Твои страхи - ерунда

На улице пахло свободой. Такой легкой и широкой. Вокруг спортивного зала расцвела сирень, от которой запах просто неимоверный, километров так за пять. Антон с энтузиазмом переодевался в спортивную форму, предвкушая вечернюю тренировку с Димой. За последние пару месяцев он заметно окреп, а спортивные навыки заметно улучшились. — Ну что, готов рвать сухожилия? — с улыбкой спросил Дима, заходя в комнату. — Давай, сегодня покажу тебе, на что я способен, — ответил Антон, уже переодевшись в сетчатую майку с шортами. В спортзале царила атмосфера энергии и упорства. Эстетика спортзала: где железо встречается с вдохновением Спортзал – это больше, чем просто место для физических упражнений. Это пространство, где встречаются железо и вдохновение, где пот смешивается с решимостью, где каждый шаг – это шаг к победе над собой. И эта атмосфера, эта особенная эстетика, играет не последнюю роль в достижении спортивных целей. Входя в зал, мы попадаем в мир ярких контрастов: холодного металла тренажеров и тепла человеческого тела, резких звуков железа и ритмичной музыки. Свет, яркий, но не слепящий, подчеркивает мускулистые формы спортсменов, отбрасывая длинные тени, словно рисуя картину силы и энергии. Запах свежего воздуха, пропитанного усилиями и потливостью, необычайно бодрит, заставляя дышать глубоко и чувствовать прилив сил. И даже звук падающего железа, с первого взгляда кажущийся грубым, на самом деле является символом победы над собственным телом, звуком преодоления границ. И, конечно же, центральное место в этой картине занимает оборудование – стальные тренажеры, гантели, штанги, которые словно вызывают к бою. Их строгие линии и мощная конструкция говорят о силе, упорстве и безусловной преданности спорту. Но эстетика спортзала не ограничивается только физической стороной. В нем есть что-то неизменно мотивирующее: плакаты с зажигательными цитатами, фотографии знаменитых спортсменов, яркие логотипы спортивных брендов. Все это создает ощущение сообщества, где каждый является частью единого целого, где все стремятся к однаковой цели – достичь спортивного совершенства. И в этом пространстве железа и вдохновения, где атмосфера насыщена усилиями и стремлением к лучшему, мы находим не только физическую силу, но и духовную, не только стройное тело, но и крепкий характер. И это, возможно, самый главный элемент эстетики спортзала. Антон и Дима, одетые в спортивную форму, уже полчаса как занимались, покрываясь потом, но не уставая. Их лицо краснело от напряжения, а дыхание становилось частым и глубоким. — Антон, попробуй побольше взять, сможешь же! — крикнул Дима, подбадривая друга, который с легкостью поднимал штангу весом в восемьдесят килограмм. — Ну давай попробую, подстрахуй меня только! — сказал ему Тоха нацепляя еще блинов на палку. — Да без проблем. Он закрутил блины, весь в поту, сосредоточенно вглядывался в штангу, лежащую на стойках. 100 килограммов холодного металла грозили ему, но он был решителен. Глубокий вдох, и Антон поднял штангу с земли. Мышцы напряглись, жилы на руках выступили как канаты. Медленно, уверенно он выпрямился, держа штангу над головой. — Давай, Антон, держи! — кричал Дима, подбадривая друга. Антон сделал несколько шагов вперед, продолжая держать штангу, и опустил ее обратно на стойки. Он был красен от напряжения, но его глаза сияли от удовлетворения. — Ебать Тоха! Ты просто зверь! — воскликнул Дима, подбегая к другу и хлопая его по плечу. — Да, не плохо, — согласился Антон, пытаясь поймать дыхание. Антон занимался не более десяти месяцев, а поднять такой вес - оказалось для него слишком простым успехом. Тоша ростом 197 и весом 105 кило. Тело у него подкаченное, вены выступают. Спортивная облегающая кофта красиво подчеркивает пресс и все рельефы бицепса, за Антоном бегали все девочки с класса так седьмого, но отношений у него так и не было, чему он был, к удивлению, очень рад. Дима улыбнулся. Он видел, как Антон тренируется, какой у него характер и какой у него потенциал. Он знал, что Антон не остановится на достигнутом, и он был рад быть частью его пути к победе. Антон улыбнулся, довольный своим успехом. Он был рад, что у него получается и что Дима всегда поддерживает его. Они были настоящими друзьями, которые всегда помогали друг другу и делили свои успехи и неудачи. — На кардио? — Погнали. Антон с энтузиазмом кивнул головой и готовый к новому вызову. Они с Димой были неразлучны в спорте, как и в жизни. Вместе они преодолевали любые трудности, побеждали свои слабости и достигали новых вершин. И это делало их дружбу еще крепче. Антон и Дима встали на беговую дорожку. Походив минут пять Тоха предложил бежать, но не на десятке , а на двенашке, на которой можно было в прямом смысле улететь. Димка принимает вызов, все идет вполне не плохо, но через некоторое время Тоха заметил, что у него появилось неприятное чувство в груди. Вначале он решил не подавать этому значения, но с каждой секундой боль лишь нарастала, и никак не собиралась уходить. — Дима, подожди минуту, — запыхался Антон, остановил дорожку. Подошел и прислонившись к стенке держит руку на груди. — Что случилось? — забеспокоился Дима, выключая тренажер. — Сердце болит, — прошептал Антон, лицо его побледнело, дыхание стало прерывистым, — сейчас пройдёт, — врет он другу и самому себе, какой пройдет, если он даже не знает от чего боль эта взялась, но тут он вспоминает последний разговор с отцом и пазл наконец начинает собираться воедино. Тренировки - нагрузка - боль. — Тох, не обижайся, но я звоню твоему папе, он нам точно поможет, — проговорил он набирая номер отца. — Дим, да нормально все, давай просто посидим в раздевалке, мы явно со скоростью перебрали, да и я штангу на сотку сегодня выжал, не удивительно что поплохело немного мне. Лицо его было бледным, губы слабо-фиолетовыми с отливом красного и синего, лоб взмокший, как и волосы. — Будь оно так, ты бы сейчас не сидел бы с мертвым лицом на этой вонючей скамейке! Сиди тут, я сейчас прийду! — сказал Позов, после чего пропал из вида. Сердце стучало по барабанным перепонкам, вот вот и они лопнут. Тело взяла слабость, тяжело было просто встать. — Вот ему плохо! — сказал он какой-то женщине. — Ну здравствуй, спортсмен, — сказала тетя лет тридцати девяти, с черной сумочкой в руках. Тело ее было склонно к полноте, бедра широки, грудь объемна, но живота не было. Волосы были пепельно-блондинистые и завязаны в пучок. Одета она была в черные лосины и черную облегающую ее формы кофту на замке. — рассказывай, что болит. — Да сердце покалывает немного, ничего страшного, сейчас пройдёт. — он улыбается — он любит кипиш наводить, — говорит Тоха кивая в сторону своего приятеля. — Ну видишь, какой заботливый, давай-ка мы с тобой померим давление, — говорит она надевая тонометр на каченную руку. — А это не больно? - всерьез спрашивает Антон. Хоть он при смерти будет - страх никуда не денется. Он все также боится каждого врача и каждую медицинскую хернюшку. Но сейчас сил скандалить не было, максимум судорожно дрыгать руками, в надеждах что его не тронут. — Ты чего, боишься? — глаза его сверкнули, после чего он ответил кивком, — это совсем не больно, смотри. Этот рукав просто наполняется воздухом, а после сдувается, ничего страшного нет, это не больно, не переживай. Тебе сейчас точно не стоит. Младший прислушался. Спокойной сидел на скамейке, пока врач вытворяла с ним различные манипуляции. — Сто сорок на восемьдесят пять, перетрудился ты, парень, — сказала девушка снимая манжету с руки, — кто-то может забрать тебя? — Да, отец скоро подъедет, — говорит Антон, чуть выпрямляя спину, в грудь начинает давить, становится трудно дышать, — ой, — говорит он задерживая дыхание. — Что такое, где болит? — Сердце что-то прихватило, ой, еще и шея заболела, — говорит Тоха буквально расплываясь на лавочке. — Ты мне не нравишься, бледный весь, хотя и давление высокое, — говорит она приставляя головку фонендоскопа к его выпуклой груди, — аритмия, ритм неровный , голова кружится? — Да, и тошнит немного. — Что с ним? — влезает в разговор Дима. — Честно, я без понятия, сейчас скажу чтоб вызвали скорую, они уже сделают экг и посмотрят. — Не надо скорой! — чуть ли не во весь голос крикнул он, — у меня папа врач военный. — очень тихо договорил он. — Ну хорошо, тогда его подождем. Спустя минут двадцать Арсений прибыл на место. Долбанные пробки как обычно не давали дороги, тогда, когда это было срочно нужно. — Здравствуйте, у меня тут сын, звонили и сказали что стало плохо, звать Антон, где он? — говорил он быстро подойдя к стойке регистрации. — Прямо и налево, он ждет вас на скамейке возле беговых дорожек, — ответила ему девушка не отрываясь от компьютера. Попов пошел в зал, увидев лежачего Антона и врача он сразу направился к ним. — И что у нас опять приключилось, что отца опять с работы вызывают? — нахмуренно говорил он. — Мы с Димкой решили на кардио, потом домой собирались идти, но как только бежать начал что-то сердце прихватило. Арсений насторожился. — А давление мерили? — спросил он. — Да, высокое, сто сорок на восемьдесят пять, он еще говорил что боль отстреливает в шею, — проговорила женщина. — я его слушала, ритм сбитый. — Можно фонендоскоп? — Да конечно, — она передала прибор Сергеевичу. — Антош, сними футболку пожалуйста, — сказал он сыну. Антон нехотя и тяжело поднялся, снял элемент одежды, оголяя свой торс, прилег обратно. — Отпустило вроде, — выдохнул он. — Отлично, помолчи секунду, — говорит отец вставляя оливы в уши. — Да есть такое,— соглашается он с медиком, прислушиваясь к каждому качку сердца. — Собирайся, сейчас домой поедем, Дима, сам домой доберешься? — Да, конечно, — ответил Позов. — Пап, опять сердце болит, — жалуется мальчик выходя со спортзала. — Ну а я что сделаю, завтра поедем анализы сдавать, будем лечится. Пока терпи, я ж не фея тебе с волшебной палочкой.

***

Машина заехала во двор. Арсений припарковался и вышел из машины, Антон поплелся за ним. В груди все так же болело, но вроде не так сильно. Поднявшись на этаж Шастун запрыгнул в квартиру и сразу же пошел в свою комнату, достал дневник и принялся записывать очередную заметку. Сегодня четверг, утром я пожарил себе яичницу с беконом, получилась какая-то жирная херня, которая вся растеклась, но это все равно было вкусно. Потом я убрался в своей комнате, нашел свой старый альбом по рисованию еще с начальной школы. Мои рисунки там что-то с чем-то. А самое главное - я был с моим лучшим другом Димой в зале, я поднял штангу весом сто килограмм, потом вы пошли на кардио, у меня заболела сердце. Пришла медсестра, лет сорока, померила мне давление, послушала меня, ну что со мной, так и не выяснила. Потом приехал отец. Но он мне тоже ничем не помог, сказал что пойдём к врачам на прием. Нужно будет сдавать анализы и делать ЭКГ, мне страшно. А да, мне сегодня мерили давление, этот рукав такой страшный, особенно когда он сжимает твою руку то такого состояния, что ты не можешь ей пошевелить. Это было очень страшно и крайне неприятно, мне не понравилось. Я очень надеюсь, что всё обойдётся и я здоров, потому что я очень не хочу бросать занятия в спортивном зале, я добился в уже таких успехов, которые не снились другим, мне так нравится когда за мной бегают девочки, но я остаюсь таким же неприкосновенным. Я лежу в кровати, уткнувшись лицом в подушку, и не могу перестать думать об этом. О том, что все когда-нибудь заканчивается. О том, что я, вот этот я, полный планов и желаний, однажды просто исчезну. Страх пробирает до костей, холодный, липкий, заставляющий сердце биться чаще. Я не хочу умирать. В голове всплывают кадры из жизни, как кадры из фильма: смех друзей, девочка, которая в меня влюбилась, гордость за достигнутое, неудачи, которые казались непреодолимыми, но в итоге сделали меня сильнее. Все это было, и все это пройдет? Нет, я не хочу, чтобы это прошло. Я боюсь остаться забытым. Боюсь, что все мои усилия, все, что я создал, все то, что меня делало мной, просто растворится в пустоте. Я хочу, чтобы моя жизнь оставила след, хоть самый небольшой, чтобы кто-то помнил меня, чтобы кому-то было жаль, что меня нет. Но самый большой страх - это страх не увидеть то, что ждет меня впереди. Я хочу испытать все, что готовила для меня жизнь, хочу почувствовать себя по-настоящему живым. Я хочу прожить свою жизнь до конца, вкусив все ее краски, не оставив ничего непрожитым. Я знаю, что смерть неизбежна. Но я не готов к ней. Я не готов прощаться с жизнью. Я хочу бороться за каждый день, за каждую минуту, за каждую секунду. Я хочу прожить свою жизнь ярко, полноценно, оставив по себе яркий след. И я буду бороться, пока есть силы и надежды. Буду жить до тех пор, пока мое сердце бьется.