Русская рулетка на двоих.

      — Не хотите сыграть вдвоём, лейтенант? — предлагает он, после всего того, что здесь устроил.       — Я думал мы на вызов собираемся. — отвечаю я.       — И всё же? Может быть не сегодня, но…       — Ладно, сыграем. Захлопнись уже, и поехали.       А после того клуба и… Господи, эти девочки просто хотели быть вместе…       — Это странно звучит. — комментирует мои мысли Коннор. — Будто бы они живые. Я не рассматривал с такой точки зрения. Они же машины, не так ли?       Я протягиваю ему револьвер.       — Будешь первый. — он осматривает оружие в руках, проверяет наличие пули.       — Лейтенант Андерсон, могу ли я после выстрела получить ответ на свой вопрос? — спрашивает он и крутит барабан.       — Ладно. — соглашаюсь и отпиваю ещё пару глотков пива. Андроид приставляет револьвер к своей голове, взводит курок и спускает. — Ну, задавай свой вопрос.       — На сколько, по вашему мнению, девианты могут быть похожи на людей? — снова крутит барабан и передаёт мне.       — Неотличимы. Только кровь не того цвета… — взвожу, спускаю. Протягиваю обратно, — Тогда ответь мне тоже: почему не выстрелил? Зачем отпустил их?       — Я… — он запинается, — Я понял, что это безполезно. Тот андроид, который убил Карлоса Ортиса, самоуничтожился, несмотря на все мои старания. А они вели себя так же отчаянно. Они вдвоём мне проигрывали, но… Если бы хоть одна из них была бы схвачена или уничтожена, я думаю, мы бы опять ничего не добились. — крутит, взводит, спускает. — Вам кажется, что после смерти вашего сына, ваша жизни бессмысленна?       — Да. — беру револьвер. Взвожу, спускаю. — Как ты можешь быть уверен в том, что ты не девиант?       — Я регулярно себя тестирую. В последнее время риски того, что я стану девиантом, возросли. — снова щелчок. Уже не смотрю на это. — Я бесполезен. — говорит он и отводит взгляд.       — Ты поэтому играешь?       — Возможно.       Взвожу, спускаю.       — А если серьёзно?       Он поднимает на меня глаза. Встаёт на одно колено и берёт оружие в руки.       — Я вас обманул. Я с лёгкостью могу просчитать, сколько должен крутиться барабан. — он пару раз раскручивает его для демонстрации, — Но сейчас… — снова крутанул и захлопнул, — …он выстрелит. — а затем вкладывает револьвер мне в руку, — Если вы хотите, то стреляйте, только прошу помнить: я андроид. Вы должны ненавидеть меня, не себя. Подумайте об этом. Насколько бы ваша жизнь ни была бы бессмысленна, она всё ещё ценнее моей.       Я смотрю на револьвер, потом на его сосредоточенное лицо. Мне страшно верить ему. Если я поверю, если он выстрелит? А если снова обманывает меня?       Направляю ствол в него, а он закрывает глаза. В последнее мгновение смещаю чуть в сторону.       Выстрел.       Не обманул. А вот я его — да.       — Лейтенант? — он в ужасе смотрит на меня. Но, когда понимает, что я жив, немного успокаивается и задаёт свой вопрос, — Почему?       — Потому, что тебе, дурья башка, не объяснили, что такое жизнь. Жизнь — это не набор воспоминаний, что тебе закачивают раз за разом. Жизнь — это куда сложнее: твой выбор, твоя реакция на окружающее, твоё мнение и твоя ответственность. Ты живой, и вот почему: первое, ты помогаешь мне, упуская девианта, второе, ты не стреляешь в трейси, третье, ты считаешь жизнь человека ценнее жизни андроида и, наконец, ты был готов к выстрелу.       Он пытается понять. Сопоставляет всё сказанное мной с реальностью и всё больше расширяет глаза:       — Разве это может быть так?       Я удволетворённо киваю и снова делаю глоток пива. Пусть подумает об этом. Я никуда не тороплюсь.