Aʍᴏr ᴄᴀᴇᴄus

солнечное небо изменило свои краски на более темные тона и покрылась звездами, луна светила прямо в небольшое окошко со старыми деревянными рамами и словно наблюдала за группой парней, сидевших на стульях возле большого стола. тучи немного сгустились и стали одним огромным темным облаком со своими планами на сегодняшнюю погоду. всего парней было около семи. каждый пережил и до сих пор переживал личную трагедию, связанную с семьей или же любимыми людьми. взгляд людей выражал одновременно и сильное беспокойство за друг друга, и плавно приходящее спокойствие. они вместе, и сейчас такое должно быть самым главным и важным моментом, который нужно ценить и оберегать. каждый день видеть лица друг друга и знать о том, что их сейчас по прежнему семеро, приносило каждому радость и надежду на выживание в такое непростое и пугающее время человечества, где они пробуют жить. посередине на стуле сидел глава их небольшой общины и местный командир ви, который отвечал за жизнь каждого и переживал будто за семью. справа от главного устроился чимин и немного нервно крутил у себя на пальцах тлеющую сигарету с кнопкой и привкусом вишни. сбоку от чимина сидел намджун, который бережно держал за руку свою давнюю любовь джина, словно тот сейчас сорвется с места. намджун отличался от остальных парней своим взглядом: он всегда холодный, когда нет рядом с ним джина, и редко выражал эмоции. строгие черты лица с узкими глазами, азиатская внешность, любитель строгого стиля одежды с элементами джентльменского поведения — скорее всего именно так, если бы попросили парней, они описали бы давнего напарника и приятеля. намджун редко спускал глаза с джина, когда был рядом, часто следил и старался окутать своего любимого заботой с элементами шутливых подколов, на которые джин всегда реагировал с неподдельным смешком и тычком в бок тонкими и изящными пальцами. джин являлся единственным лучиком света среди непроглядной тьмы этих монстров. мир изменился, но сейчас оставались частички любви и счастливых моментов у людей. нужно радоваться мелочам и намджун старался следовать этому правилу, создавал атмосферу уюта и комфорта, куда бы они не решились сбежать, парень сделает моменты джина счастливыми и людей вокруг тоже своей харизмой. недалеко от парней сидел хосок, который был давно знаком даже чонгуку и находился с ним в одном классе, такой тихий и часто находящийся где-то в облаках. очень часто рисовал всяких девушек и также мифических существ, к примеру, русалок. чонгук часто любовался этими рисунками. один из них даже висел у него на стене. он хотел подойти и заговорить самостоятельно с ним и подружиться, но смог вынудить у него только просьбу нарисовать его в стиле хосока и желательно с образом эльфа. — какой наш дальнейший план действий с этими проблемами? здесь опасно оставаться и продолжать жить, недавно на одном из патрулирований были замечены зомби, и знаете, обратились недавно, возможно неподалеку был лагерь с жителями. — с беспокойством сказал ви и даже несколько многозначительно посмотрел на намджуна и джина. что тогда было у него в голове можно было только предполагать, но возможно он либо радовался за парней, либо завидовал такой искренней и взаимной любви. в этом можно было понять чонгука, такой искренности и у него никогда не было с другими людьми и хотелось бы также сидеть с любимым парнем, как намджун и джин. — ви, на севере есть заброшенные дома и можно сделать чистку пространства и получится неплохое временное убежище. совсем забыл, какой у нас будет курс? — перед парнями показалась небольшая карта с городом родным и также виднелись небольшие крестики и кружочки на некоторых домах. чимин расправил карту и показал на один из домов недалеко от школы парней. перед глазами у чонгука постепенно начало плыть от одного только вида на карту и эти обозначения, значит половину пути они прошли вместе, и он либо свихнулся от большого количества стресса из-за перемены обстановки и подобных обстоятельств, либо здесь действительно было что-то нечисто. ладонь скользнула по горячему лбу, и в глазах немного помутнело, видимо сильный стресс сказывался на нем значительно сильнее, чем могли предположить друзья и сам чонгук. между разговорами о скором переезде на другое место, предположений о количестве и качестве монстров, он услышал до боли родной и чувственный голос, словно рядом с ними был кто-то еще. такой высокий, нежный голос был только у одного человека. — чонгук, малыш.— перед карими глазами возле одного из парней стоял образ женщины, похожий на его мать и словно это она и была, только в значительно другой форме и выглядела гораздо хуже после недавней встречи. по грязной и рваной серой ночнушке стекала алая струйка крови с виска и касалась постепенно даже пола. ноги были словно ватные, и кости торчали из-под позеленевшей и местами грязной, кровавой кожи. такой вид он видел только тогда. на лице застыло незнакомое ему выражение улыбки смесью с ужасающей ухмылкой во все зубы. гнилые зубы с кровавыми следами и искусанные губы до алых кровоподтеков возле говорили о возможном пожирании себя. волосы спутанные и потерявшие прошлый цвет расположились на плечах женщины. на виске виднелось огромное и ужасающее пулевое ранение, которое прошло через всю лобную часть и вышла через ухо матери чонгука, что не могло не пугать. он видел такое впервые. в душе играли странные, смешанные и даже пугающие чувства. — ты тогда позволил убить....ты позволил им меня убить! — до ушей донесся пронзительный крик в перемешку с устрашающим рычанием, мать никогда на него в принципе не кричала, и такое поведение по-настоящему напугало, ввело чонгука в состояние страха за собственную жизнь. тогда было значительно сложно отвлечься на другой объект и переключить внимание на разговор. женщина продолжала повторять одно и то же снова и снова. на глазах появились покраснения и к горлу подступил большой ком, который было проблематично сдерживать. — я виноват и только, прости меня, мама. — из глаз моментально хлынули слезы и душащее чувство становилось только сильнее, и словно она сама тянулась к нему своими руками и пыталась задушить за убийство. — вини себя.— пронзительным и властным голосом с местами даже немного неадекватными нотами тональности, словно и без того чувства вины и слез ей было мало. ладонь женщины легла на тэхена, и та сжала его плечо настолько сильно, что по сути она могла свободно его сломать, только ей что-то мешало. взгляд словно говорил сам за себя: "убей тэхена и, возможно, я смогу простить". по телу пробежала дрожь от ощущения панического ужаса, который словно никуда и не уходил с ее появлением. такой вид и манера голоса с поведением была устрашающим и ужасным, не присущем матери чонгука абсолютно. горло постепенно сжимало и разжимало странное чувство, послышались тихие всхлипы, которые первый заметил естественно чимин и решил проигнорировать их. видимо такое для каждого было не в новинку после убийства семьи и на пухлых красноватых губах появились заметные следы от зубов, видимо и его тоже моментами пугало поведение чонгука. он привык видеть совершенно другого чона: смелого и одинокого, который если и пойдет куда-то, то никогда не предупредит никого и будет в одиночестве шататься между старыми домами города и периодами встречать группы зомби. целым и чистым он редко возвращался домой, а также абсолютно трезвым. алкоголь помогал справиться с нахлынувшими воспоминаниями о родителях и друзьях,ткоторые погибли при таком раскладе зомби апокалипсиса, примерно так и предполагал чимин, пока не узнал всей правды о похождениях чонгука. видимо выпивал он у себя дома и возможно даже подкармливал мать только сырой едой, которую можно было встретить по дороге до дома, например, тех же самых птиц и мелких животных, лишь бы только она оставалась жива и была рядом с чоном. и никто даже не догадывался, что мать сейчас около него и говорит ему такие вещи с желанием убедить убить тэхена.