flashback
25 января. Питер. Тэхён и Чонгук стоят в месте, которое с давних пор пропитано ими двоими вдоль и поперёк. Это их место. За это звание мог бы побороться этот переулок с квартиркой Чонгука. Они погружены в дымное облако, которое поднимается над их головами. Чонгук выпускает кольца дыма изо рта — его любимый трюк. Тэхён, наблюдая за ними, улыбается, думая, что только на такие кольца они бы нагребли, если бы надумали венчаться. Ну и чем не обручальные? Кольца же? Кольца. А то, что дымные, так это даже правильно. Для них двоих свойственна только травка, никак не золото. Каждый такой совместный перекур оставляет следы на сердце. Словно пепел с самокруток падает не на холодную землю, а на кровавые органы. Тэхён скользит взглядом по худым рукам Чонгука и в который раз уже думает, что если бы мог, он бы заменил сигарету в них на кисть. Тогда Чонгук бы реализовал свой потенциал художника. Тогда бы он стал известен на весь Питер и дал бы надежду таким же замухрышкам, как они. Но даже без всего этого материала для рисования, Чон написал этот чертов вечер. Он вспомнит его, закусив губу в глубокой старости, если доживёт, конечно. Пусть он и не планирует.end flashback
Но не вернуться к тому, что создаёт эти воспоминания, будет грехом. Это он сам так решил. — Бог, хоть в чём-то я тебе послушен — Тэхён шепчет дрожащими губами себе под нос и срывается на бег, пока ноги способны хоть на что-то. ** В комнате звучит тишина, и Чонгук ведёт бесшумный диалог с самим собой в поисках покоя и ясности. Ему как никогда тяжело, не то, что бы описать, а понять то, что он сейчас чувствует. Поэтому он тушит очередную сигарету и позволяет себе рухнуть во тьму, но та не спешит его заглатывать. Не позволяет. Мучает и терзает, заставляет думать безостановочно. Мозг будто и не устал вовсе. Чонгук встаёт с кровати с лёгкой болью в теле и направляется в ванную, дабы освежиться. Он плещет себе в лицо ледяной водой, смотрит в зеркало и вспоминает те самые чёрные глаза. Будто глядит сейчас в них, а не на себя. Вдруг слышит стук в дверь. Приехали. Здравствуйте, галлюцинации. Он горько усмехается, опирается лбом в заляпанное зеркало и слышит настойчивый стук снова. Ладно, он пойдёт и посмотрит, какой именно из чертей там его ждёт. Он открывает дверь и первое, о чём думает — это то, что спустя неделю от Тэхёна всё ещё пахнет тем дешёвым одеколоном, который Чон ему подарил. Он стоит и смотрит на промëрзшего котёнка, медленно закрывает глаза и старается прогнать демона. Это точно галлюцинации. Может, кокаин способен вызывать их спустя многие часы после применения. Он не уверен. Чонгук вдыхает холодный приторный запах глубоко в лëгкие, ноздри буквально жжёт, а сердце вовсе почти останавливается. У него начинают трястись руки, и Тэхён, стоящий перед ним, замечает это. Синхронизировались. У него самого пальцы скоро откажут от таких колебаний. Чонгук ждал Тэхёна слишком долго. Слишком сильное было желание снова увидеть его, поэтому сейчас потрясению нет предела. Он чувствовал себя слабаком, потому что было невыносимо ожидание, что сжирало изнутри и сейчас сил на здоровую реакцию просто нет. Он не помнит, когда в последний раз так волновался, потому что в груди сейчас что-то крепко щемит, и сердце, как всегда, как уже прописано в его истории кардиограммы стучится бешено, когда Тэхён рядом. Не было ещё таких искренних и неконтролируемых ощущений к кому-то. Каждый раз, когда он (не) видел Тэхёна, означало то, что он по-прежнему в силах свихнуться. Насколько сильны были мысли о нём, насколько велики были чувства, что он испытывал к нему: они могли утянуть за собой туда, где с двух сторон его руки будут обжигать адские удовольствия и райские боли. Чужие руки, глаза, волосы, то, как он вёл себя, смотрел, даже его моргания и тяжёлые вздохи, за которые иногда цеплялось внимание Чонгука, всё существо Тэхёна способно было в миг заставить скулить от восхищения и удовольствия. Он его именно так. Никак больше. Тэхён понимает, что Чона не скоро отпустит. Но он имеет немного больше сил и поэтому всë-таки ступает за порог, будто не его ноги готовы сейчас рассыпаться на маленькие осколки, проходит мимо Чонгука, который всё еще стоит с прикрытыми глазами. Он присаживается на тёмный диван, когда доходит до зала-спальни и взгляд его утыкается в серую стену. Он рассматривает еë, будто никогда ранее не видел. Хотя этот уголок он изучил вдоль и поперек. Именно тут происходило всё самое дикое, на что они только были способны.flashback
1 января. Питер. Тэхён в дико хорошем настроении. Он не понимает, от чего именно чувствует это. От Чонгука, который жмётся к нему в эйфории или от собственного кайфа. И на него накатывает. Его, кажется, никогда так не штырило. Никогда так, как с Чонгуком, не было. Он видит его карие глаза, из них будто сыплются огненные точки. Тэхён улыбается как-то по-дурацки, заставляет улыбаться и Чонгука. Тянет к нему руки, закрывает глаза. Заливисто смеётся. И Чонгуку кажется, что мир вокруг замер в этом моменте, только он и Тэхён могут что-то делать. Во всём огромном мире только они имеют значение. Он смеётся вместе с Тэхёном. Ловит его руки, которыми тот тянулся, целует пальцы и как-то безобразно облизывает. Всё вокруг приобретает дикие краски, слишком ярко и слишком сильно, даже как-то невыносимо, но у них отключены мозги, осознание возможной передозировки в них и не появляется. Так реагирует каждый нормальный организм на дозу, которую они приняли. Дикое сексуальное желание, не важно с кем и где, это вообще сейчас не имеет значения, но оставшиеся крупицы сознания радуются тому, что перед Тэхёном сейчас Чонгук, а не кто-то другой. Потому что он ему нравится. Блять, нравится. Занудливый и молчаливый наркоман Чонгук ему очень нравится. От этого хочется выть, рвать и метать, но тело находится в какой-то неизвестной прострации. Оно не способно на такие активные действия. Тэхён понятия не имеет, чем Чонгук и себя и его накачал. До сих пор сдержанный и тихий учитель сейчас щекой трётся о грубую ткань джинсов на бёдрах Тэхёна. И стонет низким прокуренным голосом, прикрывая глаза в наслаждении. А Тэхён запускает ладонь в его волосы и сжимает, сжимает, сжимает…end flashback
Сжимает свою руку в кулак. Прогоняет воспоминания. Чонгук уже сидит рядом и смотрит на ту же стену вместе с ним. Хочет прижаться и ударить, накричать и поцеловать. Он зажмуривает глаза и закрывает лицо ладонями. Кажется, начинает плакать.flashback
1 января. Питер. Чонгук смотрит на Тэхёна и понимает, что он до безумия красивый. Поломанный и неуравновешенный Тэхён. Тот, кто вызывает в нём желание. Его сожитель. Его Тэхён. Сколько они знакомы? Десять лет? Чонгук смеётся, пока Тэхён сжимает его волосы. — Какие десять лет, дурак, — смеётся истерически, отвечая вслух самому себе, но Тэхён на это не обращает внимания, просто смотрит сверху-вниз на всё ещё лежащего на коленях Чонгука и ловит трип. Наступает долгая тишина, и в ней создаётся впечатление, что он слышит сердцебиение Тэхёна. Он концентрируется на звуках, всё становится таким ярким и громким, что ему хочется включить музыку на всю. Мир вокруг теряет свои очертания, Чонгук уже чувствовал это. Знакомо. Сейчас есть лишь они двое, стоящие на пороге наслаждения. Чонгук медленно закрывает и открывает глаза. Вгляды совокупляются, и его тело больше не подлежит контролю, и оно само сокращает расстояние и чувствует тёплое дыхание Тэхена. Это делает не Чонгук, потому что он совершенно ничего не понимает, когда их губы, наконец, встречаются, когда он начинает целовать устало, без сил, будучи уверенным в своих действиях, но не в чувствах. Что-то странное происходит внутри, когда он осознаёт, что его не отталкивают. Когда понимает, что Тэхён отвечает ему, двигается ближе, целует так же бессвязно и не совсем аппетитно, у них у обоих пересохшие губы, они пахнут потом и чем-то непонятным. Воняет мефом. И будто по щелчку Таноса они срываются. Начинают поглощать друг друга, так как поглащают..end flashback
Воспоминания. Чонгук поднимает голову, ладони уже опираются на матрас. Он берет всю свою волю в кулак и тихо произносит. — Я скучал. Тэхён не отвечает. — Что мы будем делать дальше? — Я без понятия, — Тэхён касается плечом чужого плеча, и мурашки пронизывают всё его тело, Он наконец-то чувствует его жар. — У меня начинается ломка, Чонгук. — У меня есть только кокс, — Чонгук всë-таки заглядывает ему в глаза, смотрит с какой-то жалостью и сочувствием, он знает, как сейчас хреново Тэхён себя чувствует. — Хоть что-нибудь, но только не ломка. Я и так настрадался без тебя. Чонгук борется с желанием поцеловать Тэхёна, встаёт и плетётся за оставшимся граммом. За граммом, который подводит к полному уничтожению.