Small Talk

Гермиона переступает с ноги на ногу: ожидание всегда её волнует и нервирует. Девушка прячет ладони за спину, переплетает пальцы друг с другом — как и всегда, когда тревожится. Ей кажется, что капля пота медленно скатывается от затылка к шее. Этим вечером, как назло, невероятно жарко. Грейнджер думает о том, что разумнее было бы поднять волосы выше, убрать в привычный пучок на затылке, но по какой-то неизвестной причине сегодня ей хотелось быть привлекательной. Обычно она не особо заботится о том, как выглядит; в конце концов, большая часть её работы выполняется в лаборатории, где ей приходится работать в одиночку. Тяжело вздохнув, Гермиона принимает решение: нет смысла неловко топтаться снаружи лишь потому, что ей не хочется входить. В последний раз она оглядывается по сторонам, разочарованно отмечая: Падмы всё ещё нет. Прикусив внутреннюю сторону щеки, Гермиона силой заставляет себя подойти к входной двери здания перед ней, а затем пройти через роскошный вестибюль. Она хотела бы потеряться, но внутри так много указателей, что пропустить стойку регистрации просто невозможно. Всех гостей встречает привлекательная блондинка, и на её фоне Гермиона внезапно чувствует себя невероятно невзрачной. В голове бьется лишь одна мысль: о чем, черт возьми, она думала, соглашаясь на предложение Падмы пойти на вечер быстрых свиданий?! — Ваше имя? — возвращает её с небес на землю вопрос. — Гермиона Грейнджер. Идеальная светлая бровь удивленно приподнимается, но блондинка просматривает длинный свиток пергамента, ничего не говоря, а затем вычеркивает её из списка. — Возьмите именную табличку — на ней автоматически появится ваше имя, как только вы прикрепите её к одежде. Кивнув в знак благодарности, Гермиона делает, как ей сказали, чувствуя себя до ужаса нелепо, когда входит в комнату. Внутри шумно, раздается радостный смех, все общаются друг с другом, и она, как всегда, остро чувствует, что ей здесь не место. Гермиона отходит в сторону и пытается найти укромное местечко потемнее. Подпирая стенку, Грейнджер изо всех сил гипнотизирует дверь, умоляя, чтобы Падма пришла. Как назло, когда организаторы просят мужчин занять свои места, знакомый Патронус проплывает сквозь стену. Длиннохвостая сова, широко взмахивая крыльями, приближается к ней и садится на плечо. Поток магии, лаская, касается кожи, вызывая мурашки по телу. — Гермиона, мне очень, очень жаль, — говорит сова голосом Падмы. — Знаю, что поступаю как полная задница, но у меня не получится прийти. Ты же знаешь, я никогда не отменяю встречи в последний момент, но сегодня у меня форс-мажор! Я с трудом соскребла себя с пола ванной, чтобы отправить тебе сообщение — у меня какие-то ужасные проблемы с животом. Обещаю загладить вину! Грейнджер чувствует, как тревога скручивает внутренности, когда сова растворяется в воздухе, передав сообщение. Падма бросила её на вечере быстрых свиданий! Гермионе хочется сбежать, пока не поздно, но двери уже закрыты — а все внимательно слушают объяснения организаторов. Смирившись, она присоединяется к участницам, держась позади: черт возьми, если бы у неё только появился способ ускользнуть отсюда незамеченной, она непременно бы им воспользовалась! Всё новое вызывает у неё тревогу и беспокойство, к тому же сейчас рядом нет подруги, которая могла бы её поддержать. Взгляд снова и снова возвращается к выходу, но в помещении слишком много людей, чтобы попытаться пробраться мимо них незамеченной, а самое последнее, что ей хочется — просить кучу незнакомцев, чтобы её пропустили и дали возможность сбежать. — Спасибо всем вам, что пришли на наше мероприятие, — радостно объявляет блондинка. — Вы заметили, что наши милые участники мужского пола уже расселись и готовы начать? А дамам предстоит переходить от одного собеседника к другому. — Каждое свидание будет длиться ровно три минуты, потом прозвучит звонок: значит, пришло время переходить к следующему собеседнику. И так снова и снова, пока вы все не познакомитесь друг с другом, — широко улыбаясь, дополняет её коллега, и Гермиона невольно хмурится от фальши в его голосе. Вообще всё вокруг кажется ей неестественным и напускным. — Мы начнем буквально через минуту, поэтому, пожалуйста, торопитесь занять своё место: новые знакомства уже ждут вас! Зал наполняет стук каблуков по паркету: женщины спешат к свободным стульям, а Гермиона в панике замирает. Заметив неподалеку брюнетку-организатора, она бросается к ней, надеясь, что девушка сжалится и позволит уйти. — Привет, — торопливо здоровается Гермиона и продолжает прежде, чем собеседница успевает ответить. — Произошла небольшая ошибка: мы собирались прийти с моей подругой вместе сегодня вечером, но она нездорова, поэтому не смогла быть здесь, и я подумала, не могли бы вы позволить мне… — О, смотри, а вот и твой первый поклонник, — с широкой улыбкой перебивает её организатор и, схватив за запястье, твердо подводит к ближайшему свободному креслу. — Пожалуйста, я не хочу… — Пора начинать! — громко объявляет брюнетка, заглушая сопротивления Гермионы. В зале звучит громкая трель звонка, а Грейнджер усаживают в кресло. Перед ней — молодой, ничем не примечательный мужчина, которого она, к счастью, не знает. Её щеки пылают от стыда и раздражения из-за того, что её буквально силой заставили остаться. — Привет, я Эван, — застенчиво улыбаясь, представляется он. На мгновение она чувствует укол вины за то, что он явно заинтересован в происходящем больше неё. — Гермиона, — отвечает девушка, обмениваясь с ним рукопожатием, и силой воли заставляя себя не вытереть руку о юбку, потому что его ладони слишком потные. — Расскажи, почему ты здесь? — помогает ей Эван — благослови, Мерлин, этого славного парня за его усилия. — Мы договорились прийти сюда с подругой, — отвечает Гермиона и снова чувствует себя немного неловко, когда видит, как разочарованно опускаются его плечи. Он получает несколько очков в свою пользу, поскольку достаточно проницателен, чтобы понять, что она здесь не по своей воле. — А ты? — Я много работаю, — объясняет мужчина. — А моя семья отнимает довольно много времени, поэтому мне редко приходится ходить на свидания. Гермиона с трудом заставляет себя не морщиться: первый тревожный звоночек. Настолько увлечен семьей, что не находит времени даже на свидания. Жуткие картинки о том, как ей придется соперничать за внимание Эвана с его мамой сами собой возникают в голове. А когда та узнает, что Гермиона ужасно много времени проводит на работе, то явно будет не в восторге от подобной спутницы сына. — Чем ты увлекаешься? — спрашивает она, пытаясь изобразить вежливый интерес. Когда Эван начинает рассказывать, её глаза стекленеют: его голос настолько монотонный, что ей кажется, будто она уснет прямо сейчас. Слава Мерлину, звонок прервал утомительный рассказ о коллекции редких памятных карточек Шоколадных лягушек. Гермиона бросает ему извиняющуюся улыбку, прежде чем встать и пересесть на соседний стул под пристальным взглядом организаторов. Очевидно: для них она объект, который рискует сбежать. Черт. Она никогда отсюда не выберется. Светловолосый мужчина, который оказывается перед ней, напоминает Кормака Маклаггена: не столько внешне, сколько темпераментом и характером. От него исходят волны самонадеянности: едва Гермиона произносит свое имя, как он начинает рассказывать о себе. Мерлин, она уверена на сто процентов, он бы даже не заметил её отсутствия. Их общение больше похоже на то, как человек хвастается перед зеркалом, чем на диалог. За три минуты ей удается понять, что нет ничего скучнее, чем слушать о продажах в Гринготтсе. Звучит звонок, и Гермиона с облегчением выдыхает и одаривает парня — она даже не может вспомнить его имя — натянутой улыбкой, прежде чем устремиться к следующему столику. На этот раз, когда она садится, у мужчины перед ней рыжеватые волосы, но не такие яркие, как у всех Уизли. — Привет, я Хэмиш. — Гермиона, — отвечает она, пожимая его ладонь — грубую, мозолистую. Его кожа красивого, загорелого оттенка, и Гермиона задумывается о том, что, возможно, этот парень много работает на свежем воздухе. Он кажется вполне вежливым и приятным, и впервые с начала вечера ей не хочется сбежать, поэтому она решает, по крайней мере, попытаться быть вежливой и заинтересованной. — Итак, чем ты занимаешься? — спрашивает Грейнджер. — Я работаю в Министерстве, — признается он с почти очаровательной улыбкой. — Я иногда вижу тебя там. Но вряд ли это подходящее место, чтобы просто подойти к человеку и завязать разговор, понимаешь? О, она слишком хорошо понимает, о чем говорит Хэмиш: людям нравится думать, что героиня войны общительна, находит со всеми общий язык и чувствует себя комфортно в любых обстоятельствах, но это далеко не так. В большинстве случаев Гермиона просто пытается ускользнуть, а между экстраверсией и интроверсией ей больше подходит последнее. Слова почти срываются с её губ, чтобы успокоить его, но в последний момент Гермиона прикусывает язык: последнее, что ей хочется — ввязываться в служебный роман. Поэтому она просто улыбается и пожимает плечами. — На работе я вечно занята. В мире еще столько неоткрытых и неисследованных зелий, а в сутках всего 24 часа. Его расспросы о хобби и увлечениях настолько ненавязчивые, что Гермиона почти готова изменить свое отношения к романам на работе — до момента, пока не спрашивает о его увлечениях. — О, я без ума от квиддича, — говорит Хэмиш так же радостно-возбужденно, как Рон, который готов пойти на всё, лишь бы она пошла с ним на матч. Гермиона терпеть не может квиддич. К несчастью, до следующего звонка она успевает узнать всё о текущем сезоне, его любимой команде и составе игроков. Побег к следующему собеседнику кажется спасением — до момента, когда она плюхается в кресло. Всё внутри неё замирает, потому что Гермиона видит перед собой знакомые резкие черты и глаза, полные бездонной тьмы. Ошибиться невозможно — это Северус Снейп. Блять… Блять. Блять! — Мисс Грейнджер. Несмотря на ровный, безэмоциональный голос, он выглядит настолько же взволнованным и удивленным, как и Гермиона. Какого черта из всех волшебников Англии на быстрых свиданиях ей встретился именно Снейп? Как организаторам вообще удалось затащить его внутрь, не говоря уже о том, чтобы заставить остаться на достаточно долгое время? — П… профессор Снейп, — Гермиона запинается, произнося его имя, и чувствует, как щёки заливает румянец. Она сгорает от стыда и лихорадочно ищет в голове подходящие слова, но, к сожалению, ничего не приходит в голову. Его губы сжаты так плотно, что если бы ей удалось просунуть между ними кусочек угля, то, вероятно, оттуда выпал бы бриллиант. — Обычно я не хожу на такие мероприятия, — выпаливает она, не в силах выносить тишину. — Ты думаешь, что я хожу? — фыркает Снейп. Гермиона удивленно приподнимает бровь, заметно успокаиваясь: к его язвительности она хотя бы привыкла. — Откуда мне знать, — хмыкает девушка, — не то чтобы мы часто общались друг с другом последние несколько лет. Снейп смотрит на неё так оскорбленно поверх своего длинного носа, что ей с трудом удается подавить ухмылку. — Думай что хочешь, — закатывает глаза он, откидываясь назад и скрещивая руки. — Так что ты здесь делаешь? — Меня обманули, — хмуро признается Снейп. Если бы её брови могли подняться выше, они бы взлетели до линии роста волос. — И кто же был настолько умен, чтобы обмануть тебя? Он произносит имя так тихо, что Гермиона, смущаясь, просит его повторить. На высоких скулах появляются розовые пятна, прежде чем он чуть более внятно бормочет: — Чертова Минерва МакГонагалл. Она заставила меня поверить, что это семинар по зельеварению. — Почему ты остался? — с любопытством уточняет Грейнджер. — Я вошел последним, мероприятие началось, а двери заперли. Он говорит это так обиженно и угрюмо, что Гермиона почти готова рассмеяться, но неожиданно понимает, что оказалась точно в таком же положении. — А меня подставили, — признается она. — Я должна была встретиться здесь с Падмой Патил. Она так настойчиво убеждала меня, цитирую, «немного развлечься», но сегодня внезапно заболела. — Значит, мисс Грейнджер не член клуба одиноких сердец? — издевательски произносит Снейп, растягивая слова. Гермиона усмехается в ответ. — Нет, точно нет. Мне кажется, такие мероприятия — просто трата времени. Настолько же бесполезные, как службы знакомств или сайты в интернете с плохо разработанными алгоритмами. Они полагаются на случайность, а я сторонница научных методов. Эти свидания, — она обводит зал рукой, — лишь жалкое подобие встреч с теми, кто тебе действительно подходит. Снейп согласно кивает. — Чаще всего тут одни и те же, — произносит он, окидывая взглядом комнату. — Готов поспорить, что каждый из присутствующих приходит сюда каждую неделю в надежде найти «единственную». А на следующей возвращаются в надежде перепихнуться — и получают отказ. Гермиона смеется, отмечая, что Снейп достаточно остроумный, но быстро приходит в себя. — Знаешь, это звучит довольно грустно. Снейп на мгновение задумывается, а затем пожимает плечами: — Наверное, так и есть. — У меня есть предложение: я уверена, ты предпочел бы находиться в другом месте — так же, как и я. Поэтому может ты согласишься никому не рассказывать, что видел меня здесь, если я пообещаю никому не говорить, что видела тебя? — предлагает Гермиона. — Буквально с языка сняла. Её захлестывает волна облегчения и, расслабившись, Грейнджер позволяет себе рассмотреть Снейпа получше. Он практически не изменился: по-прежнему весь в черном, с такими же, как и прежде, длинными темными волосами, а черные глаза и длинные ресницы резко выделяются на фоне бледной кожи, но при этом от него веет странной, необычной привлекательностью. Он полон достоинства и загадочен: ты понимаешь, что никогда не сможешь узнать его полностью. Она бы обязательно сказала ему об этом, и это стало бы отличным началом разговора, если бы они не были знакомы. Гермиона решает, что лучше не произносить вслух такие мысли. — Ммм, — собирается с мыслями она, стараясь не выдать своего волнения. — Что думаешь о последнем выпуске «Искусства алхимии»? — Хочешь сказать, что читала его? — скептически приподнимает бровь Снейп. Гермиона хмыкает: — Я Мастер зелий, логично, что я слежу за последними исследованиями. От удивления у Снейпа на мгновение отвисает челюсть, но он быстро берет себя в руки. — Интересно, как эта маленькая деталь ускользнула от меня. Обычно Минерва чересчур охотно делится со мной бессмысленными подробностями жизни своих бывших учеников. — Скорее всего, она думала, что ты уже знаешь. В конце концов, зельеваров в Британии не так уж много. Он спокойно разглядывает её, и Гермиона ощущает лёгкое волнение от того, что смогла одержать верх над Снейпом в первый — и, вероятно, в последний — раз в своей жизни. Однако прежде чем он успевает что-либо ответить, раздается звонок. Гермиона внезапно чувствует растерянность, разрываясь между нежеланием переходить к следующему свиданию и желанием услышать мнение мужчины о журнале. Их взгляды встречаются, и она видит отражение своих мыслей в его глазах. Поэтому, когда к столу подходит следующая участница, Гермиона, слегка повернув голову, твёрдо командует ей. — Следуй дальше. — Что? — взволнованно переспрашивает она. — Что слышала, — резко отвечает Снейп, окидывая девушку неприязненным взглядом. — Проваливай. Участница нервно семенит к следующему столику, а Гермиона поворачивается к мужчине напротив неё. — Это было не очень-то вежливо. — Я не очень-то вежливый человек. — Touché, — хмыкает Гермиона. — Почему? — внезапно спрашивает Снейп. — Что почему? — Почему ты стала Мастером Зелий? — допытывается Снейп, хотя его лицо, как всегда, непроницаемо. — Потому что зельеварение сложное и увлекательное, — правдиво отвечает Гермиона. Из всех предметов, что она изучала в Хогвартсе, зелья были для неё самой сложной дисциплиной. А сейчас зельеварение кажется самым подходящим для неё занятием во всем мире. — У тебя не было выдающихся талантов в зельях, когда ты была студенткой, — говорит Снейп, и Гермиона с удивлением понимает, что в его тоне нет ни капли яда. — Да, не было. — Где ты работаешь? — с искренним любопытством спрашивает он. — В Министерстве. Не торопись быть снисходительным: сейчас я — глава Департамента, и сделала всё и даже больше, чтобы наша команда больше экспериментировала, исследовала и создавала новые зелья, — выпаливает Гермиона, защищаясь заранее от его язвительных комментариев. — Не знал, что ты настолько чувствительная, Грейнджер. Но я не нападаю. — Извини, — смущенно отвечает она. — Иногда я достаточно агрессивно защищаю свою работу. Она мне очень нравится. Звучит ещё один звонок. По негласному соглашению, Снейп поднимает глаза как раз вовремя, чтобы увидеть приближающуюся женщину. Он просто качает головой в сторону, показывая, чтобы она шла дальше. Женщина с кислой миной смотрит на них, затем на её лице проступает узнавание, и она торопливо уходит. Снейп расспрашивает об ученичестве, затем они обсуждают его исследование — новый вид сильнодействующего обезболивающего зелья — и пока он рассказывает, Гермиона понимает, что ей нравится их беседа, и, на удивление, она прекрасно проводит время. Очевидно, эту деталь придется утаить от Падмы, когда подруга, без сомнений, начнет расспрашивать её о сегодняшнем вечере. Когда снова звенит звонок, Гермиона прерывается и оглядывается, чтобы спровадить следующую даму. Внезапно она замечает, что выход пуст, а организаторов нигде не видно. Она поворачивается к Снейпу и понимает, что его посетила та же мысль. — Может выпьем в другом месте? — смело спрашивает Гермиона, её щеки слегка краснеют от нахлынувшей уверенности. Ей хочется, чтобы их разговор не заканчивался, и она искренне надеется, что ему хочется тоже. — Показывай дорогу, — говорит Снейп. Они встают и решительно направляются к выходу. К их облегчению оказывается, что двери не заперты, и они с удовольствием покидают богом забытый зал. Выйдя из помещения быстрых свиданий, Гермиона уже не чувствует себя настолько уверенно, поэтому инициативу перехватывает Снейп и ведет её в неизвестном направлении. Она изо всех сил старается не отставать, но Северус, оглядываясь через плечо, замечает, как Гермиона спешит за ним, и подстраивается под её шаг. Они решают остаться в небольшом, спрятанном от посторонних глаз, баре, который выглядит слишком модным для них обоих, но, к счастью, заведение маггловское, и Гермиона рада, что им не придется беспокоиться о том, что их узнают. — Что будете заказывать? — спрашивает официант, когда они присаживаются за маленький столик. — Вино, — отвечает Гермиона. — Я ни капельки не привередлива: бокал любого домашнего красного вина был бы кстати. — Мне то же самое, — говорит Снейп. Здесь, вдали от шума и суеты быстрых свиданий, между ними неловко повисает тишина. Гермиона снова тревожится и переплетает пальцы рук на коленях. В теплом свете маленького уютного бара его черты лица кажутся немного мягче, но Снейп по-прежнему выглядит как мужчина, которого она знала дольше, чем хотелось бы помнить. Грейнджер подавляет внезапное желание протянуть руку и разгладить большими пальцами складку между его бровями. Откуда в ней вообще такое желание?! — Так что насчет «Искусства алхимии»? — спрашивает Снейп, когда официант приносит вино. Гермиона благодарно улыбается: обсуждать работу приятно, тем более с ним. К тому же говорить о работе легко и безопасно. Обычно она испытывает неловкость во время общения, но со Снейпом беседа течет свободно и живо. Возможно, это вино немного снимает напряжение. Хотя Гермиона немного тревожится от того, что её мозг начинает подбрасывать такие слова, как «привлекательный» и «обаятельный» в отношении Снейпа. Раньше она и подумать не могла, что он захочет перекинуться с ней хотя бы парой фраз. — …все исследования Дженсена — чушь собачья. Его разработки как минимум небрежны, я практически не видел заключений, выведенных на основе опытов — за редким исключением, — Гермиона возвращается в реальность, отвлекаясь от мыслей: интонации Снейпа настолько привлекательны, что почти гипнотизируют — даже если он всего лишь пренебрежительно отзывается об одном из зельеваров. Она согласно кивает. — Я не возражаю, просто думаю, что его область исследований многообещающая, даже если он некомпетентен. — По крайней мере, в этом мы можем согласиться, — откидывается он на спинку стула с самодовольным видом. Если бы она не была настолько приличной, то подумала бы, что Снейп флиртует с ней. Гермиона судорожно сглатывает, борясь с внезапным желанием стереть поцелуем это самодовольное выражение с его лица. Она, должно быть, сходит с ума. Взглянув на часы над баром, Гермиона понимает, что уже поздно. Она выпила слишком много, чтобы безопасно аппарировать, и смиренно принимает то, что пойдет домой пешком, мысленно подсчитывая, сколько на это уйдет времени. — Мне, наверное, пора домой, — с сожалением признается Грейнджер, потому что ей действительно нравится Снейп, с которым ей удалось сегодня пообщаться. Он кивает, а когда она пытается заплатить за себя, отмахивается и оплачивает счет сам. Гермиона застенчиво направляется к выходу, и они некоторое время неловко стоят в тишине на улице, уставившись друг на друга. — Это было мило, — признает девушка. — Я ожидала худшего, когда думала о сегодняшнем вечере… — Я тоже, — соглашается Снейп. — Хотя мне удалось поучаствовать в достаточно долгой дискуссии о зельях, так что это не слишком отличалось от семинара, на который мне предлагали пойти. — Ну, тогда я пошла, — смущенно улыбается Гермиона. — Ты собираешься идти пешком? — потрясенно спрашивает Снейп. — Мне недалеко. — Я провожу тебя. — В этом нет необходимости… — Минерва оторвет мне голову, если с тобой что-нибудь случится. — Нет, в самом деле, мне не сложно… — Грейнджер, — раздраженно перебивает он. — Просто позволь мне проводить тебя домой. Она заливается румянцем, но кивает в знак согласия и направляется по улице к своему дому. Они идут молча, а через несколько минут, когда доходят до знакомой двери, Гермиона снова начинает волноваться, её голова слегка кружится от вина. Она ищет ключ, но, подняв взгляд, замечает в его темных глазах нечто, чего никогда раньше не видела. Между ними словно витает едва уловимое напряжение, а её тело отзывается на это приятной пульсацией в животе. — Ты хочешь… — внезапно ей кажется, что её догадки настолько глупые, что Гермиона замолкает и смущенно опускает взгляд в пол. — Извини, я веду себя нелепо. Она вставляет ключ в замок и уже поворачивает ручку, чтобы открыть дверь и скрыться, пока не наделала глупостей, когда ладонь Снейпа сжимает её пальцы, останавливая. — Что ты хотела мне предложить, Грейнджер? — шепчет мужчина, Гермиона чувствует, как его горячее дыхание касается мочки уха. Её тело слегка дрожит от волнения и напряжения. Снейп так близко, что она ощущает его запах: притягательная смесь природы, мужчины и его самого. Отпустив ручку, Грейнджер поворачивается к нему лицом, но оказывается прижатой к входной двери, а Северус Снейп нависает над ней, гипнотизируя темными глазами с выражением хищника, поймавшего свою жертву. — Хочешь зайти внутрь? — с трудом произносит она. От волнения комок в горле мешает сглотнуть, а в голове панически носятся мысли о том, не слишком ли смело она поступает? Возможно, Гермиона всё поняла неправильно, неверно истолковала знаки? Снейп прижимает её к двери чуть сильнее, и Гермиона тихо, прерывисто выдыхает. — Да. — Да? — Открой уже дверь, Грейнджер. Пошарив за спиной, она берется за ручку, поворачивает её и открывает, пятясь назад, а он следует за ней с горящими глазами. Черт. Она с трудом осознает, что всё это происходит с ней. Снейп рывком закрывает за собой дверь и прижимает её к стене. Его властные губы накрывают её в обжигающем поцелуе, и Гермиона чувствует, как тело откликается ему, удовольствие разливается от макушки до кончиков пальцев. Она понятия не имеет, как они переходят от объятий в прихожей к её спальне наверху — всё как в тумане. Снейп раздевает сначала её, не забывая целовать, ласкать, покусывать, а затем раздевается сам, и уже через несколько секунд Гермиона лежит на спине, а он, устроившись у неё между ног, вытворяет невообразимые вещи своим языком, пока её пальцы цепляются за постельное белье. О, ей приходится приложить кучу усилий, чтобы не задушить его своими бедрами — настолько восхитительно всё, что он делает с ней. Когда Гермиона кончает, её тело выгибается от мощного чувственного оргазма, и Снейп смотрит на неё с чрезвычайно самодовольным выражением. Впрочем, он может себе это позволить: слишком давно ей не доставляли такого удовольствия. Гермиона требовательно тянет его выше, потому что ей мало его языка, она хочет его всего, и когда Снейп наконец входит в неё, они оба постанывают — настолько это приятно. Он вдавливает её в матрас, его толчки мощные, глубокие, а её ладони цепляются за его спину, плечи от избытка чувств. Гермионе остается только обхватить его ногами и держаться изо всех сил, её пальцы в его волосах, чтобы притягивать к себе ради небрежных, задыхающихся поцелуев, пока он трахает её, приближая к очередному восхитительному пику. Они кончают одновременно, и в дымке посторгазмического блаженства Гермионе смутно слышится, как он со стоном произносит её имя. Снейп падает рядом с ней, и когда она переворачивается, чтобы положить руку на его мокрую от пота грудь, то чувствует, как бешено колотится его сердце. Он смотрит на неё, и, поддавшись импульсу, Гермиона тянется за поцелуем. Удивительно, но Снейп склоняется к ней, его поцелуй настолько нежен, что у неё перехватывает дыхание. — Это было мило, — хрипло признается Гермиона, отстраняясь, чтобы отдышаться. Снейп фыркает. — Решила поддержать беседу? Сейчас? — Ну, знаешь, я не каждый день вот так тащу мужчин домой. Что там полагается делать? — Мне ли знать? — ухмыляется Снейп. На мгновение они замолкают, и Гермиона встает с постели, чтобы найти свою палочку и привести в порядок их обоих, испытывая колоссальное облегчение, когда ощущение липкости исчезает. Когда она садится рядом с ним на кровать, то внезапно осознает, что совершенно не готова к язвительным комментариям и последствиям спонтанного секса со своим бывшим профессором. — Снейп… — неловко начинает Гермиона, но он поднимает руку, прерывая, и тянет на себя. Она ложится рядом, в его объятиях так уютно и комфортно, что вся нервозность исчезает. — Если ты не можешь называть меня Северусом после такого, то что ещё мне нужно сделать? — хмыкает он, утыкаясь в её макушку. Застенчивая, блаженная улыбка появляется на её лице. — Ты останешься, Северус? — Если меня пригласят. — Я приглашаю. — Тогда с удовольствием.

***

Когда Гермиона просыпается, её волосы напоминают кудрявое стихийное бедствие, которое, кажется, готово её задушить. Луч света, пробивающийся через щель в занавеске, ласкает её лицо. Она садится, потягивается, её мышцы приятно ноют. Спустя мгновения появляются воспоминания о вчерашней ночи и, обернувшись, она видит в своей постели спящего обнаженного Северуса Снейпа. На нем лишь простыня, которая с трудом прикрывает его ниже бедер. Гермиона поддается внезапному искушению стащить ткань и разбудить мужчину приятным сюрпризом, но мерцающий патронус Падмы отвлекает её от коварных планов. Сова, облетев комнату, приземляется на столбик кровати и говорит: — Доброе утро! Ещё раз прошу прощения за то, что не пришла вчера вечером. Я всё ещё неважно себя чувствую, но мне намного лучше. Как всё прошло? Патронус исчезает, а Гермиона краснеет, вспоминая, как всё прошло. Ей однозначно нужно тщательно обдумать свой ответ. Грейнджер находит палочку и молча вызывает выдру, пару мгновений наблюдая за тем, как она весело прыгает по комнате, а затем тихо бормочет ответ. — Я рада, что тебе лучше, хотя вчера мне очень нужна была твоя поддержка, — мягко упрекает Гермиона, но её губы изогнуты в улыбке, — на удивление, вчера вечером я неожиданно хорошо провела время. — Правда? Вопрос, заданный хриплым низким голосом, застает её врасплох, и Гермиона подавляет испуганный вздох. Повернув голову, она видит Северуса, сидящего с самодовольным выражением лица. — Правда, — признается Гермиона. Легкое движение запястья отправляет маленькую выдру к Падме. Зверек спрыгивает с подоконника и исчезает в стене, а Гермиона ползет по кровати в объятия Северуса: ей жизненно необходим его поцелуй.