чтобы враг – мой друг

эндрю крайне плох в понимании своих чувств, но сейчас кевин плачет, и ему определённо некомфортно. не то чтобы кевин был непробиваемым – эндрю видел его слёзы парочку раз ещё в начале их знакомства, но те одинокие солёные дорожки на щёках были ничем иным, как трагедией незнакомого человека с багажом из проблем, к которому эндрю не имел ни интереса, ни отношения. но кевин никогда не был железной леди, а время чудовищно в своих изменениях, поэтому, прислонившись к окну и выдыхая едкий дым, миньярд пытается делать вид, что не слышит чужих всхлипов прямо за спиной. пытается делать вид, что кевин больше не его забота. и в его оправдание, формально, всё так и есть – их отношениям вообще сложно придать словесное описание; всегда было – и, насколько бы невозможным это не казалось, стало только сложнее. но не всё держится на замысловатых описаниях, есть куда более надёжные факты. эндрю принёс кевину больше опасности, чем предоставил защиты – вот, например, один из таких. в глазах эндрю эта часть простая, как дважды два – всё обещанное кевину благо он вполне успешно превратил во вред. злая и страшная реальность – хоть побои снимай. надо отдать должное кевину, он абсолютно не надеется на поддержку. будь в комнате кто угодно другой, быть может, его бы и не услышали – настолько бесшумно он открыл дверь. они явно на финишной прямой мёртвой петли – кевин пришёл к эндрю с зашитым ртом, эндрю произвёл впечатление достаточной надёжности, чтобы дэй смог озвучивать окрепшим голосом свои собственные мысли, а не читать с доски суфлёра в чёрно-красном, и вот они заземляются. эндрю выдыхает белое облачко в открытое окно, кевин старательно душит рыдания и не занимает много места. миньярд сжимает губы вокруг сигареты, медленно втягивая клубок пара, и убеждает себя в том, что ирония ситуации его смешит, а не сжимает ледяными клешнями лёгкие. дым горчит на языке. догорает в этой комнате явно не только сигарета. кевин не заслужил всей этой хуйни, по крайней мере так кажется эндрю. вся его жизнь кишит предательствами, и миньярд успешно добавил ещё одно в копилку. все прошедшие дни оказались смехотворными, а главное ничего не значащими – сейчас даже подобия доверия на горизонте не видится. сзади слышно копошение – предположительно, в сумку летят одежда и просто важная мелочь. эндрю даже ужасает, насколько сильно горло дерёт от желания спросить. куда кевин так поспешно начал собираться, почему плакал, кто этот выродок, сумевший его довести. кто этот выродок, обидевший кевина сильнее, чем он сам? дверь не хлопает, слышны только едва слышный скрип, пару подозрительных секунд тишины, чей-то удивлённый выдох и щелчок затвора. – что с ним? – нил явно выжидает, пока чужие шаги пропадут на лестнице, чтобы задать этот вопрос. он остаётся у двери, готовый развернуться и последовать следом сразу, как услышит причину. эндрю думает, что нил хорошо вписывается в его старую роль. хотя, вполне возможно, этот пост он занял давно, ещё раньше, чем кевин свалился эндрю на голову. – кто ж его разберёт, – хотелось бы сказать с насмешкой, но между словами предательски сочится сожаление. боже, блять, эндрю не знал, что его сердце всё ещё так может. действительно, кто вообще в состоянии разобраться в бездонной кладези эмоций кевина? если вам интересно, эндрю готов поспорить, что ему это вполне по силам. он может не понимать себя самого, такой упрямый и гадкий, но понимать других и разбирать по миллиметру до основы совсем не то же самое. могло бы сойти за хобби, если бы приносило радость. но под рёбрами у кевина и правда глубоко – чёрная дыра, не иначе – и с каждым новым кусочком мозаики, с каждым секретом, ввереным в собственные руки, эндрю хотелось свернуть эту акцию благотворительности, и, может быть, свернуть парочку шей, пока кевин дрожащим голосом рассказывал о чём-то страшном и тёмном. и эндрю явно не тот, кто может поручиться за других, но чувствуя, как напряжённо джостен застыл у двери, думает, что шеи обидчикам готов сворачивать не только он. правда, выходит, что в таком случае свернуть шею нил должен будет эндрю. нил не двигается – нил связан по рукам и ногам желанием защищать и нежеланием выбирать. они все похожи на желторотиков, на слепых котят – запутались в клубке ниток, с которыми играли. и эндрю твёрдо не собирается путать этот блядский клубок ещё сильнее (если это вообще возможно). – иди к нему, – рука опускается к пепельнице, пальцы легко ударяют по бумаге, заставляя пепел вспыхнуть на стеклянном дне. если бы кевин не был так невозможно дорог, нил бы начал спорить; остался бы постоять подольше, надеясь получить пару подсказок или ценных указаний, но всё, что слышно в ответ – тихий глубокий выдох, шаги и щёлкающий затвор. нил догонит его, вот уж кому, а джостену сделать это точно не составит труда. но догнать – это не решить проблему, это только робко заглянуть в её суть. а суть требует эндрю. сдвинуть их отвратительное положение с мёртвой точки – сдвинуться с неё самому. эндрю медленно затягивается, выдыхает облако дыма, проворачивает ручку окна. сигарета остаётся лежать на дне пепельницы, тлея у самого фильтра.