Тени прошлого

— Лен! — снова дополняет Дима. Ведь, я так и не отвечаю. Тяжёлое дыхание Оли, давит мне настолько сильно, что мысли воедино собрать не могу, не то, чтобы сказать хоть что-то. — Лен. — повторяет и Оля. И, если требовательный голос Димы, отзывается во мне угрызениями совести, то тихий полушёпот моей любви так и вынуждает забыть обо всём, что только, могло бы помешать услышать его вновь. — Я, тебе потом перезвоню.— отвечает Лена. Просто, хочу избавиться от разговора в присутствии Оли, но Дима расценивает мои слова по-другому. — Не будь вредной!Сейчас, не самое подходящее время обижаться! Прекрасно знаешь ведь и сама, что так надо было. Ты, просто по-другому не уехала бы… — тараторит Дима. Диму, я больше не слушаю. Выключаю вызов, а после и вовсе отключаю телефон. Да так и сжимаю телефон, до судорожной боли в пальцах, глядя на чёрный экран сенсора, ведь не в силах развернуться к той, в чью пользу делаю выбор. И даже то, что однажды приходится поплатиться за эту свою глупость, не помогает остановиться и вспомнить, что такое предел разумности и правильности. Я настолько падшая? Очевидно. — Если я и останусь, это всё равно ничего не меняет. Ты же понимаешь, да? — произносит тихо Лена. Каждый произнесённый звук, даётся неимоверно тяжело. Я закрываю глаза, в то время как левая ладонь Оли, плавно ложится мне на живот, медленными, вдавливающими поглаживаниями опускаясь ниже, касаясь пальцами не застёгнутой до конца молнии на джинсах. — Не понимаю. Ни черта, я не понимаю. — вымученно выдохнула Оля.— Может, объяснишь? Едва, заметно качаю головой в отрицании, а сознание разрывается от противоречий. Ведь если бы я и хотела рассказать, всё равно не поймёт. А если и поймёт, то… будет только хуже. Вряд ли, Оля способна принять неприглядную правду, которую я выбрала пять лет назад. — Мне домой надо.Потом поговорим.— Лена тянется к дверной ручке, но замирает, так и не открыв дверь повторно. Ладонь Оли накрывает мою руку, сжимая до боли. — Не нужно тебе никуда.— ухмыляется Оля.— Ты ведь, уже была дома. И не задержалась там, надолго. Безусловно, Оля права. Вот только… Разве хоть кому-то из нас, от этого легче? — Что происходит, а, Лен? Не хочешь рассказывать о том, почему такая упёртая, хрен с ним. — дополняет Оля, убирая руку Лены от двери.— Но, может тогда другим поделишься? Этот город, последнее место, где твой благоверный хотел бы тебя видеть, но, при этом сам отправил тебя, сюда. У тебя проблемы? Или у него? Очевидно, повторной попытки сбежать на сегодня, больше не будет. И мне ничего не остаётся, как капитулировать. Да и грех не воспользоваться тем, зачем сюда ехала изначально. — Мою соседку, два дня назад убили. Следствие считает, что на её месте, должна была быть я.— говорит нерешительно Лена.— Вот Дима и отправил меня сюда. Ну, как отправил. Вынудил приехать,больше подходит. Да и не объяснил ничего толком. Узнала только пару часов назад, когда его брат приехал присмотреть за мной. И мама тоже знала, но ничего не сказала. Я вообще сюда приехала, чтобы забрать её, а оказалось-то… — заканчивает совсем тихо Лена. — Да уж. Действительно паршиво. Паршиво для них, но не так уж и плохо для меня, если это привело тебя сюда. — лукаво прищуривается Оля, а её губы расплываются в ехидной улыбке. — Есть хочу. А ты? — Что, снова роллы? — засмеялась Лена. — А что, ты готовить разучилась?Поехали домой. — улыбается Оля. Мы, разворачиваемся и покидаем офис. А я, набираю в лёгкие побольше воздуха и следую за Олей. На квартиру едем молча, в полной тишине. Захожу в квартиру и сразу направляюсь к холодильнику и, открыв дверцу, бездумно исследую содержимое полок. Помимо всего того, что обычно хранится у меня самой, натыкаюсь на упаковку обезжиренных биойогуртов и стейков сёмги. Тут же отворачиваюсь, распаковывая наш будущий, совместный ужин. Непонятное чувство, потихоньку отпускает моё сознание и последующие пять минут, я преспокойненько хозяйничаю на кухне. Хотя, вернувшееся самообладание длится недолго. Ясность, моего рассудка снова под угрозой, как только Оля подходит ко мне со спины. Она опирается обеими руками, о край столешницы по обе стороны от меня, заключая в своеобразный капкан из объятий, а затем тихонько шепчет на ухо: — Ты знаешь, как сильно я по тебе скучала всё это время? Не отвечаю. Лишь чувствую, как по моим венам, разливается самая безотказная и быстродействующая отрава. И её, не вывести. Не вылечить ничем. Можно только погибнуть, наслаждаясь этим смертельным ядом, несбыточных желаний и надежд. И я наслаждаюсь. Не могу себе в этом отказать. Никогда не могла. Да и по-другому, просто быть не может. — А я скучала. Очень сильно. До одури.— добавляет Оля. — Зачем ты всё усложняешь? — тихо говорит Лена. На самом деле, хочется сказать совершенно иное. Вот только… Нельзя, давать ложную надежду. Ни Оле, ни себе в первую очередь. — Усложняешь, здесь ты. Для меня всё просто, дорогая.—Оля склоняется к Лене.— Да, я была такой дурой, что отпустила тебя, но теперь, когда есть шанс всё вернуть, обязательно воспользуюсь им. Даже не сомневайся. Оля вырывает одну из ладоней от стола, обхватывая мою левую руку, в которой держу лимон, и с силой сжимает, позволяя стекающему соку пропитать стейки. А я… уже и вспомнить не могу, что там дальше надо делать. В мыслях бьётся слишком много всего, чтобы концентрироваться ещё и на приготовлении еды. Замираю. Прозвучавшее обещание, застаёт врасплох. Словно раскалённый прут, врезается в моё сознание, опаляет мою душу, сжигая её противоречиями. И ассоциируется больше с угрозой, нежели с чем-то ещё. — Видишь? Ничего сложного в этом нет. — дополняет совсем тихо Оля, ведя дорожку из осторожных, нежных поцелуев. — Всё просто для меня. И для тебя, тоже будет просто. Пусть не сейчас, но обязательно будет. Я позабочусь об этом. Оля, больше не удерживает мою руку. Но я так и стою, до боли в пальцах сдавливая и без того практически, досуха выжатый лимон. — Оль… — выдыхает Лена. На большее, не способна. Слишком много боли, во мне кроется в данный момент. И чересчур много мыслей, которые не должны быть озвучены для неё. — Ты кормить меня будешь сегодня?— вырывает из оцепенения Оля. — Или голодом решила заморить, чтобы больше не приставала? Даже отстраняется, от меня на полшага, позволяя свободно завершить приготовление блюда. Словно и не говорила минуту назад о том, что хочет всё вернуть назад. Или, я всё воспринимаю чересчур субъективно, а она на самом деле говорит о чём-то менее значимом. Чёрт! Как же сложно! И совсем не так просто, как считает Серябкина! Или это и правда, только для меня всё выглядит таким образом? — Я не настолько жестока, чтобы быть виновной ещё и в этом. — Лена поворачивается к Оле. — Но, если ты не перестанешь меня отвлекать, уверена, суд присяжных будет на моей стороне. — смеется Лена. Последующие несколько минут, проходят в абсолютной тишине. Оля усаживается в одно из кресел у обеденного стола, ожидая завершения процесса готовки. Я же, старательно концентрируюсь на уборке того бардака, который успеваю развести, пока мясо готовится. На короткие мгновения, начинает казаться, будто всё происходящее совсем не столь тягостно, как думается поначалу. Вот только, внимательный, изучающий взгляд Оли, так и не сходящий с меня всё это время, не позволяет обманываться долго. Уж слишком тяжёлый этот взор для той беззаботности, которую стойко изображает Оля, храня молчание.