Его любимый звук

В понедельник вечером после обыска в кабинете профессора Колумбийского Университета, замешанного в работорговле, Наташа вернулась в общежитие. Комната пустует, так как Оливия уехала на неделю к родителям вдали от города. Наташа наслаждалась тем, что наконец осталась одна, приняла горячий душ, надела свою новую любимую футболку и забралась под одеяло, чтобы дочитать книгу. На полпути к концу прочтения, дверной замок провернулся. Быстрым движением рыжая вылезла из-под одеяла с пистолетом в руках, который достала из-под кровати. — Клинт! — она почти прошептала, глядя, как лучник закрывает за собой дверь и поднимает руки. — Таша, — он повторяет её тон. Наташа опустила пистолет, закатив на него глаза. — У тебя что, телефона нет?! — Есть, — он начал ходить по комнате, присматриваясь к деталям. Наташа спрятала оружие обратно под односпальную кровать. — Но ты.. избегаешь моих вопросов. — И поэтому ты припёрся в женское общежитие? Охуеть как умно, Бартон. — Успокойся. Просто пришёл проведать, — он ухмыльнулся, садясь за туалетный столик Оливии и анализируя её косметику в ящиках. — Убедиться, что никто не забрал твой телефон, чтобы притворяться тобой или типа того. — Ну, очевидно, я в порядке, — она жестом указала на себя и глубоко вдохнула, откинувшись на кровать. — Как прошла поездка в Хэмптон? — Замечательно. Покатался на гидроцикле, — он махнул рукой, возвращая своё внимание к шпионке. — А как твои выходные? — Сходила на вечеринку, — Наташа пожала плечами. — Ничего особенного. — Ничего особенного, — Клинт подражал ей, подводка для глаз задерживалась между его пальцами, пока он играл с ней. — Ты мне врёшь, Романофф. Уклоняешься в сообщениях. Он, блять, слишком хорошо её знает. Наташа резко выдохнула и стала ковырять ногти, пока Клинт внимательно наблюдал за ней. — Ладно. Может, всё же стоит тебе рассказать, я не уверена, что убедила Мэтта не сообщать. — Адвокатика? О чём сообщать? Наташа сделала глубокий вдох. — Может, я напилась. В хлам. Отрывалась, как настоящая студентка, всё такое. Клинт изогнул бровь, подводка в его руках всё ещё проступала сквозь пальцы. — Таша. — Мэтт оставался рядом, чтобы убедиться, что я не пострадаю. И какой-то.. парень пытался.. — она прочистила горло, и внезапно её ладони сильно вспотели. Наташа вытерла их о бёдра. — Он.. — Кто? — тон Клинта стал холодным, что случается крайне редко. — Клинт, это не.. — Наташа. — Сын Генри Миллера. Из студсовета. — Мэтт хотел, чтобы ты сообщила об этом? — он отпустил подводку, его глаза внимательно следили за рыжей. — Да. Справедливость, вера в систему, все дела, — она слегка покачала головой. — Но всё в порядке, я убедил его, что не хочу. Думаю, моё прикрытие в сохранности. Клинт кивнул, встал и ещё раз прошёлся по комнате. — Ты в порядке? Наташа смотрела на него в ответ, и от тусклого света её зелёные глаза темнели, от чего эмоции было трудно прочесть. — Да. — Таша. — Я в порядке. Мэтт.. был рядом. Он.. вмешался. Забрал меня к себе, — она покачала головой. — Позаботился обо мне. Клинт наконец остановился на месте, положив обе руки на талию. Он проверил, нет ли признаков, говорящих об обратном, но не нашёл. — Как только миссия кончится, я.. — Надерёшь ему зад, — Наташа ухмыльнулась. — Если полегчает, Мэтт уже надрал. — Да? — Слепой чувак умеет боксировать. Такого мы точно не ожидали, — она хихикнула, с нежностью держась за концы своей большой футболки. После оформления документов и составления планов на следующие задания они заказали пиццу и ели её на полу. Клинт приподнял бровь. — Во что ты, блин, одета? — Что? В ней удобно. — Это.. мужская футболка, — он проглотил последний кусок пиццы с ухмылкой на лице. Наташа наблюдала за ним, сузив глаза. — Отстань, Бартон. — Так ты согласилась пойти на свидание? — Клинт ухмыльнулся. — Вообще, да, — она пожала плечами, собирая остатки беспорядка на полу. — Правда? — его брови взлетели вверх. — Так держать, адвокатик! После того как он продолжил издеваться над ней, Наташа замолчала, погрузившись в свои мысли. — Я всё испортила? Клинт посмотрел на её серьёзное лицо. — Это просто свидание, Таша. Ты ведь не свадьбу устраиваешь. Она покачала головой и снова повернулась к нему лицом со слабой улыбкой. — Верно. — Просто не влюбляйся в него, и всё будет хорошо, — Клинт встал, вытирая руки о свои чёрные штаны. — Влюбляться в него. Ты что, подросток? — Он хорошо к тебе относится? Правильно обращается? Наташа пожала плечами, все еще сидя на полу. — Да? — Тогда вперёд, засунь язык ему в глотку. Ты заслужила, — он подмигнул, надевая куртку. — Ты отвратителен, — она тоже встала, наблюдая, как он собирает мусор и открывает дверь. — И даёшь ужасные советы. В последний раз, когда я тебя послушала, то чуть не сорвала прикрытие. — Ну, худшее, что может случиться, - это очень плохой секс, — лучник пожал плечами, выходя из комнаты. — Так что, думаю, всё в порядке. Дверь закрылась, и Наташа с усмешкой посмотрела вслед. Отнеся остатки еды в ближайшую мусорку, Клинт быстро позвонил Филу Коулсону. Он узнал адрес Чеда Миллера из базы данных ЩИТа и направился в его квартиру. Клинт подумал, что стоит нанести визит. __________________________________________________________________________ В пятницу Наташа прогуляла занятия и с наступлением ночи отправилась на заброшенный склад на краю Манхэттена. Работа должна быть быстрой. Войти и выйти. Достать информацию, может, нанести кому-то пару увечий по пути и убраться. Но сильные руки преградили ей путь в офис и впечатали в стену. Она сильно ударилась спиной и, вероятно, заработала хорошее сотрясение мозга или перелом рёбер. Если так пойдёт и дальше, она опоздает на встречу с Мэттом. Он сказал, что будет в спортзале, и чтобы она позвонила, когда будет готова. Но этот особенно назойливый головорез разрушал её планы добраться до квартиры Мэтта. Быстрым движением она поменяла положение ног, повалив мужчину на пол, и ботинками прижала шею. Три сильных удара, и он потерял сознание. Наташа взяла всё необходимое и вернулась к себе. Адреналин всё ещё бурлил в её жилах, она сняла чёрный костюм и облачилась в чёрные леггинсы и майку, сверху накинув просторную джинсовую куртку. Прежде чем отправиться на выход, она приспустила куртку, чтобы проверить спину: на лопатках образовался небольшой синяк от того, что её швырнули в стену. Его будет трудно скрыть. Никаких вырезов на спине по крайней мере месяц. Накинув куртку и надев ботинки, она направилась в спортзал Фогуэлла. По дороге она не стала звонить Мэтту. __________________________________________________________________________ В ушах снова зазвучали удары. Он выпустил все силы, каждый удар сильнее другого, несколько ударов по боксёрской груше в хаотичной и жестокой хореографии. Большую часть недели Мэтт надеялся на такие моменты, когда остаётся наедине с грушей. Он и звук цепей, запах пота и пыльной крови, звук собственной крови, пульсирующей в венах. Это заставляет забыть обо всём остальном: о громких звуках и плохих снах, о криках о помощи, которые он слышит по ночам, чувствуя себя неспособным что-то сделать. А ещё его мучает чувство вины, что он бьёт грушу, чтобы почувствовать себя лучше. Единственный известный ему способ избавиться от боли и растерянности. А ведь отец всегда говорил обратное. — Используй мозги вместо кулаков, Мэтти. Не становись таким же, как твой старик, — говорил он, когда маленький Мэтт зашивал ему бровь после поединка. И большую часть времени Мэтт пытался действовать именно так. Полагаться на правосудие. Доверять системе, даже когда она снова и снова подводила его. Но иногда просто не мог. Как с Чедом и той тупой вечеринкой. — Выпусти дьявола, — кричали люди во всю мощь своих лёгких, когда Джек "Вояка" Мёрдок выходил на ринг. Мэтт отчётливо помнит, и скандирование повторяется каждый раз, когда он чувствует, что теряет контроль над собой. Как на той вечеринке. Ему повезло, что никто не видел происходящего. И Чед, наверное, постесняется рассказать, что ему надрал задницу слепой. Но Натали помнит. Что, если она узнает? О том, что он умеет. О его супер-чувствах. Подумает, что он ненормальный? Мэтт не может допустить, чтобы такое повторилось. — Расскажешь кому-то о своём прошлом или о том, на что способен, и тебе конец, пацан. Стик научил его скрываться. Уклоняться. Прикрываться. Его удары стали неаккуратными, мышцы не слушались, когда он замедлял движения. Между последними ударами он услышал шаги. Лёгкие. Сапоги стучат по бетону тротуара возле Фогуэлла. Мэтт покачал головой, склонив её набок, чтобы лучше слышать. Руки на двери снаружи, небольшой поворот замка. Лаванда, осенняя листва и порох. Мэтт улыбнулся про себя. Он прекратил быстрые рывки. Снова начал бить, но уже более дружелюбно, по одному кулаку за раз, медленно. Как ударял бы обычный слепой. Он услышал, как разошлись её губы, когда она улыбнулась при виде его вспотевшей спины. — Значит, ты всё-таки не врал, — её мягкий голос донёсся до его ушей. Мэтт прекратил наносить удары, повернулся и улыбнулся ей. — Я не вру, Натали. Моё католическое начало слишком сильно. Наташа осматривала старый спортзал: несколько тренажёров вокруг большого боксёрского ринга в центре помещения, одна боксёрская груша висит перед Мэттом. В зале темно (потому что Мэтт явно не нуждается в освещении), а в окна заглядывают жёлтые огоньки с улицы. Рыжая подошла к нему с самодовольной улыбкой на лице. В серой майке и весь в поту он выглядел просто великолепно. — Ты сказала, что позвонишь, — он ухмылялся, держа боксёрскую грушу обеими руками, пытаясь заставить её перестать раскачиваться. — Мне нужно приготовить ужин, помнишь? Наташа хмыкнула в ответ, стянула с себя джинсовую куртку и положила её на скамейку рядом с сумкой Мэтта. — Я всё испортила? — Который час? Наташа посмотрела на настенные часы, снимая сапоги. — 6:48. — Тогда всё нормально, — от звука молнии на её сапогах у него внезапно пересохло в горле. — Что ты делаешь? — Подумала, что могу немного поупражняться, — она подошла ближе, и её духи ударили его так, будто его сбила машина. Она указала жестом на боксёрскую грушу. — Не подержишь? Мэтт захихикал, не отпуская боксёрскую грушу. Она нанесла несколько ударов, соблюдая собственный ритм, не слишком резкий и не слишком мягкий. Задыхаясь, она замедлила движения и повернулась так, чтобы ударить ногой. Мэтт одобрительно присвистнул. — И ты тоже не соврала. Наташа улыбнулась и взяла грушу в руки, коснувшись её кончиками пальцев. Мэтт отпустил её и переместился, чтобы снова нанести несколько ударов. — Когда ты начал боксировать? — она спросила, изогнув бровь. — У меня был.. кое-кто. Кто научил меня, — между ударами Мэтт пожал плечами. — Помогает проветрить голову. Она кивнула, следя за его робкими движениями. Она знает, что он притворяется. — У меня тоже кое-то был. Её сердце билось сильно, но последовательно. Будто она делится секретом. — Всегда было интересно, как у тебя получается. Боксировать. — Я.. — начал он, заставляя себя пропустить пару ударов. — Я не дерусь. Просто.. это помогает. Мой отец.. был боксёром. — Был? — Он умер. Мэтт остановился. Напряжение между ними нарастало по мере того, как они испускали дрожащие вдохи от упражнений. Наташа возобновила отбивание ударов, пока он держал для неё грушу. — Сочувствую. — Ничего. Наташа вспомнила его досье: никаких сведений о местонахождении матери. Она не стала ковыряться в этой ране, поэтому вернулась к боксу. — А у тебя что? — его руки крепко держались за кожаный материал, а карие глаза почти следили за движениями её рук. Наташа вздохнула, застигнутая врасплох неожиданной темой. Она скрыла удивление, ударив коленом по мишени. — Никогда не видела родителей, — произнесла она так, словно снимала пластырь. Между резкими вдохами и выдохами её сердце не сбивалось, и Мэтт это слышал. Он захихикал, когда она прекратила бить грушу. — Значит, у нас обоих было дерьмовое детство? Она улыбнулась ему в ответ, и атмосфера в комнате стала чуть менее тяжёлой. — Вау. — Разве это плохо, найти что-то общее? — он продолжал дразнить, переместив вес на боксёрскую грушу. — Наверное, это называется "делиться жизненным опытом". — Боже, наконец-то, — он облокотился на висящий предмет и поднял голову в облегчённом жесте. Наташа рассмеялась, и впервые за долгое время всё её тело содрогнулось в смехе. Трудно припомнить, чтобы она была такой искренней за последние два года, с тех пор как покинула Красную Комнату. Между ними воцарилось молчание, и Мэтту стало слышно, как быстро колотится её сердце в груди. Она шагнула ближе, и боксёрская груша стала единственной преградой между ними. — Но ты представляешь из себя гораздо большее, Мэтт Мёрдок, — она вскинула бровь, и её горячее дыхание коснулось его щеки. — Нет. Я довольно обычный. Она улыбнулась. — Я видела.. то тут, то там, — Наташа отступила назад, обходя его по кругу. — Когда ты думал, что никто не обращает внимания. Теперь Мэтт приподнял бровь, и на его лице появилась слабая улыбка. — Я не.. не понимаю, о чём ты. — О, ещё как понимаешь, — она присела на край боксёрского ринга в другом конце комнаты. — Ты гораздо больше, чем позволяешь видеть посторонним. Он тяжело сглотнул, его руки медленно опустились. — Неправда. В последние пять минут я рассказал тебе больше, чем кому-либо. Её ухмылка совпала с его. Между ними снова воцарилось молчание. Теперь сердце Мэтта одержало победу над её сердцем. Она знает? Наташа встала и направилась к центру боксёрского ринга. — Подойди, покажу тебе парочку приёмов. Мэтт нахмурился, но медленно подошёл, ступив на ринг и протиснувшись сквозь натянутые канаты, образующие границу зоны соревнований. — Не думаю, что это хорошая.. Не успел он полностью выпрямиться и правильно встать на мат, как почувствовал, что правая нога рыжеволосой стремительно движется прямо ему в лицо. Быстро среагировав, он упал на колени, позволив её удару разминуться с ним на сантиметр. Она дёрнулась, чтобы выбросить вторую ногу к его рёбрам, но Мэтт успел подхватить её, отчего она потеряла равновесие и упала на него с распростёртыми объятиями. Он почувствовал самодовольную улыбку на её лице, почти дрожащий вздох. Словно победный звук. Конечно, Наташа наносила не самые лучшие и сильные удары, но всё равно было очень впечатляюще то, как он увернулся. Она хотела ещё раз проверить его рефлексы. Прежде чем Мэтт успел объясниться, она ударила его ногой по колену, чтобы отвлечь внимание, а когда он схватил её за лодыжку, чтобы избежать удара, её вторая нога ударила его по плечу, повалив на спину рядом с ней. Мэтт рассмеялся, покачав головой в знак поражения. Когда она попыталась сесть на него, он предугадал её движения и прижал её запястья, переместившись так, чтобы оказаться над ней. Он поднял её сцепленные запястья над головой. Он заметил, что её сердцебиение участилось, грудь поднималась и опускалась, когда она задыхалась под ним, а на её губах всё ещё играла самодовольная улыбка. — Впечатляет! — Наташа сказала, едва не столкнувшись носами. — Кто бы говорил, — он захихикал, пока их дыхание смешивалось. Мэтт вдруг заметил, что его сердцебиение стало нестабильным, в ушах стоял гулкий стук, будто он бьёт боксёрскую грушу. — Ну.. — он почувствовал её тяжёлый взгляд на своих губах, а её собственные разошлись, когда она задыхалась. — Не я здесь слепая. — Зрение переоценено, — он пожал плечами и отпустил её запястья, слегка проведя пальцами по её рукам. — Мне тоже начинает так казаться, — она ухмыльнулась. Наташа подняла голову в его сторону и потянулась к его губам, когда он сделал то же самое, их губы встретились, когда Мэтт перенёс свой вес на локти по обе стороны от её головы. Он опустил одну руку ей на шею и провёл большим пальцем по точке пульса, пока она мурлыкала ему в рот. Её шея пахнет свежим мылом и лавандой, а кожа солёная от пота. Она раздвинула ноги, чтобы он пролез между ними, и их губы жадно впились друг в друга, а Наташа вцепилась в ворот его майки так, будто от этого зависит её жизнь. Мэтт провёл поцелуями по её шее, влажно посасывая линию челюсти, и она тихонько застонала в ответ. У Мэтта появился новый любимый звук. В поисках новых ощущений он поцеловал её в ключицу и, заведя руку ей за спину, крепко обхватил рёбра. Наташа выгнулась от прикосновения, одной рукой вцепившись в его майку, а другой сжав в кулак его каштановые волосы. Мэтт чувствовал, как она проводит ногтями по его животу, а их стоны становятся всё громче и чаще. Одним движением он стянул майку через голову, и рыжая потянула его вниз, чтобы возобновить поцелуи, как только он закончит с отбрасыванием ткани бог знает куда. Они честно боролись за то, чтобы взять друг от друга как можно больше, губы жадные до поцелуев, дыхание перехватывает, пока Наташа стягивает футболку вместе со спортивным лифом. Она хмыкнула, когда Мэтт опустился поцелуями к ключицам и груди, крепко сжав одну грудь и нежно погладив сосок другой. Рыжая выгнула спину в хриплом стоне, когда он поцелуями провёл по её животу и стянул леггинсы, покрывая поцелуями каждый участок её тела. Влажные поцелуи на рёбрах, бёдрах, дрожащих коленях, икрах. Он нежно провел рукой по её нежной коже. У неё большой шрам на левом бедре, и Мэтт сменил прикосновение большого пальца своими губами. Ещё два - прямо над левым коленом, и их он тоже не забыл поцеловать. Голова кружилась от её стонов и близкого запаха возбуждения, наполнявшего комнату, и Мэтт осторожно стянул с неё трусики, пока она руками по волосам направляла его туда, куда нужно. Наташа не помнит, когда в последний раз ей так сильно хотелось чего-то подобного. Мэтт дразнил её, проводя влажными поцелуями по внутренней стороне бёдер, и Наташа жалобно замирала, пока он это делал. — Мэтт.. — умоляла она. Наташа издала громкий стон, когда почувствовала его горячий язык в своём чувствительном центре. Мэтт лизал её клитор мягкими движениями, вызывая дрожь по позвоночнику, а она вцепилась в его волосы и царапала плечо, оставляя белые следы на коже. Он легко просунул один палец в её киску, она настолько влажная, что он без колебаний добавил второй. Поглаживая пальцами её внутренние стенки, он снова принялся посасывать клитор, её стоны и хныканье стали более задыхающимися. Она пробормотала что-то, что, как ему кажется, на русском языке, но, наверное, что-то хорошее, потому что её стенки начали сжиматься вокруг его пальцев, а всё тело стало тёплым, сердцебиение в груди стало беспорядочным. Он всегда думал, можно ли считать это жульничеством, раз он способен определить, когда женщина близка к оргазму. Может, так и есть. Мэтт грубо вылизывал её складочки, погружаясь в её удивительный вкус, когда её ноги начали содрогаться в мелких спазмах. — Чёрт. Она кончила с хриплым стоном, стараясь не сжать ноги, чтобы не врезаться в голову Мэтта. Пальцы её ног онемели, и она могла поклясться, что видит звёзды, когда наступает кульминация. Наташа покачала головой с улыбкой на губах. — Ты там в порядке? — Мэтт прошёлся поцелуями по её телу, потратив немало времени на нежные поцелуи в шею, пока Наташа ждала, когда её тело придёт в себя. — Мне очень хорошо, — она снова взяла его за волосы и крепко поцеловала, чувствуя свой вкус на его губах. Мэтт улыбнулся в поцелуе, одной рукой обнимая её шею, а другой ощупывая её идеальную грудь. Он вернулся к её шее, голос низкий, почти как шёпот. — Чего ты хочешь? Наташа застонала под его горячим дыханием, близко прикоснувшимся к мочке её уха. — Тебя во мне. Это необходимость. — Я тоже хочу. — Презерватив. В моей сумке. В переднем кармане, — она задыхалась, пока он продолжал водить губами по её чувствительной коже. — Понял. Он невероятно быстро двинулся к её сумке, его штаны низко опустились, и Наташа наблюдала за его идеальной задницей. Через пять секунд он снова оказался на ней. Он подтолкнул её вперед, положив её руки себе на грудь, и развернул так, что она оказалась сверху, выпуклость в его штанах практически болела из-за сильного возбуждения. Она помогла ему снять спортивные штаны и боксеры, нежно поглаживая его член, чтобы натянуть резинку. Мэтт застонал под её тёплыми прикосновениями. Наташа скользила по его длине, её рот открылся в беззвучном "о", когда она начала обволакивать его. Мэтт крепко держался за её бедра, откинув голову назад, когда его пальцы почти впились в её кожу. Он начал думать о самых несексуальных вещах, которые только можно представить, но то, как идеально её стенки распускались вокруг него, и жар, исходивший от её тела, сильно мешали. — Блять.. — он чуть не задохнулся, когда она начала покачивать бёдрами, сначала медленно, пока впивалась ногтями в его пресс, оставляя белые следы. — Нат, — он застонал. Прозвище было оценено по достоинству. Наташа улыбнулась, заметив это. Ей показалось, что всё по-настоящему. Что она не Натали. А Нат. Наташа. Это завело её ещё больше, и она покачивала бёдрами, его член попадал точно в нужное место, а Мэтт касался всего её тела. Его руки обхватывали её грудь, талию, спускались ниже, чтобы коснуться бёдер, а затем обхватили лодыжки. Её кожа была мягкой, что почти поджигало его. Чувствуя, как она начинает сжиматься вокруг его члена, Мэтт понял, что долго не продержится. Он переместил руку, чтобы слегка погладить её клитор. — Мэтт.. — она застонала и откинула голову назад - его пальцы творили чудеса. Одной рукой он обхватил её шею, а кончиками пальцев провёл прямо под челюстью. — Не-не останавливайся.. Всё ещё не оправившись от последней кульминации, Наташа почувствовала, как онемели кончики пальцев на ногах, а всё вокруг снова стало расплываться. Её ритм стал неустойчивым, когда она снова кончила, её стенки крепко сжали член Мэтта. Этого оказалось достаточно, чтобы он сам кончил с громким стоном, её тело ощущается так потрясающе. Их сердца бились как одно целое, быстро и неустойчиво, дыхание сбилось. Наташа рухнула на него сверху, и Мэтт прижал её к себе, зарывшись носом в её волосы. Когда к нему вернулись чувства, он почувствовал, как Наташа скатилась с него, и со слабой улыбкой на губах уставился в пыльный потолок Фогуэлла. Заметив, что его штаны и боксеры всё ещё на его лодыжках, Мэтт с усмешкой натянул их. — Извини. На них времени не осталось, — она улыбнулась, повернув голову в его сторону. Всё ещё лежа на спине, он дотянулся до её чёрных трусиков и протянул ей. — Спасибо. — Нет, тебе спасибо, — Мэтт ухмыльнулся и притянул её к себе. Наташа положила голову ему на грудь, слегка касаясь губами его шеи. Некоторое время они лежали так, просто наслаждаясь молчанием друг друга, пока Мэтт успокаивал её, поглаживая руки и спину. И она ждала. Ждала, пока он будет готов. Наташа наблюдала за его лицом, пока он, казалось, с трудом подбирал слова. — Всё началось сразу после аварии, — начал Мэтт низким голосом. — Когда я очнулся в больнице. Наташа убрала прядь его волос с глаз, нежно провела рукой по его щеке. И больше ничего не спрашивала. — Всё было очень громким. Я слышал каждый звук за несколько кварталов, — он покачал головой, одной рукой поглаживая её спину. — Сирены, голоса, лай собак, звук моторов.. херня, попавшая мне в глаза, наверное.. Мэтт остановился, подняв голову к потолку. — Ты думаешь, я сумасшедший, да? Наташа хихикнула, положив руку ему на грудь. — Да. Но не из-за этого. Мэтт рассмеялся, его тело сотрясалось, будто он сбрасывал с себя тонны веса. — Справедливо. — Что, на что это похоже? — она наблюдала за его чертами, за его расфокусированными глазами в тусклом свете. — Это не похоже на шестое чувство - или пятое, — ответил он, услышав, как рыжая хихикает над его шеей. — Я не вижу, как все, но чувствую гораздо больше. Небольшие изменения в плотности воздуха, равновесие, вибрации, колебания температуры, запахи.. Наташа уставилась на него. — Значит, ты как супергерой. Мэтт рассмеялся, покачав головой. — Нет. Я не использую это ни для чего, кроме как для прослушивания лекций на большом расстоянии или чтобы узнать, дома ли Фогги. — Ну, иногда у тебя не получается, — она поддразнила, нежно целуя его в шею. — Из-за тебя мне очень трудно сосредоточиться на окружающей обстановке. — Справедливо, — она хихикнула, прижав его лицо к себе. Мэтт улыбнулся в ответ, показав свои удивительные ямочки. — Я всё еще могу приготовить ужин, — он поцеловал кончик её носа. — Да. Звучит потрясающе. __________________________________________________________________________ После ужина Наташа примостилась на диване Мэтта, пока он принимал душ. Она рассматривала книги на полке, белую пустую стену рядом с ней. Он поделился чем-то глубоко сокровенным. Тем, о чём никогда никому не рассказывал. Но рассказал ей. Почему-то посчитал, что она того стоит. И оказался неправ. Ей нельзя доверять. Он никогда не должен был ей доверять. Она никогда не сможет открыться ему. И в конце концов он заметит. Заметит, что не знает её по-настоящему. Она не Натали. Не студентка. Она не одевается регулярно в мини-юбки и не занимается тайским боксом раз в неделю. Не стажируется в агентстве по международным связям. А Мэтт - хороший человек. Лучше, чем она когда-либо будет. Она не Натали. А Наташа. Наталия. Шпионка. Агент. Чёрная Вдова. То, что она творила. Он никогда не должен узнать.