Не на штаны же спорим!

      Арсений любил спорить. Особенно, когда был полностью уверен в своей правоте или преимуществе. А сейчас был именно такой случай. Годы тренировок, учëбы и бесконечных полётов не могли дать ему проиграть. — Арс, да расслабься! — локоть Антона ударил Попова в бок. — Не на штаны же спорим! Сейчас я быстренько тебя уделаю, и пойдём на полигон.       Фигура высшего пилотажа. На максимально разрешённой для полëтов высоте. — Размечтался. Не зря же я столько лет пахал как «лëтчик-испытатель».       Малый полигон за ангаром был чист. И от людей (если не считать Арсения и Антона), и от самолётов (если не считать те два, которые принадлежали спорщикам).       Шастун ещё раз окинул взглядом небо, будто сверяя его размеры. Такое же бескрайнее, как и всегда, а сегодня, на удивление, ещё и чистое. — Ты первый, — бросил он другу, улыбнувшись. — Да без проблем!       Арсений прыгнул в летательный аппарат, попутно надевая шлем. Как же ему в нём было хорошо! И Антон это прекрасно понимал. Особенно на контрасте с собой, выглядящим в каске, как дебил. — Вот сейчас же на полную выложиться… А всё ради чего?.. — шёпотом протянул Шаст.       Попов летал красиво. Резал крыльями воздух максимально грациозно, словно не сидел в кабине с бешенной нагрузкой, а танцевал в небе. Петля получалась до жути прекрасной. Идеальной и сбалансированной. Лëтчик и манëвр подходили друг другу и вполне могли потягаться в Антоновской любви к ним.       Самолëт вышел вниз, заканчивая фигуру и медленно приземляясь на землю.       Радости Арсения не было придела. Он выполнил всё так хорошо, как не делал никогда! — Шаст! Ну что скажешь? Может, сдашься сразу?       Антон хмыкнул. Он тренировался по ночам не для того, чтобы кинуть затеянный им же спор.       Пилот показал напарнику дулю, потому что фак показался ему слишком грубым, и уселся в свой летательный аппарат. — Только бы не лохонуться…       Все рычажки проверил, нужные кнопки нажал, показатели в норме. Оставалось только выдохнуть и повторять про себя «всё будет норм», как аффирмацию.       Самолёт взлетел. Начал заходить в манëвр. — Всё будет норм, всё будет норм… — В пике?! Посреди петли? Либо он сошёл с ума, либо двигатель вырубился!       Антон снова вышел на кольцо. Всё было, на его взгляд, очень даже неплохо. Единственное, о чём он сейчас жалел, что не мог посмотреть, как всё выглядит со стороны, и не имел возможности увидеть лицо Арсения в этот момент.       Попов, не отрываясь, смотрел на то, что немного криво, но вполне понятно изобразил «коллега». Мысли метались в разные стороны. — Серьёзно?..       Шастун выпрыгнул из кабины как ошпаренный и рванул в сторону Арса. Он ещё не успел посмотреть в небо и оценить масштаб содеянного, но по лицу друга видел, что получилось более, чем нормально. Антон сбавил шаг, но идти не перестал. Остановился он только тогда, когда чувствовал на себе дыхание Арсения, когда смотрел на него в лоб и достаточно близко.       То, что он сделал дальше, изначально не входило в его план. Но чувства — штука непредсказуемая, это лëтчик понял уже давно. Примерно в тот момент, когда познакомился с Поповым.       Губы осторожно коснулись других. Легко и не навязчиво. Арсений не отстранился, но Шастун готов был списать это на шок, поэтому через пару секунд сам отодвинулся от него. — Серьёзно?.. — повторил пилот свой недавний вопрос.       Антон развернулся в сторону его работы. И правда хорошо получилось. — Вполне. Хотел вместо сердечка написать «Арс, я тебя люблю», но понял, что тренировать это вечно буду.       Попов взял его за руку, развернул к себе и поцеловал. Так же нежно и приятно.       Их ждал полигон, но они слишком долго ждали от полигона любви. Поэтому сейчас, забыв обо всëм, растворившись в чувствах и взлетев в небо без самолётов, они просто закрыли этот спор, в котором выиграли оба.