Через Тьму

***

      Аластор резко открыл глаза и подскочил. Сердце бешено колотилось о рёбра, снова наполняя тело неприятными ощущениями. В ушах стоял противный писк. Перед глазами абсолютная чернота. Что происходит? Он ослеп? Нет, свои руки он видит. Тогда, что всё это значит? Где он? Демон попытался встать на ноги. Не получилось. Под ногами не было опоры. Создавалось ощущение, будто он парит в невесомости. Радио демон попытался вспомнить последние минуты перед тем, как оказался здесь. Вспомнил разговор с Люцифером и то, как они пожали руки. А потом всё. Это из-за сделки с королём Ада он здесь? Похоже на то, но всё-таки, где именно он оказался?       — Знаешь, это всё-таки забавно: видеть твою растерянность. — Насмешливый голос Люцифера раздался откуда-то из-за спины. — Никогда бы не подумал, что твоя рожа без этой проклятой улыбки может быть такой милой.       Аластор обернулся. Люцифер стоял, оперевшись на свою трость с яблоком. Как будто его совсем не смущал тот факт, что под ногами нет опоры.       — Что происходит? Где мы? — Голос Аластора был чистым, без помех и белого шума.       Демон сложил уши и оскалился. Без улыбки это выглядело действительно грозно, но Люцифера это не пугало, он только усмехнулся. Забавно было наблюдать настоящие эмоции оленёнка, не прикрытые маской. Но в этом месте иначе нельзя, здесь всегда видно правду.       — Можешь считать, что мы у тебя в мозгах.       — Ты усыпил меня?       — Я погрузил наши разумы в пространство твоей души. Собственно для этого мне и нужна была та сделка.       — Так я сплю или нет?       Люцифер только вздохнул, похоже, объяснять придётся долго и обстоятельно. Но на это стоило потратить время, что бы лишний раз не заставлять демона паниковать и шугаться всего подряд. Было бы ещё лучше, если бы удалось убедить его полностью довериться владыке, но тут как пойдёт.        — Да, тело твоё сейчас покоится в моей комнате. А вырубился ты сам. Ты сколько вообще не спал?       Аластор отвёл взгляд. По его виду было понятно, что не спал он как минимум несколько суток. Следы усталости были видны даже здесь, в подсознании. Это не очень хорошо для дела, но придётся работать с тем, что есть.       — А теперь слушай внимательно. То, что вокруг это не сон и не иллюзия. Это всё происходи на самом деле в закромах твоей души. Обрати внимание, что большая часть того, что ты увидишь — запись того что было с тобой когда-то давно. И возможно, не всё из этого ты помнишь, но душа помнит гораздо лучше, чем разум.       Лицо Аластора стало смущённым. Люцифер улыбнулся. Ему нравились настоящие эмоции демона, без фальшивой улыбчивой маски. Демон пытался переварить услышанное, а потому затих на несколько минут. Владыка лишь терпеливо дожидался, пока оленёнок не будет готов продолжить, скучающе рассматривая когти на руках.       — Но зачем мы здесь? — Всё-таки сумев переварить информацию, демон принял серьёзный вид, более похожий на его обычное состояние. Даже проклятущая улыбка вернулась.       Аластор попытался встать на твёрдую опору, но не получилось, Люциферу пришлось взять его за руку, что бы помочь подняться.       — Разумеется, что бы попытаться избавить твою душу от контракта. — Люцифер сложил ладони и задумался. — Сейчас попытаюсь объяснить. Вот смотри, когда человек рождается, его душа похожа на маленькую искорку. В ней ничего нет, потому-то души младенцев и считаются невинными. И в течение жизни душа накапливает воспоминания, становясь похожей на пламя. Когда контракт заключен, его сила начинает влиять на то, как душа записывает информацию, да и влиять на жизнь в целом. Чем дольше существует контракт, тем теснее и крепче связь, думаю, что её можно описать как стальные крючья, что цепляются за события прошлого как за плоть, впиваются и при любой попытке вырваться рвут душу изнутри. Именно от этих крючьев мы и должны избавиться.       — А… как это сделать?       — Я отведу тебя к тем воспоминаниям, за которые цепляются крючья, но понять, что именно является крюком, и как от него избавиться можешь только ты. Но будь осторожен: никто до этого не вмешивался в структуру души так глубоко. Максимум что позволяли себе серафимы это посмотреть в воспоминания. Я не знаю, что из этого выйдет. Ты готов?       — Д…да…       Люцифер мягко потянул Аластора за собой, и уже вскоре нашлась опора и под ногами зашуршала пожухлая трава. Заросли становились гуще. Стали проглядывался силуэты вековых деревьев, лёгкое дуновение ветра, щебетание ночных птиц. Они вышли на туманную тропу. Аластор хорошо знал это место. Он любил играть в лесу, неподалёку от дома, когда был маленьким. Хотя ночью в этом лесу он был лишь однажды. Когда заигрался допоздна с лягушкой из лесного ручья. В груди грустью кольнула ностальгия, когда он увидел маленькую звёздочку, которую вырезал когда-то ножом на дереве. Люцифер отпустил руку, позволяя, вдоволь, погрузится в воспоминания. Ощупать рисунок на дереве, перетереть сухую кору меж когтистых пальцев. Она была как настоящая. В точности как демон запомнил. Владыка держался позади, давая Аластору самому указывать правильную дорогу.       Лесная тропинка вывела их к дому на окраине небольшого городка. В свете нежной белой луны, строение казалось бледным, словно призрак, и только свет в одном окошке говорил о том, что там кто-то жил.       Аластор подошёл ближе и робко замер у входной двери. Люцифер внимательно смотрел, как радио демон то тянется к дверной ручке, то отстраняется. А потом снова. Хотелось самому толкнуть дверь и закинуть его внутрь, но нельзя. Нужно, что бы демон сам решился. Сейчас он борется сам с собой, решает, способен ли он встретится со своими страхами и принять правильное решение. Сейчас владыка Ада мог только наблюдать за этой мечущейся душой. Но… всё же. Люцифер шагнул вперёд и положил руку Аластору на спину. Демон тут же вздрогнул и отшатнулся, уходя от физического контакта. Этого оказалось достаточно. Внезапное прикосновение вывело радио демона из ступора. Он окатил Люцифера холодным взглядом, глубоко вдохнул и, наконец, толкнул дверь.       Дом встретил их тишиной. Всё было, так как Аластор помнил с детства. Небольшой дом хранил первые следы ветхости под идеальной чистотой. Демон слегка запнулся о детские ботиночки, небрежно брошенные посреди прихожей, и прошёл дальше к лестнице на второй этаж. Провёл рукой по перекладине, с которой во всю кусками слезала белая краска. В доме было слишком тихо, будто никого не было. Вот только свет, почему-то горел. Впрочем, ничего удивительного, это ведь, лишь, воспоминания. Стоило Аластору только подумать о странностях этого места, как на кухне послышались звуки возни.       — Это было странно… — Собственный голос показался чужеродным и совершенно лишним.       — Всё нормально. Это пространство выстраивает воспоминания постепенно, по мере нашего продвижения.       Аластор поморщился Люцифер тоже был лишним. Они вдвоём были здесь, как крупная соринка в глазу, что зудит и мешает каждую секунду своего существования.       — Ну, и чего встал? — Люцифер кивнул в сторону кухни. — Давай. Иди. Или уже не хочешь?       Радио демон только злобно фыркнул, и пошёл на звуки. На кухне готовились к ужину. Шустрый мальчишка лет семи в огромных круглых очках бегал вокруг стола расставляя тарелки, тогда как его мать заканчивала готовить ужин. Пряный запах парил в воздухе, навевая давно забытые и очень уютные воспоминания. Но от этого становилось грустно. Женщина стояла спиной, но сердце Аластора уже защемило. Как давно он не видел свою мать. Уже почти и забыл, как она выглядела. Что же будет, когда она обернётся?       — Ой! — Одна тарелка выпала из рук ребёнка и с громким звуком разбилась. Женщина вздрогнула и обернулась. И Аластор забыл, как дышать. Её лицо. В его памяти она была более красивой и весёлой. Он помнил её всегда улыбающийся, но то, что он видел сейчас. Уставший человек, с мешками под глазами и первыми седыми прядями. Может она и была такой. Всегда была. Просто маленький Аластор, увлеченный детскими делами и проблемами этого не замечал? Или память со временем сгладила углы, стерев не самые приятные детали?       Мама выглядела испуганной. Она бросила взгляд на часы и тут же схватилась за веник. Аластор знал, почему она торопится. К приходу отца всё должно было быть чисто. Иначе он опять будет злиться. В груди всё сжалось. Очень давно он не испытывал такой дрожи во всём теле. Будто он не могущественный демон, а тот самый семилетний мальчишка. Хотелось сорваться с места, вырвать из рук матери чёртов веник, самому всё прибрать. Защитить самого дорогого человека ото всех невзгод и печалей. Рука невольно потянулась вперёд к плечу матери, но она просто прошла насквозь. Всё верно. Её здесь не было. Это просто воспоминания. Запись прошлого, воспроизводимая магией Люцифера.       Аластор ничего не мог сделать. Ни сейчас, ни тогда. Он был всего лишь маленьким ребёнком, который сам нуждался в заботе и защите. Всего одной разбитой тарелки было достаточно, что бы заставить маленького Аластора всхлипывать, размазывая слёзы кулачком. Только закончив с уборкой, мама обратила внимание на своего сына.       — Ну, что же ты! — Она стёрла слёзы своей рукой.       — Прости, мам, я случайно…       — Разве мальчикам можно плакать? Ну-ка, улыбнись, без улыбки ты, считай, голый!       Женщина сама улыбнулась, показывая сыну как надо. Следуя за матерью, мальчик тоже натянул улыбку, хотя маленькие капельки слезинок продолжали сверкать в уголках глаз. Мать встрепала ему волосы.       — Вот, совсем другое дело, а то, что бы сказал твой отец, если бы увидел? В прихожей громко хлопнула дверь. Мать тут же сжала руку сына так, что малыш охнул. Женщина задвинула ребёнка себе за спину. По коридору, не ровной походкой, прошёлся пьяный мужчина. Он слегка пошатывался, и от него разило перегаром так, что оказавшийся по случайному стечению обстоятельств, Люцифер отпрыгнул, прикрывая рот и нос рукой.       — Ух, ну и амбрэ… Ал?       Владыка поднял взгляд на радио демона и увидел, как тот съёжился, когда отец прошёл сквозь него. Он, что, испуган? Тем, что происходит? Неужели эти воспоминания были настолько тяжёлыми? Да, он не должен вмешиваться, Аластор должен сам справиться со своим прошлым, но… есть вещи, с которыми просто невозможно справится без посторонней помощи.       Люцифер шагнул вперёд и взял демона под руку. Тот вздрогнул и попытался вырваться, но владыка лишь крепче сжал его.       — Это всего лишь воспоминание, не погружайся в них слишком сильно. Смотри со стороны, ищи не соответствия с тем, что ты помнишь. Это и будет крюк.       Аластор тяжело вздохнул. Ему нужна была встряска, что бы мыслись здраво. Нехотя, переступая через себя, демон снова повернулся к самому тяжёлому воспоминанию из своего детства. Он очень смутно помнил эту ночь. Помнил, что она была, помнил, что произошло что-то страшное. Но что именно? Он не знал. Помнится, когда ещё при жизни он говорил с доктором на эту тему, тот сказал, что разум просто блокирует слишком тяжелые воспоминания, и что лучше не вспоминать, если это может причинить боль. Но, похоже, теперь пришло время наконец-то вспомнить. Тем временем отец семейства уселся за стол, и жена поставила перед ним ужин, только потом усадила ребенка с краю. Сама не садилась, готовая по первому требованию подложить добавки. Мальчишка неохотно ковырял свой ужин, частенько бросая боязливый взгляд на отца.       — Эй, там, налей ещё! — Мужик стукнул рюмкой из-под выпивки по столу.       — Может, тебе хватит, дорогой? — Робко спросила женщина.       Атмосфера за столом и так была напряжённая, хоть ножом режь да по тарелочкам раскладывай. А после этих робких слов, всё будто взорвалось. Рюмка полетела в стену и разбилась вдребезги. Ребёнок на краю стола сжался, закрывая уши руками.       — Сука! Тебе сказали налить, так тащи свой зад и налей!       Женщина испуганно бросилась к кухонному шкафчику, подвешенному на стену около плиты. Дверца громко скрипнула при открытии. Она слегка косила, от того и был столь не приятный звук. Один из болтов, что удерживал шкафчик на стене слегка вышел, так что мебель немного накренилась под своей тяжестью. Давно надо было вкрутить этот злосчастный болт обратно, пока он окончательно не выскочил и кому-нибудь не навредил. Но сказать об этом мужу женщина боялась, а только строго-настрого запретила сыну играть или бегать рядом.       — Не можешь даже поддерживать дом в чистоте! Всё вокруг скрепит и разваливается. — Пьяно ворчал мужчина, пока жена наливала ему в новую стопку алкоголь. — Тоже мне бабы пошли. А ты, чего хнычешь?       Маленький Аластор вздрогнул, когда отец схватил его за шею сзади. Он старался не плакать, отцу не нравилось, но из-за того что рюмка разбилась очень громко он сильно испугался и начал шмыгать носом.       Радио демон сжал кулаки, наблюдая, за тем как развивается семейная ссора. Почему он не помнил этого дня? Да отец частенько возвращался домой пьяным, часто бил и его и маму, но эта ссора была явно сильнее предыдущих. Он должен был запомнить это. Нет, не было никаких сомнений в том, что это происходило, он вспоминал всё, но образы и события будто выплывали из густой дымки.       — Дорогой, что ты делаешь? — Громкий крик матери заставил снова посмотреть. Мужчина схватил ребёнка за шиворот, и хорошенько так, несколько раз приложил о стену. Отец периодически делал так, когда мамы не было рядом. Говорил, что хочет преподать урок хороших манер, или что-то в этом роде. А повод всегда находился. От отца он помнил только тумаки. Любое прикосновение было ударом, или он сильно, до боли, сжимал руку. Это было так часто и так больно, что Аластор запомнил это на всю жизнь и от любого прикосновения ожидал в первую очередь боль.       Задыхающийся ребёнок сполз по стене, и осел на колени рядом с осколками рюмки. Мать тут же бросилась к сыну и заслонила его собой.       — Будет знать, сученышь, как старших не слушаться!       В ту ночь отец впервые решил «преподать урок» в присутствии матери.       — Беги в комнату, сынок… — Шепот матери был едва слышным, но ребёнку не нужно было повторять дважды. Он сорвался с места, как только мог.       Люцифер проводил ребёнка взглядом и повернулся к демону. Аластор всё ещё смотрел на то, как ссорятся его родители. Он замер и не мог отвести взгляда. Не ответил, даже когда владыка позвал его. Он сжимал кулаки, неосознанно разрывал когтями одежду, но не мог уйти. Очевидно, события прошлого оставили на его душе несгладимые раны. Частые ссоры родителей, алкоголизм отца во многом определили его дальнейший жизненный путь. И, похоже, отца он так и не смог простить, не смог смирится с тем, что в семье он вытянул несчастливый билет. Люцифер давно это заметил. К мужчинам Аластор относился холодно, пусть и с наигранной дружелюбностью. С девушками он был более расслаблен. На рожон не лез, когда знал, что может получить по лицу. Как это было, когда они впервые встретились. Проявлял неуважение в деталях, когда пожал не руку, а трость, да ещё и демонстративно вытер её о пальто. Тогда владыку Ада его поведение сильно раздражало. Сдержался только ради дочери. Теперь, наблюдая за его прошлым из-за плеча Аластора, всё вставало на свои места. Вероятно, в каждом мужчине он видел образ отца, что даже спустя долгие годы не давал ему покоя, преследуя и напоминая о себе.       — Ал… — Люцифер положил руку на его плечо. — Отпусти это…. слышишь?       — Я….       — Ты этого не изменишь, …хватит себя терзать.       — … не могу… — Радио демон обхватил себя руками, пытаясь, справится с мелкой дрожью.       — Почему? Из-за этого ублюдка ты свою душу загубил.       — Не знаю…       Аластор тяжело задышал. Люцифер чувствовал дрожь под своей ладонью. Демон закрыл лицо руками, пытаясь совладать с нахлынувшими эмоциями. Но он даже не мог толком понять, что это были за эмоции: гнев? Обида? Тоска? Страх? А может всё вместе? Аластор так привык прятать свои эмоции за улыбкой, оставлять их на потом, не обращать внимание, что просто не знал, что ему делать с этим навалившимся грузом. В его груди жгло. Слова Люцифера были подобны ножам, каждый из которых бил прямо в сердце. Да он был прав. Тень отца преследовала его всю жизнь, мерещилась в прохожих, маячила за каждым углом. Но он и не думал об этом. Закинул эти воспоминания в самый дальний угол своего разума. И не вспоминал. Так и не позволив себе переварить их. И теперь, когда он видит это снова, становится ещё больнее. Больнее от навязчивой мысли, что кольнула сознание: «А почему мне не насрать на этого ублюдка?». А вот оно как оказалось. Не насрать. И даже более, многое он делал отцу назло. Но даже сейчас. Даже сейчас Аластор не мог найти в себе сил, что бы простить и послать нахуй этого ублюдка. Но теперь он видит, понимает, почему многие события происходили в его жизни.       Чуткие оленьи уши встрепенулись. Что это? Звенит что-то металлическое. Цепь? Туман в воспоминаниях начал рассеиваться. Теперь радио демон вспомнил, как и когда он заключил этот, чёртов, договор.