Тайна Чëрной Мессы или Гитлер капут, террористы!

Ладно, Митьку на базар отправил с внеплановым шпионажем, купцы эти опять же... Что-то странное назревает, чутьë подсказывает, а вот что именно – ума не приложу. - Совсем заболтал старую... - Яга поставила ухват на место, - А что, Никитушка, мы-то с тобой чем займемся? - Рутиной, - вздохнул я, выглядывая в окно. - Вон Еремеев пожаловал, надо доклад принять. Сделайте нам чайку, пожалуйста. Я пригляделся получше, заметив, как наш сотник тащит в руках под конвоем кого-то небольшого роста в темно-фиолетовой, почти черной одежде. Опа... Что-то я не припомню, чтобы в Лукошкине носили подобное. - А нет, бабуль, погоди-ка пока с чаем. Яга озадаченно принюхалась, когда стрельцы ввели в сени задержанного. - Молодцы, держите её крепко! - раздался приглушенный голос Фомы. - Так точно! - Да отстаньте от меня, косплееры несчастные! - донесся девичий голос, тонкий и почти детский, с едва заметной картавостью, - Ай! Больно вообще-то, придурок! И рюкзак отдай, там ценные вещи! - Никитушка, - заботливо посмотрела Яга, - Ты чëй-то побледнел. Аль случилось что, сокол ясный? - Да нет... - неопределенно пробормотал я. Знакомая речь современных московских подростков ярко резанула по ушам. В своё время я успел наслушаться всяких мелких хулиганов из-за заявлений по разрисованным граффити стенам или разбитым стеклам. Делать поспешные выводы было бы, конечно, чревато, но... - Здравия желаю, сыскной воевода! - мои мысли прервал вошедший Еремеев. - Взаимно. - я кивнул, - Что за шум там у тебя? - Да вот, ведьму изловили. - с искренним чувством гордости ответил он, - Мы как с молодцами заприметили её неподалеку от базара, так тут же и споймали. Она ж, чёртова бестия, вырывалась, дралась, Егорову вон аж руки потайным оружием расцарапала, в шею целилась. Суму свою чудную не отдавала, будто та жизни её дороже. - Разберемся. - я невольно напрягся, - Заводи. - Молодцы, давай сюда ведьму эту! - крикнул сотник в сторону сеней. Двое стрельцов вошли, крепко держа руки задержанной за спиной, а третий, с заметными порезами на лице и ладонях, нес в руках обычный школьный портфель из плотной ткани чёрного цвета. Стоп. Вот тут я даже отложил записной блокнот, внимательно рассматривая "ведьму". Сбоку рюкзака висел небольшой брелок из голубого стекла с изображением снежинки, а спереди было прикреплено множество разных ярких значков с незнакомыми мне нарисованными лицами. Я медленно перевёл взгляд на девушку. Небольшой рост, на две головы ниже меня, на вид лет четырнадцати, коротко подстриженные каштановые волосы, среди которых виднелось несколько белых прядей, большие серо-голубые глаза, бледная, почти белая кожа, на нижней скуле красовался голубой пластырь с рисунком разбитого сердечка, темно-фиолетовая толстовка явно большого размера с надписью на английском "Dead poison", длинные рукава которой практически скрывали тонкие пальцы с короткими ногтями черного цвета, узкие джинсы и чёрные кроссовки. Девушка удивленно посмотрела на меня, я с такой же эмоцией на неё. Яга, взглянув на задержанную, шокированно осела на скамейку. - Кхм. Ребята, поставьте задержанную на землю и свободны. - наконец выдавил я, собираясь с мыслями. - Никита Иваныч, она ж!... - Фома, ты тоже свободен. - сотник хотел возразить, но на мой красноречивый взгляд нахмурился и подчинился. - Будь по-твоему. - Присаживайтесь. - я обратился к девушке, когда парни вышли, и ей вернули рюкзак. - Спасибо. - коротко кивнула она, крепко держа портфель за ручку и осторожно опустившись на скамью. - Имя, фамилия, возраст? - запоздало осознав, что мои слова прозвучали несколько грубо для и так сбитой с толку девушки, я прокашлялся. Поймите меня правильно, я сам был в шоке от того факта, что в этом мире, в моём Лукошкино, появился ещё кто-то, заброшенный такой же волей хихикающего рока, как я! - Яна Новицкая. Девятнадцать лет. - негромко ответила девушка, рассматривая стол, словно в нём было что-то интересное. Узкие плечи были напряжены, а брови сведены к переносице; всё же напугана, но старается не показывать. - Приятно познакомиться. - я чуть улыбнулся, стараясь разрядить обстановку, - А я – Ивашов Никита Иванович, лейтенант Лукошкинской милиции. Расскажешь, как так получилось, что тебя стрельцы сюда привели? - Угу. - она кивнула, наконец направив свой взгляд на меня, - Я с друзьями новый год праздновала. Родители в Питер на выходные уехали, а я в Москве осталась. Подружки взяли маленькую бутылочку соджу – напиваться не хотелось, да и импорт корейских продуктов небольшой. Ну, после речи президента оказалось, что девочки забыли достать её из пакетов. Попросили меня принести, пока куранты били. - она вздохнула, - До пакетов-то я добежала, а потом на кашель пробрало внезапно и в глазах потемнело. Я услышала только, как меня звали, и как гимн по телику заиграл... И всё. Очнулась уже лёжа на земле, непонятно где. Хотела было оглядеться, а тут эти... - девушка поджала губы, потерев запястья. Видимо стрельцы всё же действительно приняли её за "ведьму", потому бились как в последний раз. - Ясно. - я кивнул. Сомнений не было – девушка не врала и не хотела что-либо скрыть, иначе бы в глаза не смотрела на протяжении рассказа. Чистая психология, в нашем деле без неё никуда. Да и бабка знаков не подавала, значит правду говорит. - А вы тут... Как?... - она замялась, видимо ещё не до конца осознавая, что домой уже вряд ли вернется. Я невольно усмехнулся, вспоминая первый день своего попадания в терем к Яге. - История долгая, но я тоже из Москвы. - во мне вдруг проснулось любопытство, - А какой по счёту новый год ты с друзьями праздновала? - Две тысячи двадцать четвертый, а что? Я поперхнулся. Мать моя юриспруденция! Это ж сколько времени уже прошло в моём мире?! - Что-то не так? - неуверенно спросила она, наклонив голову набок. - Да нет, нет, всё в порядке. - На-кось, выпей, девица. - бабка заботливо поставила маленькую стопочку перед девушкой. Я принюхался – валерьянка. - Спасибо... - она посмотрела на Ягу, потом взяла стопку и, незаметно понюхав, чуть отпила. Плечи её немного расслабились, я выдохнул. Памятуя о своей "истерике" из-за попадания, Яна держалась вполне достойно. - Ты уж не серчай на сотника нашего. - продолжила старушка, поглаживая девушку по растрепанным волосам, - Фома Силыч у нас военного склада, молод да горяч. - Да я уж и так поняла, что со своим прикидом кого хочешь тут напугаю. - слегка усмехнулась она, покачав головой, - Но им надо отдать должное: сработали лучше любых полицейских. - Кстати, а чем ты так того стрельца разукрасила? - я сдержал улыбку, представив картину, как наши ребята задерживают девчушку в стиле ковбойского фильма. - А, это... - она протянула правую руку, показывая на темное серебряное колечко на указательном пальце. Я недоуменно поднял бровь; с виду обычное украшение, но... - Погоди-ка, тут механизм сбоку? - Угу. Она улыбнулась и нажала на какой-то рычажок на ободке, и из плоской передней части мгновенно выскочило небольшое лезвие не больше кошачьего когтя, но явно очень острое. На краешке кончика виднелась засыхающая капля крови. Я только присвистнул. - Я для самообороны его использую, не подумайте там чего. - она смешно поджала губы. Я покачал головой и улыбнулся, Яга хихикнула. - Верю. Ну что, бабуль, налей-ка нам всë-таки чаю. - Конечно, Никитушка. - улыбнулась бабка, - А тебе, девица-красавица? - А мне наверное и валерьянки хватит... - Яна смущенно усмехнулась, держа в руках полупустую стопку. - Фома! - крикнул я в сторону сеней. Сотник появился практически через несколько секунд. У дверей подслушивал что ли? Он держал ладонь на рукоятке сабли, но, заметив, что всё спокойно, выпрямился. - Попросить тебя хотел. - Слушаю, Никита Иваныч. - с готовностью кивнул Еремеев, иногда с подозрением косясь в сторону Яны. - Купцы тут пожаловались, будто у них черная ткань пропала, если где всплывет рулон-другой, дай мне знать. Договорились? - По рукам, участковый. - задумчиво кивнул он. - И Янушку впредь не забижай. - наставительно погрозила сотнику Яга, - Она на родине сыскного воеводы родилась, стало быть и уважение к ней соответствующее требуется. Фома удивленно посмотрел на меня, я пожал плечами и кивнул. Еремеев молча взглянул на девушку, которая рассматривала стопку, пальцем очерчивая узор на стекле, и так же молча вышел. Я глубоко задумался; в конце концов, нужно же было как-то разместить её здесь. Не к Гороху же тащить, там бояре спрашивать не будут – ведьма или нет – и царь им не помеха. - Яна. - М? - она подняла взгляд на меня. - А ты на кого училась? - На журналиста, - она чуть улыбнулась. - А где, если не секрет? - я тоже улыбнулся. Навыки вполне хорошие, особенно для нашей небольшой опергруппы. Может в штат её взять? - МГИМО, Международная журналистика. - она поставила наконец пустую стопку на стол. - МГИМО? - я вновь присвистнул, - Хорошие, значит, баллы были после экзамена. - Ну, не знаю. - девушка задумчиво пожала плечами, - Я бы так не сказала, скорее, выше среднего. Там больше творческий подход и знание языков сыграли. - Например? - я недоуменно поднял бровь. - Одним из вступительных заданий было предоставить небольшую статью, ну, а я немного рисованием увлекаюсь, вот и сделала несколько иллюстраций к статье. Экзаменаторам понравилось, и я прошла. - А языки? - Так, учу для саморазвития. - она чуть наморщила носик, загибая пальцы, - Английский, французский, испанский, арабский, китайский, японский... Ну, в общем самые основные. - Да ты полиглот! - с уважением воскликнул я. Да уж, если в будущем моего мира вся молодежь такая, то на каком же уровне учëные... - Есть немного. - смущенно хмыкнула Яна. - Никитушка. - подала голос доселе молчавшая Яга, как-то загадочно улыбаясь в сторону девушки, - Я тут, старая, покумекала за вязанием и надумала... - Понимаю. - я усмехнулся, - Яна, не хочешь к нам в милицейский штат? - Типа пресс-служба МВД? - я кивнул, - Конечно хочу, это же такой опыт! - Вот и славненько. - заключила бабка, приобняв нас двоих за плечи. - Что-то Митька задерживается… В Лукошкине не больше тридцати мануфактурных лавок, супермаркетов и универсамов в помине нет, где ж его черти носят? - я поймал озадаченный взгляд девушки, - Это наш младший сотрудник. - Про черные ткани я уже поняла. - она кивнула, хмурясь, - Но... Разве в этом времени так уж прям она востребована? - Это меня и смущает, - признался я. Абсолютная бессмысленность кражи. - Черный цвет явно не в моде. Вот гробовщик захотел купить, так заказывать пришлось, в лавках не было. Почему вор не взял цветные ткани? Там, наверно, были и ярче, и дороже. Какой смысл в похищении именно черных? - Вот и я о том же… И знаешь, беспокоит меня это, Никитушка. Прав ты был, надо завтра же на склад армянский идти, там ответ искать. Не нравится мне это дело. Помяни мое слово, добром оно не кончится. - Ладно… На первый взгляд – ничего особенного, не будем нагнетать обстановку. - все согласно кивнули. В ворота забарабанили. Яга пошла разбираться, а я бессмысленно мерил комнату шагами – черный цвет никак не хотел меня отпускать. Казалось, что я упустил что-то безумно важное, и, если бы только понять, почему именно черный, все стало бы легко и просто. Девушка тоже задумчиво потерла висок, большим пальцем поглаживая серебряное колечко. - Никитушка, тут к тебе... В горницу вошли четверо купцов, судя по костюмам и лицам – все выходцы из Средней Азии. Самое трогательное, что трое держали в горизонтальном положении свернутый персидский ковер, с одной стороны которого почему-то торчали лапти сорок пятого размера. Яна еле слышно икнула от удивления. - Да хранит Аллах тебя и твое управление, уважаемый участковый, - вежливо поклонились все, но говорил один, маленький, худой, в полосатом жилете и тюбетейке, - Мы люди не местные, приезжие, всех законов не знаем, но уважать очень стараемся. Вот шпиона поймали – тебе принесли. Благодарить не надо, подарков не надо – мы милицию очень любим. Трое азиатов раскатали ковер, из которого вывалился... Митька! Собственно, кого еще я ждал? Со стороны лавки послышался приглушенный смех, который девушка старательно пыталась маскировать под кашель. - Шпион? - Совсем шпион, гражданин начальник. Вокруг моего каравана целый час ходил, тюки смотрел. Я за ним Абдуллу послал, Абдулла говорит – шпион: везде ходит, все смотрит, по-человечески не понимает, на бумажку пишет. Сам посмотри! Я взял измятый лист, обильно исчерканный Митькиными каракулями, чертыхнулся про себя, а купец воодушевленно продолжил. - Как одет! Разве честный гражданин так ходит? Шпион и есть! Мы его вежливо, как человека, спрашиваем: ты шпион? Молчит. А борода фальшивая! Вот, тебе принесли, начальник. Всего его забирай, нам даром не надо. - Большое спасибо! - решился я, вставая из-за стола и пожимая всем четверым руки. Улыбаясь и лопоча, купцы удалились. Настало время разборок... - Бабуля, там у нас стрельцы не проходили? Надо сдать задержанного в тюрьму. Яна, вот тебе и первое следственное задание – нужно запротоколировать и оповестить город, чтобы были осторожнее. - Слушаюсь, товарищ лейтенант! - она с улыбкой раскрыла молнию на рюкзаке, видимо в поисках блокнота. По тому, как слегка тряслись её плечи от беззвучного смеха, шутку она оценила и подыгрывает. - Как скажешь, Никитушка, - подмигнула мне Яга, - Ах ты ж, напасти какие! Шпионы расползлись, как тараканы поганые! Всенепременно надо в тюрьму, там ужо с него спросят. - Да вы что?! Баба Яга! Никита Иванович! Вы что ж, не признали? Это ж я – Митька! - Кто? - сощурился я, - Вы, гражданин, здесь горбатого не лепите, у нас с военными разведчиками разговор короткий – за уши и к стенке! - А еще честным именем сотрудника милиции прикрывается, - возмущенно поддержала Яга, - Митька, говорит, я! Да ты нашего Митеньку в глаза-то видел? Он парень молодой, ни усов, ни бороды не носит, ликом светел и одет по-русски. А теперь на себя посмотри, нехристь басурманская! - В случае если человек представился другим лицом, это может быть квалифицировано по статьям 159 "мошенничество", 327 "фальсификация документов, штампов и печатей" или 327.1 "производство и сбыт поддельных документов" Уголовного кодекса Российской Федерации. Ну, это так, для справки. - хихикнула Яна, держа в руках небольшую книжку. Она серьёзно носит с собой карманный кодекс? Моё уважение к ней выросло вдвойне. Бедолага встал и торопливо ощупал себя со всех сторон. Потом до него дошло. Он сорвал с головы пестрый тюрбан, почему-то украшенный турьими рогами, сбросил с плеч большой мешок из-под муки с прорезями для рук и головы, снял непонятный платок, обернувший его бедра, как клетчатая шотландская юбка, стер подолом рубахи слой дегтя с лица и окончательно отлепил полуоторванную бороду из лисьего меха. - Вот он я! Под нашими тяжелыми взглядами Митька неуверенно потоптался и пустился в торопливые объяснения, не дожидаясь законных вопросов. - А че я? Че сразу я? Вы ж сами сказали – "не привлекая внимания". Так мою рожу каждая собака в Лукошкине знает. И козе понятно, что, раз человек из милиции интересуется, значит, дело уголовное. Рази ж тут кто правду скажет? Ну вот, переоделся. Сам от купцов заезжих слышал, будто страны есть, где люди черны, аки бесы! Ну, я и...дегтем лицо и руки...слегка того... Костюмец подобрал, опять же, чтоб не узнали. Да ежли б энти узкоглазые меня палкой по затылку не шарахнули, я б их сам всех в один ковер запихал и узлом завязал на память! - Митька, - еле выдохнул я, почти умирая от хохота, - а рога бычьи какого лешего к тюрбану присобачил? Негры, они, конечно, черные, как бесы, но безрогие, честное слово. - девушка прятала лицо за рукавами, заходясь в тихом смехе. - Правда? - искренне огорчился он, - А я уж думал еще и хвост сзади привесить... Не рискнул, мальчишки б засмеяли. - Ладно, - отдышались мы, - Судя по всему, внимания к операции ты не привлек. Теперь покажи, Христа ради, чего ты тут накалякал? - Где? Дык...писал я тут. Не видно разве? Даже обидно как-то. Вот ведь нормальными буквами, разборчиво: "ничавонетутиисшоулафкахтоженету". - Мда... Криптография тихо курит в сторонке. - пробормотала Яна, глянув на бумажку. - Бабуля, это кто ж его, молодца, так грамоте обучил? - я согласно кивнул. - Знамо кто – Филимон, дьяк думского приказу. После дела царского они, почитай, неделю безвылазно в его домишке сидели. Ты ж сам приказал, чтоб он премудрость эту книжную, как там...форсировал! Вот он и подошел со всем старанием. - Ясненько... Ну что ж, шпион африканский из дружественной Нигерии, марш в баню! Как отмоешься, иди спать, устный доклад отложим на завтра. - А тебя, девица, ко мне в комнатку определим. - Яга потрепала девушку по волосам, та хихикнула. - Да я и не против.