Black Holes and Revelations

У Бокуто было достаточно времени принять тот факт, что после выпуска из старшей школы Акааши не продолжил играть в волейбол. Вместо этого он поступил на литературный факультет и в будущем планировал стать редактором. И вот наконец момент истины: Акааши закончил университет, защитил диплом, а значит, пора искать работу по специальности. Бокуто ни на секунду не сомневался, что Акааши устроится в хорошее место: он ведь самый лучший, как ему можно отказать?! Хотя мнение Бокуто слишком субъективное — он слишком сильно любит своего парня. Впрочем, не то чтобы Бокуто был сильно не прав: Акааши ведь удалось устроиться в издательство. Правда, по видеозвонку он выглядел не очень довольным. — Я хотел в литературный отдел, но попал в отдел сёнен-манги, — вздыхал он. — Но это ведь тоже хорошо, да? — поинтересовался Бокуто, склонив голову на бок. — Так ты сможешь давать почитать мне новые главы ещё до выхода журнала! — Вообще-то это конфиденциальная информация... — Ну Кейджи! Я же никому не скажу! — настаивал Бокуто, раскачиваясь из стороны в сторону, а Акааши подозревал, что он просто не знает значения слова «конфиденциальный». — Хорошо, я расскажу, если будет что-то интересное. — Отлично! — Бокуто вскинул оба сжатых кулака вверх с такой радостью, словно только что забил мяч, и Акааши не мог не улыбнуться. — Думаю, я в этом отделе временно, а потом перейду в литературный. — Конечно, как иначе, ты же этого хочешь! В общем и целом, Бокуто не видел причин для беспокойства. У Акааши есть работа, возможно, пока что она ему не очень нравится, но в будущем это может измениться. Во всяком случае, так было до разговора со средней сестрой, Кацуми. Все в семье Бокуто знали Акааши: сначала потому, что он играл в одной команде с Котаро, потом они подружились, и Акааши мог зайти в гости, и в конце концов Котаро представил Акааши как своего парня. Не было ничего удивительного, когда в семейных разговорах всплывало его имя. Казалось, это лишь вопрос времени, когда семьи Бокуто и Акааши объединятся. И конечно, Бокуто рассказал сестре об успехах в карьере Акааши. Кацуми, прикрыв рот рукой, прыснула смехом. — Эй, что смешного?! — не понял Бокуто. — Я видела яой, который начинался точно так же, — объяснила Кацуми. — Э-э-э...?! — Как же то аниме называлось... Ну, там главный герой, молодой парень, тоже устроился на работу в издательство. Тоже хотел работать в литературном, но попал к сёдзё-манге. Там на него запал главный редактор. А потом выяснилось, что он — тот самый парень, который нравился ему в школе... Да блин, на языке вертится, никак вспомнить не могу... О, точно! «Лучшая в мире первая любовь»! — Но ведь там сёдзё-манга, а Кейджи — в отделе сёнен-манги, значит, всё в порядке, — Бокуто скрестил руки на груди и покивал сам себе. — Ой дура-а-а-ак... Отдел здесь не главное. Там же всё равно есть главный редактор, и он может быть влюблён в Кейджи... Ты в Осаке, он — в Токио, кто знает, что может произойти... Кстати, почему вы до сих пор не съехались? — Это сложно... Но если по сюжету главный герой был влюблён в него в школе, то это я — главный редактор, и Кейджи влюблён в меня! Всё сходится! — не сдавался Бокуто. — А если Кейджи был в него влюблён до тебя? В средней школе? Или на основании общих интересов они сблизятся, и... — Не было у Кейджи никого в средней школе! — Ты в этом так уверен? — ухмыльнулась Кацуми. — Он бы мне рассказал! — А ты бы стал рассказывать ему о бывшем? — Нет... Да... Откуда мне знать?! Кейджи у меня первый! И вообще, не знал, что ты яой смотришь! — А что в этом такого? Все девочки хоть раз в жизни смотрели яой, — пожала плечами Кацуми. — Ты всё-таки спроси у Кейджи про редактора. Может, много нового узнаешь. — И спрошу! Уверен, ему нечего скрывать! — Да, да, успокаивай себя… Бокуто не мог выбросить из головы этот разговор. Конечно, он доверял Акааши, но и Кацуми тоже права: редактор в Токио куда ближе к Акааши, чем Бокуто в Осаке. Бокуто даже посмотрел аниме, чтобы убедиться, что ничего общего между выдуманным сюжетом и новой работой Акааши нет. Но, кажется, этим он сделал себе только хуже. — Представляешь, я знал главного редактора ещё в средней школе! Более того, мы с Такано-саном соседи по лестничной клетке! — поделился Акааши новостями при следующем звонке. Это всё слишком странные и точные совпадения с сюжетом аниме. Яойного. И Бокуто в нём, похоже, отведена не главная роль. Неудивительно, что на нём лица не было. — Такано? Такано Масамуне? А он случайно не взял фамилию матери после развода? — севшим голосом поинтересовался Бокуто. — Да, это он... Как ты догадался? Ты тоже его знаешь? Откуда? Бокуто пора за сердце хвататься из-за такого сбоя в матрице. — Нет, не знаю... А ты случайно не брал в библиотеке те же книги, что и он? — уточнил Бокуто. — Нет, я тогда ещё читать не любил... Постой, что за странные вопросы? — удивился Акааши. Хвала небесам, инфаркт отменяется. Правда, теперь ничто не поможет Бокуто объяснить Акааши своё подозрительное поведение. — Да так, ничего... Переезжай ко мне в Осаку, — отлично сменил тему Бокуто. — Что?! Но я ведь только устроился на новую работу, нашёл жильё... — То есть, если бы не всё это, ты не против?! — не поверил своим ушам Бокуто. — Не знаю... Возможно, мне было бы проще найти работу в Осаке, чем тебе перейти в токийский клуб и жить рядом... Всё-таки Кацуми была права: он дурак, только совсем по другой причине. Если ревновать Акааши к редактору из-за сюжета яойного аниме было глупо, то ни на секунду не задуматься, что они могли бы жить вместе в Осаке, — просто венец тупости. Бокуто мог бы служить плохим примером, которым родители поучали бы своих нерадивых чад, его никто не переплюнет. — Почему ты раньше мне об этом не сказал?! — возмутился Бокуто. Всё же в их паре за интеллект отвечал Акааши. — Я был уверен, что тебя устраивают такие отношения на расстоянии... К тому же ты ни разу не говорил, что хочешь жить вместе... — оправдывался Акааши. — Конечно хочу! Просто я думал, что для тебя всё самое лучшее находится в Токио: и дом, и университет, и работа... — Ну, отчасти это правда... Но ты ведь для меня тоже лучший, Котаро. Бокуто почти видел, как обрывается его нить пульса на кардиограмме, и почти слышал противный протяжный писк измерительного аппарата. Акааши не часто говорит о своих чувствах к нему и ещё реже — называет по имени. — Конечно, я ведь ас! — попробовал он перевести всё в шутку, чтобы как-то оклематься от фатального урона. — Так что, ты... переедешь ко мне? — Дай мне год, пока не закончится контракт с издательством, — вздохнул Акааши. — Тогда мы вернёмся к этому разговору. — Хорошо. Акааши не согласился, но и не отказал. Хотя для Бокуто его слова звучали как «да, только подожди». И он готов ждать столько, сколько понадобится, ведь это Акааши.