обещания.

я рос со своей мачехой и её детьми в огромном, по последней моде построенном особняке. украшен он был прям таки по-царски, дорого. женщина старалась, чтобы каждый видел - люди при деньгах, да ещё каких. помимо мачехи у них в "семье" было ещё трое нахлебников. Синди, Молли и Уилл. единственный парень из них троих на парня похож не был: так, смахивает на зажравшегося мальчика, которому кроме чести ничего и не нужно. я часто получал от него, и привык подчиняться, так сказать, стал для него тряпичной куклой. я подходил, отхватывал пару ударов, и если не лежал без сознания, шёл останавливать кровь. мачехе и няне со слугами я и не пытаюсь рассказывать: они снова запрут меня в той проклятой комнате и обвинят во всех грехах нашей никчёмной жизни. Синди и Молли для меня остаются непонятными персонажами - они могли как общаться, распуская фальшивые сплетни на весь город, так и ненавидеть друг друга, подстраивая неудачи на каждом шагу. ко мне относятся как к прислуге, которых у нас и так полным полно. они жадны до унижений. им хочется делать это ещё и ещё, получать чужую реакцию, реакцию тех, кто ничего не может сделать в ответ. ужасно. помимо этого они могли брать дорогие наряды женщины и вовсе их не возвращать: то порвётся что-то, то испачкается - матушка простит. главное, что есть на кого всё свалить. сейчас мне 16, уже совсем скоро 17 лет. сам я болезненно бледный, худой, покрыт различными ранами и синяками... но, как раньше мне говорил отец, у меня красивые светлые волосы. моя мать умерла десять лет назад. отец долго горевал, уже подумывал о том, как по-скорее закончить жизнь, но потом видел меня - эта светлая головушка ещё не понимала, что её ждёт, и тогда отец просто подошёл, присел передо мной на корточки, ласково погладил по голове, и игнорируя слезу, скатившуюся вниз, сказал: - я тебя не оставлю. ______________________________________ когда мне было 10, он нашел себе девушку, которая вскоре стала мне второй матерью. та всегда смотрела на меня с высока, и никак не могла заменить мне мать, она до сих пор не заслуживает того, чтобы её так называли. ей нужны были только отцовские деньги, и в один момент женщина наконец решилась, и отравила моего драгоценного папу. однажды, тот подозвал меня к себе. я прибежал к нему с грустными глазами, на которые то и дело наворачивались новые слёзы. он бережно вытер их мне, и сказал: - сынок, а я ведь знал... прости меня и не страдай, она не получит желаемого. - тогда я так и не понял смысл этих слов, но мы поговорили ещё немного, и старший Чхве отпустил меня. он мучился неделю, и скоро умер. Мин-ли Вин (настоящее имя её) горевала недолго. сменила фамилию, и с нетерпением ждала определения наследства. женщина так и не получила желаемого: папенька всё переписал на меня. осталось дождаться восемнадцати. только тогда я понял значение его слов. так я и жил, в богатой семье без счастья и нужной ребёнку любви. постоянные побои, крики и ругательства(к которым я всё же привык), не прекращались до сих пор. эмоции выходили наружу, но во благо себе приходилось их сдерживать. я вечно твердил себе: осталось ещё немного. точно, совсем скоро мне семнадцать, а там уже и восемнадцать не за горами. эта фраза со мной с того самого дня, единственное, что придает мне мотивацию жить дальше. дверь распахнулась с сильным грохотом. пришла мачеха, видно, без настроения, но с настроем убить маленького наследника. глупая, думала что богатый муж не додумается переписать наследство на единственного сына и всё перейдёт ей, смешно. - где эта утварь. - няня сразу поняла про кого идёт речь, и впустила в мою огороженную от внешнего мира комнатку этот огромный ком ненависти. я в этот момент лежал на кровати и мечтательно смотрел в потолок: а как там, другие дети? в книгах, которые ему позволяли читать, писали о том, что в его возрасте дети уже совсем не дети. одни учатся, другие работают, а кто-то уже нашел свою любовь. эх, хотелось бы так же. от лица автора - сволочь, лежит тут, прохлаждается, а мать пашет, да? - ты мне не мать. - Субин сел на кровати, с грозным видом смотря на вошедшую. - ах ты мразь! женщина схватила первое, что попалось под руку - книгу, и швырнула в него. парень попытался увернуться и встал с кровати, но в него полетела какая-то тяжёлая статуэтка, и задела его так, что тот упал и головой ударился об острый угол мраморного стола. глаза затуманены, он слышал только звук закрывающейся двери, а чувствовал только теплую кровь, скатывающуюся по шее вниз. Чхве опустил голову вниз и лёг на пол. может вот он, чудный момент его смерти? спросонья на секунду открыв глаза, я увидел няню, стоявшую напротив кровати со стаканом воды. кровать не моя, комната тоже: меня ложили сюда только по случаю болезней. уже с закрытыми глазами я чувствовал теплые и необычно нежные прикосновения. кто-то поглаживает меня по голове. я сразу понял, что это аптекарь, который является всегда, когда мне плохо (остальным вызывали врача). я всегда от чего-то чувствую себя в безопасности рядом с ним, и отчасти он заменяет мне отца, являясь единственным, кто меня поддерживает и не ненавидит. но тут я слышу другой голос. не тот, который ожидал. - Белла, - так звали няню, - вам нужно идти, госпожа зовёт. я сам с ним справлюсь, не переживайте. - я чувствую, как пальцы бережно убирают с моего лба волосы. как бы няне не хотелось остаться и что-то съязвить, пришлось идти - госпожа долго ждать не будет. та поставила стакан с водой и торопясь вышла из комнаты. я разлепил глаза как только она вышла, и взглянул на человека рядом: совсем не аптекарь. но похож. меня охватила паника, и я поторопился спросить: - кто вы? чужие руки остановились на моей руке, и парень осторожно улыбнулся, дабы не спугнуть. - Чхве Ёнджун. отец совсем расклеился, вот я и заменяю. а ты, как так упал? я немедленно потрогал голову - на ней повязка. всё-таки разбил. я виновато посмотрел вниз, насколько это возможно, и пробурчал: - не важно. сколько вам лет? - восемнадцать. ого... вот как выглядят (почти) мои ровесники. я оглядел его - красивый, не то что я. и обходится со мной так же хорошо. от лица автора - так вы сын аптекаря? - поспешил спросить парень. - да, всё правильно. пожалуйста, расскажи всё же, что с тобой случилось, я хочу понять. можешь не переживать, отец мне рассказал про ваши обычаи и традиции взгляд старшего стал строже, да и сам он тоже. - мачеха снова сорвалась, швырнула в меня книгой и статуэткой, и вот я упал и ударился об угол стола. долго это будет проходить? - долговато, - аптекарь задумался. ему стало жаль парня даже сильнее, чем после рассказов отца, - как тебя зовут? - Субин. - так, Субин, сильных повреждений нет, но разбитая голова не есть хорошо. пожалуйста, впредь будь аккуратнее. - да, хорошо... Ёнджун снова улыбнулся, и подсел ближе, поправляя повязку на моей голове. - обещаю, ты поправишься, и я закончу дело отца. - что за дело? тут в комнату ворвалась мачеха, не дав им договорить. - так, повязку не трогай, завтра приду, и посмотрим что у тебя там, будь осторожнее. - в смятении пробормотал старший и отошёл от кровати. - спасибо вам, будем ждать. - натянув притворную улыбку, Мин-ли выпроводила гостя из дома. последний раз Субина обнимал только отец, это было что-то новое и необычное...