Око Брахмы

      Она не спала, когда за открытым окном медленно пробуждались редкие звуки проезжающих машин. Просто лежала с закрытыми глазами. Под веками витали обрывки минувшей ночи. В груди, там, где копилась жизнь, было волнительно тепло. Эта жизнь хотела кричать. Так, чтобы её услышали. И кричать она хотела только одно имя.       Амала не знала, сколько времени бодрствовала. Но что-то подсказывало, что уже не первый час. Сон отошел, когда теплая рука очутилась на её талии. Легко обвила изящный изгиб, умащивая ладонь на животе. С непривычки, всё внутри ухнуло куда-то вниз, вытягивая наверх знакомое чувство тревоги. А потом оно пропало. И на смену ему пришло что-то новое. Она лежала на боку и не хотела разворачиваться. Не хотела, потому что знала, что ей придется его разбудить. Точно захочется прикоснуться к смуглой коже на красивом и, наверняка сейчас, безмятежном лице. Провести пальцем вдоль острых скул наверх, очертить контур закрытых глаз и спугнуть сонную дрожь с густых ресниц. А когда два светло-зеленых огонька наконец покажутся, прошептать что-то глупое. Вызвать заспанную, но не лишенную своего шарма улыбку и погрязнуть в ней по уши.       Поэтому Амала закрыла глаза и слушала себя. Спустя какое-то время - минуту или час, она так и не поняла, пришлось потрудиться и притвориться усерднее. Тяжелая рука соскользнула с её тела, а размеренное дыхание затихло. А потом, на нежное плечико опустился осторожный поцелуй. Он щекотнул её кожу на долю секунды, а потом испарился, словно его просто сдули. Она слушала, как он поднялся с кровати, еле слышно побродил по комнате, а потом включилась вода. В спальню пробивались первые лучи солнца. До подъема еще часа два. Но как же ей не хотелось вставать. Амала знала, если она встанет, то придется думать, придется целовать и придется защищаться, стоит только увидеть друзей. И она еще не поняла, хочет она этого или по-прежнему боится. Но одно она понимала точно – ей было бессовестно хорошо. Впервые за долгое время.       Вместе с тихим щелчком дверей в комнату на неё надавила дремота, но и она надолго не задержалась. Никогда еще просыпаться до будильника не было так легко. Амала перевернулась на спину, открывая глаза.       Сдвинутые к углам ставней кисейные ткани балдахина лениво шуршали от легкого сквозняка. Просторная спальня утопала в утре. Лучи солнца кто-то украл, заменив настроение природы на расходившийся дождь.       Она потянулась, открывая свою наготу и тут же подтянула гладкую простынь к носу. Вдохнула полной грудью, блаженно прикрывая глаза. Сейчас было самое время растянуть губы в дурацкой улыбке. От постельного белья пахло хозяйским парфюмом, очень удачно сплетенным с запахом самой девушки. И этот тандем был вкуснее любого кофе с утра.       Интересно, куда он ушел в такую рань?       Постель она всё еще делила с одиночеством. Дубей так и не вернулся.       Босые ступни коснулись прохладного пола. Глаза заметались в поисках своей одежды и с удивлением обнаружили её, сложенную в аккуратную стопку, на миниатюрном пуфике.       Она сгребла вещи в охапку, направляясь в сторону ванной, прикрытой раздвижными дверьми из матового стекла.       Отражение в зеркале прибавило ужаса. Амала смотрела на себя – устрашающе растрепанную. На бедрах и груди проглядывали маленькие следы слабо фиолетовых синяков. Отметины, которыми Амрит не побрезговал её украсить в своих, видимо, любимых местах. Вряд ли она была против.       Её внимание привлек кожаный футляр, лежащий на широкой тумбе из мрамора. Предварительно вытащенная из него пилочка для ногтей вызвала у девушки короткий приступ смеха.       Теплый душ окончательно привел её рассудок в порядок, смывая прошедшую ночь.       Одевшись, она воровато огляделась по сторонам в поисках еще чего-то, что помогло бы ей стать полноценным членом общества – хотя бы расчески.       Насколько нагло будет порыться в ящиках, учитывая то, что это его личная ванная?       Коридоры встретили её лёгким запахом благовоний. В доме было так тихо, что сама перспектива позвать Дубея пугала. Настолько эта тишина была интимна и привычна здесь. Сбегать, не попрощавшись не хотелось. Она не поведет себя как маленькая девочка. По крайней мере – не сегодня. А еще ей вплоть до капризов хотелось понежничать, а потом – будет, что будет.       Амала нашла его, точнее его голос, когда проходила мимо кухни.       - Прекрати, Лалит.       Лалит?       Девушка нахмурилась, понимая, сколько сейчас времени и сопоставляя это с тем, что для визитов было слишком рано. Если это, конечно, не исключительный форс-мажор.       - Это уже заходит слишком далеко. Мне… Мне не по себе, Амрит.       - Тебе нечего бояться, и ты прекрасно это знаешь.       - Я боюсь не за себя, - в манерной и тонкой интонации проскользнул упрёк. – Меня тревожит твое положение. Если…       Амала навострила уши, замирая возле арочного проема. Безусловно, подслушивать было неправильно.       И очень неприлично.       Но…       О чём они, черт возьми?       - Если я решу этот вопрос раньше, чем это просочится, то мы никак не пострадаем, - закончил за неё Дубей.       - Но здесь нечего решать. Всё уже решено. Так ведь?       - Лалит.       - И не пострадаем? Да мы, чёрт возьми, имеем к этому непосредственное отношение, раз на то пошло!       Лалит была чем-то явно встревожена. И очень сильно.       Между бровей Амалы пролегла складка недоумения. Она нахмурилась и даже перестала дышать на какое-то время. Удивительно, как быстро может улететь прочь красота момента, которая так подслащала день наперед.       - Мы? - едкий смешок.       - Да. Мы. Хоть и косвенно. Ты именно поэтому не можешь успокоиться, да? Думаешь я не вижу? Уже всё сделано. Его убрали. Нет смысла…       - Хватит, Лалит.       Голос Амрита, такой холодный и угрожающе-спокойный, прозвучал резко. Амала невольно отпрянула подальше, как будто эхо оттолкнуло её на миллиметр своей силой. Она еще не слышала его таким. Строгим и бескомпромиссным.       Неприятное чувство кольнуло её под ребрами. Интуиция, разбуженная дурным предчувствием, заставила напрячься и заплести цепочку из неприятных домыслов. Девушка поняла, почему не хотела раскрывать глаза.        Семь утра.       Что могло случиться, чтобы в такую рань выяснять отношения, да еще и с таким подтекстом? Память выплюнула на поверхность вчерашние события. Вызов Стюарта Коплэнда – сотрудника охранного агентства, отвечающего за безопасность дома Дубея, на допрос. Наверняка Грант вместе с группой устроили переполох, заявившись под конец рабочего дня с желанием опросить всех присутствующих. Киллиан, со своими доводами о причастности Амрита к убийству, победно улыбался ей прямо в лицо. И теперь, как по щелчку пальцев, его кузина приезжает к нему с утра пораньше, и они конспиративно шипят друг на друга отвратительно подозрительными репликами.       Беспокойное сердце застучало в висках, а места, где оставались синяки после бурной ночи противно заныли.       Нет. Это просто совпадение.       Как мантру повторяла себе Амала, стараясь не горячиться раньше времени.       - Забудь уже об этом, Амрит. Прошу тебя.       - Вечно они о чём-то секретничают, как только встретятся.       Басу сдержала себя, чтобы не подскочить на месте от испуга. Поймана с поличным. Она медленно повернулась в сторону голоса, раздавшегося из-за её спины. Это точно был не Шехар. Разговоры в столовой стремительно стихли.       Перед ней стоял высокий мужчина. Он выглядел так, будто уже успел заключить несколько успешных сделок и сходить на сеанс массажа. Темно синий костюм и такого же цвета рубашка идеально сидели на нём второй кожей. Длинные волосы были аккуратно собраны в пучок на затылке, а идеально вычерченная щетина добавляла его виду холеной стати. Общее впечатление надменности разбивалось о теплый, слегка насмешливый взгляд серых глаз. Амала видела в нём взрослую копию Амрита лет так через пятнадцать. Только эта копия смотрела на неё созидательно и игриво, как на нашкодившего ребенка. Ей стало не по себе.       О боже, это что, его отец?       - Вимал Дубей.       Он протянул к ней руку ладонью вверх, приветственно улыбаясь.       - Так что ты там говорил?       Очень кинематографично, в этот момент из-за угла появился юноша, стряхивая со смуглых кистей рук капли воды. Он вышел прямо из той ванны, где Амале «посчастливилось» смывать с себя остатки грязи из лужи. Зеленые глаза, вьющиеся темные волосы с выбившейся прядкой, ниспадающей на лицо. Он был таким же высоким, возможно, даже чуть выше Амрита.       Амала стояла в легком оцепенении, прогоняя от себя предположения, что это был просто дурацкий сон. Сон, в котором она буквально стояла в окружении клонов Амрита Дубея, транслирующих его в разные периоды своей увлекательной жизни.       - Доброе утро?.. – юноша вопросительно воззрился на Амалу, изумленно игнорирующую протянутую к ней руку человека, назвавшегося Вималом Дубеем.       - Что у вас здесь за переполох?       Титанические. Колоссальные. Нестерпимые. Это были самые подходящие прилагательные для усилий, которые принимала Басу, лишь бы пораженно не засмеяться и сказать, что она оценила этот цирк. Амрит просто решил поразвлечься и устроить для неё новый перфоманс. И всё.       Явившийся наконец Дубей, облаченный в ту же одежду, в которой он предстал перед ней во время их первой встречи, с сомнением оглядел обстановку. Из-за его плеча выглядывала пара огромных серо-голубых глаз с лисьим прищуром. Это была уже знакомая девушке Лалит, и ей до жути было интересно, что же вызвало столько вопросов у всех собравшихся.       Мужчина, однозначно являвшийся самым возрастным представителем этого парада овец Долли, опустил руку, понимая, что его новая знакомая сейчас слишком растеряна, чтобы как следует с ним поздороваться. Он скосил насмешливый взгляд на Амрита.       - Прости, племянник. Неожиданно наблюдать в твоем доме кого-то, кроме тебя в такой час. Тем более такого очаровательного.       Вимал снисходительно улыбнулся, а Амала чувствовала, как её щеки начинают стремительно алеть под таким пристальным взором четырёх пар выразительных глаз. Тем не менее, дышать стало легче. Это точно был не его отец. Хотя, сути дела это всё равно не меняло. Ситуация продолжала быть странной.       Уж точно не этого Басу хотела этим утром. Она испытывала примерно то же, что чувствует ребенок, которого оставили ни с чем после похода в колоритный магазин игрушек.       - Появляясь где бы то ни было без предупреждения - готовься увидеть самые необычные вещи, дядюшка.       В его голосе проскользнула едва уловимая нотка раздражения. Но от Амалы это не скрылось. Амрит был не в восторге. Даже больше. От него разило недовольством.       Он что, стесняется меня?       - Это – Амала Басу, - съедаемый недоуменными взглядами, он подошел к ней, покровительственно укладывая ладонь на её плечо. – Амала, это Вимал – мой дядя, Риши – мой кузен и Лалит – моя прекрасная кузина. Своим визитом они решили скорректировать мои планы на вкусный и спокойный завтрак.       Теплые пальцы украдкой погладили её кожу в успокаивающем жесте. Они юрко залезли под лямку её топа. Её сердце непрошено пропустило удар.       - Здравствуйте.       Натянуть на лицо вежливую улыбку оказалось очень просто. Она вернулась к ней в лице Риши и Вимала. Лалит же недоверчиво скосила взгляд на кузена. За этой недоверчивостью пряталось удивление. И оно точно было не приятным. Сложно было разгадать, чем была вызвана такая реакция. Даже больше – услышать ответ не очень-то и хотелось. Басу уже посчастливилось узнать, какой претензионный нрав у этой юной особы.       Амале неистово хотелось уйти отсюда побыстрее. Не только потому, что она оказалась в жутко абсурдной ситуации, но и потому, что подслушанный ей разговор требовал хотя бы минуты нахождения в одиночестве. Было еще что-то, что витало в воздухе. Какое-то странное свидетельство того, что она здесь лишняя.       - Это проблема, Амрит? Я бы с удовольствием разделил завтрак с твоей гостьей. Если ты, конечно, позволишь и не приревнуешь её к нашему скромному обществу.       Внезапный комфорт прозвучал в словах Риши. Он, в отличие от Лалит, был заинтригован и не скрывал своего энтузиазма. Вимал наблюдал за ними с, застывшей на губах, сдержанной улыбкой. Точнее, его цепкий взгляд ни на секунду не отклеивался от племянника. От него веяло странной смесью осуждения, насмешки и вежливости.       Видимо, у них с дядей разные вкусы в женщинах. Хоть какое-то различие.       Эти гляделки доставляли дискомфорта больше, чем Амала испытывала на самых отвратительных и жутких местах преступлений. Потому что объектом изучения там была явно не она.       - Ох, к сожалению, я уже опаздываю на работу.       Басу придала своей гримасе весьма виноватый вид. Потеряв интерес, Лалит хмыкнула и плавно скользнула обратно в столовую, чем вызвала у Амрита недовольный прищур.       - Мы вас так сильно смутили, мисс Басу? – Вимал перевел на неё взгляд.       - Что вы, ни капли. Мне в самом деле пора, - Амала уверена, что от последней её фразы у Амрита дернулся глаз.       - В таком случае, не смею вас задерживать. Приношу свои извинения за то, что своим визитом мы испортили вам чудесное утро.       Захотелось посмотреть на Амрита. Выразительно. Поднять бровь и задать вопрос. Ведь даже если бы Вимал и «посмел её задержать», это было бы явно не в его полномочиях. Хозяин тут явно не он.       - Извинения не принимаются, дядюшка.       Вимал встретил реплику племянника со смешком и, кивнув Амале, ушел на кухню.       - Эм… - Риши замялся на месте, не сводя заинтересованного взгляда с девушки. - Прости, нам стоило позвонить. Хотели завезти кое-какие материалы. Точнее, Лалит хотела и потащила нас с собой. Она отобрала «скромное количество» новых деталей интерьера для своей чайной и захотела посоветоваться с тобой перед тем, как ты уедешь в галерею. Ты знаешь её - как взбредёт в голову что-то, так сразу надо делать. Даже отец не смог отделаться.       Было слышно, как Риши иронизирует над творческими аппетитами сестры. Но ирония эта была насыщена нежностью, он говорил о ней так, словно такие ранние визиты были чем-то обыденным. Амала вспомнила Кирана. Примерно так же он реагировал на проявления её тяжелого характера. Поразительно, как в таких, казалось бы, противоположностях она могла разглядеть схожие черты. Семья Амрита представлялась ей немного иначе и, если Лалит её ожиданиям немного, но соответствовала, то его кузен оказался более приближенным к парню, с пометкой «вполне себе приятный».       - Договорим потом, - со вздохом сказал ему Амрит. – И перестань так пялиться.       - Ох, я очень стараюсь, но… - Амала покраснела, когда юноша ей открыто и широко улыбнулся. – Мне очень нравится причина, по которой ты пропустил нашу вчерашнюю тренировку. Всего доброго Амала, надеюсь, что мы с вами видимся не в последний раз.       Он потрепал Амрита за плечо в компанейском жесте и поспешил удалиться. На кухне зашелестели тихие разговоры на бенгали.       - Он выжил из ума, - зашипела кому-то Лалит.       Судорожно выдохнув, Амала стремительно направилась в сторону прихожей, игнорируя звуки размеренных шагов за спиной. В знакомый антураж помещения вклинилась, приваленная к стене, парочка громоздких тубусов. Рядом с ними еще несколько больших картонных пакетов.       А вот и «парочка» материалов.       От сердца немного отлегло. Обуться и выйти – дело нескольких минут. Потом она увязнет в работе, ныряя поглубже в свою привычную рутину.       - Ну, неужели.       Когда они наконец остались одни, подальше от злосчастной кухни, Амрит без промедления притянул девушку к себе. Тяга к нему ревностно выбила ворох противоречий из её головы.       Потеряв равновесие, она тихо охнула, чувствуя его сильную хватку на своем теле. И вот перед глазами ожил надуманный сценарий. Она медленно поднимает руку и проводит прохладным пальчиком по его лицу. В глазах напротив уже родился игривый огонёк. Тот самый, которого она так ждала. Его губы привычно изогнуты в довольной усмешке. Будто они и не кривились минуты назад от раздражения. И тут она поняла. Она точно не была тут лишней.       Превозмогая напряжение после всего, что уже успело приключиться за этот час, Амала позволила себе на секунду расслабиться в его руках. На языке вертелась личная необходимость расспросить Дубея обо всём, что она подслушала, но Басу не поддалась этой дурацкой идее, решив оставить это до лучших времен. А именно – когда он и его руки будут в, минимум, метре от неё. Следовало что-то сказать.       - Интересное знакомство. Вы все так…       - Похожи? – он немного склонил голову, рассматривая её лицо так, словно видел впервые. Как будто что-то в нём усиленно искал.       - Да. Поразительная, кхм, генетика. На какой-то момент мне показалось, что я рехнулась.       - О, я видел, - мужчина тихо рассмеялся, приподнимая её подбородок. –Доброе утро.       - Его тяжело назвать добрым.       - Мне тоже не понравилось, - Дубей усмехнулся краешком губ. - Хотя, теперь уже лучше.       И он поцеловал её. Так тягуче и вкусно, что задрожали коленки. Амала злилась. Злилась на то, что стоило ей только примириться с тем, что она медленно проваливается в этот манящий омут – жизнь снова подкидывает ей повод для сомнений. Злилась на то, что не смогла понежиться в его объятиях дольше и не разбудила его. Злилась на то, что он снова не всего лишь мужчина, с которым у неё роман. Но эти губы с особым рвением съедали всю её злость. Она податливо отвечала ему, прикрывала глаза, когда его язык сплетался с её. Ей стало плевать на его родственников, которые могли появиться в любую секунду. Пусть смотрят на то, как она сходит с ума. И как сводит с ума его. Только сейчас её посетила самонадеянная мысль: это она решает, кого она тут задерживает. И как долго хозяин этого дома не будет уделять свое внимание никому кроме неё.       Пришлось подавить вскрик, когда её лопатки резко прижались к стене. Она льнула к нему, подставлялась под его руки. Они с неподдельным интересом исследовали её тело, опускаясь ниже. Еще немного, и придется оттаскивать её от него за волосы. Именно так должно было начаться это утро. Так томно и хорошо. Не контролируя себя, уже разгоряченная и обезумевшая от этой близости, Амала забралась пальцами под пояс его хлопковых брюк и ниже. Обхватила тонкую кожу. Он был горячим и твердым. В горле забилось собственное сердце. Дубей хрипло простонал через поцелуй, а её словно бросили в самое раскаленное пекло.       Что ты творишь, Амала, чёрт возьми.       Когда Амале стало невыносимо от мысли, что ей не на что усесться, чтобы обвить его торс ногами, она сбавила обороты. Но Амрит завелся настолько, что ловко подхватил её ножку, вжимая хрупкое тело в стену с какой-то звериной силой. Его язык все голоднее врывался в её рот. Сдавленный стон был заглушен жадным поцелуем и коротким стуком зубов друг о друга. Это уже было слишком. То, что она надеялась заткнуть и ослабить разгоралось так, будто весь огонь, копившийся внутри щедро обдали бензином.       - Остановись, - прошептала она, задыхаясь и вынимая руку из его штанов.       Вот так, умница. Руки прочь оттуда, нечего тебе там делать в таких условиях, Мала.       - Так и скажи, что иначе ты прогуляешь работу, - он шутил, собственнически скользя ладонями по её бедрам. - А потом мы вернёмся в спальню и продолжим.       Вопреки своим словам, снова податься вперед, забрать короткий и мокрый поцелуй было так хорошо. Ухмыльнуться, когда с его губ сорвался тихий смешок. Всё это так легко, когда за тебя решает тело. Но как же в эти моменты тяжело услышать разум и, почти неразборчиво, вымолвить, не отрываясь от манящих губ:       - Мы не одни. Тебя ждут.       А ему было проще простого ответить:       - Плевать.       Уверенным движением он зарылся ладонью в её, слегка влажные после душа, волосы. Прижал её голову еще теснее, будто знал, что еще секунда и она резко отстранится, забирая мягкие губы. Снова сделает их недосягаемыми, пока они не встретятся в другой раз.       Амала зажмурилась, вжимаясь в него сильнее. Она смазано поцеловала его в уголок рта и вдохнула полной грудью дурманящий запах его кожи. Это было лучшим способом сказать «пока». Синонимом «до встречи». Ни в коем случае не «прощай». Ведь у неё было бесчисленное множество поводов увидеть его снова. И множество вопросов. Удобных и не очень. А еще, занывшее возбуждение обещало ей страшную месть, если она его не утолит. Не утолит им. Но всё это потом.       - Позвонишь мне, - прошептала она, нехотя высвобождаясь из его объятий.       Её взгляд сфокусировался на его слегка припухших губах. Амрит был доволен. До бесстыдства. Ведь видел, как она разошлась. Как её лицо снова накрыла маска этого чудесного чувства, которым он так наслаждался в последние их встречи. Маска, расшитая жаждой новой встречи, уверенностью в своей власти над его чертями и странной решимости. Она знала, что он позвонит. Это была не просьба. Красивый приказ. Знала, что он приедет, если не дозвонится. Ведь так уже происходило. Амала Басу не думала, что для него она - эпизодическое увлечение. Не опускала себя до такого. Не прятала от него взгляд и не выпытывала, всё ли будет в порядке. Не забудет ли о ней, после того как получил то, чего так сильно желал. И Амрит это видел. И Амриту это нравилось. И это настораживало. Он четко понимал, что его хваленное умение размышлять трезво и хладнокровно трещит по швам. Сам не заметил, как увлекся ей и даже не думал о том, чтобы отпустить. Он желал всегда чувствовать эти прикосновения. Иногда нежные, иногда грубые, иногда развязные. С ней всегда было мало. Всегда хотелось ещё. Поэтому и над ответом долго думать не пришлось:       - Возьми трубку, - хрипло проговорил он и подмигнул.       Он проводил её взглядом, когда она плавно скрылась за дверью, ступая прямиком в стену дождя. Раскрыла его зонт, который без разрешения взяла из корзины. Всё такая же самостоятельная.       - Смотрю на тебя и вижу твоего отца.       Дубей даже бровью не повел, когда за спиной раздался голос его дяди. Ему было плевать, сколько времени он там стоял и что успел увидеть. Да хоть всё. Он здесь не званный гость.       - Тебе так же, как и ему нравится играть в жестокие игры, Амрит. Другой причины я не вижу. Девочке будет больно. Оно того стоит? Если я, конечно, всё правильно понял.       Амрит развернулся и напитался сполна презренным осуждением. Аппетит пропал окончательно. В глазах Вимала был сплошной вопрос, на который у него не было ответа.       ***       - Да и чего греха таить – все они тут не очень многословны. Начнешь с ними новости обсуждать или чего более житейское, так промычат в ответ что-то и уткнутся в работу. Муж говорит, что это нормально для людей их профессии. Он, конечно, у меня не такой. И выслушает вечно, и совет дельный даст.       Лима кивала после каждой фразы, внимая бессвязному потоку мыслей полноватой уборщицы, с которой Амале уже довелось как-то встретиться. Приянка Чаухан, а именно так её звали, складывала впечатление общительной и семейной женщины, готовой кого угодно сравнить со своими домочадцами.       После того, как группа инспекторов пожаловала в охранное предприятие на Итон плейс, рабочий ритм тут немного поменялся. Амала вызвалась работать в паре с Лимой, старательно избегая возможной встречи с Лайтвудом. Примиряться с ним она точно еще не была готова. А видеть его извиняющийся взгляд уж подавно. Её бы сгрызла совесть и мокрого места от неё не оставила. Берг же очень умело сделала вид, будто вчерашнего инцидента не было, только лишь на долю секунды задержала взгляд на одежде, в которой Басу, совершенно ей не свойственно, заявилась на работу второй день подряд.        Заприметив уже знакомое лицо, Амала безмолвно указала на уборщицу подруге, обозначая, что начнут они именно с неё. Как такового плана не было. Но кто лучше всего ориентируется и может видеть то, чего не видят остальные сотрудники? Как бы странно не звучало, именно обслуживающий персонал имеет доступ куда угодно. Начиная от зала видеонаблюдения, куда доступ открыт определенным лицам и только по пропуску, заканчивая складскими помещениями с униформой и раздевалками. Амалу, как и всю следственную группу, интересовал последний пункт, как вполне себе примечательная отправная точка.       - Часто ли бывало такое, что особо невнимательные сотрудники что-то забывали в раздевалках? Например, телефон, водительские удостоверение, другие личные вещи, складывающие особую ценность?       - Да сплошь и рядом! – всплеснула руками женщина и добродушно рассмеялась. – Они же мужчины. Если не присмотришь, то могут и голову забыть.       - Где оставляете находки?       - Ну, знаете, я, если и находила что, то просто оставляла в приемной. Через неё то все проходим по утрам. Там уж хозяин точно найдется, да и красть у нас некому. Ну или если точно знаю, чья вещь, то возле шкафчика кладу. Правила знаете, какие строгие тут? Девочки, вы простите за вопрос, а что потеряли то? Да и вас я помню, - она посмотрела на Амалу своими огромными карими глазищами. – Приходили как-то, записи какие-то просили. Новости я тогда смотрела.       Басу сдержано улыбнулась.       Это было отлично. Как и ожидалось, общительная Приянка обращала внимание на всё, что тут происходит и обязательно запоминала всё в деталях.       - Нас интересует снаряжение Стюарта Коплэнда, например, где он его хранил. Ну, и, конечно, его круг общения. С кем общался больше, с кем меньше. Может с кем были конфликты.       - Ох, - Приянка призадумалась. - Стюарт человек нелюдимый. Приятелей тут не искал, просто делал свою работу. Точнее, он любит говорить, что он тут не работает, а отбывает заслуженную пенсию. Да и начальство к нему было расположено. Как никак, очень у него хороший послужной список.       - В самом деле? – Лима приосанилась.       - Ну, да, шепчут тут, знаете, мол он в разных горячих точках бывал. Кто-то говорил, что кому-то из верхов где-то помог. Но я сама-то точно знать такого не могу. Но это ему помогло. Пистолет ему разрешили свой использовать. Всегда с собой носил, но в последние месяцы чутка задумчивым стал. Растерянным что ли. Пистолет то он свой все-таки посеял где-то, представляете? Но начальство в положение вошло. Выдали ему новый и забыли. Кого другого уже давно бы выперли за такое.       - Немного вольный жест для сотрудника такого предприятия, как ваше.       - Уж не говорите. Но знаете, все тут ребята непростые. У всех друзья такие, что только хвастаться.       - У Стюарта тоже ведь такие есть, правда?       Приянка пожевала губу и отвела взгляд в сторону. Все кричало о том, что она хотела что-то сказать, но сомневалась. Либо набивала себе цену. Но её внутренняя борьба была налицо. Либо это граничило с какой-то корпоративной тайной, либо уверенности в своих показаниях не испытывала даже она сама.       - Ой, девочки. Вы бы тоже обратили внимание, - она потеребила в руках край своей униформы. – Иногда приходил тут один. Живет тут неподалеку. Весь из себя такой красавец.       Амала почувствовала, как воздух накалился.       Не говори того, что может меня расстроить, Приянка.       - С какой целью приходил? Можете назвать имя или особые приметы? – Лима задавала вопросы, сохраняя строгое выражение лица и немного переигрывая. Приянке же нравилось, что всю груду собранных наблюдений она могла вылить на кого-то, кто наконец этим заинтересовался.       - Имени, к сожалению, не знаю. Лет тридцать, высокий, смуглый, волосы черные, волнистые. Глазища такие, точно два самоцвета. Были у него какие-то договоренности с начальством. Уж давно как. Говорили, будто он сверху доплачивает за приоритетное внимание к своей недвижимости, чтобы информировали даже тогда, когда мимо просто кто-то пройдет и остановится. Сами понимаете, наверняка не в официальном порядке.       Амала прикусила щеку. Ей не надо было слышать или видеть этого. Лима скосила на неё встревоженный взгляд. Но оставаться спокойной ей отчего-то было довольно легко. Одна из причин не была для неё тайной. И ей было стыдно. И ей было противно, что всё тайное всегда становится явным.       Предвидел ли он это?       Да нет, вряд ли.       - И со Стюартом он тоже иногда искал договоренностей?       - Ох, пару раз всего. Видела как-то, что незадолго до вашего визита, - Приянка кивнула Амале. – Обсуждал что-то с ним. Очень тихо. На улице они стояли, не разобрать было. Коплэнд тогда кивнул ему, да и разошлись.       Лима достала папку с документами и вытащила оттуда фотографию.       - Это он?       - Ну до чего же красавец, девочки. Очень его жене повезло, если она у него есть.       Басу вяло ухмыльнулась. На этой фотографии Амрит стоял в холле своей галереи, слабо улыбаясь.       ***       Грег Филлипс любил свою работу. Любил вставать по утрам и по пути в управление размышлять, какая дурацкая шуточка позабавит его коллег, когда они будут курить у входа. Любил пускаться в расследования, чувствуя на языке вкус разворачивающейся охоты. Даже любил проводить ночи в своем кабинете, когда получал внеурочную работу от Гранта, если накосячит. Или он себя так успокаивал, когда битые сутки сидел в видеозале криминалистического отдела. Но сейчас, вопреки всем недовольствам, он наслаждался работой сполна. Нехитрые вычисления и проверка вариаций движения автомобилей из определенных пунктов на карте Лондона позволили ему подпрыгнуть на стуле от восторга.       Он не поехал с остальными в Белгравию, объяснив это Гранту тем, что усердно занимается поиском автомобиля, на котором убийца, казалось бы, бесследно скрылся. Но не тут-то было. Собрав целую коллекцию из записей камер на светофорах и перекрестках, он выявил интересное совпадение. Досада от утери конечного пункта следования автомобиля немного его расстроила, но она была такая незначительная, такая эфемерная в сравнении с остальным, что так грело его профессиональное «Я».       Серый «Пежо 407» был очень осторожным участником дорожного движения. Сначала он быстрее положенного вырулил на Пэлл-мэлл и двинулся в направлении Трафальгарской площади, вклиниваясь в общий поток машин. И именно этот автомобиль, засняла камера, запись которой притащила к ним Амала Басу. Звездный час этого француза завершился в окрестностях Стрэнда, где его цифровой след потерялся в сотнях заснятых видеоматериалов, которые Грег дотошно просмотрел. Но это не имело значения. Ведь у них был номер машины, который он уже отправил в соседний отдел транспортной полиции, для установления собственника.       Грегу нравилась его работа. А еще он уважал своих коллег. И именно поэтому, когда имя «Артур Диксон» смотрело на него с листа ведомственного ответа, Грегу стало не по себе. Грег мог быть неприятным человеком. Но при этом безобидным и отходчивым. А еще, Грегу бывало не всё равно.       Длинные гудки в трубке звучали обратным отсчетом. Он смутно понимал, как ему придется это преподносить, но что-то подсказывало, что первым делом стоило звонить именно сюда. Ведь он знал это имя. И знал, почему Артур Диксон не мог быть за рулём своего авто в ту ночь.       Когда в динамике раздался тоненький, слегка удивленный голос. Он все же растерялся и выдавил из себя первое, что пришло на ум:       - Привет, Амала. Без предисловий, я отследил машину, на которой скрылся наш ублюдок. Звоню тебе первой. Приезжай в управление и давай вместе ломать голову, какого хера машина убийцы твоей матери колесит по Лондону в то время, как её владелец просиживает пятую точку в колонии за непредумышленное?