Vive l'amour

      Золотой миг планеты празднеств — воплощение бесконечного и всепоглощающего гедонизма, на которое только способно сознание любых материальных существ, и этот мир умеет привлекать к себе, как никто другой.       Кто-то прожигает все свое состояние, заработанное честным или не особо честным путем, в азартных играх, кто-то каждый день напивается до потери памяти, а кто-то пытается проникнуться местной культурой и историей, но, попав сюда и немного привыкнув к быстрому темпу Пенаконии, сбежать отсюда будет уже невозможно, пока не закончатся ваши деньги. На планете празднеств есть много различных плюсов, но есть несколько основных: вам позволяют забыть о всех своих проблемах, прошлом и не позволяют умереть или страдать. Ваши проблемы теперь не ваши, а за них отвечает владыка грёз и «семья». Это идеальное место, чтобы предаться греху, поэтому сюда так и стремятся многие слабые люди, но наша героиня прибыла сюда по приглашению, которое получили охотники за стеллароном несколько системных суток назад. Кафка прибыла в золотой миг, чтобы помочь Светлячку и разыскать наследие загадочного создателя этого места — часовщика Михаила       Если у вас нет наручных часов, то на Пенаконии в мире грёз вы скорей всего не сможете понять какое сейчас время системных суток. Где-то стоит рассвет, где-то глубокая ночь, а где-то просто время течёт медленнее, поэтому Кафка не знала сколько именно времени она уже провела, находясь в чаше сновидений. День? Может быть два? В любом случае это было для неё не так важно, пока она имела возможность осматривать чудесный золотой миг и заходить в магазины в поиске подходящего платья на будущее, пока Светлячок готовилась к миссии.       И вот сейчас она, медленно шагая и проникаясь атмосферой свободы вокруг, вдруг услышала где-то до боли знакомый голос в отдалении и это был точно голос не Блейда или Элио, а человека, с которым она была несколько лет до этого первопроходческого года. Холодный разум подсказывал, что этого не может быть, но сердце предательски участило пульс, а взгляд стал мягче. В глубине души Кафка понимала, что ожидает и надеется за углом увидеть своего родного человека — Стеллу.       Она ускорила свой медленный шаг и почти перешла на бег, чтобы быстрее завернуть за злосчастный угол, который, возможно, отделял её от первопроходца. Другими словами, Кафка горела желанием увидеть Стеллу. Чем ближе она была к повороту, тем сильнее стучало её сердце, но вот она завернула за него и остановилась.       Её любимое счастье с пепельным цветом волос находилось в достаточно непростой ситуации, как это быстро оценила Кафка. Вокруг Стеллы стояло несколько гончих семьи и можно было расслышать громкий спор с угрозами в сторону посетителя мира грёз, который похоже скоро должен был бы перерасти в жестокую драку между участниками. В голове Кафки, которая соображала чуть хуже из-за переизбытка чувств, быстро промелькнула самая безумная, самая странная и одновременно романтичная идея, которую она тут же решила привести в исполнении. Собравшись с духом, она подбежала, так быстро как смогла, к Стелле, крепко схватила её за нежную женственную руку и, расталкивая окружающих их гончих, побежала.       — Кафка? — сказала Стелла на бегу со смесью удивления, которое можно было легко уловить, но за этим удивлением скрывалась некая радость от того, что Кафка сейчас рядом с ней. Хоть первопроходец ничего не помнит из прошлой жизни, но эмоции и ощущения подсказывали ей, что с Кафкой у них было много общего, словно они были долгое время гораздо больше, чем друзья. Последняя мысль про отношения немного смутила Стеллу, и она покрылась румянцем, но не отпустила руку Кафки, а лишь крепче схватила её, боясь опять потерять её.       Кафка лишь обернулась на бегу и улыбнулась первопроходцу. Сердце Стеллы забилось чаще и не понятно, от чего больше? Либо от бега, либо от этой дьявольски милой улыбки, которая пленяла её каждый раз.       И вот они оторвались от гончих семьи, которые их преследовали не так долго, как следовало бы, но видимо в мире грёз были либо более важные преступники, либо те выдохлись от небольшой пробежки.       Но это не было главным, потому что важнее всего на данный момент было то, что они оторвались и теперь Кафка со Стеллой остались совсем одни. Опустилась невыносимая тишина, которая хоть и была не абсолютной, потому что издали слышался шум улиц Пенаконии, но все равно обе хотели бы поскорее разбавить тишину.       — Спасибо тебе большое, родная моя. — Собравшись с силами начала Стелла, обратившись к Кафке, которая стояла, рядом опираясь на стенку дома. — Не думала, что встречу тебя здесь.       После последней фразы Стелла подошла и нежно дотронулась до лица Кафки. Та посмотрела на первопроходца и улыбнулась, закрыв глаза от удовольствия.       — Я тоже не ожидала, что моя миссия будет здесь, — ответила Кафка все ещё с закрытыми глазами. От неё пахло дорогими вишнёвыми духами с нотками ежевики и этот запах возбудил интерес в Стелле. У неё появилась идея.       — Не открывай глаза, пожалуйста — сказала Стелла и приблизилась для первого в её жизни поцелуя.       Их губы соприкоснулись и сердце Кафки забилось чаще, а если точнее, несмотря на её обыкновенную хладнокровность, оно словно пыталось выпрыгнуть из её груди. Стелла ощущала приятный запах спелой мяты от помады Кафки и тепло, что исходило от неё. В этот момент она поняла, что бесконечно любит эту девушку и не хочет отпускать.       После этого поцелуя они сели на пол, прижимаясь друг к другу и опираясь на ближайшую стенку. Стелла сняла перчатку с руки Кафки и взяла нежную ладонь своей спутницы. Таким образом, они сидели некоторое время в абсолютной тишине. Казалось, что даже мир грез остановился на это время, но как майский снег среди весны, Стелла задала по-детски наивный вопрос,       — Ты любишь меня?       — Если это не любовь, то Яоши больше нет. — ответила Кафка и погладила Стеллу по её мягким серебряным волосам. В глубине души она разделяла такие же теплые чувства, как и её собеседница. Она любила её.