Их было трое

      Сегодня Дидван заступил в дозор, их отдалённый пост редко навещали. Он был далёк и от дорог, и от перевала, через который пробирались дикие. Настоящий медвежий угол, сюда даже стада оленей забредали редко. Отряд здесь стоял большой для такого незначительного места, десять энгларов, трое уходили в охранение, остальные дежурили посменно, менялись каждые два часа, внимательно наблюдая за окрестностями. Ничего не происходило. Ни день назад, ни неделю, ни месяц. Здесь было скучно до одури, они и плели, и ягоды собирали, и даже пойманные шкуры выделывали, а всё равно дни тянулись как резиновые.       Они, так же негромко переговариваясь, шли по одной и той же натоптанной тропинке, Дидван наклонился за ягодами, которые сами просились в руки, а, обернувшись, увидел напарника, булькнувшего горлом. За ним, направив в горло выпущенные когти так, что напарнику приходилось вытянуться во весь рост и встать на цыпочки, чтобы избежать когтей, стоял эрл. Обнаженный по пояс, босой, похудевший, лишь глаза лихорадочно горели, и никого вокруг: ни отрядов сопровождения, ни Данглара-советника, глухой лес, тропинка и неизвестно откуда взявшийся эрл.       — Ягоды собираем, значит. Вместо того, чтобы караул нести!       Дидван ойкнул, почувствовав сильные пальцы уже на своей шее. Анетерес одной рукой скрутил его так, что в спине что-то хрустнуло, земля поменялась местами с небом, а Дидван выяснил, что лежит вверх тормашками.       — Оба убиты, к вам даже подкрадываться не нужно, сторожа́-наблюдатели, — отряхивая руки, презрительно бросил эрл и исчез.       Дидван вскочил с такой скоростью, что закружилась голова, но никого не увидел, даже ветка не шелохнулась, и птицы продолжали петь, как будто им привиделось появление эрла.       — Бежим к посту! — сказал напарник, потирая шею, на ней красовалось четыре красных пятнышка, по числу выпущенных когтей эрла.       И они побежали со всех ног, не разбирая дороги, но не успели. Только заметили тёмную тень, которая почти полностью исчезала в траве, чтобы неожиданно появится на десять метров ближе.       — Как бежит, — восхищенно сказал Дидван, он никогда такого не видел, разве что на соревнованиях, кто прибежит быстрее: олень-трёхлетка, курьерская лошадь или энглар. Эрл только ускорялся, он словно плыл в траве, изредка выныривая на поверхность. Его движения были так быстры, что размазывались в воздухе, а потом он невиданным прыжком взлетел снизу метров на пять и с легкостью забрался на стоящий на высоких сваях караульный пост.       — Ничего себе! Как высоко, не знал, что эрл так умеет, — напарник тянул слова и был задумчив. А Дидван с трудом сдерживал восторг:       — Они его не заметили!       Не только молодые энглары вроде самого Дидвана, но и многоопытные тоже сумели пропустить появление эрла.       Алмаз мотался между караульными, он проверил всю границу, каждый караульный пост и не раз. Как Немезида он появлялся из ниоткуда и исчезал в никуда. Бежал, стараясь вымотать себя посильнее, а то его членом можно было гнуть подковы. Сексуальное желание было невыносимым, он хотел всегда, не удивительно, что Анетерес срывался. Жаль тут брома нет, хотя не факт, что тот подействует на кошачью физиологию. Никогда ещё постовые не несли службу с таким тщанием, эрл выслеживал их словно кот мышь и играл как с добычей. Он использовал свои навыки на все сто, буквально растворялся в ночи и больно бил когтями по ногам, мгновенно появляясь и так же исчезая из поля зрения. Издевательски разрезал одежду, в самом охраняемом месте мог даже помочиться на лежак или приготовленное место для спанья. Зато внимательность энгларов возросла до небес, караульные опутывали место отдыха сигналками и ловушками, а оставшиеся сторожить теперь и не рисковали задремать. Их враг был жесток и страшен. Пользуясь тем, что в мельтешении листьев его шерсть заменяла камуфляж, эрл развлекался, заставляя воинов на собственном опыте узнавать, что такое наглый, сильный и хитрый враг.       Навыки караульных росли не по дням, а по часам, только проблему самого эрла это не решало. Алмаз же хотел до звёздочек перед глазами, физические нагрузки не помогли уменьшить это желание, ему уже казалось, что если ему придется ползти, то между ног у него будет колея от постоянно торчащего члена.       Он не сдавался, у него были еще методы борьбы и памятуя, что от мяса ноги мерзнут, он осознанно стал вегетарианцем. Алмаз жрал за общим столом аналог местного кабачка и зелёные салаты с таким зверским видом, что другие альфы предпочитали есть отдельно. Анетерес шокировано смотрел на эти издевательства над собой и молчал. Он тоже заметил насколько стал сильнее, постоянные пробежки хорошо прочищали голову, а у Алмаза было простое правило, запах омеги сводит с ума — марш-бросок с полной выкладкой. Сто километров по пересеченной местности бегом с пятидесятикилограммовым рюкзаком за плечами хорошо выбивали дурь, он не переставал хотеть, но физических сил не оставалось, он падал и немедленно засыпал. Алмаз осознанно себя загонял, надеясь вымотать зверя, договориться с ним не получалось. При мысли, что он превратится в безмозглое животное и воткнёт свою дубину в маленькое тело омеги, к горлу подступала желчь. Зверь не сдавался, стоило вернуться в крепость и учуять нежный запах, он снова начинал бесноваться.       Алмаз всю жизнь держал своего зверя в узде, после первого случая так ни разу и не пересек невидимую черту, которую установил сам, и этого приструнит. Эротические сны спать мешают — значит, ещё пара кругов с полной выкладкой бегом вокруг замка, заодно обходчиков проверит и караулы. Алмаз же не останавливался, он жёстко понукал зверя, каждый раз расширяя пределы его терпения:       — На место скотина! Знай свое место, тварь! — И поводок построже так, чтобы рыпнуться не мог.       Испытания терпения и выдержки каждый день: альфы подрались, беты скандал учинили. Забудь про свой взрывной характер. Оружие джентльмена — вежливость и хорошие манеры.       Выпускал зверя он только на воле, когда бежал со всей скоростью или охотился, всегда контролируя и не допуская полной свободы. Убил оленя и отошёл: «Отошёл, я сказал! Иди жрать свой кабачок», — и так по кругу.       — Что с эрлом? — беспокоились воины, которые прошли с эрлом не одну битву. Данглар — ближайший советник эрла лишь рычал в ответ. Он тоже не понимал, что происходит.       Эрл стал диким, он не двигался, а перетекал из одного положения в другое, он взлетал, нанося удар когтями так, что разрубал манекены на пополам, а ещё он стал тих и вежлив. Его движения были столь молниеносными, что опытные бойцы, отшатываясь, путались в ногах и падали на задницу. Слуги-беты роняли всё, что было в руках, просто завидев темный силуэт. А эрл извинялся, помогал собрать разбросанное и исчезал столь же стремительно, как и появлялся.       Вызов владыки в столицу был очень некстати, слишком многие ненавидели молодого эрла. В столице тренировки продолжились, провокации и завуалированные издевательства придворных пришлись, как нельзя кстати. Алмаз не ударил в грязь лицом, он улыбался, глядя в глаза сплетникам, и не поддавался. Больше не летели в стену напитки, брат владыки не затевал драк и не избивал слуг. Алмаз говорил тихо, вежливо, доброжелательно улыбаясь. От него быстро отстали. Эрлды на него смотрели с ужасом, ощущая глубоко внутри бешеного зверя, которого держит лишь сила воли, и оказаться рядом с братом владыки, когда тот сорвется, не хотел никто. Владыка тоже быстро отпустил его, небрежно заметив:       — Что-то ты напряжён.