радаров, может и компанией стабильной бы обзавелся. Он ущипнул себя за руку. Мало того, что конечности слушались его, так еще и щипок он почувствовал. Тучи внезапно рассеялись, показалось, что Вад всю ночь провертелся без возможности заснуть. Он взял телефон, проверил время, но был крайне удивлен, когда увидел, что до полуночи остается минут 15. Выходит, заснуть получилось? Он встал, подойдя к окну, выходившему на дорогу, и выглянул в обе стороны. солнца не было видно из-за домов, но небо было мягко голубого цвета, не темное, ночное. — Почему не спишь? — Макс сел на матрасе, видно проснувшись от шагов по скрипучим полам. — Почему не темнеет? — Белые ночи ведь. — Это оно? Просто бесконечный день? — Ага. Не спится? — Да. Пойду поброжу, гляну что тут еще есть. — Вад отошел от окна, удаляясь в длинный коридор, Макс вскоре догнал его. — Здание такое… Хрупкое. — Много раз горело, много кто здесь жил, съезжал, плюс заброшено слишком давно. Но гляди как держится. — А когда заброшено? — Во время революции, наверное. — М… — Вадим переступал через груды мусора на лестнице, поднимаясь на этаж выше. Макс следовал за ним. — Может уберемся здесь? — Нет смысла. Здание начнет гореть, кто-нибудь да опрокинет бочку, у которой греется, и нам придется переехать. К тому же не понятно куда деваться осенью, а она наступит скорее, чем кажется. — Мм… Об этом, кстати, а че не живешь на вокзале? — Конкуренция высокая. И полиции много. По мне не скажешь, что я бездомный, стараюсь не запускать себя все же. Для этого приходится воровать. А полиция быстро взяла бы меня на вокзале. — Пошел бы жить в колонию тогда. Бесплатно, сыто, сухо. — Уж спасибо, откажусь. — Усмехнулся Макс. Они вышли на пятый этаж, видя перед собой поросший разной зеленью балкон и полное отсутствие фасада в двух местах. — Красиво… — Оно же все разрушено. — Неужели не видишь? Красота! В том насколько разрушено и сколько сохранено. История этого здания… Нет! Само это здание это ж история России последних двух веков! Ну как же не видишь? Макс замолчал, стараясь присмотреться, но ничего не понял. Вад увидел это непонимание во взгляде. — Это ведь доходный дом, правильно? В то время буржуи могли снять себе целый этаж в таком доме. Былое величие. А потом революция. Сраная разруха, в которой мы до сих пор гнием. Нам снесло крышу, буквально, смотри! — Вадим присвистывает для большего привлечения внимания Макса и лениво указывает пальцем в сторону дыры в крыше, лишь сгибая руку в локте. Сам мельком окинул взглядом указанное направление и вернулся к вовлеченному слушателю, наклонившись. — А мы переживаем о мелочах, когда настолько важное для нас ускользает. Мы не восстанавливаем и не строим новое. Мы только и делаем что созерцаем упадок, боясь притронуться и сделать еще хуже. Макс даже открыл рот на объяснения Вадима, Вад усмехнулся на это, низко поклонившись, будто вычитывал текст для публики. Макс смутился своей тупости. — Ну а… Это… Целые этажи? — Да. Квартиры это было мелковато. Этаж! — Размахался руками Вадим. В коротком молчании немного смутившись своей эмоциональности и быстро с хлопком сложил руки по сторонам бедер. — Мы с тобой получается своего рода мещане. — Усмехнулся Макс, поясняя. — Целый этаж заняли. — Точно! Что-то вроде врачей или юристов. То, как много Вадим говорил было удивительно даже для него самого. Последний раз он так болтал больше года назад в компании друзей, и с тех пор причин не было. Отвращение к самому себе сменилось восхищением. Потому что Макс не перебивал и не вставлял слов. Слушал внимательно и так восхищенно смотрел на Вадима, будто в его жизни еще не было такого друга. — У тебя есть друзья, Макс? — Да, но типа… Не то что бы они мои ДРУЗЬЯ друзья. Просто… Зависаем с ними. — А дома? Дома остались друзья друзья? — Там… Примерно то же самое. — Отлично! Тогда я буду твоим другом! — Это глупо. Мы же не в садике, чтобы так говорить. — А чего это нет?! — Настойчиво возразил Вадим. — Ты ведь меня совсем не знаешь. — Но я бы хотел. И со временем узнаю. Ты принял меня к себе без лишних вопросов. Значит, друг! — Вад сложил руки на плечи Макса, чуть тряхнув его для убедительности. — Тут ты прав. Скорее я просто странный. — Я тоже. Будем странными вместе. — Звучит весело. — Признался Макс, А Вад принялся осматривать этаж. — Э-это что за висячие сады Семирамиды? — Вад выглянул на балкон, который вчера почему-то не заметил. Балкон выходил на Большую Пушкарскую, имел обрушенные перила, но, что важнее, на него нанесло много земли. Семечко какого-то дерева сюда наверное принесли птицы или сильный порыв ветра, однако теперь на крыше росло два хиленьких деревца. Одно точно было березой, второе Вад определить не смог. Помимо деревьев в земле на перилах проросла всевозможная трава, заняв собой все пространство. На перилах, в углублениях тоже была земля и тоже была трава. Удивительно видеть одуванчики под асфальтом, но насколько удивительно видеть растительность массивнее одуванчика на высоте 12 метров над асфальтом. — Твоя работа? — Поинтересовался Вадим у Макса. — Нет, я пришел, так уже было. Правда дерево было поменьше. Я его поливаю. Мы с ним похожи немного. — Ну-ка поделись. — Оба упали в неблагодатную почву и выше вот этого не вырастем. Оно не пустит корни, я… Наверное тоже. — Ну и бред. — Вад выдал щелбан Максу, чтоб не втыкал. — Я уверен, оно вырастет. Принесем ему еще почвы. — Но это же вмешательство… — Конечно вмешательство. Ты вмешался в мою жизнь, теперь так просто не отделаешься. Макс хотел возразить, мол, это Вадим вмешался в его жизнь, но он помедлил, почему-то улыбнувшись этой угрозе. Они пошатались еще немного по пятому этажу. Кроме дыры в потолке смотреть было особо больше нечего. Балкон по всей длине этажа конечно был интересной задумкой, но на данном этапе в жизни здания играл роль сада скорее, чем балкона. Вад представил талантливых артистов, именитых докторов, которые могли бы жить в этих огромных квартирах. А в итоге в них живут такие потерянные бездари как они. Макс перепрыгивал через ведущие на четвертый этаж дыры в полу, идя к лестнице. — Как мне заснуть? — Не знаю. Я обычно что-нибудь кладу на глаза, хотя в общем уже привык. Говорят, дни быстро пойдут на спад, так что, думаю, стоит наслаждаться. Вад взглянул на высокое чистое небо, нежно голубое и очень спокойное. — Разве тебе не спокойнее спать при свете? Прикинув это, Вадим понял, что жаловаться не на что. Ощущение безопасности достигло мозга, стало чуть спокойнее, и ровно в этот момент послышалась ругань и крики с нижних этажей. — Пиздец, это еще что? — Ахах, соседи. — Неловко сообщил Макс. — Они там поубивают друг друга, что ли? — Думаю, нет, пошумят и успокоятся. — А потом за нами придут? — Не, я думаю они довольно мирные, кроме того что между собой дерутся. Вад посмеялся с этого предположения. Настоящий страх не наполнил его, к тому же пока они спускались на этаж ниже, крики действительно затихли. — Разве ты не измучился в поезде? — Я только и делал, что спал. — Оу. Хочешь прогуляться? — Ура, додумался начать работать наконец? Макс усмехнулся, ускоряя шаги по лестнице, избегая столкновения с мусором и габаритными вещами, брошенными прямо здесь. Он первым выбежал из здания, Вадим догнал его во дворе, полном хлама и сломанных досок, смеясь, они продолжили своего рода догонялки, выбегая из-под арки заброшенного здания. Вад еще раз взглянул на маленькое деревце на пятом этаже, обернувшись назад, после чего догнал Макса, уже переставшего бежать. Заговорить оба не решились, так что в молчании только старались зацепить чем-нибудь глаза. Взгляд Вадима кружится вокруг фигуры друга, не смея прилипнуть к нему, однако отвернувшись он спросил: — Куда мы идем? — Э-э… На самом деле не знаю. — Макс тут же остановился. — Дай подумать. У-у! Я придумал. Туда! — Макс показал пальцем в направлении, куда они пойдут, и двинулся. Вад за ним. Он разглядывал резные фасады и крохотные балкончики. Вад видел это на одном единственном здании и в родном городе, а здесь все было таким. Наверное, он выглядел глупо, отставая от своего проводника, но это сейчас мало волновало его. Машин на улице стало значительно меньше, людей тоже. Вскоре они вышли к парку, но не свернули в него. Вадиму было интересно что там, но Макс следовал вперед, не особо дожидаясь его, так что пришлось ускориться и идти за ним по мощеной дорожке, обрамляющей парк. Издалека Вад заметил странное здание, торчащее из-за деревьев. — Что это? — Догнав Макса, Вад показал в направлении бирюзового купола и четырех башенок. — Мечеть. С этим наверное есть какая-то история, я не ебу. — Подойдем посмотреть? — Тогда не успеем посмотреть на мост. Ты все равно тут поселился, видимо, времени много впереди. — А жизнь одна. — Что? — Ничего. Показывай свой мост. — Вад даже пошел вперед, руководствуясь здравым смыслом: где река — там и мост. Теперь уже Макс не поспевал за его широким шагом. Вад сам выбирал куда ему встать и куда смотреть, так что экскурсовод, тем более ничего не знающий ему вроде бы уже был не нужен. У реки широко гулял ветер. На набережной стояли люди, не так много, как на другом берегу, и все же своего рода толпа. Под мостом столпились маленькие кораблики и чьи-то яхты с музыкой. Все шумело и мелькало, и солнце мягко освещало все пространство. Вад взглянул на догнавшего его Макса, тоже рассматривающего воду. — И что будет? — Он… откроется. — Зачем? — Чтобы пропустить большие корабли в город. Вон они. — Макс показал на приближающийся по реке корабль, значительно превосходящий высоту и, казалось, ширину моста. — У меня есть вопросы, но я должен просто смотреть, да? — Да, так проще. — Макс улыбнулся, подойдя ближе. Все вдруг стали переговариваться о том, что развод начался. — Туда. — Макс легонько схватил Вадима под локоть, чтобы тот обратил внимание, куда он указывает. Вадиму показалось это наглым, и он хотел обратить на это внимание, но послушался, глядя туда, куда указывал Макс. Мост действительно расходился вместе с фонарями и проводами. Вад застыл. Если бы еще мост расходился в две стороны, но нет, он довольно быстро поднимал лишь одну створку. Сам мост будто не имел веса или был игрушечным. Он так неестественно высоко задрался над землей, что казалось сейчас переломится и рухнет на землю. Но этого не происходило. Маленькие кораблики срочно куда-то делись, и к самому мосту подошел огромный сухогруз. На его борту пестрели морские контейнеры. Он с легкостью вошел под откинутую створку моста, и Макс дернул Вадима за рукав. — Пойдем, обгоним его на следующем мосту. — То есть как? — Ну он по реке, а нам придется бежать по парку. — Бежать? — Ну, если хочешь успеть. И они побежали. Машин немного, никто не мог их остановить. Через 50 метров Макс начал свою глупую игру, пихнув Вадима в плечо на бегу и прикрикнув: «ты водишь». Теперь все было серьезно. Правда Макс еще не знал об этом. Узнал, когда Вад ответно пихнул его в плечо, догоняя и перегоняя. Что ж, это был последний раз, когда он смог Макса догнать. Поняв всю серьезность Макс, черт возьми, бежал хорошо. Быстро и долго. Вад подумал, что мог бы преследовать его на длинной дистанции, но насколько длинной? Какой должна быть трасса, чтобы не потерять его из виду навсегда? До конца забега? Макс остановился резко, просто увернувшись от бегущего на него Вадима, и тот чуть не вылетел на проезжую часть, но Макс схватил его за руку, потянув на себя. — Я победил. — Довольно заявил Макс, а Вад дернул руку из его руки. — Хорошо, наверное, знать куда бежишь. — Тебе какая разница. Беги за мной, и все. Не ошибешься. — Макс пошел вперед, абсолютно удовлетворенный своей победой. Из нового места они видели целых два моста. Они обогнали корабль и как раз видели его вдалеке. — Он успеет развестись? — Конечно! Все работает как часы. Не думаю, что кто-то допускает ошибки на таких объектах. — Макс сел на перила, Вад сложил на них руки. Оба смотрели в сторону первого моста. Здесь людей было еще меньше, на острове через мост от них играла музыка, люди веселились. — Тебе не бывает одиноко? — Вдруг спросил Вадим, глядя на разводящийся мост. — Я почти всегда один. Наверное, это фундаментальная проблема нашего вида. Нам всегда одиноко. Редко когда можно найти того, кто поймет нас. Ты об этом? — В общем то. Да. — Почему ты переехал? — Я… не знаю. — Тебе одиноко у себя в городе? — И да, и нет. Там нормально. Это не основная причина, я просто не хочу проебать всю свою жизнь на задворках истории. — Вад отшатнулся от перил, чтобы увидеть второй мост, разводящийся одновременно с первым. Макс тоже посмотрел в эту сторону. — А кем хочешь быть? — Да хуй его. Может ты мне расскажешь. Может тут нужны какие-то ультра специалисты в чем-нибудь, и мы ими станем. — Ну, может быть. Еще какое-то время они молчали, наблюдая как сухогруз проходит последние видимые им два моста. — Два часа ночи, получается. — Я готов спать. — На этот раз точно? — Ага. Они пошли в заброшку. Вад уже узнавал улицы, по которым они шли обратно и старался быстро сориентироваться в пространстве. В заброшке он тоже теперь неплохо ориентировался. Он снова лег, пытаясь успокоиться. Он сказал, что был готов заснуть, но теперь, море впечатлений утянуло его в новые размышления. — Попробуй посчитать до трехсот? — Овечек? — Можешь считать степени тройки, если тебя это лучше успокаивает. Вад усмехнулся, закрывая глаза и начиная считать. Он быстро сбился. И быстро заснул, уже не помня что из этого случилось раньше.