(Сто) первое свидание

Кацуки никогда не думал, что сможет разлюбить. Он привык чувствовать к Изуку настолько яркие эмоции, будь то ненависть или любовь, что даже не представлял, какого это совсем ничего не ощущать. Погода хмурилась, словно больше подстегивает Кацуки на неприятные мысли. Проливной дождь стучал в окно, сбивал листья, проникал холодом на небольшую светлую кухню. Поднялся ветер, сильнее раскачивая деревья, щебет птиц, так рьяно поющих этим утром, стих. Урарака, сидевшая за столом, задумчиво рассматривала человека напротив. Изуку позвал ее в гости, однако сам сейчас убежал куда-то на второй этаж, оставив своего мужа вместе с подругой молчать, наблюдая за развернувшейся непогодой. — Что-то случилось? — наконец подала голос Урарака. Она задумчиво заправила выбившуюся седую прядь волос за ухо. — Ты сегодня особенно хмурый. — Это не твое дело, — недовольно ответил блондин, еле себя сдерживая, чтобы не послать женщину в жопу. Урарака в свою очередь лишь хмыкнула. За столько лет рано или поздно ты привыкаешь к особенностям характера человека. Особенно когда этот человек — муж твоего близкого друга. — Знаешь, — задумчиво пробормотала Урарака. — Если будешь продолжать в том же духе, то Мидория услышит тебя и расстроится. — Изуку плевать на то, как я выражаюсь, — недовольно ответил Кацуки. Однако Очако сделала то, чего добивалась — вывела на разговор. — Но не плевать на то, как ты общаешься с его друзьями, — продолжила Урарака. Она обвела взглядом кухню, примечая для себя новую фоторамку. На ней Кацуки с Изуку замерли под большим раскидистым деревом. Их взгляды были направлены в противоположные стороны, словно они боялись взглянуть друг на друга. — Не против, если мы выйдем? Дождь почти закончился. Кацуки бросил короткий взгляд по направлению к лестнице, но все-таки вышел, что-то недовольно ворча себе под нос. Он плотно закрыл за собой дверь и взглянул на ад, раскинувшийся перед ним, мгновенно заметив необработанный участок земли. В его голове возник образ Изуку — он опять не закончил то, что начал. Урарака, заметив, что Кацуки молчал дольше обычного, проследила за его взглядом и недовольно покачала головой. — Я знаю, что Мидория, скорее всего, не захочет говорить на эту тему, — начала она говорить. — Но я считаю, что ее нужно поднять хотя бы с одним из вас. Кацуки наконец отвернулся и с подозрением посмотрел на женщину. На самом деле в голове роились тысячи мыслей. Изуку скрывал слишком многое, а запретных тем было вообще в разы больше. С юности у него не пропала привычка замалчивать свои проблемы, и чтобы Кацуки не делал, его муж даже после пятидесяти так и не стал честнее с самим собой. Иногда в глазах Изуку прослеживалась потаенная боль, жалость или грусть, все-таки Кацуки провел с ним всю жизнь, так что научился распознавать какие-то особо сильные эмоции, хотя не сказать, что от того стало легче. Чаще всего все эти чувства быстро скрывались за улыбкой, которая в последние несколько лет перестала светить той наивной искренностью, как раньше. — О чем ты? — со вздохом уточнил Кацуки. — Я о вас двоих, — мгновенно ответила Урарака. — Знаю, что это не мое дело, но я вижу, как вы измотанны. — Что, черт возьми, ты несешь? — переспросил Кацуки, с недовольством отмечая, что именно эту тему он не хотел поднимать как можно дольше. Ни он, ни Мидория, были не настолько глупы, чтобы не осознавать, что между ними происходило. Но все-таки не настолько сознательными, чтобы как-то решить эту очевидную проблему. Казалось, года должны были прибавить им если не ума, то хотя бы осознанности. — Ты знаешь. — натянуто протянула Урарака. Она внимательно следила за блондином, не отрывая взгляда. Отведёт глаза в сторону и, считай, проиграла. — Да, ты права, я знаю, — прошипел Кацуки, — Но ты также права в том, что это не твое чертово дело. — Бакуго, посмотри правде в глаза, — Урарака поднялась, призывая к вниманию. — Вы исчерпали себя в этих отношениях. Кацуки отвернулся. Он знал. Знал, но не хотел принимать правду. Просто потому, что сложно разрушить все, что строили годами. Особенно когда не только его жизнь стоит на кону. Они были уже слишком взрослыми для внезапных серьезных перемен. — И что ты предлагаешь? — сплюнул Кацуки. Он мгновенно поднялся следом. — Развестись? Спокойная обстановка, которую Кацуки и Изуку пытались сохранять все это время, мгновенно разбилась об острые углы этого слова. Урарака грустно покачала головой. — Я вас понимаю. — произнесла она тихо. — В свое время и я была на грани развода с Аки. Вы, скорее всего, об этом не знаете, потому что мы старались не выносить эту часть нашей жизни на всеобщее обозрение. Кацуки пораженно замолчал. Изуку часто рассказывал о том, насколько у Урараки прекрасная семья. Но теперь она стояла здесь, говорила такое и выглядела совершенно подавленно. Наверное, впервые Бакуго почувствовал некое единство с женщиной. Кто знал, что у них будут похожие проблемы. — Когда это было? — медленно спросил Бакуго. — Четыре года назад. — тихо ответила Урарака. Она промолчала, обдумывая свои дальнейшие слова и продолжила. — И семь лет назад тоже. А еще мы чуть не расстались, когда нам было по двадцать три. — Почему? — спросил Кацуки. — Почему? — переспросила Урарака и подняла взгляд к небу, вспоминая. — На самом деле причина проста. В самом начале у меня была идеальная картинка отношений, в основном из-за вас, ребята, — Урарака усмехнулась, заметив проскользнувшее удивление на лице Бакуго. — Но я же не знала, что отношения это не только объятия, нежные слова и поцелуи. Думаю, я не ожидала, что на самом деле все окажется намного серьезнее и сложнее. А потом первый ребенок и новый разлад в нашей семье. Это сложно, но мы прошли через все трудности и все еще вместе. Бакуго задумчиво замолчал. Они никогда с Ураракой не были особо близки, поэтому все важные события из ее жизни он обычно узнавал от Изуку. Хотя даже о таком, похоже, никто не был в курсе. — К чему я веду, — Урарака хлопнула себя по щекам, привлекая внимание. — Мне кажется ваша ситуация отличается. Тем более, повторюсь, ваши отношения всегда были для меня идеалом, но мы все люди. И людям свойственно уставать друг от друга. — Я не устал от него. — хмуро начал Кацуки, но запнулся. — Это другое. — Знаешь, мы уже не молоды, — Урарака решительно двинулась в сторону дома. — Не теряй времени. — И что мне делать по-твоему? — воскликнул Кацуки. — Возьми наконец ситуацию в свои руки, — ответила Очако. — Иначе вы потеряете друг друга. Снова. Женщина зашла в дом, оставив Кацуки наедине со своими мыслями. Он выдохнул, нервно схватившись за рубашку в области сердца. Когда все это началось? Когда с таким трудом выстроенные отношения вновь начали разваливаться, словно карточный домик? Очако была совершенно права. Их возраст брал свое. Раньше, во время ссор, они с Изуку могли накричать друг на друга, выяснить отношения со всей той юной страстью, которая кипела наравне с их чувствами. Однако прожитые года постепенно начали оставлять свой след, и, наверное, вот уже десять лет, как пропала та самая задорность и три года, как в их браке произошел разлад. Кацуки обвел взглядом сад. Когда их популярность как профессиональных героев выросла, поднялся и уровень заработка. В тридцать они приобрели небольшой дом, который чем-то напоминал тот, где раньше жил Кацуки. На заднем дворе разбили аккуратный садик. Изуку по началу старался ухаживать за ним, но быстро понял, что у него совершенно нет таланта к садоводству. Все растения, которые он садил, быстро увядали, и вот, Кацуки не осталось ничего другого, кроме взять все в свои руки и здесь. — Каччан! — воскликнул Изуку, когда наконец все усилия блондина окупились. — Они прекрасны! Фиалки прекрасно сочетались с изумрудными глазами Изуку. Даже сейчас воспоминания услужливо подтолкнули нежный сладковатый запах, который долгое время оставался верным спутником мужа Кацуки. Бакуго вздохнул, отводя взгляд от цветов, раскинувшихся на заднем дворике. Когда в последний раз Изуку называл его по старому прозвищу? — Кацуки! — раздался крик из дома, подтверждая мысль. — Заходи скорее, врач просил тебя быть аккуратнее в холодные дни. Бакуго закатил глаза. Врач говорил это пять лет назад, когда Кацуки подхватил какую-то болячку, затянувшуюся на несколько месяцев. Однако Изуку припоминал об этом в любой удобный момент. Дверь открылась со скрипом. Очако удобно устроилась за кухонным столом и о чем-то непринужденно болтала. В такие моменты на лице Изуку всегда присутствовало расслабленное выражение. Хотя бы ради этого Кацуки был не против гостей в любое время. — Представь, Юки напросилась-таки в тот знамений ресторанчик, — воскликнула Урарака, всплеснув руками. — Я совершенно не могу перед ее просьбами устоять! Вроде взрослый лоб, а ведет себя как в детстве. — Совсем не изменилась, — рассмеялся Изуку. — Помню как лет десять назад Юки развела меня на мерч с Тодороки. — Хотя не мне ее винить, — улыбнулась Очако. — Я бы поступила точно также. Но думаю Шото не поймет. Изуку рассмеялся, и плечи Кацуки слегка расслабились. Хотя бы сейчас в доме атмосфера устаканилась, тепло от кружки чая распространилось по рукам, согревая.

***

Вечер пролетел слишком быстро. Когда дверь за Ураракой закрылась, на дом опустилась напряженная тишина. — Я разогрею ужин, — пробормотал Кацуки. Он потер затылок и вновь направился в сторону кухни. Однако не успел и пары шагов ступить, как его отвлек тонкий голос. — Что? — Я говорю, что не буду ужинать, — пробормотал Изуку, закусив губу и отведя взгляд. Он потер локоть. Кацуки недоуменно посмотрел в ответ. — Что ты, черт возьми, несешь?! — сердце болезненно сжалось. От чего? Тоска, грусть или злость. — Ты пойдешь и съешь свой ужин. — Кацуки. — протянул Изуку, мотнув головой. — Перестань. Я не голоден. Вранье. Бакуго знал, что это вранье, ведь Изуку не ел с самого утра. Кружка чая осталась нетронутой, и его желудок периодически урчал. Он отказывался не от еды, а буквально от их негласной традиции. Стоило им переехать в этот дом, как каждый вечер Кацуки готовил ужин, за которым они обсуждали все произошедшее за день. Это стало неотъемлемой частью их жизни. Даже последние пару лет протекали в подобном ритме, несмотря на их… На их натянутые отношения. Изуку обхватил себя за плечи и направился в сторону гостиной. — Нет, погоди! — воскликнул Кацуки. Он подскочил вперед, схватил мужа за руку и притянул к себе. — Черт возьми, ты не можешь сейчас просто так уйти. — Кацуки, — протянул Изуку. Он вновь отвел взгляд, не собираясь продолжать. — Пожалуйста, отпусти меня. — О нет, — прошипел блондин. — В этот раз ты от меня не сбежишь! Ты избегал этого разговора несколько лет. Изуку высвободился из хватки Кацуки и выдохнул. Он неловко потер плечо и коротко взглянул на мужа. — Могу задать вопрос? — тихий голос прошелестел в темной прихожей. — Только честно ответь. Кацуки утвердительно кивнул, пытаясь что-то высмотреть в лице Изуку. — Скажи, ты думал о разводе? Кацуки ошарашенно отпрянул. Заметив это, Изуку отвернулся, в попытке скрыть страх, мелькнувший в глазах. Затянувшееся молчание давило. — Да. — честно ответил Кацуки. Он посчитал, что будет нечестно скрывать, учитывая, что сам он так настаивал на разговоре. Но черт возьми, это шло совсем не в том направлении. Этот короткий ответ внезапно опустился на них тяжелой ношей осознания. Изуку коротко вздрогнул, словно испугавшись утвердительного ответа. Его плечи опустились, а на лице отразилась вся та грусть и тоска, которая до этого скрывалась глубоко в его сердце. — Я тоже, — прошептал Изуку. Его голос дрожал, а глаза застилала пелена слез. Даже после пятидесяти он не изменился, только морщины стали глубже, отражая всю его скорбь. Они молчали. Слова повисли в воздухе, тяжестью ощущаясь на плечах. Солнце опустилось, окрашивая дом в красно-оранжевые тона. — Я каждый раз отметал эту мысль. — голос Изуку дрогнул. — Каждый раз. Я думал, что это будет нечестно по отношению к тебе. Ведь весь наш брак. Столько лет, — он начал неловко бормотать, не зная, как именно высказать все, что до этого момента скрывал, прятал глубоко в себе. — Но когда ты сказал о том же самом, то… Можем мы… — Что может? — натянуто переспросил Кацуки. Он искал ответ в глазах, но Изуку спрятал их в своих руках. — Изуку, ты же не хочешь развестись со мной? Он отвел глаза. Для Кацуки ответ на вопрос стал самым ясным. Блондин недоверчиво покачал головой. Сложно поверить в то, что брак может завершиться вот так. Многолетние отношения разрушатся в один день. Он долгое время прокручивал в голове подобные мысли, но слышать это все от Изуку было… неправильным. — Я недавно разговаривал с Кодой, — внезапно продолжил мужчина. — Помнишь, три года назад он развелся с женой после пятнадцати лет брака, — он не спрашивал. — Он рассказал, что как бы сложно для них это решение не далось, но они исчерпали себя. Знакомые слова ударили точно обухом по голове. Кацуки нахмурился. Ему это не нравилось. Это неправильно. — Он сказал, что иногда это хорошее решение, — продолжил мужчина. — Возможно если мы… Слова застряли в горле. Изуку наконец поднял глаза, его руки дрожали. — Изуку, — протянул блондин. Он качнулся, подходя ближе. Их руки переплелись. — Ты уверен, что именно это нам нужно? — Но наш брак, — голос сорвался. Изуку изо всех сил старался сохранить самообладание, «подобающе своему возрасту» — Все так изменилось. — Это все брехня! — воскликнул Кацуки. — Что с нашим браком не так? Он перестал быть идеальным? Урарака, возможно, не хотела, чтобы ты тоже узнал, но она рассказала сегодня, что была на грани развода. Несколько раз. Серо даже в свои пятьдесят пять одинок, а Каминари с Джиро не расписаны. Изуку покачал головой, не понимая к чему он клонит. — С другой стороны есть Киришима или Тодороки. А тот чувак с работы, имя которого я даже запоминать не хочу. Я помню, как ты восхищался его отношениям с женой, — Кацуки притянул руки ближе, прижимая Изуку к себе. — Пойми, не существует идеального брака. Уж точно не у таких как мы. Сколько времени нам потребовалось, чтобы только принять чувства друг друга? А сколько лет прошло для того, чтобы мы могли здесь поговорить? — Что ты предлагаешь? — прошептал Изуку. — Ты не можешь отрицать, что у нас проблемы. — Я не отрицаю, — повёл плечом Кацуки. — Но и не скрываю. Это наша жизнь, если ты ещё не понял. Просто нужно вернуть все как было. Изуку молчал, настороженно слушая речь своего мужа. — Когда я сегодня вышел во двор, первым, что мне бросилось в глаза, это цветы, которые ты оставил нетронутыми, хотя я попросил тебя закончить. А знаешь, о чем бы я подумал раньше? Изуку пожал плечами. — Я бы подумал о том, что это хороший шанс подарить тебе букет, — произнес Кацуки. Что-то наподобие жёлтых хризантем. Тебе бы пошло. Или закончить работу за тебя, ведь ты, наверное, устал после патруля. — Ты не можешь изменить собственные мысли, — натянуто сказал Изуку. — Но я могу напомнить себе о том, что я чувствовал когда-то! — воскликнул Кацуки. Изуку коротко рассмеялся. — Помнишь, ты обещал, что никогда не забудешь наше первое свидание? — блондин принял смешок за согласие к действию. Он достал телефон, что-то судорожно там нажимая. — Помню, — ответил Изуку. — Но какое это имеет дело? — Повторим его, — Кацуки кивнул, придвинувшись ближе. Он перевернул экран к мужу и показал купленные билеты на двоих человек. — Кацуки, мы больше не подростки, — покачал головой Изуку. — У некоторых наших друзей уже внуки есть! — И что?! — похоже в голове Кацуки зародилась какая-то безумная мысль. — Что это нам мешает расслабиться? — Мы взрослые люди, — продолжал настаивать Изуку, однако уже сам понимал, что безнадежно проиграл. Как всегда. — Наш возраст не помеха, — отмахнулся Кацуки. — Твоя голова, вот в чем проблема. Перестань так много думать, пошли со мной! — Кацуки. — протянул Изуку. — Ты невыносим.

***

Ветер врывался в открытое окно. Поезд мчался на всей скорости, пробегая между бесконечных толп людей, стремящихся к облакам небоскреба и закружившихся в бесконечном танце деревьев. Изуку задумчиво смотрел в окно, гадая к чему приведет их этот путь на сей раз. — Мы выходим на следующей станции. — раздался хрипловатый голос над ухом. Кацуки опустился на сидение рядом и проследил за взглядом мужа. — Ты меня слышишь? Вместо ответа Изуку лишь коротко кивнул и постарался хотя бы сейчас перестать размышлять об их отношениях. Кацуки был прав, говоря, что многие проблемы лишь в голове. Хотя главной из них всегда оставался сам блондин. Иначе как объяснить то, насколько быстро Изуку согласился на эту авантюру. Когда им было по семнадцать это могло показаться уместным. Но в нынешнем возрасте они, вероятно, прославятся как чудаковатые старики, решившие вспомнить бурную молодость. — Перестань думать, — Кацуки щелкнул мужу по лбу. — Расслабься и воспринимай это как небольшой отпуск. Блондин был совершенно прав. За последние пару лет Изуку чувствовал, как все больше выдыхается. Усталость накопилась, освободившись лишь в прошлый вечер вместе со слезами. Однако тяжесть всё еще отчетливо ощущалась на плечах. Казалось, словно весь этот спонтанный «отпуск» являлся лишь глупой попыткой склеить разбитое стекло. Однако Кацуки всегда оставался его слабостью. Полдень принес долгожданную остановку. Стоило только дверям распахнуться, как Изуку наконец осознал, насколько давно он не был вне родного города по собственному желанию. Кацуки, стоявший рядом с ним, раздраженно выдохнул и высвободил верхнюю пуговицу рубашки. — Наконец-то, — сказал он и откинул небольшой чемодан на скамейку. — От этого старика ужасно воняло. — Ты ведь знаешь, что на его месте когда-нибудь можешь оказаться и ты? — усмехнулся Изуку, подставляя лицо солнечным лучам. — Ха, — Бакуго покачал головой и фыркнул. — Не забывай с кем ты говоришь. Я никогда не буду вонять как старик. — Конечно, — посмеялся Деку. — Как я мог так подумать. Ну, пойдем заселимся в отель? Ты забронировал билеты? — Даже не думал, — как ни в чем не бывало ответил Кацуки. Изуку удивленно посмотрел в ответ. — Не смотри на меня так. У меня другие планы на тебя. Изуку выдохнул. Он знал, что ничем хорошим это не закончится. Еще вчера, когда их внезапный разговор закончился предложением уехать на пару дней в другой конец страны. И вот сейчас они стоят посреди вокзала с одним маленьким чемоданом, солнце слепит глаза, а Кацуки наверняка задумал что-то помимо отдыха на море и лежания в мягкой постели. — Я думал мы отдохнем с дороги. — Изуку присел рядом с чемоданом, вытягивая ноги. Он уже понял, что в ближайшее время он явно не отправится спать. — Не веди себя как чертов старик. — закатил глаза Кацуки. — Пошли за мной и перестань ныть. В прошлый раз ты был рад больше меня. — В прошлый раз нам было по семнадцать! — воскликнул Изуку, но направился следом. Как давно это было. В тот день стояла такая же ясная погода. — Каччан, — юный Изуку смеялся всю дорогу. В тот день они не переставали болтать. — На нас уже странно косятся. — Плевать на остальных, — отмахнулся Кацуки. — И все-таки, — несмотря на раннее утро, народа в вагоне меньше не было. Все произошло слишком внезапно. Руководство UA предоставили ученикам пару-тройку свободных дней, и несмотря на предостережения Айзавы не покидать школу, Кацуки совершенно неожиданно пригласил Мидорию отправиться вместе с собой. Никто их них не взял запасной одежды или каких-либо вещей кроме телефона и бумажника, однако Изуку быстро понял, что это не просто прогулка в соседний двор. Они ехали на другой конец страны. — И все-таки, — любопытство росло. До этого момента Кацуки умалчивал их конечную цель, однако сейчас он задумчиво взглянул в глаза Мидории. — Почему ты меня позвал с собой? — Я хотел, — голос Кацуки дрогнул, и он слегка отвел взгляд. Шея начал предательски краснеть. — Хотел пригласить тебя на свидание. — Сви.! — воскликнул Мидория, но быстро остановил себя, заметив удивленные взгляды попутчиков. — Ты и я? Свидание? Каччан, но почему ты раньше не сказал? — Испугался, — недовольно процедил Бакуго. — Ясно? Если тебе это не нравится, то ты можешь просто сказать об этом. Нам не обязательно называть это свиданием. Можем просто погулять. Как друзья. Изуку отвернулся к окну. С его лица не сходил яркий румянец, а мысли путались. Каччан пригласил его на свидание? Возможно ли такое? Это казалось чем-то за гранью реальности, сладким сном — не больше. Двери вагона распахнулись, выпуская парней на улицу. Вот они и остались одни. — Ну как? — Кацуки наконец поймал свое отражение в глазах Мидории и испытующе взглянул на него. — Я бы тоже очень хотел пойти с тобой на свидание, — прошептал Изуку, боясь спугнуть момент. Кацуки удовлетворенно кивнул и протянул руку. — Тогда пойдем, — сказал он, кивнув в сторону шумных улиц города. — Доверься мне. Я уверен, что тебе понравится. Оказывается, Кацуки был большим романтиком, чем казался изначально. Давно, еще в самом детстве, Мидория рассказывал ему о небольшом кафе в далеком южном городе. Изуку водил туда еще его отец, но после всего случившегося он никогда не возвращался в то место. Не считая сегодня. — Это дом Всемогущего?! — радостно вскрикнул Изуку, стоило увидеть знакомую вывеску. Кто знал, что кафе останется на своем месте спустя столько времени. Хотя более удивительным было то, что Кацуки помнил такую деталь из их старых разговоров. — Не могу поверить! Бакуго не отпускал его руку ни на секунду. Казалось, время застыло. Они гуляли по городу, рассматривая яркие вывески, иностранцев, всевозможных героев на улицах города. Кафе-мороженое встретило их какой-то попсовой музыкой, совершенно ужасными вкусами и запахами. Однако это не помешало им насладиться «Детройтским ударом» — После знакомства с Всемогущим странно находится в подобном месте, — Изуку задумчиво ковырял сероватую жижу, которая уж точно не походила мороженое. Кацуки кивнул, отодвигая от себя свою порцию. За окном солнце поднялось выше, озаряя одну заманчивую вывеску. Бакуго кивнул каким-то своим мыслям и повернулся к Мидории. — Бросай эту гадость и пошли дальше, — он усмехнулся. — У меня есть идея. Странное дело. Сколько лет прошло с детства Мидории, а то самое кафе-мороженое продолжало существовать все эти пятьдесят лет. И, кажется, вкусы лучше не стали с того времени. Кацуки и Изуку стояли напротив потертой жизнью вывески. — Мне кажется им пора задуматься над своей работой, — покачал головой Кацуки. — Они пятьдесят лет не могут улучшить вкусы своего мороженого. Я удивлен, что здесь вообще все еще есть посетители. — А я удивлен их преданности традициям, — произнес Изуку. Он коротко улыбнулся. — Многие заведения, названные в честь Всемогущего, давно переименовали. А это место так и осталось домом Всемогущего. — Думаешь он бывал здесь? — задумчиво спросил Кацуки. — Надеюсь, что нет, — неопределенно повел плечом Изуку. — Так дальше у нас по планам… Их взгляды переместились в сторону здания на противоположной улице. Как и «Дом Всемогущего» этот зал с игровыми автоматами, даже несмотря на время продолжал функционировать. — Такое чувство что совершенно ничего не изменилось! — воскликнул Изуку, вставая за первый попавшийся автомат. — Тогда у нас все закончилось ничьей. — Я был в шаге от победы, пока нас не выставили! — воскликнул Кацуки, пристраиваясь ближе. — Из-за тебя, между прочим, — Изуку схватил маленький баскетбольный мяч и прицелился. — Не продуй с первой игры, — неизвестно, насколько хорошей идеей на первое свидание было прийти в игровой зал, но Кацуки полностью захватил азарт. — И не подумаю, — рассмеялся Мидория. Он схватился за первую попавшуюся игру и мгновенно проиграл. Кацуки задорно расхохотался, притянув интерес работника. — Ну ничего, я еще отыграюсь. Шутка ли, но и один из них не смог вырваться вперед с большим отрывом. Каждый раз их счет сравнивался, пока не остался последний автомат на пути. — Я тебя размажу, — Кацуки угрожающе провел пальцем по горлу, но Изуку это показалось смешным. Он схватил игрушечный пистолет и прицелился. Блондин рядом последовал его примеру. — Приготовься проиграть. Оба парня прицелились. Всего один шанс — кто первый выстрелит, тот и станет победителем в их небольшом состязании. Два выстрела. Мидория радостно вспыхнул, заметив, как зомби на его стороне падает. — Что за херня! — Бакуго недовольно посмотрел на игрушку в его руке. — Почему он не выстрелил? — Но он выстрелил, — поправил его Мидория, показывая на соответствующий индикатор на поле блондина. — Ты просто не попал. — Кто не попал? — недовольно прошипел Кацуки. Он снова прицелился. Выстрел и опять мимо. — Эта херня не работает! Так что давай заново на другой автомат. — Но это будет нечестно! — воскликнул Изуку. — Просто признай, что в этот раз ты проиграл. Кацуки сощурился, внимательно смотря на Мидорию. — Я признал бы, будь это честной победой, — сказал блондин. — Но просто этот автомат сломан. Он потряс пистолет в руке и пару раз его ударил. Он взглянул на игрушку в его руке и снова тряхнул его со всей силы. — Эй, вы! — визгливый крик раздался со стороны входа. — Я давно за вами наблюдаю. Вы что, хотите мой магазин разнести? — У тебя и так ничего не работает! — воскликнул Кацуки, хватая Мидорию за руку. На это заявление сотрудник взвился, его лицо покраснело, а глаза превратились в две узкие щелки. — Я сейчас полицию вызову! — голос стал похож на поросячий визг, да и сам работник вдруг вырос в несколько раз и… порозовел? — Вы оба до последней копеечки вернете за каждый испорченный автомат! Мидория испуганно отшатнулся. Айзава ясно предупреждал не попадать в неприятности. Еще одного домашнего ареста он не выдержит. Если конечно все закончится так же легко, как в прошлый раз. Изуку схватил крепче руку Кацуки и внезапно со всех ног выскочил наружу. Они бежали по шумной дороге, проталкиваясь между многочисленных толп, наводнивших в этот час улицу. Поворот за поворотом, и вот они остановились около небольшого многоквартирного дома, со сломанным входным замком. Кацуки высвободил свою руку и перевел дыхание. Изуку оглянулся, в надежде что работник не решит оставить свое заведение и погнаться за ребятами. В этом месте было намного тише. Пара проходящих мимо гражданских удивленно перевели на парней взгляд, но быстро вернулись к своим обычным делам. — Ты только что сбежал, — рассмеялся Кацуки. — Очень по-геройски, Изуку. — Каччан! — Мидория воскликнул, мгновенно покрываясь краской. — Ты сбежал со мной, поэтому тебя можно назвать соучастником. — О нет, — протянул Кацуки в ответ. Он с любопытством оглядел представший перед ними дом. — Ты схватил меня за руку и сбежал. Так что считай вынуждено привел меня сюда. — Как думаешь, — голос Мидории дрогнул. — Он правда вызовет полицию? — Этот свин? — с усмешкой переспросил Бакуго. — Да ни в жизнь. Он трус — только кричать и может. Изуку обхватил себя за плечи. Он последовал примеру Бакуго и наконец осмотрелся. Они добежали до какого-то тихого района. Вокруг них стояли дома с плоскими крышами. Из окон на них смотрели несколько пар любопытных глаз. — Хочешь еще кое-что нарушим? — внезапно предложил Кацуки. Он со странной ухмылкой на губах оглянулся, и не заметив никого рядом, схватил Мидорию за руку. — Здесь наверняка закрыт доступ на крышу от посторонних. Но замок сломан. — Мне кажется это плохая идея, — пробормотал Мидория, но позволил себя увести, прочь от любопытных глаз. — Столько лет прошло, а они так и не удосужились починить двери, — покачал головой блондин. Он недовольно качнул тонкий замочек, который подошел бы скорее для личного дневника, чем для выхода на крышу. — Я удивлен что их дом вообще не был снесен, — пожал плечами Изуку и оглянулся. После игрового зала они сразу же направились сюда, к этому тихому району. Ноги сами несли их, так что мужчины, незаметно для себя ускорились, переходя на бег. Возможно, вид двух несущихся мужчин мог кому-то показаться странным, однако Изуку решил последовать совету Кацуки и просто перестать думать об этом. — Поднимемся? — Кацуки протянул руку, которую Изуку с легкостью принял. Они поднялись на самый верхний этаж, с небольшой грустью отмечая, что им никто не помешал это сделать. — Не могу поверить, что все так хорошо складывается, — задумчиво произнес Изуку, распахивая дверь на крышу. В отличие от входной, эта даже не была никак заперта, предоставляя свободный доступ. — Мы легко попали в кафе, игровой зал, а теперь поднялись на крышу дома, где в последний раз были почти сорок лет назад. — Ну, — протянул Кацуки задумчиво. — Той старухи уже нет. Тишина последовала ответом. — Знаешь, — Мидория опасливо обернулся. — Такое чувство, что за нами кто-то следит. — Из нескольких квартир смотрели на нас, — пожал плечами Бакуго. — Возможно кто-то решил продолжить свой просмотр. Изуку вновь недоверчиво оглянулся, но Кацуки слегка сжал его руку, поэтому мысли быстро вернулись в прежнее русло. Правда ненадолго. Стоило подняться на последний этаж, как за ними наконец донеслись шаркающие шаги. Парни напряглись, прислушиваясь к звукам. На верхнюю площадку вышла пожилая женщина. — Я так и знала, — прошипела она оставшимися зубами. — Малолетние преступники, опять хотите покурить на крыше, да? Так вот я вам не позволю. Думаете после войны до вас дела никому нет, но вы глубоко ошибаетесь. — Прошу прощения, — пискнул Мидория. Он опасливо оглянулся на Кацуки. — Мы не за этим пришли. Мы не курим! — Да? — с подозрением уточнила старушка. — А для чего еще? Что вы забыли в этой глуши? — Мы, — начал было Изуку, но быстро прикусил язык. Кацуки просто повел его сюда, даже не сказав, что именно он собирается сделать. Мидория беспомощно взглянул на своего спутника. — Мы на свидании, — непринужденно ответил Кацуки. — Крыша не заперта, так что я захотел подняться. Старушка недоверчиво смотрела в ответ. Она явно не поверила их словам. Однако Кацуки не закончил. Он раскрыл рюкзак и показал содержимое женщине. Внутри лежал скромный увядший букетик, маленькая колонка и что-то наподобие легкой закуски. Женщина удивленно оглядела двух парней. Если Кацуки и мог выглядеть немного угрожающе, то вот Мидория в свою очередь производил хорошее впечатление. — Что же с вами делать, — старушка покачал головой, пошарила в кармане и вытащила большой ключ. — Хотя проход и открыт, но удобнее будет выйти через дверь. — Спасибо! — воскликнул Мидория. Он принял ключ и повел Кацуки дальше, пока странная женщина не передумала. — Время никого не щадит, — с грустью произнес Изуку и достал тот самый ключ. В прошлый раз им пришлось в спешке уходить, поэтому и старушке они не смогли вернуть ее вещь. — Жаль, что мы так и не смогли с ней встретиться снова. Кацуки протянул руку и взъерошил волосы мужа. — Каччан, — рассмеялся Изуку. — Перестань. Что ты приготовил? — Несколько бутербродов, сок, да кое-что для тебя, — Кацуки нежно улыбнулся. Солнце осветило полусырую крышу. Около часа назад закончился дождь. Бакуго задумчиво огляделся в поисках сухого места. Он расстелил старый потертый плед, разложил еду и, дождавшись, когда Мидория радостно плюхнется, протянул ему увядший букет. — Правда он не дожил до этого момента, — Кацуки пожал плечами. — Но я не успел купить новый. — Он прекрасен, — Изуку вдохнул сладковатый аромат. — А почему именно фиалки? — Они красиво сочетаются с твоими глазами, — прошептал Кацуки, протягивая несколько фиолетовых цветов. — Не беспокойся, эти цветы не из нашего сада. Изуку покрутил в своих руках стебельки. Он задумчиво оглянулся. Когда им было по семнадцать, такой импровизированный пикник на крыше выглядел намного привлекательнее. Кацуки копошился, перед тем как достал на свет закуски. В этот раз они выглядели аппетитнее, хотя и потеряли весь свой красивый вид. Солнце опустилось, окрашивая крышу сладковато-персиковым цветом. Кацуки, чьи волосы заманчиво переплетались в такой цветовой гамме, достал старую колонку и поставил рядом с ними. — Ты помнишь, какая песня тогда играла? — задумчиво спросил блондин, пролистывая музыку в телефоне. — В этот раз я зарядил колонку, так что мы сможем послушать дольше. — Помню, — прошептал Изуку в ответ. Даже после стольких лет, воспоминания оставались такими же яркими. — Baby I'm Yours? — с усмешкой спросил Мидория. Он оперся на плечи блондина и задумчиво следил за тем, как тот выбирает музыку. Честно, многие песни в его плейлисте стали неожиданностью для Изуку. — Что-то не устраивает? — мгновенно отозвался Кацуки. — Нет, все прекрасно, — прошептал Изуку, закрывая глаза и наслаждаясь музыкой. Он почувствовал, как Кацуки переплетает их пальцы вместе и тянет за собой. — Знаешь, — Изуку тихо усмехнулся. — Это музыка не совсем подходит под наш танец. Кацуки покачал головой и притянул мужа ближе. В этот момент они были далеко от этой крыши. Их мысли метались среди сладких воспоминаний. Все-таки они всю жизнь провели друг с другом. Последние два года стали для них настоящим испытанием. Молодость прошла, прошли и чувства. Чувства, которые будоражили кровь, сжимали сердце в сладкой истоме. — Каччан, — прошептал юный Изуку на той самой крыше тридцать девять лет назад. — Я люблю тебя. — Каччан, — вторил ему Изуку из настоящего. Кацуки остановился, не ожидая вновь услышать старое прозвище. — Я такой дурак. Они остановились. Все звуки отошли на задний план. Ветер слабо шевелил их волосы. — Как же я проживу без тебя? — продолжил он шепотом. Именно здесь, в данный момент, он перестал чувствовать тяжесть, которая мертвым грузом лежала на его плечах столько лет. Изуку почувствовал себя глупым подростком, который забрался на крышу чужого дома и признался в своих чувствах. Их проблемы не решатся здесь, на этой крыше, но по крайней мере «развод» как дамоклов меч, висевший над ними последние несколько лет, наконец растворился в сладости их первого свидания.