Безразличен

Джайро оглядывается и щурится, пытаясь найти в кокофонии звуков, запахов и разгоряченных тел ненавистного стажёра. С каждой секундой прибывания голова раскалывается сильнее, что вызывает в Гиарлузе все большее раздражение. Устав от постоянных пинков и вытеснений, он решает попытаться узнать что-нибудь у бармена, показывая фотографии Фентона. К сожалению, все, что ему удаётся узнать, так это то, что Фентон пьян. Не просто пьян, а чертовски пьян, потому что выпил несколько коктейлей залпом. Мартини, мохито, текила и, прости боже, секс на пляже — малая часть того, что удалось запомнить Гиарлузу. Он осматривает людей ещё раз, и улавливает край белого пиджака, за которым стремительно проталктвается. Фентон танцует в самом сердце толпы. Подобно стервятникам, его окружают огромные парни, на чье кокетство Фентон отвечает невинной искренностью. Головная боль резко перерастает в гнев. Гиарлуз задевает многих людей, но не находит нужным извиняться — все сознание занято чёртовым Кабрерой в этом чертовски белом и слишком чистом костюме для такого места. Джайро думает от том, что это место не заслуживает видеть его стажёра в этом белом, так отлично подчеркивающим его фигуру, костюме. Прорываясь, он наконец-то достигает Фентона и сразу хватает его за руку. — Вечеринка окончена, — процеживает сквозь зубы Гиарлуз и тянет из толпы. — Надо же, кто тут, — улыбается Фентон, но не поддается, — Доктор Гиарлуз! С чего вдруг вы и в таком месте? — Ты сам отправил мне фотографии и тысячу нелепых сообщений с кружочками, буквально полчаса назад, — голос начинает неприятно хрипеть, в ушах отдается звон. Гиарлуз просто ненавидит это место. — Ну и что, — усмехается Фентон и прирастает к своему злосчастному месту сильнее, — Оставьте меня, — его глаза блестят, и он вырывает руку, — Я ведь вам безразличен. Гиарлуз хмурится, чувствуя, что ещё немного, и просто убьёт его. Он тянется к нему снова, но один из верзил, танцующих около Фентона, перехватывают его. Джайро испуганно вскрикивает. Кабрера улыбается, и по его затуманенным алкоголем глазам видно — он абсолютно верит в то, во что говорит. — С тобой не хотят танцевать, — сказал верзила, — Тебе ведь дали понять. — Я не хочу танцевать, — злостно проговаривает Джайро, — Я лишь хочу домой. — Тогда не стоило сюда приезжать. Гиарлуза отпихивают в толпу, но он снова идёт к Фентону и крепко цепляется за его руку. Кабрера усмехается, и лишь обвивает его руку поверх своей талии, прижимаясь бёдрами к его паху. Джайро краснеет, и слава богу Фентон этого не видит, пока плавно скользит вниз, чтобы резко встать, развернуться и прижаться к нему грудью. У Джайро кончается в лёгких воздух. — Зачем вы здесь, доктор Гиарлуз? — пьяный Кабрера не надолго опирается на него, и для Джайро это отличный шанс наконец-то схватить его и потащить хотя бы в туалет. — Из-за тебя, придурок, — он толкает его, не обращая внимания на откровенные звуки, доносящиеся из нескольких кабинок, — Умойся, и мы поедем домой. — Я не хочу умываться, — Фентон жмурится и облокачивается на стену, — Оставь меня. — Нет, — раздражённо отвечает Джайро, — Ты в стельку пьян, и тебе нужно домой. Завтра новый рабочий день. — Какая разница, — усмехается Фентон, — Особенно вам. Для тебя я не больше пустого места, и… Джайро подходит слишком близко, и Фентон замолкает. Гиарлуз высокий, гораздо выше его, из-за чего дыхание — гневное, пылкое и сбивчивое — щекотит шею. Руки доктора ложатся на бедра, отчего Фентон, кажется, резко трезвеет и краснеет. — Д-доктор Гиарлуз… Его прерывают поцелуем. Жадным, быстрым, напористым — другими словами — грязным. Ноги Фентона подкашиваются, и он несмело кладёт руки на спину босса. Становится слишком жарко, и Фентону в какой-то момент кажется, что в его коктейль могли что-то подсыпать. Ведь такой Гиарлуз кажется ему нереальным. Босс, в которого он поуши и абсолютно безответно влюблен с самого начала стажировки — рациональный и, может, немного циничный, не может делать языком так, не может прижать его к холодной стене и подхватить за бедра так, что Фентон автоматически скрещивает ноги на его пояснице. Остатки разума Фентона растворяются, когда Гиарлуз впивается ему в шею, а затем проводит языком по отметке. Затем снова в губы, и глубже, глубже рот, властно сплетается с его языком. Фентону становится мало, и он тянется к футболке Гиарлуза и слегка её тянет, о чем сразу жалеет: эта реальность рассыпается, потому что Джайро сразу же отсраняется от него. Фентону становится холодно и пусто. Другие чувства вытесняет распаленное желание. — Гиарлуз… Он отворачивается, поправляет очки и ведёт себя, как ни в чём не бывало. Теперь он узнает своего босса. — Я не буду заниматься этим в туалете какого-то дешёвого клуба. Фентон невольно усмехается, так как контраст между тем, что было несколько секунд назад и тем, что Гиарлуз не может произнести вслух слово «секс», кажется ему, по правде, очаровательным, и прекрасно открывает ему босса с новой стороны. — И где бы ты занялся этим? — улыбается Фентон, икает, а затем добавляет, — И главное, ик, с кем? Гиарлуз оборачивается и закатывает глаза. — Идиот. Тем не менее, берет его за руку, и они направляются к выходу. *** Гиарлуз сжимает его запястья над головой и буквально вдавливает своим весом в кровать. Фентон лишь выгибается ему на встречу. Он не стесняется стонов, и какие-то слова Гиарлуз разобрать не может: они кажутся ему смесью английского и испанского. В какой-то момент Джайро думает о том, что давно хотел услышать, как Фентон говорит на чистом испанском. Нарастающие стоны стажёра вырывают его из этих фантазий и возвращают в реальность, которая нравится ему не меньше. Фентон обнимает его и утыкается носом в ключицы, обжигая своим дыханием. Джайро чувствует желание поцеловать его, но вместо этого лишь толкается сильнее, пытаясь злостно забыть о всплывшем порыве. Ему в голову приходит первый день, когда Фентон только устроился на работу. Яркий, лучезарный. С растегнутыми пуговицами на воротнике, что оголяли загорелую шею. Растрепанными волосами и смелым идеями. Самой красивой улыбкой. День, когда Джайро потерял крупицу своего разума. Ту самую, что отличала его от остальных. Пока его ровесники посвящали все своё время романтическим отношениям или семье, Джайро не был привязан к кому-либо и посвящал всего себя работе и мечте создать великое детище. И по правде, ничего менять до конца своей жизни не планировал. До того дня, пока в лаборатории не появился Фентон. Поначалу Фентон не вызывал в нём раздражения, даже когда проливал кофе на его брюки. Раздражение появилось тогда, когда Фентон, покачивая бёдрами, вытирал его с пола. Джайро поймал себя на мысли, что хочет прижать его к столу и пройтись ладонями по его бедрам. Из мыслей его вырвал голос Фентона, на который он раздражённо огрызнулся, потому что тот отвлек его как от работы, так и от приятной фантазии. Порочный круг раздражения усиливался с каждой новой фантазией. Стоило Фентону уронить что-нибудь около Джайро, что, к сожалению, происходило часто, мозг Гиарлуза переключался в животный режим. Несколько раз у его ног, и Джайро представлял, как Фентон проводит языком вверх по его бедрам, несколько раз что-то рассыпалось, и Фентон ползал перед ним на четвереньках, и Гиарлуз не раз и не два думал о том, что мог сделать со своим непутевым стажёром в этой позе. Гиарлуз переселил его в туалет, но это мало помогло делу, особенно когда они оставались поздно ночью одни. В силу своей культуры, а может, и просто бескульторности, у Фентона не было представления о физических границах, и он мог невзначай похлопать босса по плечу, коснуться своей рукой его, что вызывало в Джайро больший эмоциональный отклик, чем должно было и, соответственно, невероятно его злило. Хуже всего этого были только поклонницы Уткоробота. Более смышленные присылали письма прямо в лабораторию, менее — оставляли тысячи твитов, которые Гилруз, зачем-то, листает каждое утро. В одно такое утро, когда Фентон заикнулся о девушках, Гиарлуз на него накричал. Это вышло слишком импульсивно, но затем повторялось. Позже, Фентон, улыбнувшись, спросил: — Профессор Гиарлуз, вы ревнуете? Ничто и никогда не злило его в Фентоне так, как этот вопрос. Ему казалось, что этот вопрос каким-то образом отвечал на его собственный — что именно его раздражало в стажёре. — Ты мне абсолютно безразличен, — процедил он сквозь зубы, даже не взглянув на него. И сейчас он здесь, сжимает его запястья и кончает. Фентон вскрикивает, и Гиарлуз выходит, снимая презерватив. Его снова посещает желание поцеловать Фентона в щеку. Он выдыхает, прикрывая глаза и выглядит настолько прекрасно, что у Гиарлуза перехватывает дыхание. Может, все началось и по-другому. Когда Фентон ворвался в его жизнь, протянул ему руку, пожал её и улыбнулся. Каждый раз, когда Фентон улыбался ему, ток опасно пробивал Гилруза насквозь. Каждая его улыбка словно сильнее привязывала Гиарлуза к стажёру. Когда Фентон о чем-то задумывался, он смотрел на Гиарлуза. Чувствуя на себе его взгляд, Джайро оборачивался и получал его улыбку. Гиарлуз же в ответ резко отворачивался, хмурясь. Фентон здоровался, улыбаясь. Влетал в его мир и разгромлял его, улыбаясь. И даже после каждого поражения, он улыбался. Хуже этих девиц были только улыбки Фентона, что предназначались не ему. Хотя, по правде, каждая эмоция Фентона была ему дорога. Просто улыбка отражала его лучше всех остальных. Фентон улыбается, глядя на него сейчас. У Гиарлуза снова перехватывает дыхание, даже больше чем обычно. Одеяло соскальзывает с его тела, оголяя грудь. Он придвигается ближе, и Гиарлуз больше не может сопротивляться своему порыву. Он прижимает Фентона к кровати. Фентон удивлённо моргает, но затем снова улыбается. Гиарлуз прикрывает глаза, приближается к нему и касается своими губами его. И это совсем не похоже на то, что было в туалете. Этот поцелуй медленный. Неторопливый, нежный, с желанием прочувствовать все его существо. Фентон обнимает его, скрещивает ноги на его пояснице и прижимается к нему. Гиарлуз погружается глубже в поцелуй, прижимается своим торсом к его. Зарывается пальцами в его волосы, проводит своим носом по его, очерчивает пальцами его скулы. Гиарлузу мало. Он хочет запомнить его всеми органами чувств: запечатлеть пальцами его волосы, черты лица, тела, запомнить его голос и дыхание, почувствовать его на вкус, вдохнуть весь его запах. И, конечно. Он отрывается от него. Фентон медленно открывает глаза, моргает. На его щеках лёгкий румянец, уголки губ постепенно поднимаются. Увидеть его улыбку. Сердце сжимается. Фентон проводит пальцами по его лицу, улыбается шире. По телу проходит ток: он прячет этот момент глубоко внутри и снова наклоняется для нового поцелуя. — Скажи это, — шепчет Фентон ему на ухо, и сердце Гиарлуза стучит словно гонг. Он покрывает его шею поцелуями. Фентон отрывается от него, но Гиарлуз наклоняется, жадно продолжая проводить языком по ключицам. — Скажи это, — повторяет он и проводит пальцами по его волосам. — Ты серьёзно? — раздражённо отвечает Гиарлуз, не отрываясь от его кожи. — Да, — ответил Фентон, прогнувшись, когда Джайро спустился к его торсу и обвел его языком. Джайро останавливается, и начинает прокладывать дорожку поцелуев от торса до груди. Затем несколько поцелуев по плечам, подбородку, и в губы. — Я люблю тебя, — еле слышно говорит он в поцелуй, и Фентон смеётся. Гиарлузу также страшно, как и в любое другое время, когда его жизнь находится в опасности каких-нибудь злодеев, или, может, немного больше. — Я хотел, чтобы ты сказал, что я не безразличен тебе, — смеётся он, проводя пальцами по его спине. Гиарлуз замирает. Фентон сплетает их пальцы и улыбается — и теперь Джайро знает, какую улыбку будет ревновать к другим. — Так мне нравится даже больше. Джайро улыбается в ответ и наклоняется для поцелуя. Фентон тянет его за шею к себе, обдает дыханием его ухо и тихо произносит: — Я люблю тебя. Гиарлуз краснеет. Фентон может раздражать его, злить, выводить из себя. Может приводить в замешательство, открывать новые чувства, возбуждать. Как правило, первое вытекает из второго. И эта причина, по которой Фентон никогда не будет ему безразличен.